Надумали как-то звери царя выбирать. А Медведь, царствовавший тогда, оказался таким непутевым болтуном, что в лесу наступила полнейшая неразбериха. Желающих на царство оказалось много: различные хамелеоны и ленивцы, зубастые и хвостатые, большие и поменьше. В эту компанию затесался и неповоротливый верзила родом из чужого северного леса, даже не знавший здешнего звериного языка. Все претенденты один перед другим уверяли, как они будут справедливо править и заботиться о своем народе. Черный буйвол свирепо рыл копытами землю, грозно выставлял острые рога и торжественно обещал защитить всех униженных и свершить правосудие над угнетателями и преступниками. Но самым ловким был рыжий, даже красный Лис — он льстиво тявкал — обещал накормить всех голодных и всех помирить.
«Наш Лис — великий политик и хитрец, — рассуждало зверье, — только он сможет положить конец всем козням и прославит наш лес во всем мире. А буйвол — подымет потасовку наверху — и нам достанется, ведь «господа бьются, а у мужиков хохлы трещат!» Нет, пускай будет Лис!»
Так и сделали. Царем избрали Лиса, а Буйволу, чтобы не обиделся, поручили написать справедливый Закон и бдеть его.
Лис после коронации сразу рванул за море, договариваться о покупке кофе для царских приемов. Теперь, вишь, стало модным угощать гостей кофе на приемах. Уладив это важное дело, он пристрастился к публичным речам, где обещал сделать свой лес самостоятельным и независимым от других лесов. Ему сшили двухцветный зелено-голубой жупан — символ вечнозеленого леса и мирного неба, и он напяливал его на все приемы. Растроганные таким демократизмом, звери в подтверждение своего доверия и почета вручили Лису гетманскую булаву.
Время шло, а жить в лесу становилось все хуже и тяжелее. Как и раньше, сильные издевались над слабыми, хищники охотились где и как хотели, а царская дворня — лис, лисята, барсуки и крысы разворовывали казну. Кругом, точно грибы после дождя, вырастали новые дворцы новых вельмож. А простые звери часто ложились спать полуголодные, а то и вовсе с пустым желудком.
Наступила осень. Лисий мех начал облазить. И тут уж стало понятно, что это и не лис совсем, а просто большой хорек. Он страшно разжирел, ведь ночами со своим сыном воровал кур на ферме. Стало также известно, что, царствуя, Лис умудрился приобрести себе уютную виллу на далеком горном курорте. Кроме того, оказалось, что и у Буйвола рога не настоящие, а искусственные — резиновые, и он только хвастал да задавался, но никого не заколол и вообще ничего стоящего не мог сделать.
Грусть и отчаяние охватили лесных жителей. Озадаченные и растерянные, второй раз собрались они на выборы царя. «Хватит нам бездельников, воров и лгунов, — сказал Шакал, — я предлагаю избрать Коня. Он трудолюбив, у него большой опыт ведения хозяйства и у нас в лесу наведет порядок. К тому же, конь серый и без пятен. Бобры начали было возражать, что в царствование Лиса Конь уже был царским управляющим и оказался профнепригодным, но никто не захотел их слушать. Туповатых избирателей не насторожило даже то, что избирать Коня на царство дружно призывали Шакалы и Красные Гиены.
В конечном итоге все-таки избрали Коня. Он, как и его предшественник, кротко провозглашал с престола известные всем истины, задавал риторические вопросы и глуповато ухмылялся подданным, показывая большие желтые зубы. Но ничегошеньки не делал, только целое время топтался на месте. Царица Кобыла иногда устраивала благотворительные концерты и одаривала попрошаек, калек и немощных. А жизнь лесного народа становилась еще беднее, еще нестерпимее. Хищники распоясались так, что начали грызть и жрать друг друга, что уж тут говорить об остальной мелюзге! А воровали-то уже все, кто только мог! Но самый большой вред наносили лесные свиньи, которых Конь поставил собирать налоги. Они все в лесу перерыли и истоптали. И не было тому предела.
Единственными, кого еще боялись царь и его прихвостни, были кроты, которые рыли норы и добывали уголь. Они порою так подкапывали трон, что он начинал качаться и едва не падал. Но кроты были слепы. И хотя их было много, они легко давали себя обмануть и тогда уже копали не там, где нужно.
Вот опять наступила осень. Конь начал линять, постепенно облазил. Из жиденькой гривы выглянули длинные уши. «Мамочки!.. Да это же настоящий осел!» — встрепенулись пораженные звери. «А где же наши львы, наши орлы да соколы? Да мы же сами выгнали их из лесу, они теперь невесть где —за морями, за горами, в чужих лесах».
Вот и опять теперь думают-раздумывают звери, кого же им на царство поставить? Не дай Бог, изберут какого-нибудь крокодила или удава, тогда в лесу совсем никого не останется...
