Правозащитники призывают правительство определиться с введением концепции переходного правосудия в Украине и разработать механизмы, которые будут учитывать информацию из решений де-факто судов по гражданским делам и другие решения оккупационных органов об актах индивидуального действия.
За шесть с половиной лет российской вооруженной агрессии украинское государство так и не урегулировало целый ряд юридических вызовов для жителей временно оккупированных территорий. Это в конечном итоге приводит к значительным неудобствам, нарушениям прав человека и еще большей интеграции наших граждан в российское измерение.
Сейчас есть две ситуации, когда в Украине учитываются сведения из документов, выданных на ВОТ. Чтобы выдавать гражданам действительные свидетельства украинского образца, в 2018 году закон о восстановлении суверенитета на временно оккупированных территориях Донецкой и Луганской областей фактически позволил украинским ЗАГСам принимать «документы» о рождении и смерти.
Кроме того, украинские вузы принимают во внимание информацию из образовательных документов, выданных на оккупированных территориях.
Впрочем, этого мало, говорят правозащитники и указывают на ряд недоступных для 4 млн жителей ВОТ сделок и сложные юридических вызовах. Речь идет об аттестатах, паспортах, свидетельствах о рождении и смерти, дипломах, медицинских справках, трудовых книжках, договорах о продаже недвижимости, документах по усыновлению и тому подобное. Все эти вопросы превращаются в квест, который люди вынуждены проходить, в частности, в украинских судах.
«Если говорить, что мы не признаем этих документов, то это значит, что мы не работаем с огромным массивом информации и не создаем никаких механизмов, чтобы данные из этих документов оказались в государственных органах Украины. И это в то время, когда Россия последовательно и систематически либерализует свое законодательство под украинских граждан, проживающих на востоке. Такая ситуация должна подтолкнуть государство Украина к выработке соответствующих механизмов принятия во внимание и использование информации из документов, выданных на оккупированных территориях», — считает менеджер по адвокации Центра прав человека ZMINA Алена Лунева.
НЕВИДИМЫЕ УКРАИНЦЫ
Советник по юридическим вопросам Управления Верховного комиссара ООН по делам беженцев Лидия Кузьменко обращает внимание на то, что из-за нынешнего положения государство не знает юридически о судьбе своих граждан. В качестве примера она приводит статистику по признанию Украины фактов рождения и смерти на оккупированных территориях.
По оценкам управления, с 2015 года в отдельных районах Донецкой и Луганской областей родилось 97 тыс. детей, по меньшей мере 62 тыс из них не имеют свидетельств о рождении украинского образца. В Крыму из 128 тыс. детей менее 13 тыс. получили украинские свидетельства. Управление ООН отмечает, что это — данные из открытых источников и их точность невозможно пока проверить.
Лидия Кузьменко рассказывает, что особенно сложно оформить украинское свидетельство о рождении матерям-одиночкам, ведь судебная процедура признания требует значительных временных и денежных ресурсов.
Правозащитное сообщество неоднократно призывало власти ввести административную процедуру признания этих фактов, впрочем, Министерство юстиции против. Там называют такую процедуру «политическим решением» и говорят, что решаться на нее должен Президент.
«Если в случае со свидетельствами о смерти можно говорить о защите имущественных прав других людей и предотвращении ситуаций, когда виновные в преступлениях будут избегать ответственности, то со свидетельствами о рождении значительно проще. Дети ни в чем не виноваты. Для них важно иметь свидетельство о рождении, потому что это ключ к реализации и защите их прав», — отмечает Кузьменко.
«Поймите, что государство — это не территория, это люди. Если в долгосрочной перспективе речь идет о возвращении, реинтеграции этих территорий в единое правовое пространство Украины, то мы прежде всего должны говорить о людях. Кроме того, государство должно выполнять свои международные обязательства, в частности, по Конвенции о сокращении случаев без гражданства. Все эти незамеченные государством дети находятся под риском без гражданства», — добавила она.
ОНЛАЙН-УСЛУГИ
В Представительстве Президента Украины в Автономной Республике Крым рассматривают сбор и фиксацию документов из оккупированных территорий шире. Там считают, что это не только вопрос восстановления прав людей на ВОТ, но и обязанности государства документировать российскую агрессию в Украине и добиваться восстановления своего контроля на оккупированных территориях.
По словам первого заместителя представителя Президента Украины в АРК Дарьи Свиридовой, некоторые государственные услуги можно будет получить онлайн. Сейчас рабочая группа из участников Министерства цифровой трансформации, Минреинтеграции и Представительства Президента Украины в АРК разрабатывает перечень возможных услуг, которые государство могло бы предоставлять жителям оккупированных территорий онлайн.
«Вся страна уже год, как живет в условиях коронавирусной изоляции, а жители ВОТ — седьмой год. Мы рады, что Министерство цифровой трансформации нас услышало и появилась такая рабочая группа», — прокомментировала она.
Впрочем, как отмечает Дарья Свиридова, все равно не получится в онлайн перенести самые популярные среди крымчан паспортные услуги и регистрацию фактов рождения и смерти.
«Для паспортных сервисов нужно лично передать биометрические данные, сделать фото или подписаться при подаче документов. А для свидетельства о рождении и смерти людям, прежде чем обратиться в суд, сейчас нужно получить отказ регистрации в ЗАГСе, найти адвоката и т.д.», — пояснила представительница Президента.
Она также добавила, что ее ведомство до сих пор получает многочисленные жалобы от крымчан на то, что частные банки отказываются открывать им счета, несмотря на то, что 17 марта Нацбанк внес изменения в свое постановление № 699 от 3 ноября 2014 года и отменил дискриминационную норму о крымчанах как нерезидентах Украина. По ее словам, такие барьеры разрывают цепь государственной политики и сервисов, поскольку без электронно-цифровой подписи жители оккупированных территорий не смогут воспользоваться онлайн-услугами.
Любая неясность дальнейшей политики Украины, в частности относительно документов, выданных в оккупации, — это фактор страха, потому что люди не хотят и боятся дополнительных проблем для себя. Именно поэтому государство должно найти четкие ответы на эти и другие вопросы людей в оккупации. Сейчас уже накопились вопросы, которые необходимо решать, ведь это важно для будущей реинтеграции оккупированных территорий. И первое слово с механизмами должно сказать государство
По ее словам, задача для государства номер один — разъяснить гражданам в оккупации, какой перечень услуг для них открывается, если у них будет электронно-цифровая подпись.
«Мы обдумываем то, чтобы предусмотреть на КПВВ рабочие места для налоговиков, которые выдавали бы эти подписи, и как убрать барьеры для получения этих подписей», — сообщила она.
Эксперты сходятся во мнении, что общий вектор государственной политики в отношении оккупированных территорий должно определить само государство. И будет понятнее, когда оно определится с концепцией переходного правосудия, которую сейчас разрабатывает Офис Президента.
«Мы должны определиться с общей политикой в отношении ВОТ, реальной реинтеграцией, поддержкой связей не на бумаге и не в лозунгах, а в реальной ежедневной политике — введение доступа к услугам, учета сведений из документов, которые выдаются на оккупированных территориях, и восстановление органов государственной власти, без которых невозможно получение определенных документов», — объясняет Дарья Свиридова.
Она указывает, что, к примеру, сейчас в Украине нет государственного органа, который подтверждает статус детей-сирот на оккупированных территориях.
«Наше представительство до сих пор получает обращения от родственников, которые говорят, что мы вот в оккупации установили факт, что ребенок сирота, и хотели бы получить украинский документ. Но это невозможно, потому что в Украине нет такого органа с такими полномочиями. Нам только на седьмой год в сотрудничестве с Министерством юстиции удалось привлечь обязанность государства восстановить орган, который должен был решать вопрос статуса для таких детей. Мы надеемся, что правительство внесет этот пункт в план действий Нацстратегии по правам человека», — сказала она.
ГРАНИ В РАБОТЕ С ДОКУМЕНТАМИ
Анна ХРИСТОВА, руководитель проекта «Внутреннее перемещение в Украине: разработка длительных решений» Офиса Совета Европы убеждена, что Украине никто не скажет, какие необходимо вводить механизмы. Нет ни одного после Второй мировой войны успешного примера восстановления прав пострадавших от вооруженного конфликта. Это наш уникальный опыт, и ответы на сложные вопросы мы должны найти сами.
Впрочем, Украина, по ее убеждению, должна использовать практику Европейского суда по правам человека, поскольку она в своем законодательстве признала, что эта практика является источником права в Украине и применяется судами.
Определяясь с вопросом использования документов о рождении и смерти, решений квазисудов в национальной правовой системе, в пределах межгосударственного дела «Кипр против Турции», ЕСПЧ использовал консультативное заключение Международного суда ООН относительно Намибии. Суд в Страсбурге рассматривает толкование тезиса, что, мол, признание документов оккупационных органов приведет к легитимности режима как такового, что в конечном итоге может привести к существенному ограничению прав жителей неподконтрольной правительству территории.
«ЕСПЧ сказал, что признание актов, которые являются частью правовой жизни обычного гражданина, ни в коей мере не может толковаться как признание в международно-правовой плоскости законности или элементов законности сепаратистского режима. Поэтому следует разграничивать международно-правовую ответственность за аннексию и оккупацию, которая всегда будет незаконной, даже если не оказывалось сопротивление, и вопросы прав людей, которые не должны стать жертвами международно-правовой ответственности», — разъясняет Христова.
По ее словам, такая позиция ЕСПЧ касается не только фактов признания регистрации рождения и смерти, но и, в том числе, брака и соглашений по праву собственности. В суде также высказывались отдельные аргументы, что признание документов может затрагивать и вопросы частного права, такие, как усыновление, определение местожительства ребенка.
«Представьте, что завтра восстанавливается конституционный правопорядок на оккупированных территориях Украины: значит ли это, что решение о месте проживания ребенка становится недействительным?», — спрашивает Анна Христова.
«Это реальные жизненные ситуации. Например, речь идет об усыновлении украинскими гражданами ребенка на оккупированной территории. Он уже три года, как живет в этой семье, а когда оказывается на подконтрольной территории Украины, то мы не признаем этого усыновления и изымаем ребенка? Так в чьих интересах в этом случае мы будем поступать?»— добавляет эксперт Регионального центра по правам человека (РЦПЛ) Роман Мартыновский.
В то же время он настаивает, что государству нужно исходить из позиции соблюдения законных интересов и прав людей на оккупированной территории.
Кроме того, Роман Мартыновский обращает внимание на то, что осужденные в Крыму и вывезенные в Россию для отбывания наказания украинцы не могут инициировать процедуры экстрадиции на родину, поскольку Украина не признает приговоров де-факто «судов» на оккупированных территориях.
В свою очередь проблема с украинским заключенными усиливается еще и потому, что Россия незаконно и принудительно навязала свое гражданство украинцам в местах несвободы, находившимся в заключении на момент оккупации, а значит, она отказывается этапировать их в Украину, считая своими гражданами.
Правозащитник убежден, что власть должна утвердить механизм, который бы признавал эти приговоры для того, чтобы такой осужденный мог вернуться на родину для дальнейшего отбывания наказания.
Эксперты отмечают, что они не выступают за то, чтобы государственные органы слепо признавали документы, выданные незаконными формированиями, а только за то, чтобы принимали к сведению необходимую информацию для восстановления прав своих граждан и пресечения нарушений. Они настаивают, что государство само должно найти пределы в работе с такими документами.
Как это сделать? По мнению Романа Мартыновского, государство может определяться с документами, ответив себе на вопрос, между кем происходят отношения: гражданин — гражданин или де-факто власть — гражданин.
«Все, что делается в интересах людей, что направлено на реализацию их прав, должно признаваться», — прокомментировал он.
У эксперта также есть видение, как Украина должна действовать с имущественными сделками на оккупированной территории. Государство должно признать местные договора о купле-продаже.
«Конечно, Украина сейчас теряет налоги от продажи недвижимости. Эти средства наши граждане вынуждены платить в местный или федеральный бюджет. Если человек совершает сделку по украинскому законодательству, то ему во второй раз придется платить налоги. Так не должно быть. Украина должна признавать сделки в оккупации, вносить в свой реестр, но обязательно зафиксировать это соглашение и упущенную выгоду. Все это она должна сформировать в консолидированное требование к Российской Федерации на будущее», — предлагает правозащитник.
В то же время он подчеркивает, что Украина не может признавать разрушения домов и изъятия земельных участков, потому что это нельзя считать реализацией прав наших граждан и не в их законных интересах.
Для широкой дискуссии Анна Христова предлагает один из международных инструментов «опровержимой презумпции силы» на определенный период.
«С восстановлением конституционного контроля над оккупированными территориями Украины может сказать, что исчерпывающий перечень актов в сфере частного права признается действительным, если он не обжалуется в суде. Нашим гражданам дадут определенный срок, в течение которого они, к примеру, смогут заявить, что определенное соглашение о продаже недвижимости заключалось под давлением или неправомерно», — предлагает она.
Эксперты единодушны: государство должно задать рамку, как оно относится к документам, выданным в оккупации, а также определить правовой режим для 4 млн граждан в оккупации на период восстановления территориальной целостности Украины.
«Люди в оккупации не могут не понимать, что будет завтра, после восстановления контроля. Следующие два года мы как проект Совета Европы будем взывать к Украине, чтобы она определилась с правовым режимом. Какие это будут решения — уже самостоятельное решение самого государства», — прокомментировала Анна Христова.
С этим соглашается и Алена Лунева. Она убеждена, что без этого сложно будет деоккупировать наши территории и внедрять переходное правосудие. Правозащитница объясняет: вопрос восстановления территориальной целостности вызывает страх среди наших граждан в оккупации, потому что они не понимают, будет ли их ждать персональная ответственность за проживание в оккупации и что с ними будет дальше.
«Любая неясность дальнейшей политики Украины, в частности относительно документов, выданных в оккупации, — это фактор страха, потому что люди не хотят и боятся дополнительных проблем для себя. Именно поэтому государство должно найти четкие ответы на эти и другие вопросы людей в оккупации. Сейчас уже накопились вопросы, которые необходимо решать, ведь это важно для будущей реинтеграции оккупированных территорий. И первое слово с механизмами должно сказать государство», — резюмировала правозащитница.
