«...Мой сын, Похлебин Дмитрий Викторович, 4 месяца находился в СИЗО г. Симферополя... «Выбивая» показания, ему отбили почку, поломали ногу. Ранее работники милиции железнодорожного района в опорном пункте № 20 зверски избили сына. «Скорая» зафиксировала побои...», «В Ровно старший уполномоченный уголовного розыска выстрелом из пистолета во время допроса смертельно ранил Николая Руснака, который подозревался в краже автомобильных шин». Сотни примеров подобных заявлений, начиная с 1997 года, приводятся в «Обзоре сообщений о жестоком обращении и применении пыток», изданном недавно Харьковской правозащитной группой. Только в текущем году около 300 заявлений и обращений о нарушении прав и свобод граждан правоохранительными органами поступили в парламентский комитет по борьбе с оргпреступностью и коррупцией. Причем 50 из них касались применения физического и психологического насилия в отношении заключенных. Об этом шла речь на прошедших недавно парламентских слушаниях, посвященных выполнению Украиной требований Конвенции ООН против пыток и других жестоких, нечеловеческих или унижающих достоинство видов поведения и наказания, и Европейской конвенции о предупреждении пыток и нечеловеческого или унижающего достоинство поведения и наказания. По словам Уполномоченного Верховной Рады по правам человека Нины Карпачевой, согласно результатам мониторинга, проведенного украинским омбудсменом, в районных отделениях милиции только в Киеве в прошлом году более суток без еды содержались 25 тыс. человек.
Между тем вышеупомянутая Конвенция ООН была ратифицирована Украиной 24 февраля 1987 года, а указанная Европейская конвенция — 24 января 1997 года. Однако до сих пор остается не ратифицированной 28 я статья Европейской конвенции, подписанием которой наша страна должна была признать за независимыми экспертами право анонимного расследования всех обращений, поступивших в Совет Европы.
Как сказал «Дню» вице-президент Международного общества прав человека Андрей Сухоруков, говорить о пытках и жестоком обращении как об определенной системе можно лишь в случае, когда речь идет о предварительном заключении в СИЗО или этапе предварительного следствия. По словам правозащитника, массовые нарушения прав человека, побои, пытки и жестокое обращение в массе своей имеют место лишь в ходе задержания и дознания. «Конечно, существуют нарушения и в тюрьмах, однако это единичные случаи, связанные с нарушением режима и т. д., и говорить об определенной системе здесь скорее всего нельзя», — сказал он. Об этом же свидетельствуют данные Департамента по исполнению наказаний, согласно которым за три последних года были привлечены к ответственности лишь четыре человека, в то время как за 1998 — 1999 годы, по информации парламентского комитета по вопросам прав человека, национальных меньшинств и межнациональных отношений, были открыты 194 уголовных дела по превышению сотрудниками МВД полномочий с применением насилия или унижения человеческого достоинства. Наиболее распространенными являются незаконное задержание или арест, нарушение права на защиту, запугивание граждан, применение физического и психологического насилия.
А.Сухоруков отметил, что эта проблема актуальна не только в Украине, но и во многих более развитых странах. Это же подтвердила и Н.Карпачева, сказав, что подобные нарушения есть даже в, казалось бы, благополучной Швейцарии. Такое положение вещей, по словам А.Сухорукова, обусловлено самой сутью проблемы, а у нас — в некоторой степени и давлением общественности на органы следствия (особенно это касается резонансных дел), когда требуют «подать» преступников как можно быстрее. Во многом нарушения, по мнению правозащитников, спровоцированы и нехваткой средств на питание и содержание задержанных. По словам первого заместителя Государственного секретаря МВД Виктора Зубчука, ежедневно по стране в СИЗО водворяются от семи до пятнадцати тысяч человек, а в некоторые дни этот показатель достигает и двадцати тысяч. МВД признает, что в некоторых случаях сотрудники превышают полномочия, однако руководство борется со всеми такими проявлениями: действует специальная кадровая программа, издан ряд внутренних указов. Отметим, что в проекте госбюджета на 2002 год для обеспечения питания в камерах предварительного заключения предусмотрено 266,3 млн. грн., что на 21% больше, чем в прошлом году. Однако очевидно, что даже несмотря на значительные ассигнования, проблема, скорее всего, лежит не в плоскости финансирования.
Так, одной из мер, предупреждающих насилие или нарушение прав человека, могла бы быть замена предварительного заключения подпиской о невыезде. Кроме того, как сказал главный научный сотрудник Института социологии Евгений Головаха, сами граждане должны понять, что у них есть права, и пытаться их отстаивать с помощью судов, прокуратуры и общественных правозащитных организаций. Многое будет зависеть и от политической воли, и от желания руководителей силовых структур если не искоренить, то постоянно и бескомпромиссно бороться с проявлениями жестокости по отношению к подследственным и заключенным, не боясь поставить «пятно на мундир» и не пренебрегая помощью правозащитников и общественных организаций. Тем более, что необходимые предпосылки для этого уже есть: общественные организации, как показывает опыт проведения совместных семинаров в Департаменте по исполнению наказаний, готовы к сотрудничеству. В новом Криминальном кодексе появилась статья, предусматривающая криминальную ответственность за применение пыток или жестокое обращение с задержанными. При наличии достаточно неплохих «стартовых» возможностей для отечественных «силовиков», если они действительно заинтересованы в борьбе с негативными явлениями в своей среде, главное — не замкнуться на проведении «внутренних мероприятий» и образцово-показательных «бичеваниях», а действительно попытаться начать борьбу с системой.
КОММЕНТАРИЙ СПЕЦИАЛИСТА
Олег СУХОРУКОВ, член Совета юристов Украины, директор Фонда содействия правовым и политическим реформам:
— Действительно, пытки и преднамеренное нанесение физической боли, физического или морального страдания путем нанесения побоев, издевательств или других насильственных действий для принуждения к действиям, которые противоречат воле человека, согласно нашему Криминальному кодексу, караются лишением свободы на срок от трех до пяти лет, а повторные подобные действия или произведенные по предварительному сговору группой лиц караются лишением свободы на срок от пяти до десяти лет. Однако, пункт первый статьи 127 не указывает прямо на субъект преступления. Таким образом, в соответствии с существующей презумпцией, субъект преступления — общий, попросту говоря — это любое физическое лицо, подпадающее, согласно Общей части Криминального кодекса Украины, под криминальную ответственность. Вместе с тем, согласно статье Конвенции ООН, субъект подобного преступления — специальный — государственное должностное лицо. Необходимо также добавить, что статья 127 существенно суживает цель преступления и сводит ее лишь к попыткам преступника принудить потерпевшего или другое лицо к действиям, противоречащим его воле. В то время как, согласно статье 1 Конвенции ООН, цель носит всеохватывающий характер. Таким образом, из статьи 127 искусственно изъят субъект преступления — должностное лицо, даже при молчаливом согласии которого могут происходить правонарушения. А без субъекта преступления как элемента состава преступления исключается криминальная ответственность. Таким образом, привлечь должностных лиц к ответственности невозможно, этим и обусловлены незначительные показатели привлеченных к криминальной ответственности сотрудников милиции, СИЗО, ИТК и т. д. К тому же, Конвенция ООН оговаривает, что каждая страна устанавливает уголовное наказание за пытки самостоятельно, с учетом тяжкого характера преступления. В нашем же КК они классифицированы как преступление средней тяжести и караются наказанием от трех до пяти лет лишения свободы, в то время как наказание за тяжкие преступления у нас определено как заключение на срок до десяти лет. Таким образом, говорить об имплементации в отечественное законодательство европейских норм можно только в формальном смысле. Об этом же говорит и незначительное количество привлеченных к криминальной ответственности работников правоохранительных органов. И без изменения этих правовых норм в нашем Криминальном кодексе говорить о соблюдении прав человека в этой области не приходится. Необходимо перестать обманывать себя и действительно привести отечественное законодательство в соответствие с мировым.
