То есть — никакой идеологии. Ибо любая идеология — это продукт идеократической культуры. А именно культуры, порождающей некую господствующую, объединительную либо руководящую и направляющую идею. Например: «Москва — третий Рим, четвертому не бывать» или «Москва — колыбель мировой революции» и т. п. Идея коммунизма с легкостью была воспринята в России и дала свои чрезвычайно богатые дары-плоды на русской ниве (а с этой нивы и нам досталось) именно потому, что эта нива (т.е. русская культура) по своему происхождению и по своей сущности идеократична и была хорошо подготовлена к восприятию этой самой идеи.
Русская культура — это глубинная материковая, или теллурократическая культура (от лат. tellus — земля; буквально «господство земли»). Собственно это и обусловило формирование ее как замкнутой и идеократической. Однако Украина — это не Россия, а нечто и прямо противоположное, и нам вообще не нужна никакая идеология.
Несмотря на все видимые внешние связи и очевидное внешнее родство украинская культура по своему генезису и сущности прямо противоположна русской культуре. Украинская культура первична, она древнее. Украинская культура с древнейших времен формировалась на большом торговом пути «из варяг в греки», и, таким образом, она принадлежит не к теллурократическому типу культуры, а является так называемой талассократической культурой (от talassa — море, буквально: господство моря).
Талассократическая культура — это культура морского побережья, берегов больших судоходных рек. Это и культура, возникшая на путях интенсивного товарообмена и, в конце концов, обмена духовными ценностями. Такая культура с самого начала и по своей сущности является открытой культурой. В отличие от теллурократической, она не ведет к господству какой-либо идеи, а посему не может быть идеократической. Напротив, она создает открытую и весьма подвижную, способную к непрерывному изменению систему ценностей, составляющих сердцевину присущей ей духовности.
Что такое ценность? Ценность — это не идея и не идеал, как представляется многим. Ценность — это интерриоризированная (т.е. перенесенная в сознание и, значит, осознанная) схема некой успешной практики. Например, в мире интенсивного товарообмена хорошо быть свободным человеком: едешь, куда хочешь, и что-то приобретешь, что-то перекупишь для продажи и выгоды и т. д. Таким образом, свобода и воля в первую очередь понимаются в этой культуре как большие ценности. Частная собственность — собственность индивидуального, отдельного человека — также понимаема как высокая ценность. Настолько высокая, что частная собственность даже провозглашается священной и неприкосновенной. Какой-либо реальный этап истории человечества просто немыслим без частной собственности как реальности, без которой не существует товарообмен, без частной собственности как, в первую очередь, материальной, а потом и духовной ценности. И наоборот — очень легко себе представить историю человечества не только без общественной собственности, но и без самой «идеи» ее.
Такова сущность и таково большое место частной собственности в талассократической культуре. Однако самая большая ценность открытой талассократической культуры — это свободный человек, отдельный человек, индивидуальность и личность, ибо единственно он и только он осознает и интерриоризирует схемы своих же собственных успешных действий. Стало быть, и создателем, и носителем ценностей в конце концов является человек, и вся система ценностей открытой культуры формируется вокруг него и для него.
В условиях украинской, талассократической по своей сути культуры действительно приемлемой, свойственной этой культуре практикой политической жизни может быть не какая-либо форма идеократии (а следовательно — и не идеология!), а единственно и только прагматизм, украинский мягкий и дружелюбный прагматизм. Даже святая для каждого украинца идея независимой Украины для него сегодня «идея» только по причине исторического бедствия, которое с нами происходило последние триста лет пребывания под прессом чуждой нам теллурократической культуры. К сожалению, этого почти никто не понимает. От легендарных Кия и Байды Вишневецкого и до Богдана Хмельницкого все герои нашей истории боролись не за «идею». Они просто защищали свою свободу и волю, свой образ жизни, присущий культуре нашего народа. И это же стихийно отразилось в жизни и борьбе наших героев в ХХ веке от Симона Петлюры и до Степана Бандеры.
Разве мы не видим воочию и не чувствуем, как говорится, «кожей», что все руховцы, националисты и прочие правые достаточно убедительны и способны приковать к себе внимание миллионов в тех случаях, когда они просто обращаются к нашей истории и к необходимости возрождения генетически свойственных нашему народу духовных ценностей, совпадающих, к нашему счастью, с ценностями западной талассократической цивилизации. Однако они в одно мгновение «теряют» нас — свою аудиторию как только пробуют подвести под это какую-то идеологическую базу, поскольку мы сразу же чувствуем некую фальшь, искусственность и неправду. Рассудительного и трезвого украинца на идеологической пустопорожней мякине не проведешь. Нам не нужна никакая идеология. Единственное, что нам нужно, — это вернуться к самим себе после длительных странствий в чуждой нам культуре. А это именно и значит обратиться к украинскому прагматизму.
Но существует ли он на самом деле? И если да, то насколько он эффективен? Тут не место обширному историческому исследованию. Но ведь и далекому от истории не могут не броситься в глаза наиболее очевидные факты.
Провидение, которое даровало нам лучшие в мире земли для проживания, где все есть, а коль чего и нет, так можно заработать и прикупить, лишь бы не лениться — это провидение обеспечило тем самым все условия формирования на изумление кроткого и приятного нрава украинца (которым, отметим в скобках, зло воспользовались некоторые наши соседи, однако это уже проблема их совести).
Если мы в поисках корней прагматизма взглянем на собственную историю, то удивленно обнаружим, что в ней имеется все то, что нам сегодня хотят привить наши западные партнеры, носители атлантической талассократической культуры. В Киевской Руси-Украине князья избирались, а в определенных исторических условиях наши предки даже прибегли к прагматически оправданному приглашению на княжий престол варяга. В казацкие времена принцип избирательности являлся всеобщим, и, очутившись под властью России, украинские гетманы еще долго противились имперской практике назначения и прочим притеснениям традиции вольностей и свободы. Все это нашло закрепление не только в практической организации политической жизни в казацкой Украине, но и в первой в мировой истории конституции, написанной Пилипом Орликом. Даже такой несчастливый для нашей истории замысел Богдана Хмельницкого о союзе с Россией был, видимо, мотивирован прагматически, исходя из определенных условий. Другое дело, что по вине нашего северного партнера он был насильно искажен и приобрел вид «воссоединения Украины с Россией». Это было то «воссоединение», которое по сути своей, что вполне понятно, могло вести только к уничтожению украинской политической, а потом и духовной культуры с конечным поглощением Украины Россией. Но по истечении более чем трехсот лет это все-таки не произошло целиком и полностью, что лишний раз подтверждает принадлежность Украины и России к принципиально разным историческим типам культур.
Посмотрите на новейшую историю теперь уже независимой Украины. Все действия, носившие прагматический характер, очень часто почти стихийные и противоречащие унаследованной партноменклатурной по происхождению сущности власти, оказались на удивление удачными и эффективными. В этом и заключаются очевидные истоки успеха Л. Кравчука, собственно, там, где они имели место.
Сейчас наблюдается качественно новый этап. Действительно новый старый Президент наконец привел к власти действительно нового премьера с молодой командой, уже гораздо решительнее и, главное, осознаннее настроенной как раз на прагматический подход к разрешению любых вопросов. Но во имя чего? В.А. Ющенко не оставляет сомнений: в первых же своих заявлениях он сознательно акцентировал внимание на патриотизме. Таким образом, если уж кто-то во что бы то ни стало хочет располагать «идеологией», тогда все решается очень просто: любите Украину, создавайте Украину! Это и есть наиболее прагматически оправданная максима, способная объединить, примирить и сплотить в общих усилиях всех ныне сущих в Украине: и потомков казаков, и не по своей вине москалей и хохлов, и татар, и евреев, и немцев, и прочих. И это значит только одно: работайте на себя, на свое будущее, для своих детей и внуков, а стало быть — на Украину. Вот она, единственная, необходимая нам на сегодня «идеология».
