Лидер УПЦ КП и общенациональный авторитет для патриотически-настроенных граждан, патриарх Киевский Филарет на днях в Вашингтоне просит США активнее помогать Украине. Вопрос о снабжении современного оружия стоит остро и каждый авторитетный голос — не лишний. И для авторитета патриарха это лоббирование выгодно. Дадут оружие — скажу, что дали, потому что настоящая украинская церковь попросила. Не дадут — я сделал все, что мог.
Но кроме патриотических рассуждений, есть и церковные причины для визита в США. Патриарх Филарет хочет завершить собственную карьеру полным триумфом дела своей жизни. Очевидно, существует некоторый шанс войти в историю как лидер автокефальной церкви, которая признана Константинопольским патриархатом. Украинское общество все больше понимает антиукраинскую природу Московского патриархата и невозможность строительства украинского православия через развитие УПЦ МП. Последняя превратилась в клон Партии регионов, а ее попытки сегодня говорить о собственном патриотизме воспринимаются так же скептически, как в свое время вызывала улыбку патриотическая риторика Анны Герман. Полностью отворачиваясь от коллективной церковной Анны-Терезии, украинское общество со все большим пониманием принимает выбор патриарха Филарета в 1992 году — строить собственную украинскую православную церковь, несмотря на изоляцию и непризнание. В условиях общественного невосприятия УПЦ МП существовал шанс сформировать единую поместную церковь — обычно не настолько патриотическую как сама УПЦ КП, но этот церковный блок Порошенко выглядел бы ни хуже соответствующей политической партии. К сожалению, этот шанс был упущен, и УПЦ КП сделала ставку на индивидуальный переход общин из УПЦ МП под давлением общества. Результаты — мизерные. Хотя сама УПЦ КП надеялась, что УПЦ МП «посыплется» и тысячи общин покинут «каноническую» ради «автокефальной», хотя эксперты прогнозировали переход сотен общин, в действительности процесс ограничился двумя десятками приходов. Это — наибольшая неудача УПЦ КП, которая показывает исчерпанность старой парадигмы: «признание Константинополя необязательно, и так все к нам придут». Становится очевидным, что условие возможности массовых переходов в УПЦ КП — это именно признание со стороны Константинопольского патриарха. И потому — нужно ехать в Вашингтон.
• Церковная Москва делает все возможное для того, чтобы блокировать активность Константинопольского патриархата в Украине. Активно рядиться в тогу защитника прав христиан на Ближнем Востоке. Заваливает церковных иерархов бедных церквей подарками. Заманивает перспективой созыва осенью 2016 года всеправославного собора, и возможностью уступок ради реформирования православия и разблокирования экуменического диалога с католиками (последний Москвой постоянно срывается) ...Светская Москва прямо шантажирует Анкару созданием проблем для 100-миллиардного товарооборота России и Турции в случае активности Константинопольского патриарха в Украине.
Единственная сила, которая может уговорить Константинопольского патриарха с одной стороны и Анкару с другой, это — «могучая рука Вашингтона». Патриарх Филарет понимает, что в сложной геополитической игре необходимо, чтобы украинский церковный вопрос был поставлен на уровне мировой дипломатии рядом с проблемой выхода России из Донбасса и формирования коалиции против террористов из Ирака.
Но есть ли шансы на признание со стороны Константинополя? С одной стороны, кажется, что нет никакой возможности порвать с огромной Московской патриархией — 34 тысячи общин, или же достичь с ней компромисса относительно Украины. Но с другой стороны, православных начинают бояться, насмотревшись на действия «православных армий Донбасса». Константинопольская патриархия вынуждена объяснять, что есть два православия, и за действия московских фундаменталистов вселенское «православие вообще» не несет никакой ответственности. И когда возникает выбор — Вы с цивилизованным миром или со спонсором терроризма Россией — то есть искушение махнуть рукой на Россию. Ведь без РПЦ все православие быстро и легко решит все проблемы модернизации — от календаря до углубления сотрудничества с католиками. С РПЦ никакие проблемы десятилетиями не находят своего окончательного решения.
• Следовательно, при таких обстоятельствах патриарх Филарет вполне правильно решил задействовать свой последний геополитический патрон, выстрелив в РФ и РПЦ из Вашингтона. Будет ли иметь последствия этот шаг? Трудно сказать. Ведь бросив камешек в горах, Вы можете вызвать лавину. Ну, или горы сохранят свое вечное молчание. Много также зависит и от помощи государства, которое, пока что, не имеет системной политики в религиозной сфере, и не нашло ответа на главный вопрос: «Что делать с УПЦ?».
Но и сама УПЦ должна понять неуместность канонического единства с РПЦ. Трудно представить себе, чтобы какая-то украинская партия — даже Оппозиционный блок — в полном составе принимала участие в съезде «Единой России». А между тем, на прошлой неделе епископат УПЦ продемонстрировал, что он является епископатом РПЦ, приняв участие в Архиерейском совещании в Москве. Связь УПЦ с РПЦ неуместна и невозможна сегодня как рудимент советского прошлого. СССР развалился, и как не может быть единой армии или системы образования, так не может быть и единой церкви. Летом 2014-го Украина перестала пускать епископов РПЦ на свою территорию, но потом, к сожалению, сделала определенные послабления. Нужно ввести публичное запрещение для епископата РПЦ ступать на украинскую землю, а всем епископам УПЦ, которые принимают участие в мероприятиях РПЦ в России, не позволять возвращаться в Украину, аннулируя их гражданство. Лишь предоставление автокефалии УПЦ может загладить вину РПЦ за создание и распространение идеологической основы терроризма — доктрины русмира, загладить вину за воспитание в духе русского православия многочисленных террористов, которые уничтожили мир на востоке Украины.
• На совещании в Москве патриарх Кирилл представил Украину как новую Югославию, которую может помирить лишь «всеохватывающий диалог», под которым понимается федерализация и последующий распад, — по югославскому сценарию. Никакого покаяния за внесение идеологии раздора в Украину, ни единого слова извинения за действия православных русских террористов. Лишь требования и обвинения.
Папа Римский должен ликвидировать УГКЦ и их храмы отдать УПЦ. УПЦ КП и УАПЦ должны вернуться в РПЦ. Общины, которые хотят перейти в УПЦ КП, должны оставаться в УПЦ навечно. Много сочувствия относительно разрушения храмов УПЦ — и ни одного слова о разрушенных церквях других конфессий. Ударение на погибших из УПЦ, и молчание об убитых в ДНР протестантских служителях. Ничем не подтвержденное заявление: «Мне известно о заочных смертных приговорах, по меньшей мере, десяти клирикам УПЦ».
Патриарх явно не понимает Украину, в которой митрополит Павел, который обещал «быть с Януковичем до конца» продолжает руководить Киево-Печерской Лаврой. В которой митрополит Агафангел, который украинское приравнивал к чеченскому и призывал к восстановлению «единой и неделимой» может оставаться епископом Одессы. В которой даже работникам российских спецслужб по церковной линии угрожает лишь эвакуация в Москву, но никак не справедливый приговор.
• Нагнетание истерии вокруг Украины и церковная поддержка планов Путина —Медведчука относительно деукраинизации и ликвидации нашего государства и народа может стать последним историческим действием РПЦ. Чем больше патриарх Кирилл идет на симфонию с путинизмом, тем меньше ему перепадает от популярности Путина. Антиклерикальные настроения растут в РФ как снежная лавина. Превратив голос церкви в новую сусловщину, патриарх сильно рисковал и уже не может удерживать баланс. Храмы не наполняются верующими. Активных мусульман в РФ уже больше, чем активных православных.
На архиерейском совещании патриарх призывал применить новые методы проповеди и социальной работы, пересказав протестантскую методологию работы внутри общины и в обществе. Откуда взять средства на такую масштабную работу? Протестантские общины в 1990-х смогли развернуть соответствующую работу лишь через донорскую помощь церквей с запада. Сегодня типичной является картина реальной действительности РПЦ: община едва сводит концы с концами, но здесь ей приходит директива усилить социальную работу и составить отчет толщиной в хорошую книгу обо всех достижениях на этом поприще. Потом — отчет об образовании. Потом — о спорте. Как комсомольские активисты во времена СССР священники РПЦ занялись очковтирательством в докладах «наверх», и реальная жизнь общин лишь еще больше пришло в упадок. Но зададим себе простой вопрос: если бы РПЦ начала действовать в духе протестантской активности, приобщились ли бы массы русского народа к активной церковной жизни. Оставим в стороне размышления об обрядовость русских — хотя уже и она исчезает. Еще раньше исчезло любопытство к христианским нравственным принципам.
• Поговорим о требовании номер один к религиозному проповеднику: чтобы тебе поверили и пошли за тобой, ты сам должен жить согласно своему учению. А вот с этим — проблема! На минутку забудем обо всех компромиссах с властью и о роскоши жизни церковных сановников. На архиерейском совещании в Москве митрополит Донецкий Илларион как страшный грех вспомнил, что люди приходят в храмы с оружием. Действительно, в отличие от католиков, православные со времен Византии твердо держались обычая оставлять оружие дома или при входе в храм. Войти вооруженным — это все равно, что въехать в храм на коне. Но патриарх Кирилл вдруг сказал, что защитникам можно быть в храме с оружием. Видно вспомнил о многочисленных собственных бодигардах. Исчезает храм как территория мира, как место где епископ доступен для каждого, и поговорить с ним — вполне обычная вещь. От мира отгородились и его поучают с высокой телевизионной вышки. Не нужно сравнивать с Христом, который пешком ходил по дорогам Палестины. Давайте сравним с патриархом Филаретом, который идет вместе с народом по улицам Киева, который доступен для каждого, а не только лишь для сильных мира сего. И сделаем выводы, кто христианин — канонический или не очень, а кто двигается в направлении духовного самоубийства.
