Из текста статьи, изобилующего «целеуказательной» терминологией («заставив преподавателей учиться», «украинский язык необходимо импортировать», «необходимость прививать гражданам украинский язык», «привнесение языка» и т.п.), следует, что речь идет вовсе не о той конструктивной украинизации, что направлена на толерантное устранение известных культурно-языковых перекосов и восстановление языковой гармонии в стране. И даже не об актуальном украиноязычном всеобуче в юго-восточных регионах Украины.
С нормативной четкостью и безапелляционностью в статье изложены рецепты достижения безраздельной языковой монополии, не оставляющей места для иных, традиционных для ряда регионов, языково-культурных включений. Нет и намека на бережное отношение к иноязычным «оазисам» и заботу о воспроизводстве их национальных кадров.
Действительно, у радикальных украинизаторов (к числу которых склонен отнести и автора публикации) имеются серьезные оппоненты. Но это вовсе не те политические легковесы, что исповедуют принцип «украинский язык нам вообще не нужен». Зато в народе хватает приверженцев толерантного отношения к языковой проблеме, решение которой видится уж никак не путем жесткого администрирования. Курсу на принудительную украинизацию противостоит умеренная позиция многочисленных сторонников сбалансированного двуязычия. Позиция, отвечающая фундаментальным демократическим ценностям.
Имеется, на мой взгляд, и ряд уязвимых мест в образовательной концепции автора. Не покидает ощущение, что русская словесность для него — лишь некий языковый балласт, от которого надобно пусть и не сразу («резкие переходы в языковой политике невозможны»), но все же избавляться.
Всеобщий перевод дошкольного воспитания на государственный язык — вот, согласно автору, первый решительный шаг на тернистом и дорогостоящем пути региональной украинизации. И достигнуть языкового однообразия среди дошкольников следует не иначе как «заставив преподавателей учиться вместе с детьми». Заметьте, не заинтересовав, не убедив, а заставив!
А почему бы и нет? Скажем, в столице Украины уже «заставили». Несмотря на результаты опроса киевлян, проведенного центром «Громадська думка», согласно которым 53% участников опроса сообщили, что они общаются всегда или преимущественно на русском языке.
Автора публикации вовсе не смущает то обстоятельство, что «заставлять» предстоит в регионах, где, по его же словам, «русский из языка межнационального общения постепенно превращается в родной для подавляющего большинства населения». Подобная языковая унификация в дошкольных учреждениях чревата отлучением малышей от пушкинского сказочного богатства, и не только от него. Хотя автор публикации вряд ли располагает доказательствами отрицательного влияния «Руслана и Людмилы» на становление украинской личности. Переводными версиями русских классиков (как это ныне практикуется в образовательных программах) не восполнить языковый дефицит. Ибо даже самый удачный перевод необязательно отражает достоинства оригинала. Согласитесь, талантливому тексту «... В гіллі русалка спить бліда» (О.С. Пушкін, твори, том 2, державне видавництво «Художня література», Київ, — 1953) все же далековато до того непревзойденного Пушкина, у которого в оригинале: «Русалка на ветвях сидит».
Согласно предначертаниям автора статьи, в перспективе среднее и высшее образование также подлежит сплошной украинизации («И все же образование надо переводить на украинский язык»). Из чего следует, что у русского образования в Украине нет будущего, на него не будет спроса во всех четырех сферах социализации (семья, образование, профессиональная и неформальная сферы). В условиях господства украинской словесности русское образование потеряет практический смысл, а «великий» и «могучий» будет изъят из употребления за ненадобностью.
Ожидается и неизбежный побочный эффект — языковая, а с ней и культурная, экономическая, технологическая и прочая несовместимости с соседними российскими регионами. Между тем, языковый фактор играет не последнюю роль в развитии сотрудничества соседних государств. Во всяком случае нынешнее руководство державы успешно договаривается о поставках энергоносителей и реструктуризации долгов отнюдь не на языке жестов и мимики. И уж точно без переводчика...
Что-то до боли знакомое оруэлловское чудится в этом стремлении стричь все этническое многообразие страны под одну «языковую гребенку». Надо бы понимать, что заметная тенденция самоорганизации национальных меньшинств и, в частности, создания русских (татарских, еврейских и пр.) общественных объединений — свидетельство далеко не комфортных условий их существования. Этак недолго и до политического структурирования общества по этнической принадлежности.
Минуй нас пуще всех печалей возникновение в политическом спектре страны, скажем, русской партии для защиты интересов русской диаспоры. Однако дальнейшее доминирование в языковой политике жесткого администрирования вполне может накликать такую беду.
В связи с этим не следовало бы представлять сторонников двуязычия этакой «пятой колонной» в Украине. Именно они в большинстве своем гордятся и дорожат своей культурной полифонией как уникальным явлением в мировой культуре. Согласно данным того же Центра «Громадська думка», 50—55% русскоязычных киевлян «...хоч і розмовляє російською, але цілком прихильно ставиться до відродження української мови та зміцнення української державності». Кстати, наиболее активные «культурные разлучники» тоже ведь «грешат» двуязычием, владея в совершенстве русской словесностью и не страдая при этом раздвоением личности.
Именно традиционное двуязычие вполне пригодно на роль культурной составляющей национальной идеи, способной реализовать вековую украинскую мечту.
