В первой части интервью (см. материал в № 83-84 от 19-20 мая н.г.) составитель и научный редактор энциклопедии «Киевская духовная академия в именах: 1819—1924», доктор философских наук, декан факультета гуманитарных наук и профессор кафедры философии и религиоведения НаУКМА Марина ТКАЧУК рассказывает о новом переосмысленном образе Киевской духовной академии и вкладе ее деятелей в развитие украинской культуры. О сербах, болгарах, японцах и других иностранцах, которые учились в КДА, научном наследии Академии и о преимуществах биографического подхода в историческом исследовании — читайте далее.
ПРЕДСТОЯТЕЛИ ЦЕРКВЕЙ, УЧЕНЫЕ, МИНИСТРЫ. КАК СЛОЖИЛИСЬ ЖИЗНЕННЫЕ СУДЬБЫ ВЫПУСКНИКОВ-ИНОСТРАНЦЕВ
— Марина Леонидовна, среди студентов Киевской духовной академии было немало иностранцев. Чем именно привлекало их это заведение и как учеба в нем повлияла на их судьбы?
— Действительно, этнический состав студенчества КДА был достаточно разнообразным. Наряду с украинцами, россиянами, белорусами здесь училось немало выходцев из грузинских и молдавских земель, румын, сербов, болгар, черногорцев, греков; приезжали и православные сирийцы и японцы. Со второй половины ХІХ в. количество студентов-иностранцев постоянно росло (в частности с 1880-х гг. одновременно их обучалось до 25—30, в 1890-х — до 44 человек, то есть чуть ли не четверть всего студенческого контингента).
Большинство студентов-иностранцев (как монахов, так и светских лиц) попадали на учебу в КДА по направлению глав Поместных Православных Церквей и правительств своих стран (конечно, по согласованию со Св. Синодом). Были и такие, которые учились с разрешения своего правительства, но за собственные средства, а также стипендиаты разных фондов и обществ (например: фонда болгарского культурного деятеля и мецената Василия Априлова, Императорского Православного Палестинского общества и др.). Вступлению в Академию обычно предшествовало обучение в одной из православных семинарий империи (даже при наличии среднего образования) с целью овладения русским языком.
В целом, студенты-иностранцы (преимущественно из южных стран) охотно отправлялись на учебу именно в Киев, зная о комфортном для них киевском климате (особенно по сравнению с Москвой, Санкт-Петербургом и Казанью, где действовали остальные православные духовные академии Российской империи) и качественном уровне образования, который обеспечивала КДА. И хотя во время их пребывания в Киевской духовной академии не обходилось без конфликтов, претензий и недоразумений бытового характера, подавляющее большинство из них — даже те, кто так и не смог закончить академический курс или получил лишь звание «действительного студента», сохранили на протяжении всей дальнейшей жизни благодарные воспоминания о Alma mater и своих преподавателях (некоторые даже оставили ценные для исследователей мемуары). Немало студентов должны были по разным причинам прекратить учебу. Для многих преградой на пути к кандидатскому диплому становился недостаточный уровень владения языком обучения и соответствующие задолженности по дисциплинам.
По окончании академического курса подавляющее большинство выпускников возвращалось на родину, хотя некоторые оставались и в России, приняв ее подданство, работали на просветительской ниве. Значительная часть воспитанников выбирала путь духовного служения, достигая значительных высот в иерархии своих Церквей и даже становясь их наместниками. В КДА учился, например, Патриарх Антиохийский и всего Востока Александр ІІІ (Тахан), Католикосы-Патриархи всея Грузии Калистрат (Цинцадзе), Кирион (Садзаглишвили), Леонид (Окропиридзе), митрополиты Сербские Михаил (Йованович) и Иннокентий (Павлович), Патриарх Румынской Православной Церкви Никодим (Мунтяну), Экзарх Болгарии Стефан (Шоков) и другие церковные лидеры.
Значительная часть воспитанников-иностранцев занималась преподавательской и научной деятельностью в духовных и светских учебных заведениях — училищах, семинариях, университетах и тому подобное. Некоторые из них известны как выдающиеся ученые — в частности академик Болгарской академии наук историк Иван Снегаров; академик Грузинской академии наук, один из основателей Тбилисского государственного университета и первый директор Института грузинской литературы имени Шота Руставели, ученый-энциклопедист Корнилий Кекелидзе; болгарские ученые-богословы и историки Церкви Станимир Станимиров и Ганче Пашев; сербский богослов и философ Радослав Вешович.
ФОТО ИЗ АЛЬБОМА ВЫПУСКНИКОВ КДА. 1915 г.
Среди воспитанников-иностранцев КДА — немало выдающихся государственных деятелей. Вспомним, например, Тодора Бурмова, Райче Каролева, Георгия Тишева, которые были министрами в правительствах Болгарии, а Бурмов даже вошел в ее историю как первый премьер-министр. На этом посту его заменил еще один выпускник КДА — Климент Друмев, который совмещал государственно-политическую деятельность с церковным служением в сане епископа (впоследствии — митрополита). Из КДА вышла и целая плеяда сербских государственных и общественных деятелей — назову лишь Алимпия Василевича, который был не только министром просветительства и церковных дел, но и известным ученым.
Многие выпускники-иностранцы занимались издательским делом и журналистикой. Были и известные литераторы и переводчики — вспомним, в частности, писателя и поэта Светолика Ранковича, которого считают основателем жанра социально-психологического романа в сербской литературе; писателя и просветительского деятеля Якова Гогебашвили, основоположника детской литературы и научной педагогики в Грузии; японских переводчиков и религиозных и культурных деятелей Ивана Кавамото, благодаря которому японские читатели впервые познакомились с романом Льва Толстого «Анна Каренина» и открыли для себя целый ряд произведений Федора Достоевского, и Даниила Кониси, который в сотрудничестве с Толстым сделал первый русскоязычный перевод знаменитого древнекитайского философского трактата «Дао де цзин», а также перевел на японский ряд художественных и публицистических произведений классика не только русской, но и мировой литературы, посвятил анализу его творчества немало статей, выпустил сборник воспоминаний о нем и т.д.
Благодаря активной переводческой деятельности выпускников-иностранцев в богословской, философской, историко-церковной сферах сербские, болгарские, румынские читатели получили возможность ознакомиться также с трудами профессоров Киевской духовной академии, что способствовало укреплению ее авторитета в Центральной и Восточной Европе.
ДРЕВНЕЕГИПЕТСКИЕ МУМИИ — ИЗ КОЛЛЕКЦИИ МУЗЕЯ КДА
— Какими были наиболее значимые научные достижения преподавателей и студентов Киевской духовной академии?
— Становление КДА как научного института состоялось в 1830-х гг. во времена ректорства святителя Иннокентия (Борисова), выдающегося церковного ученого, педагога, проповедника, и в значительной степени благодаря его реформаторским инициативам. Отказ от устаревших латиноязычных пособий, ориентация на новейшую профессиональную литературу, освобождение академической науки от засилья схоластицизма, стимулирование творческой активности студентов и преподавателей, установление крепких связей с университетской наукой, которые поддерживались и развивались в течение всей истории КДА, — вот те его начинания, которые заложили фундамент научной деятельности этого заведения. По инициативе Иннокентия в 1837 г. КДА учредила еженедельник «Воскресное чтение» — первый духовный журнал в Киеве. Наряду с этим журналом религиозно-морального содержания, которым преподаватели и воспитанники КДА занимались до 1880 гг., с января 1860 г. до конца 1917 г. они выдавали «Труды Киевской духовной академии», — профессиональный научно-богословский журнал, который является чрезвычайно ценным источником для изучения не только научной наработки КДА, но и ее истории и повседневности.
Важным научным и культурным событием было открытие в 1872 г. Церковно-археологического музея и Церковно-археологического общества при КДА (в 1901 г. сменило название на «Церковно-историческое и археологическое общество»), которые сыграли значительную роль в выявлении, сохранении и изучении церковных достопримечательностей, в частности украинских, а также в развитии церковно-исторической науки и музейного дела на территории Украины. Формирование музейного фонда, который по состоянию на 1915 г. содержал свыше 40 тысяч единиц, стало общим делом нескольких поколений преподавателей и воспитанников КДА, которые были наиболее активными собирателями и дарителями его экспонатов, — от ассиро-вавилонских клинописных табличек до предметов и рукописей начала ХХ вв. Церковно-археологический музей при КДА был не только первым публичным музеем Киева, но и наибольшим в Европе собранием церковных предметов старины. Кстати, древнеегипетские мумии и фрагменты саркофагов, которые экспонировались на недавно открывшейся выставке в Национальном Киево-Печерском историко-культурном заповеднике, когда-то принадлежали именно к коллекции Церковно-археологического музея КДА.
ЮБИЛЕЙНАЯ ВИНЬЕТКА К 300-ЛЕТИЮ КИЕВСКОЙ АКАДЕМИИ. 1915 г.
Что касается достижений киевской духовно-академической науки ХІХ — начала ХХ в. в сфере всего спектра богословских и философских наук, истории Церкви, философии, языковедения, истории литературы, то даже перечислить выдающиеся фигуры или труды в рамках нашего разговора не представляется возможным. Могу лишь предложить заинтересованным читателям убедиться в этом, ознакомившись с нашей энциклопедией, где научному наследию преподавателей и воспитанников КДА уделено достаточно большое внимание. Там представлена и их переводческая наработка, которая до сих пор сохраняет в значительной степени свое научное и общекультурное значение. То же самое касается изучения и публикации документальных исторических источников и памятников истории Церкви на украинских и российских территориях: в этом направлении, как и в основании систематических исследований по истории Киевской Академии (домогилянских, могилянских и духовно-академических времен), исследователями КДА осуществлена колоссальная работа.
«САМОЕ ИНТЕРЕСНОЕ В ИСТОРИИ — НЕ СОБЫТИЯ, А ЛЮДИ, КОТОРЫЕ ЕЕ СОЗДАЮТ»
— Почему при обращении к истории Киевской духовной академии составители издания решили отдать предпочтение именно биографическому подходу? Каковы его преимущества и ограничения?
— Стремление к раскрытию человеческого измерения истории является одной из важных примет антропологического, гуманистического поворота в современном историческом сознании, к которому сегодня все активнее приобщается и украинская гуманитаристика. Понимание того, что самое главное и интересное в истории — это не события, а люди, которые ее создают, концентрирует исследовательское внимание на конкретных личностях, объяснении логики человеческих поступков, выяснении факторов, которые их предопределяли, осознании уникальности каждой из человеческих судеб и тому подобное. К сожалению, этот «человекомерный» аспект осмысления культурных и общественных процессов, в частности и тех, которые происходили на украинских территориях, до недавних времен находился вне профессионального внимания. Вспомним, например, советскую историографию, перенятую конструированием «едино правильной» модели прошлого, — без «неудобных» периодов, направлений, течений, мыслителей и деятелей. Поэтому возвращение истории «человеческих лиц», является одним из приоритетных заданий современной украинской гуманитаристики.
Что же касается ограничений биографического подхода — то любой подход станет ограниченным, если ограничиваться лишь им. Понимая это, в своем энциклопедическом проекте мы ориентировались на комплексное применение общенаучных и специальных (исторических, глубинных, герменевтических, культурологических, компаративистских и др.) методик. Важную роль во время реконструкции жизни и творчества преподавателей и воспитанников КДА сыграли широкие археографические, историографические, библиографические, текстологические исследования, без которых невозможны никакие биографические студии.
«ОТКРЫТИЯ» СЛУЧАЛИСЬ НА ПРОТЯЖЕНИИ ВСЕЙ РАБОТЫ»
— В своей статье о работе над энциклопедией вы отмечаете, что осуществленные в ее рамках выводы, которые иногда приобретали форму чуть ли не детективных расследований, дали возможность исправить многочисленные ошибки, устоявшиеся в литературе на протяжении многих лет. Какие открытия являются, с вашей точки зрения, наиболее значимыми?
— «Открытия» случались на протяжении всей работы над энциклопедией и касались почти всех охваченных персоналий. Они начались уже на этапе составления перечня выпускников КДА и их идентификации. Дело в том, что в официальных документах КДА и Св. Синода ее студенты фигурируют с фамилиями и именами, но без отчеств. А вот это отчество очень важно, когда выясняется, что КДА окончило, например, шестеро Иванов и пятеро Николаев Поповых. Еще сложнее было разобраться со студентами-иностранцами, которых отмечали в документах на русский манер, искривляя до неузнаваемости аутентичные имена и фамилии, — например, будущий болгарский митрополит Нафанаил Охридский (в миру — Нешо Бойкикев), в КДА учился как «Нафанаил Стоянович» (от имени отца — Стояна), а будущий митрополит Константинопольской Православной Церкви Апостол (Христодулу) фигурировал во всех официальных академических списках просто как иеромонах Апостол (без фамилии вообще). Таких примеров можно привести немало, поэтому в каждом конкретном случае приходилось прибегать к дополнительным архивным и библиографическим поискам, а установление или уточнение отчеств всех выпускников КДА длилось почти весь период работы над энциклопедией в 2012—2016 гг. Результаты этих поисков отображены в дополнениях, размещенных во втором томе энциклопедии.
Кроме того, путем систематических архивных студий нам удалось впервые выяснить или уточнить даты и места рождения и смерти целого ряда деятелей, хронологически точно воспроизвести главные события их жизни, установить место захоронения, упорядочить подробные библиографические списки их трудов — то есть реконструировать, кое-где с нуля, буквально по крупицам, их жизненный путь и творческую наработку. Поэтому написанные к энциклопедии статьи не только существенно уточняют и исправляют имеющиеся до сих пор сведения о тех или иных лицах, устраняют из их биографий определенные пробелы, а кое-где по содержанию вовсе не похожие на общераспространенные их жизнеописания.
Конечно, далеко не все из задуманного удалось воплотить в нашем издании, но есть надежда заполнить оставшиеся пробелы в дальнейших исследованиях, посвященных КДА и ее деятелям. Но если говорить о самых главных научных результатах нашего энциклопедического проекта, то это и опровержение устаревших историографических представлений о КДА, и выяснение ее весомого вклада в развитие украинской культуры, образования, церковной жизни; это и доказательство ее существенной роли в развитии Поместных Православных Церквей; это и составление жизнеописаний и перечня 42-х воспитанников и преподавателей КДА, канонизованных Православными Церквами; это и освещение, на основании архивных источников, обстоятельств жизни и трагической гибели репрессированных в советское время академических деятелей и выпускников, что открывает ужасную картину их массового уничтожения и т.д. В целом, научные результаты и новые знания, полученные во время работы над энциклопедическим проектом, являются существенным шагом в деле реконструкции не только биографий отдельных деятелей, но и целостной институционной истории КДА, до сих пор изученной лишь фрагментарно. Поэтому есть основания надеяться, что наша энциклопедия станет новым, мощным стимулом для исследователей истории и наследия Киевской духовной академии, будет способствовать активизации научных студий по истории Церкви, образования и культуры ХІХ—ХХ вв. на украинских территориях и привлекать внимание к этим важным и интересным страницам нашего прошлого не только специалистов, но и широкой читательской общественности.
СПРАВКА «Дня»
Марина ТКАЧУК — историк философии, доктор философских наук, декан факультета гуманитарных наук и профессор кафедры философии и религиоведения НаУКМА, заслуженный деятель науки и техники Украины. Автор около 400 научных трудов. Основные направления исследований: история духовно-академической и университетской философии в Киеве, теория и методология историко-философского познания. Инициатор и руководитель многочисленных исследовательских проектов, посвященных истории философской науки и образования на украинских территориях.
