Вы знаете, сын ведь знал, что случится что-то страшное. Может, не знал, но чувствовал. Накануне первого сентября ему снилось дерево в форме человеческой руки. И с ветвей капала кровь. Он даже нарисовал это дерево, хотел мне что-то рассказать, но у меня не было времени его слушать. Я отправила его в школу, а его там убили. Ему еще 14 не было, а его убили. Господи, почему, за что?
Вот уже три месяца мать задает эти вопросы всем, кто имел хоть какое-то отношение к трагедии, разыгравшейся в первые дни сентября в средней школе осетинского города Беслан. Дни, когда от рук террористов, погибло по официальным данным более трехсот, а, по словам жителей города — более семисот заложников.
В те страшные дни сентября за событиями в Беслане следил весь мир. Миллионы людей, сотни городов и организаций отправляли в Россию помощь для освобожденных заложников. Среди них были и жители Одессы. Весь сентябрь одесситы несли к стенам российского консульства игрушки, продукты, стихи и цветы. А в начале декабря, по приглашению мэра города и одесской осетинской диаспоры, в город были приглашены на отдых и лечение 9 семей бывших заложников из Беслана. Всего 29 человек. Сказать, что их встретили тепло, значит не сказать ничего. «К кому бы мы не обращались с просьбой помочь в организации отдыха этих детей, — рассказывает глава осетинской диаспоры Казбек Марзаганов, — все сразу же откликались. Городское управление образования, руководители предприятий, спорткомплексов, все хотели хоть как-то поучаствовать». Гостей разместили в одном из лучших санаториев на берегу моря. Завалили игрушками и конфетами. Организовали учебные занятия в новой школе, экскурсии, поездки в театры и музеи. В общем, постарались сделать все, чтобы хоть ненадолго отвлечь переживших страшные дни детей и взрослых от тягостных воспоминаний.
Двухнедельный курс лечебных и восстановительных процедур беслановские ребятишки и их родители проходили в одесском Центре реабилитации детей-инвалидов, знаменитом Доме с Ангелом. Здесь мы с ними и встретились. Чернявые мальчишки с лучистыми, озорными глазами и рыжая девочка с криками носились по спортзалу, а потом ныряли в бассейн с пластиковыми шарами. Несколько женщин молодых и постарше сидели поодаль, наблюдая за своими чадами. В коридоре томились ожиданием отцы. «Вот в этой семье, — указывает на одну из молодых женщин с мальчиком Марина, организатор поездки, — в заложниках были мать, сын и трехлетняя дочка. Мать с сыном спаслись, а девочка сгорела. Ее только по ДНК и удалось идентифицировать. Отец теперь их никуда одних не отпускает. У его родного брата тоже вся семья была в заложниках. Маленького сына спасли, а дочь-первоклассница погибла». 1 сентября почему-то оказались закрыты все детские сады в Беслане. В результате в заложники были взяты десятки молодых женщин с малышами, пришедшие в школу посмотреть праздничную линейку. «А вот это Лиана Кокоева, — продолжает рассказ Марина. — Она просто героическая женщина. Ей удалось спасти двух своих детей, племянницу и еще двух чужих ребятишек. Они теперь ее мамой называют». Когда террористы выставляли в окнах живой заслон, Лиана спрятала детей, и ее поставили вместо них. Женщина получила три пулевых ранения, у нее было пробито легкое. Но, даже истекая кровью, она несколько часов во время штурма прикрывала детей своим телом. Потом, когда все кончилось, сама дошла до машины «Скорой помощи» и только тогда потеряла сознание. Две недели 27-летняя Лиана находилась в коме. С большим трудом, но врачам все же удалось вернуть ее к жизни, восстановить. И сегодня она с семьей смогла приехать в Одессу. «Я здесь впервые смогла вздохнуть полной грудью, — говорит Лиана.— Почувствовать себя, наконец, спокойно».
Карину с годовалой дочерью на руках, в числе 26 других заложников, вывел из школы Руслан Аушев. В здании осталась и погибла ее десятилетняя дочь. Все эти месяцы мать казнит себя, что не смогла ее спасти, умереть вместо нее. «Она меня там в школе, как-то спросила: мама, тебе чья жизнь дороже — твоя или твоей матери?— рассказывает женщина сквозь слезы. — Я ответила, что моя. А она подумала и говорит: а мне твоя дороже. Скажите, как мне жить после этого?»
Роберт — пожарник, под пулями, буквально на коленях, тушил горящий по соседству со школой дом. Потом помогал выносить заложников. Когда возвращался с раненным мальчишкой на руках, под ногами взорвался фугас. Контузило. У Роберта в школе погибла родная сестра и двое племянников. У родной дочери, которая, к счастью, была вне школы, под впечатлением происшедшего начались серьезные проблемы со здоровьем. В Беслане это не редкость. Многие из детей, кто был просто свидетелем сентябрьских событий, стали заикаться, лишились сна. Что уж говорить о тех, кто оказался внутри школы. Они и сегодня плохо спят по ночам, плачут и вздрагивают от громких звуков.
Вообще, гости из Беслана не любят общаться с прессой, говорить о тех днях, о себе. Слишком свежи еще воспоминания. А еще, по словам одной женщины, им «рекомендовали не особо распространяться о событиях тех дней». Поэтому те, у кого есть возможность, сегодня молча уезжают из Беслана, из России. Но те, кто остался, продолжают задавать власти неудобные вопросы. «Мы не виним в том, что случилось, солдат, которые были там, — говорили матери. — Когда все началось, они бросились под пули даже без бронежилетов. Мы не виним врагов, потому, что они враги. Мы виним только власть и Президента, который поклялся на Конституции защищать нас и не сделал этого». Бывшие заложники организовали в Беслане собственную следственную комиссию. Возможно, спустя некоторое время мы узнаем новые подробности захвата заложников.
Жизнь в Беслане продолжается. Отстраивается взорванное здание первой школы. Финансовую помощь строителям оказывает и одесская мэрия. Поэтому решено было один из классов восстановленной школы назвать «одесским».
