«От Богдана до Ивана не было гетмана!» — это украинская пословица, которая предлагает просто «пропустить» всех кормчих Гетманщины времен Руины (1657—1676 гг.) и после Богдана Хмельницкого перейти к изучению и чествованию фигуры Ивана Мазепы, — не совсем права. В такой «схеме» не остается места для гетмана Петра Дорофеевича Дорошенко. А между тем без понимания его вклада в историю Украины, его сногсшибательных побед и трагического финального поражения, без понимания личной драмы этого человека нечего и думать об осознании сути этого фатального для будущего Украины времени.
Почему многолетняя борьба Петра Дорошенко за национальное освобождение украинских земель от ига Москвы, Речи Посполитой и татар в конечном итоге потерпела поражение? Какие уроки несет в себе его жизнь для украинцев 2011 года? Эти вопросы поднимают в своей книге «Петр Дорошенко. Политический портрет», которая вышла в издательстве «Темпора», академик НАН Украины Валерий СМОЛИЙ и постоянный автор «Дня», доктор исторических наук, профессор Валерий СТЕПАНКОВ. «День» попросил Валерия Степановича СТЕПАНКОВА ответить на несколько вопросов.
— Почему, с вашей точки зрения, Петру Дорошенко, скажем так, «не повезло» в исторической памяти украинцев? О Б. Хмельницком или И. Мазепе «что-то читал», «что-то слышал», «что-то знает» (или, по крайней мере, думает, что знает) чуть ли не каждый наш соотечественник, а вот Дорошенко «остается в тени». Справедливо ли это?
— Думаю, существовал ряд факторов, которые обусловили подобное отношение к фигуре Петра Дорошенко и к его деяниям. Во-первых, Дорошенко приходилось действовать в период, когда казацкая Украина находилась в состоянии внутриполитической борьбы, сопровождавшейся массовыми репрессивными действиями против противников. Когда продолжалась борьба между Ханенко и Суховеем, между Дорошенко и Левобережным гетманом, то жертвой этой борьбы становились простые украинцы. Вполне понятно, что этот фактор не мог не отразиться на исторической памяти местного населения. Во-вторых, Петру Дорошенко приходилось, в борьбе за сохранение Украинского государства и в борьбе за его объединение (с 1663 года существовала проблема единства Левобережной Гетманщины с Правобережной Украиной), опираться на внешнюю политическую, и военную силу. Сначала этой силой были татары, позже — турки, с 1669 года. В сущности, союзниками были татары, но специфика тогдашней трагической судьбы Украины заключалась в том, что ее поприща, где проходила граница, считались подчиненными Дорошенко, а территория за пределами Казацкой Украины считалась территорией Польши, то есть враждебной. Таким образом, местное население той части Украины постоянно становилось объектом нападения татар. Когда Дорошенко осуществлял походы на Западноукраинские земли, в его войске были и татары. Поэтому население этой части нашего государства считало его причастным к трагедиям и драмам их личной жизни. Известны случаи, когда люди поддерживали польскую сторону в борьбе против татар. Когда мы говорим о драме Дорошенко как политического деятеля, нужно об этих вещах помнить. Например, когда гетман стремился осуществить то, что не удалось Хмельницкому, — присоединить к Правобережной Гетманщине Западную Украину, то местное население поддержало не его, а польского короля Яна Собеского. К тому же, мы часто забываем, что тогдашние украинцы жилы в своих мировоззренческих, так сказать, концепциях, установках, мифах и по другому смотрели на те вещи, которые мы сейчас обсуждаем. Татары и турки для украинца XVII века — это мусульмане, жители Востока, которые приносили беду на его порог. Господствующей в то время становилась идея противостояния христиан и бусурман. Очевидно, последние изображались только с негативной точки зрения. Поэтому ориентация Дорошенко на Османскую империю не находила поддержки у большинства населения. Одно дело, что элита поддержала его политику, но люди относились к этому либо безразлично, либо враждебно. Кроме того, историки часто забывают, что население Правобережной Гетманщины было уничтожено. Я производил подсчеты относительно потерь украинского населения во время революционных событий с 1648 по 1676 гг., результаты которых совпали с результатами исследования польского историка Дариуша Колодзейчика. На выходе я получил цифру в свыше 90%! Поэтому можно сказать, что память о политике Дорошенко не было кому вынести. А казацкая старшина с 1674 года начала переезжать на Левобережье. Грубо говоря, не было носителей памяти. Вот такие, с моей точки зрения, основные факторы того, что украинцам о Петре Дорошенко мало чего известно. В историографии память о нем начинает возрождаться приблизительно со второй половины XIX века. А украинцы знают о гетмане лишь то, чему их научила советская историография: был такой изменник Петр Дорошенко, который продал интересы Украины туркам и т.п. Большинство фундаментальных исторических трудов о Дорошенко нам неизвестны. Есть книга Дмитрия Дорошенко, которая вышла в США в конце 1980-х годов, есть труд польского историка Яна Пердени, который известен лишь узкому кругу ученых. А простые люди знают о гетмане лишь то, что он был.
— Дмитрий Дорошенко считал фатальным в жизни Украины и лично Петра Дорошенко 1668 год. Казалось бы, гетман почти достиг тогда своей цели — объединить под своей властью оба берега Днепра, был устранен гетман Иван Брюховецкий — и вдруг все было разрушено. Разделяете ли вы это мнение?
— Нет, такого мнения я не разделяю. В историографии существуют определенные мифы. Такие мифы, с моей точки зрения, заложила «Летопись Самовидца». Там написано приблизительно такое: когда Петр Дорошенко на общем казацком совете был избран Гетманом Украины, поступила информация о том, что его жена ему изменила. Дальше Самовидец пишет, что Дорошенко все покинул и поехал выяснять свои семейные отношения. Когда мы говорим об историографии, существует такое понятие, как «выборочность». Почему-то даже сегодня нас не интересуют правдивые сведения. Мы всегда хотим заглянуть в щель личной жизни того или другого человека. Это тот аспект, на котором спекулирует, в частности, Олесь Бузина. То же случилось и по отношению к Дорошенко — он выглядит как деятель, который покинул государственные дела из-за банальной измены жены. Поскольку серьезных исследовательских работ о гетмане не было, история о жене легла в основу толкования истории. Этот взгляд опроверг в свое время гениальный, как по мне, украинский историк — Николай Петровский, подвергнув глубокому анализу «Летопись Самовидца» в своей книжке «Очерки по истории Украины XVII — начала XVIII века (опыты над «Летописью Самовидца»)». Ему удалось найти в польских архивах документы в подтверждение того, что жена Дорошенко никакого отношения к этим делам не имеет. Тогда, логично, возникает вопрос: «Что же случилось?». А случилось то, что случалось в то время достаточно часто. От нескольких старшин поступила информация, что польская армия готова к наступлению и вернулась на Брацлавщину. Поскольку свои основные силы Дорошенко вывел на Левобережье, возникла угроза того, что поляки без препятствий смогут дойти вплоть до Чигирина. Вполне понятно, что он должен был повернуть часть своих подразделений назад и выяснить ситуацию. Действительно, он свертывает наступательную операцию против россиян и возвращается на Правобережье. Там он видит, что никакого наступления польских хоругвей не состоялось — произошло традиционное нападение на пограничную территорию. В то же время оставленные на Левобережье старшины не оправдали доверие гетмана и не стали защищать украинские интересы в противостоянии с Московией. Вместе со старшиной на сторону России перешло и православное духовенство Левобережной Украины. То есть, его личная жизнь никоим образом не влияла на развертывание политической драмы. Я бы не называл 1668 год решающим в смысле того, что случилась катастрофа. Катастрофа началась после 1672 года, когда был подписан Бучачский мирный договор между Речью Посполитой и Османской империей, который не предусматривал того, на что надеялся на Дорошенко, — присоединение Западной Украины к Правобережной Гетманщине.
— Какой основной урок мы должны усвоить из жизни Петра Дорошенко?
— Для того, чтобы история учила, нужно ее знать. Знать же исторические уроки в Украине мы сможем только тогда, когда будем иметь мощную историческую науку. Я считаю, что на основе исторических источников не в полной мере, но можно определить сущность события. Кроме того, нужно, чтобы кто-то был заинтересован в исторических знаниях этих уроков, которым часто не придают важного значения. Пример населению должны подавать представители политической элиты, которые должны быть заинтересованы в переосмыслении прошлого, реформировании страны и т.п. Эти люди должны любить представителей этноса, творцов того государства, политическую доктрину которого они олицетворяют. Принимая во внимание украинские реалии, могу сказать, что Украина никогда не была независимой, никогда не имела политической элиты, не пережила возрождения исторической науки. Скажем, в Польше в начале ХІХ века была не политическая, но социальная элита, которая хранила традиции, обычаи. Украина, к сожалению, лишенная этой важной составляющей части, пережила создание народнической историографии. Начиная от Николая Костомарова, мы пытались воспроизвести этнографические особенности, быт; казачество в представлениях большинства украинцев предстает как анархическое, стихийное, неосознанное вооруженное формирование, которое постоянно на кого-то нападает. Следовательно, относительно основного урока из жизни Петра Дорошенко я бы назвал, во-первых, такое: если политическая элита будет ставить личные интересы выше национальных, то это будет всегда оборачиваться трагедией, мы опять будем начинать историю с начала. Основная проблема — это единство элиты. Дело в том, что украинцы, по характеру, являются прагматиками, поэтому, живя в сложный период, мы склонны становиться на сторону или своих собственных интересов, или семейных. Немногие из украинцев, когда их патриотические потуги не находят ответа среди державотворцев, способны поставить национальные интересы выше своих личных. Во-вторых, в вопросах суверенитета в любом случае нельзя «торговать» национальными интересами. Нельзя ставить вопрос так, что в соглашении с Московией мы достигнем меньших результатов, чем в соглашении с Польшей. В-третьих, политическая элита должна учитывать меркантилизм украинцев. Украинский народ только тогда может удивлять своим нравом, когда он видит, что его жизнь может улучшиться. Например, Б. Хмельницкий в свое время признал за крестьянами их свободу, признал за ними право вступления в казацкое войско, ликвидацию барщины, факт отсутствия шляхты и т.п. Это признание было фактическим, поэтому и вызвало искреннее восхищение и поддержку среди населения. Если украинцы не видят перспективы, то часто разочаровываются и охладевают.
— Расскажите, пожалуйста, подробнее о том, как вызревал замысел книги.
— Вместе с соавтором книги «Петр Дорошенко. Политический портрет» Валерием Смолием мы обнаружили, что современная историография заполнена мифами о периоде, который известен под названием «Руина». Этот термин был введен в оборот Николаем Костомаровым, но сегодня мы часто употребляем его, игнорируя первоначальное значение. С легкой руки Костомарова термин «Руина» обозначился в сознании подавляющего большинства историков. Разные исследователи трактуют это явление по-своему. Например, российский историк Татьяна Таирова-Яковлева считает, что Руина началась после смерти Богдана Хмельницкого. Руина понимается как процесс, когда ничего позитивного для Украины не случилось, был сплошной беспорядок и хаос, дрязги, междоусобие старшин, опустошения. Представьте себе, когда болеет ребенок, мы берем его и выбрасываем. Мы почему-то совсем забыли, что украинцы за этот период показали такие примеры борьбы за независимость, которых никогда не знала и, возможно, не будет знать Европа. А мы взяли и поставили точку на освободительных движениях украинцев. Ни один из историков не может сказать, что освободительная война не сопровождается насилием и разрушением городов. Поэтому мы с паном Смолием поняли, что без изучения такого болезненного вопроса, как Руина, никогда не узнаем того, что переживала Украина в XVII веке. Нам нужна была новая база источников, потому что известные тексты не давали ответов на основной вопрос, следовательно, наша работа длилась около 10 лет (с 2001 года). Кроме того, книжка о Дорошенко за рубежом, в Польше, уже давно издана (Ян Перденя «Дорошенко и Польша». — Ред.), а в Украине о человеке, которого, с моей точки зрения, стоит ставить на голову выше Мазепы в создании государства, населению почти ничего не известно. Дорошенко в 18 лет убежав на Сечь, полностью посвятил свою жизнь Украине, он боролся за ее независимость, не только внешнюю, но и внутреннюю. Интересно то, что он никогда не служил Московии и был ее постоянным противником, но обратите внимание на то, как он закончил жизнь и как закончили жизнь его соратники, которые пытались договориться с россиянами. («По совету Ивана Сирко, который приехал в Чигирин, Дорошенко заявил, что готовь отречься от булавы и отдать военные клейноды в опеку Запорожья. Но год еще минул и Дорошенко не уступал с гетманства. Только когда Самойлович во второй раз с московским войском пришел под стены Чигирина, Дорошенко передал ему правительство и гетманские отличия в сентябре 1676 г. Из Чигирина Дорошенко переехал на Левобережье и осел в Соснице. Царь вскоре затребовал отослать его в Москву; Самойлович, который обещал Дорошенко безопасность, долго не хотел на это соглашаться, но затем должен был уступить перед царским приказом. В Москве принят гетман с почестями, назначена ему высокая плата и отдан просторный дом на проживание; в 1683—1691 гг. Дорошенко имел правительство вятского воеводы; конец жизни пережил в подаренном ему селе Ярополче, Волоколамского уезда. Там и умер 19 ноября 1698 г. на 71-м году жизни; до начала XIX в. спрятался при тамошней церкви надгробный памятник этому великому гетману, который назван «солнцем Руины». Цитата из «Большой истории Украины» // Составитель Николай Голубец, со вступлением Ивана Крипьякевича. Издана в 1935 году во Львове. В 1993 году переиздана в издательстве «Глобус»).
