Исполняется сорок дней с того дня, когда внезапно, после тяжелой болезни, ушла из жизни Екатерина Олеговна Богомолец, веточка славного рода. Она почти осязаемо олицетворяла просвещенность и нравственные принципы своего великого деда, президента АН УССР Александра Богомольца и его сына, также блестящего ученого и яркой личности — Олега Богомольца. До недавних дней Екатерина Олеговна, профессор кафедры патологической анатомии Национального медицинского университета имени А.А. Богомольца, с энциклопедической полнотой читала студентам и интернам сложный курс своего предмета, а находясь на пенсии, безвозмездно продолжала руководить кругом диссертаций научной молодежи.
Она родилась в 1939 году. Окончив Киевский медицинский институт, как врач исповедовала максимализм, как бы следуя заветам своего прадеда, самоотверженного земского лекаря Александра Михайловича Богомольца. Стала анестезиологом в клинике Н.М. Амосова, но уровень дисциплины в тот период, в долгие часы наркоза, не был безопасен и для самого врача, а тем более — для женщины накануне материнства. По совету О. Богомольца последовал поворот на научную стезю. Символично, что кандидатскую диссертацию, выполненную в отделе морфологии Института эндокринологии и обмена веществ, она посвятила уточнению структуры и функции щитовидной железы, фактически продолжив увлеченность Александра Богомольца проблемами эндокринологии. И лишь после этого, утвердившись в многотрудной специальности, вернулась в стены альма-матер, войдя в состав аскетической кафедры патанатомии. Ее новым наставником стала профессор Александра Киселева, в свою очередь ученица Евгения Чайки, изучавшего вместе с А. Богомольцем и Н. Стражеско феномены соединительной ткани — таинственного остова жизнедеятельности. Лекции Екатерины Олеговны пользовались необыкновенной популярностью среди коллег, и не только морфологов. Слушавшие ее врачи в разных городах Украины с вдохновением воспринимали ее интеллектуальный стиль.
Но несколько слов о трогательной дружбе Александра Александровича со своей первой старшей внучкой. Об этих нюансах мне поведал профессор-патофизиолог Вадим Акимович Березовский, супруг Екатерины Олеговны. Среди детворы, возраставшей в доме вблизи Богомольцевского института, где обитал и его основатель, была популярна игра — «не рвать, не ломать, свою зелень показать». Травинка или стебелек в руке обеспечивали успех в игре. И вот маленькая Катя, в первые послевоенные годы, когда Александр Александрович утром направлялся в академию или лабораторию, догоняла у калитки дедушку и вручала зеленый листочек. Этот листочек, оберегающий его, он всегда носил с собой. Собственно, таким листочком для Александра Александровича была и Катя.
Екатерина Олеговна, в силу любви к родному городу, стала хранительницей и защитницей Богомольцевского сада — этого заповедного уголка Печерска в натиске проектов многоэтажек. В 2008 году, на собрании врачей Александровской больницы, с энтузиазмом поддержала замысел создания мемориала в честь медиков, погибших в Киеве и других весях в преодолении особо опасных эпидемических инфекций. В проекте ей виделся памятник Неизвестному врачу. И, быть может, самое главное — выпестовала четырех внуков, детей своей дочери Ольги Богомолец, вложив и в них свои светлые устремления.
Ее сущностью, с драматичных времен работы санитаркой в первые студенческие годы на Киевской станции скорой помощи — чтобы познать медицину, была помощь другим. Есть латинское изречение: «Так кончается слава мира». В думах о тихих героях обычного бытия она не должна кончаться. Такой фигурой была и Екатерина Богомолец, человек высокой скромности и призывных устоев.
