На днях во Львове встречался с друзьями. У одного из них как раз появилась Шенгенская виза, и как-то за кофе он агитировал нас пересечь границу в Шегини. Долго не раздумывая, согласился. С одной стороны, появилась возможность не только глянуть, что делается там в преддверие Евро-2012, а с другой — увидеть, что оно такое: пеший переход в Польшу.
ШЕГИНСКИЕ КОНТРАСТЫ
Дорогу со Львова до Шегини можно спокойно называть автополигоном на выживание. Не только для автобуса. Два часа в маршрутке не для людей со слабыми нервами и здоровьем: сплошные выбоины, подчас несмелое присутствие дорожной разметки, и полное отсутствие безопасности. Асфальтовое полотно узкое, и встречные фуры каким-то чудом объезжали наш автобус. Не пойму, как справляются смельчаки, рискнувшие ехать этим маршрутом в Польшу? Особенно интересно, что здесь делается зимой или в дождливую осень? Местные сетовали, мол, во многом «виноваты» фуры, но это не убедило меня, потому что разбитые «заплаты» на асфальтовом полотне свидетельствуют лишь о том, что сделано оно по старым советским стандартам. А о более-менее нормальной дороге хотя бы «белорусского» уровня здесь никто и не думал. Слой песка, потом щебень, а сверху асфальт — вот вам и вся евроукраинская «нанотехнология»... Несколько штрихов к таможенно-пограничному украинскому переходу. О том, что это переход, свидетельствует лишь «увядший» сине-желтый флаг, висящий на древке, чуть длиннее ручки от метлы дворника, и несколько пограничных плакатов с инструкциями и правилами пересечения границы. Выглядит само помещение, мягко говоря, убого и больше смахивает на вагончик строителей-гастарбайтеров. Нет здесь привычного оборудования для таможенного контроля, все как будто родом из 80-х годов: несколько старых ободранных столиков, за которыми сидят девушки-пограничники, стоит старенький компьютер. Нет ни туалета, ни других необходимых бытовых удобств, например, комнаты матери и ребенка или комнаты для тех, кто нуждается в медпомощи. Почему на этом акцентирую внимание? Потому что через 200 метров — польская таможня и пограничный пункт, где все уже в европейском стиле, и горделиво на высоте метров 10-ти весело развевается польский и еэсовский флаги. Кажется, пустяк, а на самом деле очень неуютно... Не очень уж роскошно у поляков, но и туалеты, и медпункт, и комната матери и ребенка, и современные сканеры здесь присутствуют. Просторные и светлые холлы с турникетами и необходимым техническим оборудованием. Обидно за наше государство? Конечно, особенно, когда знаешь, что в Киеве десятки «чиновников» средней руки гоняют по городу на дорогих «Мерсах» или «Ауди», стоимости которых хватило бы на достойное оборудование не одного такого пограничного пропускного пункта, как в Шегини. Но, видимо, пограничная визитка государства никого в правительстве не волнует.
Когда мы переступили порог украинской таможни и границы, то оказались в достаточно широком проходе-коридоре, обнесенном с обеих сторон почти трехметровой сеткой, среди группы местных жителей — счастливых обладателей карты малого пограничного движения. Такого себе пластикового бейджика с фамилией, фото и штемпелем-печатью, который, на основании украинско-польского Соглашения о малом пограничном движении от июля 2010 года, позволяет его владельцу беспрепятственное пересечение границы и пребывание в 30-километровой пограничной зоне Польши на протяжении суток. И здесь мы столкнулись с чем-то сюрреалистическим, дежавю в стиле совдепии. В запыленном и неприветливом коридоре — «ужи», невзирая на 9 утра, в нем скопилось уже более сотни местных жителей и приезжих владельцев карт поляка, которые терпеливо ожидали пересменки на польской таможне и пограничном пункте. Где-то я это видел, промелькнуло в голове, ведь украинцы, которые спешили в Польшу, разбились на почти одинаковые группы (почти армейские взводы) по 20—25 человек с дистанцией между ними в три-четыре метра. Скорее, смахивали на новобранцев — «салаг», которые со своими вещами и сумками неравными шеренгами направлялись к карантинной бане в военной советской части. Для полноты картины не хватало только въедливых сержантов, которые грубо выкрикивали бы команды... Большинство было с «кравчучками» и с пустыми сумками. Мои друзья пошутили, что это похоже на поход за продуктами. Как оказалось, они не ошиблись. Потом уже было не до шуток. Постепенно начало пригревать солнце. В проходе — не было ни скамеек, чтобы посидеть, не было, где выпить воды, нельзя было вернуться назад. Движение только вперед. Движение длиною в 200 метров по нейтральной территории между Украиной и Польшей продолжалось почти три часа, и когда наша группа доползла до польских турникетов, сзади нас уже собрались пять свежих «взводов», которые спешили в Польшу. Слава Богу, поляки с пониманием относятся к такому наплыву, а потому пограничники без очереди пропускают беременных и позволяют желающим посетить туалет без проверки документов, благо, он находится перед турникетом. Выяснилось, что нам еще повезло, была суббота, народ не бушевал. А три часа в очереди — это... нормально. Как рассказали нам в ожидании пересечения границы, несколько недель назад в очереди, которая под ветром со снегом вынуждена была больше часа ждать пересменки польских пограничников начались споры и ссоры, а когда поляки открыли турникет, группы превратились в толпу. Словно обезумев, без очереди все рванули к переходу. Польскому пограничнику, который не успел отскочить от турникета «нечаянно» сломали руку... С тех пор поляки не открывают турникет на пропуск к таможне и пограничникам до тех пор, пока не убедятся, что проходит группа всего из 20—25 человек, и за ней сохраняется интервал до следующей.
«ПЕРЕХОДИМ ГРАНИЦУ ПО НЕСКОЛЬКО РАЗ В ДЕНЬ»
Естественно, что за почти три часа ожидания я разговорился с местными. Если коротко, то ситуация выглядит следующим образом. Каждый день (кроме воскресенья, когда большинство жителей села идет в церковь) в коридоре собирается не менее 200 человек. Движение практически круглосуточное. Приезжают группами с окраин. Семьями. Но в основном это пенсионеры и безработные. После пересечения польской границы люди покрепче несутся в ближайший супермаркет-«гуртовню», который предприимчивые поляки построили еще несколько лет назад. Мария — моя собеседница — рассказала, что за день делает несколько «ходок», это когда есть настроение и силы. Обычно шегинцы дважды в день пересекают границу. В Польшу ничего не везут, потому что там, как я убедился, гоняет полиция, да и спроса на украинскую водку нет. Другое дело — сигареты, но, в отличие от украинских таможенников, которые позволяют пронести блок сигарет, поляки ограничивают только двумя пачками. Когда я спросил у польского таможенника почему так, тот искренне ответил: «Але, прошу пана, они носять цоденно, и мамы збытки од такого бизнесу. Захыщамы свий рынок». Действительно, сигареты в Польше уже продаются по евроценам и, значит, не конкурентоспособны с украинскими, более дешевыми. Но когда я попробовал продать в пограничной забегаловке на польской стороне две пачки «Мальборо», то пришлось немного поторговаться. Хотя недолго. В частности, на сигаретах, как и на бутылке горилки с перцем, заработал три евро сверху. Но бизнес процветает не здесь. Он весь на гуртовне пограничной Медыки. Мои знакомые из очереди уже через 20—25 минут возвращались к границе с огромными чемоданами и переполненными «кравчучками». Догнали их только у таможни. Из сумок и тюков выглядывали десятки палок колбасы и копченое сало. Всевозможные мясные и другие консервы. Мне откровенно объяснили, что это не для местного рынка, а для перекупщиков с восточной Украины и Донбасса. Они уже ждут этот товар.
— И по чем копчености, — спросил я? Выяснилось, что это не натуральные копчености, а искусная имитация. Пищевая краска. Реально эти продукты трудно назвать натуральными, сказали мне шегинцы. Все — химия. У них такое не едят, а на Востоке пользуется спросом. Очень может быть, что там даже не догадываются, что на самом деле покупают под видом копченого сала и мяса. Если не желаете выстаивать в очереди пешеходного перехода, то можете воспользоваться автомобилем местных: за пересечение границы на автомобиле с вас возьмут скромные 70 гривен, и вы через 30—40 минут уже в Польше... Бизнес. А когда мы вернулись в Украину и ждали маршрутку до Львова, разговорились с местными девушками, которые торговали в близлежащих киосках страховыми полисами. Они объяснили, что к такому «бизнесу» подтолкнула безработица. Кто помладше и покрепче, едет искать счастья во Львов. А остальные, особенно пенсионеры, живут за счет торговли. Тут не до сантиментов. Я это понял, когда увидел в ближайщем кафе засохший пончик (якобы с мясом) за четыре гривни, кофе в пластиковом стаканчике (растворимый) за шесть гривен. Вот такая она, местная евроинтеграция.
