...Киев. Декабрь 2011-го. Майдан Незалежности. Сотни тысяч людей в палатках проводят бессрочную акцию. Они требуют вернуть Украину на европейский путь, так как «злочинна влада» вступает в Таможенный союз и Евразийскую империю Путина. На сцене Майдана — знакомые по оранжевой революции и ток-шоу светлые лики лидеров оппозиции и звезд украинского рока. ЕС и США заблокировали визы и счета отечественного истеблишмента. Украина — в изоляции. В стране — всеобщая забастовка. В городах и городках — флеш-мобы под звуки «Разом нас багато». Баррозу и Солана добиваются внеочередных честных парламентских выборов. После них к власти, наконец, возвращается единая и дружная коалиция демократических сил, состоящая из кристально чистых высокопрофессиональных людей, не имеющих бизнеса, не запачканных коррупционными связями, неоднократно доказавших умение эффективно управлять государством, для которых демократия — органичная часть души, а забота о благе людей — смысл жизни. Новый парламент объявляет импичмент президенту. Страна — на Западе и Востоке — в едином порыве на честных и прозрачных выборах выбирает нового — честного, красивого (красивую), не имеющего бизнеса, не связанного с олигархами, европейски ориентированного демократа...
Именно такая — умная, изящная, оригинальная и где-то даже новаторская — драматургия прослеживается в «оговорочках по Фрейду», которыми заполнено информационное пространство Украины этой осенью... И в которых тонет действительно актуальная повестка дня для страны.
А потому уместно продолжить несколькими новыми тезисами разговор об «очистке» укоренившихся представлений об украинской политике от мифов, политтехнологий и прочих отложений и наростов, мешающих формировать эту истинную повестку дня (начало см. «День» №180-181 от 7-8.10.2011: «Пора разобраться: с Украиной и Януковичем, регионалами и оппозицией...» — Ред.).
В чем заблуждаются европейцы в отношении Украины. Впрочем, не только Украины, но и всего постсоветского пространства. Все, в общем-то, просто, если скорректировать точку отсчета и угол зрения. Аналог сегодняшней Украины — это, конечно, Польша. Но времен маршала Пилсудского, а не Валенсы, Бальцеровича и Квасневского. Или, скажем, Финляндия времен Маннергейма. То есть те государства, на которые независимость «свалилась» вследствие распада Российской империи 80 лет назад. И в процессах, до сих пор длящихся в Украине после обретения независимости, — это, видимо, объективно — пока на первом месте, как в Польше и Финляндии 1920—1930-х, стоит формирование идентичностей: национальной, государственной, гражданской, политической, и поиск самостоятельных механизмов выживания, а, увы, вовсе не демократизация.
По всей видимости, говорить о «демократизации» или «демократическом транзите» было уместно применительно к СССР периода перестройки. А после распада того государства перед совершенно новыми государствами в первую очередь, естественно, встали иные задачи — территориальная целостность, государственное строительство и т.д. и т.п.
Очень похоже, что явление, называемое «украинской демократией», пока на самом деле определяется не столько ценностями, сколько наличием нескольких (сопоставимых по масштабам) региональных идентичностей. Украине очень повезло, что в нее входят и правый, и левый берега Днепра, и Галичина, и Крым, и Донбасс. Представьте себе государство в рамках Левобережной Украины — это была бы, скорее всего, совершенно замечательная диктатура советского образца. А государство в рамках Правобережной Украины, весьма вероятно, в первый период своего существования, отличалось бы этаким «национал-авторитаризмом». И еще вопрос: как бы сложились его отношения, например, с Польшей?.. Поэтому тот несомненный факт, что Украина прошла или почти прошла этот этап, сохранив территорию, избежав войн и не став авторитарным государством, в отличие от практически всех бывших республик СССР, — это уже явный плюс.
Впрочем, если даже не углубляться — откуда, простите, возьмется внутренняя демократичность у общества, большая часть которого все еще помнит «советскую шинель» и учила с 1-го класса до 5 курса историю КПСС, то есть «Краткий курс истории ВКП (б)» под редакцией Иосифа Виссарионовича?..
Или европейцы не поняли этого — значит, задача в том, чтобы об этом с ними профессионально говорить. Или сделали вид, что не поняли — это уже другой вопрос.
Но дело даже не в европейцах — дело в том, как мы сами понимаем или не понимаем свое общество.
Какие партии на самом деле есть в сегодняшней многопартийной Украине? Прежде всего, это «партия телевизора» и «партия Интернета». Соотношение, хотя оно быстро меняется, пока в пользу первой. Главное их отличие — в том, что большинство членов «партии телевизора» ходит на выборы, а большинство членов «партии Интернета» — нет. Последние считают, что написав какой-нибудь ядовитый и/или нецензурный комментарий на форуме, они уже приняли участие в политической жизни страны и выполнили свой гражданский долг. Поэтому телевизор пока и играет определяющую, но быстро уменьшающуюся в силу демографии, роль. Граница между этими партиями — набирающее электоральный вес поколение, родившееся в конце 1980-х — начале 1990-х. Никто на самом деле еще не знает, как влияет информационное общество ХХІ века на политику и общественное развитие, и эта неизвестность — уже источник больших сюрпризов.
Есть еще две партии — «партия собственников» (состоит из тех, кто «успел» в ходе приватизации социалистической собственности) и «партия неимущих» (тех, кто «не успел», опоздал или не смог). Собственность последних — максимум, приватизированная квартира или приусадебный участок. Кстати, в этих партиях тоже есть «фракция телевизора» и «фракция Интернета». Разумеется, внутри этих партий есть своего рода фракции ПР, БЮТ, НУНС... В «партии собственников» это деление условно и зависит от того, кто выигрывает. В «партии неимущих» оно более устойчиво и не подлежит рациональному объяснению. А еще в них есть «молодежные организации», которые можно условно назвать соответственно «мажоры» и «футбольные фанаты».
Миф о среднем классе и малом бизнесе как основе демократии и реформ тоже требует «очистки». Сегодняшний украинский средний класс — это чиновники. Этот социальный слой, при всей его полезности, сложно рассматривать в качестве двигателя общественного развития. Но именно он — предел мечтаний значительной части молодежи, не видящей в современной Украине иных самостоятельных перспектив. Стать чиновником, лучше всего сотрудником фискальных органов, чтобы иметь возможности брать взятки с малого бизнеса, — едва ли не самая популярная жизненная цель той части «самого передового отряда» украинской молодежи — студенчества, которая знает, что не сможет уехать работать в Европу или США. Это вполне логично, потому как добиться успеха в собственном бизнесе здесь и сейчас они считают невероятным — и вполне справедливо.
То, что называют малым бизнесом, в большей части имеет в качестве исходной точки блошиные рынки и «челноков» начала 1990-х, куда массы людей пошли не в силу своих предпринимательских интенций, а просто потому, что надо было как-то жить. Малый бизнес остался преимущественно торговым, не став, в отличие от стран ЕС, производственно-сервисным. Это в чистом виде рыночная среда — в том смысле, что по-прежнему группируется вокруг такого реликта, как вещевые рынки. Исторический опыт ряда стран достаточно описывает социально-психологические особенности этого социального слоя. И при всем однозначном уважении к людям, избравшим путь зарабатывать самим, а не ждать от государства, возлагать сегодня на них модернизационные и демократические надежды сложно.
Споры не о главном. Это, пожалуй, одна из важнейших проблем развития Украины. В центре общественного внимания — в том числе усилиями коллег-журналистов и экспертов — находятся преимущественно не самые важные, а иногда вовсе не важные проблемы. Пример из последних: скажите, кто-нибудь разглядел в информационном шуме последнего месяца, что началось серьезное — до 15% — снижение экспортных цен на украинский металл? А ведь это обстоятельство, к сожалению, имеет серьезнейшее политическое значение.
Совершенно не важно — как избирать парламент. В этом контексте, например, совершенно излишен спор об избирательной системе, который вновь усиленно навязывается обществу. Он персонально важен лишь для отдельных членов «партии собственников». А вот для общества жизненно важна, например, широкая публичная дискуссия о свойствах и качествах политической элиты в целом. И ее конкретных представителей в партийном и региональном разрезах, обладающих или претендующих на депутатский мандат. Будьте уверены, несмотря на наличие или отсутствие «праймериз» или открытых списков, любая из политических партий серьезно задумается, получив публичную информацию, что ее депутат или кандидат в конкретном округе, городе или поселке считается, например, жуликом или взяточником...
Очень важно — как работают местные организации политических партий. И почти совсем не важно, в чем одет, как причесан и насколько красноречив ее единственный и неповторимый лидер в Киев. Простой пример: если в городе N население не знает фамилии «секретаря горкома» конкретной партии, значит, ее там де-факто нет. Деятельность местных организаций работающих политических партий (в период между выборами) носит весьма и весьма примитивный характер. Максимум — два вида деятельности: 1) собрание депутатской фракции местного совета перед сессией и 2) «раздача слонов» в виде телевизора в детский сад или подарков к празднику ветеранам. С обязательным (!) фотографированием дарящих вместе с облагодетельствованными на фоне партийного флага. Есть еще особо извращенные формы — письма благодарных избирателей в прессу: «Спасибо депутату за исправленную канализацию и лампочку в подъезде...» Уверен, что постоянный анализ и освещение настоящей «партийной жизни» заставит покраснеть и спрятать глаза многих больших политиков.
Никогда не думал, что на этом фоне кое-что из воспоминаний о временах КПСС станет актуальным. Как было бы интересно, например, прочесть такое: «Партия X проводит по всей стране партийные собрания с повесткой дня «О личном вкладе депутатов горсоветов от партии в борьбу с коррупцией и хамством чиновников. Партсобрание открытое, приглашаются все желающие...» Или, например, такое: «Поселковая партийная организация партии Y заслушала отчет члена партии Z о хамском поведении его детей в общественном месте...»
Неумение общаться с людьми — родовая травма украинской политической элиты. Конечно, эта, простите, «элита», за редким исключением, живет в параллельном мире, а из-за тонированных стекол в кожаном салоне дорогого автомобиля наш мир им кажется иным. Все это так. Все наши даже весьма мелкие политики — в отличие от Европы — включая самых-самых демократов, уже не представляют себе выход в люди без личной охраны. Может быть, напомним им первые годы перестройки — Горбачева в толпе на улицах или Ельцина в троллейбусе?.. Наверное, это тоже дело политических партий — научить своих вождей и депутатов запросто общаться с гражданами. И не одевать при этом любимые галстуки стоимостью в годовую пенсию избирателей. Откуда им это уметь? Их же этому никто никогда не учил.
В самые застойные советские годы, которые считается абсолютно неприличным вспоминать в порядочном обществе, вся номенклатура — от секретаря ЦК до последнего инструктора районного масштаба — раз в месяц выезжала в народ с политинформацией. Над этим посмеивались, и заслуженно. Но на фоне нынешней совершенно никакой «партийной жизни» уже выглядит просто чудом, что самый большой партийный босс в области ехал на самую дальнюю ферму в Богом забытое село и беседовал с доярками, стоя в навозе... И так каждый месяц, а не только перед выборами. Представили себе народного депутата в брионии и на лексусе? А ведь украинским партиям стоит категорически требовать от своих депутатов регулярного отчета о именно таких, а не пафосных, встречах с людьми — чем черт не шутит, всегда есть шанс, что у кого-то проснется искренний интерес к людям. Этот ведь такой экстрим и адреналин, которого не испытаешь на ток-шоу.
Кстати, в чем нам очень может помочь Европа — опубликовать массовым тиражом свои нормы для высоких чиновников и депутатов, например, на авиаперелеты в «эконом-классе». Недавно случилось узнать: второе лицо в посольстве одной очень-очень богатой и великой страны имеет лимит при поселении в гостиницу — 140 долларов в сутки. А посол ЕС в Украине несколько лет назад, придя в редакцию пешком и без всякой охраны, по окончании интервью попросил помочь ему вызвать такси...
Читателю, наверное, показалось, что автор «замельчил»? Начал с глобального, а съехал непонятно куда? А дело-то в том, что сегодня именно подобные «мелочи», а не революции, приобретают решающее значение. Все реформы, которые необходимы стране — уже давно известны. Их хоть как-то начали пытаться делать, потому что не делать уже нельзя. Новых уникальных рецептов — как изменить страну, ничего не меняя — не придумает даже самый изощренный политтехнолог. Но реформаторская устремленность любого государственного деятеля «умножается на ноль» не только массовым неумением государственной элиты прогнозировать последствия перемен, но и еще более массовым произволом рядового чиновника.
И в завершение еще о глобальном. О еще одной реформе, которая в состоянии очень быстро изменить страну.
Как из населения — или, как сейчас говорят, «электората» — сделать гражданина. На самом деле, это очень легко. Нужно всего лишь, чтобы каждый (!) человек сам платил свои налоги. Приведу пример, который знает каждый работодатель. Сегодня, чтобы выплатить работнику 1000 гривен «чистыми», каждое предприятие платит сверху чуть ли не 700 гривен налогов и платежей за этого сотрудника, вместо него.
Представим другую ситуацию: каждый работающий получил на руки наличными ВСЮ свою «грязную» зарплату, без вычетов. И из каждых 1700 живых и шуршащих гривен, которые так нужны ему в домашнем хозяйстве, он ЛИЧНО заплатил 700 — подоходный налог в местный бюджет, сборы в пенсионный и другие фонды...
Когда работодатель платит налоги за сотрудника, последний никогда не почувствует себя налогоплательщиком. То есть гражданином. И наоборот — лично отдав уже побывавшие в руках заработанные 600—700 гривен сверх каждой 1000, у каждого человека возникнут совершенно осмысленные вопросы: куда идут мои кровные деньги, и почему я не вижу отдачи от этого?
Это будут вопросы к мэру города и депутату, к главе пенсионного фонда и президенту страны. И, наконец, у каждого появится возможность сказать охамевшему чиновнику или равнодушному правоохранителю или судье: « Я тебя, ..., содержу на свои деньги, а ты...»
Мы через год не узнаем свое общество...
Дело не в технике этого процесса — банкиры и мобильные операторы уже все это могут, — но в принципе. Без того, чтобы «подданные», то есть платящие дань, стали гражданами, то есть налогоплательщиками, нанимающими себе за свои деньги мэра, милиционера, учителя или министра, депутата и премьера, разговор о европейских демократических ценностях будет все время оставаться красивой сказкой из другого мира.
По большому счету, никто, кроме исторической судьбы, в проблемах Украины не виноват. Однако украинскому интеллектуальному сообществу крайне важно осмыслить и отрефлексировать сегодняшнюю ситуацию. Абстрагируясь от истерического информационного шума в традиционном для Украины стиле «все пропало...» Поскольку на самом деле ничего не пропало. Неисправимых драматических ошибок Украина не совершила. Но осмысление дальнейших алгоритмов развития страны сегодня, пожалуй, не менее актуально, чем в первые годы независимости.
