Недавно с рабочим визитом Киев посетили специалисты министерства здравоохранения Грузии. Вместе с сотрудниками украинского Минздрава они обсудили, чем именно Грузия сегодня может помочь Украине в плане гуманитарной и медицинской помощи. По результатам переговоров было решено, что Грузия обеспечит нам помощь в нескольких направлениях: это реабилитация в Грузии наших раненных в зоне АТО военных, помощь медикаментами населению, которое на Донбассе оказалось без соответствующей медицинской помощи, помощь врачами и медицинским персоналом...
«День» пообщался с министром труда, здравоохранения и социальной защиты Грузии Давидом СЕРГЕЕНКО о результатах визита в Украину, возможной помощи и о том, какой опыт их страны сегодня может быть полезным Украине.
— Главная цель моего приезда — это поручение премьер-министра Грузии оказать максимальную гуманитарную и медицинскую помощь Украине. В течение всего периода, как я работаю министром, у меня всегда была тесная коммуникация с моими украинскими коллегами, потому что мы действительно дружественные страны и проходим практически одинаковые пути переходного периода.
Во время последней коммуникации с моим коллегой Олегом Мусием несколько недель назад, я еще раз подтвердил нашу позицию, что Грузия готова оказать любую гуманитарную и медицинскую помощь украинскому народу. И мы договорились, что было бы более эффективно, если группа специалистов планирования приедет из Тбилиси и вместе с коллегами из МОЗ Украины обсудит общий план действий: какой путь сотрудничества будет наиболее эффективным.
В этот раз я решил лично приехать вместе с грузинскими специалистами. У нас была очень продуктивная рабочая встреча с заместителем министра здравоохранения Василием Лазоришинцем. Мы обсуждали конкретные направления, сразу после встречи собралась рабочая группа, в составе которой с нашей стороны был начальник департамента чрезвычайных ситуаций министерства здравоохранения Грузии, и в рабочем порядке они уже обсудили конкретные направления. Их можно разделить на несколько групп. Это оказание помощи врачами, медицинским персоналом. Это оказание помощи тем, чтобы забрать на реабилитацию определенное количество пациентов в Грузию. Это помощь медикаментами и помощь населению, которое из-за такой ситуации оказалось без соответствующей медицинской помощи. Я имею в виду тех, кто, например, нуждается в диализе, людей с диабетом, детей и другие группы пациентов.
— Если говорить о помощи медицинскими сотрудниками, то о каких конкретно специалистах идет речь?
— На данном этапе, я хочу это отметить, система здравоохранения Украины хорошо справляется с текущими проблемами. Ресурсов, имею в виду госпитальные ресурсы, у вас достаточно — то есть, большой надобности на данном этапе забирать пациентов на лечение в Грузию, нет. Наверное, это будет на следующих этапах — на этапах реабилитации. Мы пропишем конкретный план действий именно по этому направлению. Сколько пациентов, какие клиники, какие направления реабилитации, будет это психологическая реабилитация или реабилитация после полученных травм, или заболевания внутренних органов. В ближайшее время у нас будет уже детальный план действий.
«МЕСТНОЕ НАСЕЛЕНИЕ ОЧЕНЬ ЛОЯЛЬНО ОТНОСИТСЯ К БЕЖЕНЦАМ И СЧИТАЕТ СВОИМ ДОЛГОМ ХОТЬ ЧЕМ-ТО ПОМОЧЬ ИМ»
— Сегодня Украина столкнулась с абсолютно новыми для себя явлениями — дети-участники военных конфликтов, переселенцы... У нашей страны не было подобного опыта раньше. Какой опыт Грузии, какие проекты в этих вопросах могли бы пригодиться Украине?
— К сожалению, те процессы, которые сейчас проходят в Украине, мы в какой-то степени уж прошли, и даже несколько раз: в начале 1990-х, потом в 2008 году. И у нас накопился довольно горький опыт с беженцами, которых у нас более 500 тысяч... Это очень болезненная проблема для Грузии, и у нас действительно имеется кое-какие наработки в этом направлении, которыми мы охотно поделимся с нашими украинскими партнерами. И одно из направлений помощи — это командировка докторов для медицинского осмотра в места компактного проживания беженцев и внутренних переселенцев. Потому что там своя специфика, и особенно это касается детского контингента, который уже должен пойти в школу, а пропустил профилактические медосмотры и плановую вакцинацию. Мы, кстати, готовы предоставить Украине также и вакцины для детей.
— А какие проекты в Грузии, связанные с беженцами и переселенцами, были наиболее успешными? Возможно, это соцвыплаты, какие-то инициативы на долгосрочную перспективу?
— В течение последних 20 лет, когда Грузия лицом к лицу столкнулась с проблемой беженцев, было воплощено в жизнь несколько проектов — предоставления как постоянного, так и временного жилья, специальные социальные пакеты, социальная помощь и предоставления приоритетов для беженцев в вопросе получения работы. К сожалению, это очень масштабная проблема не только для Грузии, но и, думаю, для любой страны, и она требует больших затрат — не только материальных. Так что часть проектов, которые мы проводили, была успешной, часть — к сожалению, не очень. Именно из-за того, что требовала большой финансовой поддержки.
К счастью, каких-то неприятных ситуаций, отторжения беженцев местным населением у нас не было. Потому что общество прекрасно понимает, что эти люди потеряли все, что строили поколениями. Местное население очень лояльно относится к беженцам и считает своим долгом хоть чем-то помочь. Хотя, например, тот период — 1990-е годы — был очень тяжелым для всех нас, но все равно все помогали друг другу.
«НАДО РАССТАВИТЬ ПРАВИЛЬНЫЕ ПРИОРИТЕТЫ И ПЕРЕСТРОИТЬ ГОСУДАРСТВЕННЫЕ ПРОГРАММЫ»
— Проблема беженцев, а в случае с Украиной переселенцев, это не только экономическая проблема, но и социальная, психологическая. Есть ли в Грузии специальные программы по психологической реабилитации такой категории людей?
— Психологическая поддержка — это действительно всегда очень важно, особенно в местах компактного проживания, потому что там присутствуют очень специфические проблемы и вопросы. И вот когда мы проводим медицинский плановый осмотр там, или в приграничных к конфликтным зонам поселениях, проблема номер один — это психологическая помощь. У нас есть очень хорошие специалисты, и я думаю, что в этом направлении мы также могли бы помочь Украине.
— Что уже сегодня должны делать украинские минсоцполитики и МОЗ, чтобы минимизировать те кризисные явления, с которыми Украина столкнется после войны?
— В первую очередь, я бы хотел подчеркнуть, я увидел: министерство здравоохранения Украины очень профессионально управляет теми нелегкими процессами, которые сегодня происходят у вас. Что касается первоочередных задач Минсоцполитики и МОЗ — я думаю, что надо расставить правильные приоритеты и перестроить государственные программы. После войны большой сектор займет психологическая и физическая реабилитация десятков тысяч людей, которые прошли через все это. Так что, я думаю, соответствующая перестройка госпрограмм минимизирует множество рисков, с которыми ваша страна столкнется после войны.
— Какие в Грузии есть льготы и соцпрограммы для участников боевых действий, ветеранов? Для Украины этот вопрос также является актуальным...
— Всеми вопросами ветеранов, включая вопросы здравоохранения и социальных льгот, управляет департамент по делам ветеранов, который раньше был частью министерства обороны. В прошлом году мы провели реформу, считая, что значение этого направления требует гораздо больше внимания, чем внимание одного министерства. И теперь департамент по делам ветеранов стал отдельным юридическим лицом, которое по своим правам и возможностям практически является министерством.
У ветеранов в Грузии пакет здравоохранения самый обширный. Они получают социальную помощь, а их медицинское обслуживание гораздо шире и гораздо специфичнее, чем у других. Ветераны всегда и в любой стране пользуются почетом, и я думаю, что для того, чтобы с достоинством оценить их заслуги перед родиной, важно не только внимание, но и правильная организация и соответствующие финансовые ресурсы.
«ВО ВСЕЙ ГРУЗИИ ПОД ГОСУДАРСТВЕННЫМ УПРАВЛЕНИЕМ ОСТАЛОСЬ 5–6% МЕДУЧРЕЖДЕНИЙ»
— Сегодня в Грузии происходят очередные реформы в сфере здравоохранения. Расскажите о них подробнее: что, зачем, почему...
— Здравоохранение — это то поле активности, которое требует постоянных реформ, потому что процессы и вызовы меняются очень быстро. Не исключением была и Грузия, которая в течение последних десяти лет прошла через целый каскад реформ, которые в последние пять лет вылились в тотальную приватизацию медучреждений. На данный момент во всей Грузии под государственным управлением осталось 5—6% медучреждений. Я не против частных клиник — они везде есть, работают очень высокоэффективно. Но прежде чем пойти на приватизацию медучреждений, прежде, чем выпустить из-под контроля всю систему здравоохранения, обязательно надо создать два главных инструмента управления — качеством медсервисов и оценки стоимости медуслуг. Это самая главная реформа.
Вообще система здравоохранения стоит на трех «китах» — доступность, качество и цена услуг. Если государство не создает инструмент эффективного контроля по всем трем направлениям, то столкнется обязательно с большими рисками и окажется в заложниках владельцев медучреждений. То есть, с одной стороны приватизация медицинских учреждений требует большой осторожности, создания соответствующей платформы, а с другой стороны — направление реформ — это переход на всеобщее здравоохранение, когда все граждане страны используют помощь государства, чтобы обеспечить хотя бы базовые потребности в медицинской помощи. Грузия перешла на эту систему с 1 июля 2013 года. И эта программа всеобщего здравоохранения имела очень большой экономический эффект. В прошлых годах почти половина населения не имела медицинской страховки и за неимением денег избегали визита к доктору или обращались уже в крайне неотложных случаях. И для того, чтобы получить медицинскую помощь, им приходилось брать большой долг, продавать все свое имущество. И эти риски, которые стояли перед грузинским правительством, мы успешно ликвидировали. Сейчас 100% жителей Грузии пользуются программой всеобщего здравоохранения — я думаю, это был один из наиболее успешных проектов грузинской системы здравоохранения.
— Финансирование каких сфер здравоохранения государство берет полностью на себя?
— Государство полностью оплачивает неотложную, скорую помощь, оплачивает на 70% плановые операции, инфекционные заболевания, на 80% — онкологию... Кроме этого, существует 20 государственных программ, которые оплачивается из бюджета страны. Например, лечение диабета, вакцинация, психические заболевания... Есть несколько госпрограмм, которые поддерживают больных с редкими заболеваниями. Государство взяло на себя все направления, которые создают угрозу здоровью и жизни наших граждан. Это не идеал, но идеала достичь никто не смог — здравоохранение это сфера, которая никогда не стоит на месте. И главная задача правительства — правильно расставить приоритеты.
— Над чем конкретно работает ваше министерство сегодня? Какие новые проекты будут воплощены в жизнь в Грузии в ближайшее время?
— Мы сейчас заканчиваем работу над Стратегией развития грузинского здравоохранения. В стратегическом плане — это два главных направления: контроль качества медицинских услуг и интеграция системы оценок медицинских сервисов. Это, конечно, не все. Происходит реорганизация структур министерства здравоохранения, создаются новые инструменты для оценки эффективности действующих госпрограмм... Так что это довольно большой фронт действий, который займет очень много энергии и ресурсов.
«СЛЕДУЮЩИЙ ШАГ — НЕ ПРЕДОСТАВЛЕНИЕ СОЦИАЛЬНОЙ ПОМОЩИ, А ПРЕДОСТАВЛЕНИЕ ВОЗМОЖНОСТИ САМОРЕАЛИЗАЦИИ ДЛЯ НЕЗАЩИЩЕННЫХ СЛОЕВ НАСЕЛЕНИЯ»
— А какие реформы на данном этапе происходят в сфере социальной политики?
— Социальная политика — одна из самих масштабных. Сегодня одним из актуальных вопросов является обеспечение социальной пенсии для незащищенных слоев населения. У нас была системная проблема, когда методология оценки состояния той или иной семьи имела проблемы, когда у социального агента оставалось очень большое поле для субъективного решения. И сама методология была с погрешностями, когда даже получение в подарок элементарной бытовой техники, например плиты, меняла статус семьи. То есть, система была неэффективной. Помощь получали семьи, которые реально не нуждались в ней, и наоборот. Те реформы, которые мы провели, были направлены на создание максимально прозрачной и справедливой системы. Следующим шагом будет не предоставление посильной социальной помощи, а предоставления возможности реализации этих людей, нахождения для них рабочих мест, чтобы они не только социальную помощь от государства получали, а и возможность реализовать себя и получить достойную жизнь.
— В чем плюсы единого социального фонда, который вскоре начнет действовать в Грузии?
— Мы еще находимся в процессе создания единого социального фонда, который будет заниматься не только выплатами, но и будет иметь более широкие функции. Сейчас этим занимается одно из агентств министерства здравоохранения — агентство социального обеспечения. Мы работаем над законопроектом и структурой этого фонда, который очень эффективно работает в ряде стран, например, в Прибалтике. И это цель, к которой мы идем. Но это займет, я думаю, долгий подготовительный путь, чтобы все сделать правильно и максимально эффективно.
— В Грузии не так давно был возрожден институт сельских врачей. Насколько успешным оказался этот проект?
— Я думаю, сам по себе проект возрождения практики сельских врачей правильный, и так должно быть. Но вот управление проектом было очень неэффективно, так как все сельские врачи стали частными лицами. Не было никакой координации между ними, не было никакой оценки эффективности их труда. Система оплаты перешла на частный сектор, у которого была задолженность месяцами, что делала работу сельских врачей крайне неэффективной. Мы изменили систему с 1 января 2014 года, — и теперь система управляется государством, все задолженности погашены. Я думаю, что координация, которую мы предложили сельским врачам, сделает их работу гораздо более эффективной и даст гораздо лучшие результаты.
