Действительно ли историки имеют достоверные знания о прошлом того или иного народа, а главное — своего? Или о характерах людей далекого прошлого? Что мы знаем о своих пращурах и их князьях, полководцах, вождях, патриархах? Какими извилистыми дорогами это прошлое влияет на сегодняшний день, тянет нас назад или толкает вперед, в будущее?
В этом году исполняется 1020 лет с тех пор, когда, как утверждают историки, Киевская Русь приняла христианство — по желанию и приказу киевского князя Владимира, которого сегодня называют Святым и Равноапостольным. Что это было — результат продуманных расчетов талантливого политика или прихоть никем не контролируемого деспота?
То, что оставили нам летописцы, очень мало свидетельствует, к сожалению, о политическом даровании или хотя бы о простой рассудительности князя Владимира в таком архиважном деле, как выбор религии для Киевской Руси. Ведь едва ли не главным критерием выбора киевского князя была «лепота» богослужений в церквях известных тогда миров — католического, цареградского, иудейского, мусульманского. Выбор для язычника был богатым, но ни разу Владимир не спросил о населении той или иной страны, об образованности ее духовенства и народа (в то время философские школы Западной церкви набирали силу, так же, как исламские), не говоря уже о том, что сегодня называют «уровнем жизнь» людей. Здесь, конечно, можно ссылаться на время, в которое большинство людей приравнивалось к быдлу, и на то, что Владимир (после смерти — Святой и Равноапостольный) ревностно обеспечивал своим подчиненным — не спрашивая их — спасение в раю, и мало обременяя себя их земной жизнью.
Не хватило Владимиру и предвидения, прозрения — он получил крещение из рук Константинопольской (Цареградской) Церкви, которая уже пережила свои лучшие времена. (Как писал когда-то Петр Чаадаев, «Русь напилась из замутненного источника».) В будущем эту церковь ожидали расколы, потеря единства с католической ветвью христианского мира (1054), подхалимство (ради, как тогда говорили, «милости») перед дикой Московией. В ХV веке, после захвата Махмудом II (1453), город Константинополь был переименован в Стамбул и на карте мира не осталось когда-то мощного государства, основанного в далеком IV веке могущественным полухристианином Константином Великим. (Кто-нибудь осмелится ли утверждать, что история падения Царьграда не отражалась на развитии других православных стран, в том числе и Киевской Руси (Украины)?
ПЕРЕД КРЕЩЕНИЕМ
О молодых годах князя Владимира Николай Костомаров писал: «К сожалению, жизнь его нам мало известна в подробностях, а летописи передают немало таких его черт, в достоверности которых можно скорее сомневаться, чем принимать их на веру ... Так, летописец изображает Владимира жестоким, кровожадным и женолюбным (Князь как будто бы имел около 1000 наложниц). Создается, впрочем, впечатление, что летописец сильно очернял Владимира-язычника только для того, чтобы ярче показать чудотворное влияние на него благодати после принятия христианства».
Исторические события, которые привели к крещению Руси, развивались приблизительно таким образом. В 987 году в Константинополе была сделана попытка сбросить с трона императора Македонской династии Василия Болгаробойця. Византийский трон не полагался на свои военные силы и решено было обратиться за помощью к языческому, но могущественному киевскому князю Владимиру. Как пишет арабский хронист, «истощились богатства его (императора), и побуждала его бедность вступить в переписку с Владимиром и просить у него помощь», хотя в то время «царь русов» был врагом базилевса.
(Нас, очевидно, не очень хорошо учили в школах истории и поэтому сегодня трудно представить себе, что такое большое, сильное и просвещенное государство, каким тогда была еще христианская Византийская империя, наследница Константина Великого и Юстиниана, посылало за помощью к какому-то языческому киевскому князю на далеком и диком (с точки зрения греко-православной цивилизации) берегу Днепра. Да еще и отдала ему в жены царскую сестру! И это после того, что руки той же Анны добивались очень уважаемые европейские лица, как, например, император Священной римской империи, который сватал Анну для своего сына, но получил отказ, по-украински говоря, «гарбуз»).
ВОЕННЫЕ И ДИНАСТИЧЕСКИЕ ПЕРЕГОВОРЫ
Итак, к Владимиру прибыли из Константинополя императорские послы и духовенство. Был заключен договор, согласно которому Владимир должен был 1) послать в помощь грекам шесть тысяч варягов; 2) принять — вместе со всем своим народом — христианское крещение, 3) после выполнения всех условий договора князь Владимир должен получить руку царевны Анны.
Таким образом, как пишет летописец, воля Божья определила вхождение Киевской Руси в благодатное лоно Церкви Всемирной (в то время христианство еще не было окончательно разделено на Восточную православную и Западную католическую церкви): князь Владимир выполнил все условия — крестился сам, крестил своих людей и направил в Византию войска, при помощи которых мятеж был разгромлен, а его заводила Варда Фока — убит.
БРАК И ВЕРА
Избавившись от опасности, греки, однако, не торопились выполнять свою часть договоренностей — отсылать сестру императора к Владимиру. Возмущенный византийским лукавством князь опять собрал армию и пошел на «град греческий», т.е. на древний Херсонес. В те времена это был один из важных экономических и торговых центров империи. Удар Владимира был настолько сильным, что его почувствовали как в Византии, так и за ее пределами.
Поэтому Царьград — нечего делать — согласился наконец окончательно отдать греческую царевну за киевского князя, ради чего Владимир отправил в Царьград киевских послов. Анна была, как можно догадаться, безутешной — очень не хотела покинуть утонченный Константинополь, родственников, друзей, и навеки «похоронить себя среди варваров». Князь Владимир ожидал новобрачную в Тавриде.
Весьма важным исторически было то, что в сопровождении царевны из Константинополя прибыл в Херсонес митрополит Михаил — с большой свитой клира, со святыми мощами, литургическими книгами, иконами и другими христианскими ценностями. Церковное венчание киевского князя Владимира и царевны Анны состоялось в Херсонесе (перед этим был крещен князь Владимир), а завоеванный Владимиром город был возвращен Византии. С тех пор киевский князь начал чеканить монеты по византийским образцам — на них Владимир был изображен в царской одежде, с императорской короной на голове и со скипетром и крестом в руках.
КРЕЩЕНИЕ РУСИ В 988 (А МОЖЕТ, В 989) ГОДУ
Вскоре великий князь с женой Анной отправились из Херсонеса — через Крым, Тамань, Азовские и другие земли, которые входили в состав больших владений Владимира — в Киев. Перед ними несли кресты, иконы, святые мощи; не стихали молебны и песнопения. Все выглядело так, как словно близкие отношения с Царьградом, крещение и брак с гречанкой изменили не только самого Владимира, но и землю, на которой он княжил.
(По случаю напомним, что в те времена на свете еще не существовало Москвы. Название «Москва» в «Повести временных лет» впервые упоминается через 159 лет после крещения Владимира. Из того же источника известно, что в 1156 году киевский князь Юрий Долгорукий построил на месте будущей Москвы небольшую деревянную крепость.)
Став христианином, Владимир спешил крестить также киевлян, — если понадобится, то и силой. Это было первое в истории Киевской церкви Крещение киевлян в водах Днепра. Народу пришло много: еще накануне посланцы князя объявили «городу и миру»: «Если кто не придет завтра на речку — богатый или бедный, попрошайка или раб, тот будет мне враг». Желание князя было исполнено беспрекословно; и, как пишут летописцы, «одновременно вся земля наша прославила Христа с Отцом и Святым Духом». Были уничтожены — сожжены, сброшены в Днепр — древние кумиры. Главного из них — Перуна — привязали к лошадиному хвосту, били палками и тоже бросили в реку. Простой народ, который мало что понимал в том, что делалось, проливал слезы по своим старым богам. В Киеве мятежей не было (они позже вспыхивали в северных провинциях).
Под влиянием князя Владимира крестились и некоторые известные гости-иностранцы, например, норвежский конунг (король) Олаф Трюггвасон, который жил несколько лет в Киеве, знаменитый Торвальд Путешественник, основатель монастыря святого Иоанна Предтечи на Днепре под Полоцком и другие.
Сегодня сложно оценить глубину и массовость духовного переворота в жизни тогдашнего общества и в мировоззрении отдельного человека, который произошел благодаря стараниям и молитвам св. равноапостольного Владимира. Хотя Церковь уверяет нас, что в чистых киевских водах произошло массовое «преображение» — второе духовное рождение народа, призванного Богом к подвигам христианского служения: «Тогда мрак идольский начал от нас отходить, и заря Православия появилась, и Солнце Евангельское землю нашу осенило».
До конца своей жизни Владимир требовал от своих подданных уничтожения языческих капищ, идолов — а сам строил храмы, освящал церкви. Как писал в «Слове о законе и благодати» святитель Илларион, митрополит Киевский, «Капища разрушаются, и церкви поставляются, идолы сокрушаются, бесы убегают, Крест города освящает». Несмотря на это, однако, в песнях, поговорках, именах народное христианство еще и сегодня переплетается с обычаями глубокой дохристианской древности. Хотя их носители искренне считают себя христианами.
Киевская Русь присоединилась к христианскому миру довольно поздно — почти через 1000 лет после появления первых христиан. Поэтому Западная Европа долго считала христиан Востока варварами, верующими второго сорта. Для этого, впрочем, были основания. Достаточно сказать, что произведения исторические, философские и научно богословские или произведения светской литературы (на латинском и греческом языках) долгое время почти не переводились на церковнославянский язык. И из-за того не могли стать для наших пращуров образцами для наследования, толчком к собственному творчеству, началом формирования образованного — не только в молитвах — общества.
С первых времен христианства установился обычай сооружать храмы на руинах языческих святилищ и на крови святых мучеников. Так, князь Владимир построил храм святого Василия Великого на холме, где находился жертвенник Перуна и заложил каменный храм Успения Пресвятой Богородицы (Десятинная церковь) на месте мученической кончины св. варягов-мучеников. Самый древний текст «уставной церковной грамоты» святого князя Владимира свидетельствовал: «Се даю церкви этой Святой Богородицы десятину из всего своего княжения». Храмы украшались настенной фресковой живописью, крестами, иконами, священной посудой, привезенными из Корсуня или из Константинополя. Стиль был преимущественно византийский (как и мастера).
ОБРАЗОВАНИЕ, БЛАГОТВОРИТЕЛЬНОСТЬ
Владимир хорошо понимал, что крещенному народу нужны образованные люди, которые бы учили неграмотных, а также школы для подготовки учителей. И князь Владимир вместе с митрополитом Михаилом «начал от родителей и матерей забирать детей и отдавать их в училища учиться грамоте. И было множество училищ книжных, и было от них множество любомудрых философов». (Детей приходилось забирать в школу силой — родители оплакивали их, как мертвых, потому что считали грамоту чародейством. До настоящих философов, к большому сожалению, дошло не скоро!) Отличался Владимир также благотворительностью, «раздавая деньги нищим, и путешественникам, и по церквям, и по монастырям. Больным же и попрошайкам раздавал большие бочки меда, и хлеб, и мясо, и рыбу, и сыр, желая, чтобы все приходили и ели, воспевая Господа».
Почитание святого князя Владимира началось на Руси весьма рано. Митрополит Илларион, святитель Киевский (1053), в «Слове о законе и благодати», сказанном в день памяти св. Владимира, называет его «во Владыках Апостолом», «Подобником» святого Константина, и сравнивает его апостольское благовещение со святыми апостолами — Владимир получил титул «Равноапостольного» (для Киевской Руси).
P.S. Принятие Владимиром веры Христовой всегда привлекало внимание историков и в течение веков обросло многочисленными легендами. Наиболее популярными из них являются рассказы о том, как князь Владимир, решив изменить старинные языческие верования киевлян, начал выбирать веру «наилучшую», отправляя послов на знакомство с вероисповеданием других стран. Услышав об этом, к Владимиру начали прибывать многочисленные иностранные послы с предложениями принять ту или иную веру.
Так, в Киеве побывали послы от Волжских и Камских болгар, которые предлагали принять магометанскую веру. Однако, обязательный обряд обрезания и запрещение вина оттолкнули князя Владимира от Аллаха, ведь «вино является увеселением для русов». Были при дворе князя Владимира также немецкие католики, но князь отказался «принимать веру» от Римского папы. Выслушав иудеев, Киевский князь спросил, где их отчизна. Ответ был такой: «В Иерусалиме, но Бог из-за грехов наших разбросал нас по всей земле». На это Владимир рассмеялся: «И вы, наказанные Богом, осмеливаетесь учить других? Ведь мы, Киевская Русь, не хотим потерять, как вы, свою Отчизну!». Большое позитивное впечатление произвел на Владимира только один «агитатор» — грек-философ, который подробно рассказал князю-язычнику о Старом и Новом Завете, о Вселенских Соборах, о святых отцах, о рае и Страшном суде. От себя философ сказал Владимиру: «Крестись и будешь в раю первым!» (И кто может потом проверить?). Это было привлекательное для Владимира предложение, тем более, что тогдашняя вера славян уже исчерпала себя, была переполнена многочисленными богами, практиковала человеческие жертвы, а к тому же — отнюдь не интересовалась потусторонней жизнью.
Таким образом, отпустив греческого философа, Владимир собрал совет мудрецов и попросил совета. Совет был таким: «Каждый хвалит веру свою. Если хочешь избрать лучшую, то пошли умных людей в разные земли — пусть они узнают, кто лучше всего поклоняется Богу». Так и было сделано. Как известно, послов Владимира особенно поразила вера православная — богатством богослужения в Святой Софии Константинопольской. Якобы сам византийский император посоветовал духовенству показать восточным варварам Православную веру во всей ее красоте. Храм был такой величественный, что послам Владимира показалось, что сам Бог присутствовал на богослужении.
Приехав домой, послы рассказали князю Владимиру о том, что видели, и прибавили еще одно важное доказательство: «Если бы закон греческий не был лучше других, то бабка твоя, княгиня Ольга, наиболее мудрая среди людей, не захотела бы принять его». (Николай Карамзин пишет, что якобы в давней греческой летописи, которая хранится в Парижский библиотеке, описан эпизод посещения службы Божьей в Софийском храме Константинополя послами языческого князя Владимира.)
Так вскоре состоялось Крещение Руси.
Как пишет летописец, князь Владимир «умер в исповедании добра и покаянии и милостыней развеял свои грехи.» Мы же, христиане, не отдаем ему почестей, равных его заслугам. Потому что, кто знает, если бы не окрестил нас, то и ныне мы были бы в обмане дьявольском, в котором и прародичи наши погибли. (Кто знает, может стали бы магометанами или католиками.)
Р.Р.S. Интересно отметить, что в «Истории государства Российского» русский историограф Николай Карамзин постоянно употребляет, описывая события X века, название «Россия», «забывая» о том, что в те времена страны с таким именем не существовало. В «Повести временных лет» вокруг Нестора-летописца (создавалась в XI—XII веках) названия «Россия» также нет — там речь идет о «русах»). Но пусть Бог простит!
При подготовке материала использованы книги: «Повесть временных лет» черноризца Печерского, откуда пошла Русская земля, и кто в ней самый первый начал княжить»; «История государства Российского» Николая Карамзина, «Кризис и реформа» Бориса Гудзяка.
