Возможно, так никто никогда и не узнал бы о последних минутах почти вековой жизни покойной. Но, обмывая бабушку, соседка обратила внимание на застывшую кровь на груди. С сомнениями женщина поспешила к участковому. А тот сразу же сообщил о подозрениях в Новоархангельский райотдел милиции...
Выяснение обстоятельств смерти и поиски обидчика старушки были недолгими. В поле зрения оперативников попала молодая семья квартирантов. Рано вступив в брак — ему 18, а ей только 16, — молодые уже нянчили ребенка. Кривенчиха стала недомогать, а ухаживать за ней было некому — единственная племянница, проживающая в Крыму, сама болела. Молодые супруги решили делить с бабой хлеб-соль, за что старушка вскоре переписала на них дом.
Но Секлета Филипповна, несмотря на свой преклонный возраст, была крепкой женщиной и, по всей вероятности, ее жизненного ресурса хватило бы еще на несколько лет. Об этом, очевидно, догадался Анатолий (имена квартиранта и его товарища изменены. — Авт.). Как-то он пожаловался товарищу на свое житье-бытье в хате старухи. Об этом зашла речь и мартовским вечером, когда друзья-ездовые возвращались домой с фермы. Анатолий пригласил Петра к себе. Баба как раз спала, жены не было дома — пошла с ребенком в гости к родителям. Анатолий поставил на стол бутылку, сало. Выпили по две рюмки, и хозяин вышел во двор, якобы по хозяйству, а товарищ остался в избе и набросился на старуху с подушкой. Чтобы ускорить дело, Петр несколько раз ударил ее по голове кулаком. Но женщина была еще живой. И тогда он, схватив нож, которым перед этим резали сало, дважды засадил его в грудь женщине...
— Зачем же ты ножом... за это же могут посадить? — такими словами встретил Анатолий убийцу, который вышел с орудием преступления во двор.
О морали в этой истории говорить не станем, ведь следствие только началось. И эта неполная фабула преступления многое может сказать о деградации нашего общества, очерствении души и обесценивании жизни человека.
