Масштабное реформирование экономики страны подразумевает проведение совокупности мер в следующих сферах:
1. Институциональная реформа.
2. Денежно-кредитная политика.
3. Бюджетная политика.
4. Налоговая реформа.
5. Создание эффективной системы управления экономическими процессами.
Поскольку институциональная реформа достаточно широко обсуждается, я остановлюсь на денежно-кредитной и бюджетной политике. Премьер-министр, отвечая на вопросы депутатов, назвал денежную реформу «канонической». Она действительно была канонической, то есть осуществлялась по правилам кредитно-денежного рынка развитой страны, т.е. такой страны, в которой существуют развитые финансовые инструменты, в частности банковские и фондовые, а также вся собственность страны вовлечена в обращение и институционально закреплена.
В Украине же в начале реформ (1994 г.) финансовые инструменты существовали в зачаточном состоянии, а собственность страны либо не была вовлечена в обращение, либо находилась практически за пределами регулирования государства.
Так земля вообще не являлась товаром, поэтому и не требовала привлечения денежной массы для обслуживания, а огромная часть собственности в результате приватизации и акционирования предприятий, бессплатной раздачи жилья, приватизации приусадебных участков и огромной инфляции была практически выведена за пределы обращения национальной валюты и попала в сферу обращения доллара, или же обслуживалась бартером, взаимозачетами, или вывозилась за пределы страны в более безопасные экономические системы. Стабилизация карбованца в 1994—1996 гг. обеспечила медленное вовлечение собственности в обращение, что и проявилось практически в двукратном «похудении» доллара. Эти стабилизационные меры были робкими и не подкреплялись другими факторами, в частности институциональной, бюджетной и налоговой реформами, а денежная реформа 1996 г. переломила тенденцию в обратную сторону — в направлении выдавливания собственности из обращения (рис.1).
Дело в том, что денежная реформа по монетарным «канонам» охватывала очень узкий сектор экономики Украины — сферу действия карбованца.
По Фридмену, идеологу монетаризма, суть последнего заключается в уравнении обмена
MV = PQ, поскольку V — скорость обращения денег (в развитых странах равна 1,5 — 2) — достаточно стабильная величина, то основным фактором, определяющим объем производства и занятости (Q) и уровень цен (P), является предложение денег. У нас скорость обращения денег оказывается равной 8, т.е. завышена как минимум в 4 раза, поскольку уровень монетизации составляет всего 15% (обычно 70 —80%) а объем производства и занятости намного превышает учитываемый государством из-за наличия теневой экономики и натурального хозяйства. Уровень цен, в первую очередь, определяется не внутренним неразвитым рынком, а импортной продукцией и сырьем, а также высоким удельным весом энергозатратных базовых отраслей, поэтому мало подвержен снижению. Ориентировочно сфера действия гривны охватывает по различным оценкам от 25% до 33% экономики страны, а остальная часть экономики — это теневая, бартерно-взаимозачетная и натуральное хозяйство. Это оказало еще большее влияние на реальный уровень монетизации, если учитывать всю экономику страны, снижая его в 3— 4 раза. Поэтому количество предложения денег M в 12—20 раз меньше требуемого для полноценного развития страны. Частично этот показатель улучшается за счет замещения долларами, бартером и взаимозачетами. Но это приводит к еще более активному выдавливанию экономики из сферы обращения гривни.
В условиях огромного дефицита денежной массы проведение жесткой монетарной политики с 1996 г., особенно при искусственно поддерживаемом завышенном курсе гривни, благодаря внешним и внутренним займам, привело к следующим последствиям:
1. Начался активный рост неденежного сектора экономики (бартер и взаимозачеты) и также рост кредиторско-дебиторской задолженности, что привело к падению производительности труда.
2. Произошло стимулирование развития теневого сектора, поскольку отсутствие достаточного количества денег тождественно отсутствию прозрачности экономики, что создает питательную среду для массовых нарушений, дополнительно обусловленных жесткой налоговой политикой.
3. Дефицит денежной массы и зарегулированность экономики вызвали снижение деловой активности, что привело к нарастающему процессу: падению цен (в пересчете на доллар) на жилье, акции, приватизированную часть земли и основные фонды. Падение уровня цен привело к выведению собственности из денежного обращения.
4. Желание фирм сохранить конкурентоспособность привело к снижению зарплат в долларовом эквиваленте, начиная с 1997 г., что вызвало занижение стоимости рабочей силы и резкое падение покупательной способности населения (рост 4-го сектора на рис.1 и сжатие внутреннего рынка, сектор 1). Эта система стала самоподдерживающейся, что и проявилось в стабильном падении доходов сводного бюджета Украины в пересчете на доллары. (См. рис. 2).
Особенно следует обратить внимание на показатели, заложенные в бюджете на 2000 год. Тонкой линией отмечено положение кривой сводного бюджета без привлечения в состав сводного бюджета спецфондов и фонда соцстраха (4,685 млр. грн. или 810 млн. дол. США), что раньше не учитывалось в бюджете.
Таким образом, картина бюджета была улучшена, но, по сути, эти меры только затушевывают истинное положение.
Экстраполируя кривую графика, можно прогнозировать реальный бюджет в 2000 г. в районе 6 млрд. $ (без спецфонда). Эта тенденция подтверждается недобором 10% налогов в I кв. 2000 г. и желанием секвестировать так называемый «сбалансированный» бюджет на 1 млрд. грн.
Стагнации в 1996—1999 гг. способствовала и бюджетная политика, которая опиралась на социалистические методы. Чрезмерное изъятие денег из эффективного сектора экономики перераспределялось на дотации неэффективной экономики.
5. Эффективная часть экономики, нуждающаяся в обслуживании деньгами, начала уходить с внутреннего рынка и переориентировалась на экспорт, где и оставалась прибыль.
6. Произошел ускоренный рост энергозатратных базовых экспортноориентированных отраслей: металлургии, химии, топливной промышленности, доля их выросла с 25,6% в 1991 г. до 59% в 1999, что резко ухудшило структуру украинской экономики.
Эти отрасли получили развитие, поскольку обеспечивали получение живых денег за счет экспорта, т.к. эксплуатировали запас прочности, полученный от СССР, и, фактически, использовали ренту при отсутствии инвестиций, а также поддерживая рентабельность за счет неплатежей за энергоресурсы.
7. Резко выросли внешние и внутренние заимствования, чья доля достигла 54 % ВВП. Они были в основном использованы на искусственное поддержание гривны, не оказывая влияния на технологическую модернизацию страны.
Жесткая монетарная политика в условиях отсутствия нормального денежного обращения привела к еще одному негативному результату. Казалось бы, она обеспечила фиксацию уровня цен. Но снижение среднего уровня зарплаты (в пересчете на доллары) эквивалентно росту цен , особенно в условиях роста издержек на производство товаров, связанных с валютными ценами на импортные ресурсы, прежде всего сырьевые. Это привело к еще большей стагнации и сжатию рынка, к росту внешней задолженности.
Среднедушевой ВВП в Украине составлял в 1999 г. около 600 долларов, а расчетный на 2000 год приближается к 520 долларам. Это меньше необходимого физиологического уровня, что, исходя из пирамиды Маслоу, свидетельствует о том, что налоги граждане в таких условиях платить не могут и не будут.
В США в кризисный 1933 год среднедушевой ВВП составлял около 4700 долларов в пересчете на цены 1987 г. и они использовали кейнсианскую денежную политику для выведения страны из депрессии. В США в результате банковской паники в 1930—1933 гг. произошло сокращение предложения денег в экономику страны. Объем денежной массы в экономике сократился на 25%. И, по мнению американских экономистов К.Р.Макконнелла и С.Л.Брю, этот глубочайший в американской истории спад предложения денег стал одной из причин самой тяжелой и продолжительной депрессии в стране. А в Украине спад предложения денег по сравнению с 1991г. составил, как минимум, 5-кратную величину!
В то же время Украина со среднедушевым ВВП в 600 $ и тенденцией движения к 500 $ находится в состоянии даже не депрессии, а замерзания, и ее в первую очередь надо «разморозить».
Использование жесткой монетарной политики в этих условиях напоминает незадачливого водителя, который на I передаче стремится развить скорость в 150 км/час. Остается только пожалеть машину.
Эта монетарная политика проходила на фоне резкого ухудшения состояния банковской системы. Следует отметить, что банковская система у нас двухуровневая, и все внимание уделяется I уровню — т.е. обеспечению ликвидности и устойчивости банковской системы, а также скрытой форме инфляции через прямые займы Минфину или посредством выкупа ОВГЗ. Тогда как решению проблем II уровня — развитию и нацеливанию банков на кредитование реальной экономики и создание рынка длинных денег — не уделяется должного внимания. Для сравнения можно привести такие примеры: уровень капитализации банковской системы Украины примерно соответствует седьмому по величине банку Польши, а прибыль, полученная банковской системой Украины в 1999 г., эквивалентна прибыли одного крупного американского супермаркета. Политика, проводимая в отношении банков, не стимулировала их инвестиционной активности. Эмитированные Нацбанком деньги шли, минуя банковскую систему, что не способствовало ее развитию. Отсутствовала банковская политика на развитие экономики на долгосрочной основе, практически отсутствовал рынок «длинных денег». Так, в западных странах, чем длиннее срок кредита, тем меньше уровень кредитной ставки и часто дается льготный период до 5 лет.
У нас же чем больше кредитный срок, тем выше кредитная ставка.
Сейчас в банковской системе отмечаются позитивные тенденции: рост вкладов, значительный рост свободных средств, которые достигли 1,5 млрд. гривен. Однако, с моей точки зрения, это скорее свидетельствует о негативных факторах. Рост вкладов в основном осуществляется в валюте. Рост предложения свободных средств не приводит к снижению стоимости кредитов, составляющих в настоящее время около 60%. Это происходит в условиях двухмесячной ревальвации гривни, что противоречит всем положениям монетарной политики, в соответствии с которой стоимость кредитов в этих условиях должна была составлять не более 10—15%, и свидетельствует о нарастании предкризисных тенденций, поскольку реальная экономика не востребует эти деньги — из-за низкого покупательского спроса населения, деструктивной налоговой политики и нерешенности защиты прав собственности. Что отражается в скрытых инфляционных ожиданиях (разница 60% — (10 — 5)% = 45-50 %). Намечающаяся реанимация ОВГЗ в этих условиях оттянет на поддержание «сбалансированного» бюджета свободные денежные средства, что еще более ухудшит состояние реальной экономики.
Таким образом, денежно-кредитная и налоговая политика не стимулировали создание и увеличение предприятиями основных фондов, основная цель монетарной политики проявлялась в сохранении ликвидности банковской системы (по- видимому, ради самой ликвидности). В результате банки в Украине перестали выполнять свои функции и превратились в расчетно-кассовые центры, а Нацбанк — в визитную карточку страны без опоры на II уровень банковской системы.
Я не буду углубляться в анализ кредитной политики в сфере сельского хозяйства и ограничусь лишь одним характерным примером, как один колхоз, пытаясь получить кредит в банке, предоставил список основных средств, куда среди прочего входили: «бюст Ленина, бархатное красное знамя, забор и туалет на два очка».
Но на этом проблемы Украины не закончились.
На 2000 год как выдающееся достижение провозглашается принятие жесткого сбалансированного бюджета без соответствующей реформы денежного обращения.
Кредитно-денежная политика — первая основа экономики, а бюджет — вторая.
Жесткий («сбалансированный») бюджет в этих условиях — это путь к окончательному развалу экономики, ее полнейшему замерзанию. И совершенно верно отмечает В. Пинзеник, что «бюджет остается главным разрушителем национальной экономики» («ЗН», № 13, 2000).
Но те причины, которые он отмечает, в частности, отсутствие «регламентирования приоритетов использования денег конечными бюджетными потребителями», хотя и имеют место быть, но технически устранимы, конечно, при желании исполнительной власти, для чего есть гораздо более простые и эффективные методы, чем предлагает В. Пинзеник.
Но на самом деле проблема кроется не только и не столько в нецелевом использовании бюджетных средств. Нецелевое использование — это следствие, а не причина. Ведь откуда возникли специальные фонды? Совершенно ясно, что при существующих средних зарплатах в госсекторе служащие находятся за пределами физиологической черты выживаемости. Поэтому вступает в действие самонастраивающаяся система, которая стремится, в первую очередь, обезопасить себя. За счет чего — за счет перераспределения бюджетных средств на нижних уровнях. А уже то, что остается, идет дальше на целевое финансирование, но, что совершенно очевидно, эти средства значительно сокращаются.
А то, что не хватает этой системе, изымается из теневой экономики и подпадает под нарушение закона, но эти процессы совершенно объективны, поскольку в таких условиях экономика, чтобы как- то существовать, вырабатывает свои правила перераспределения. Однако эта система перераспределений совершенно не эффективна и не управляема. Введению прозрачности препятствует низкий уровень монетизации экономики, и жесткая монетарная политика совместно со сбалансированным бюджетом и жесткой налоговой системой стремительно ухудшают состояние экономики. В условиях отсутствия достаточного насыщения экономики деньгами постоянно генерируются новые тромбы и сжимается внутренний рынок.
Но даже ослабление налоговой системы и процессы дерегуляции, которые наблюдаются в последнее время, не смогут сами по себе оказать сколь-либо значительного влияния, разве что слегка «облегчить состояние больного». Поскольку любые ставки налогов в зоне ниже физиологического уровня не играют никакой роли.
Следует обратить внимание и на то, что этот бюджет фактически фиксирует заниженный уровень зарплат в социальных сферах — здравоохранении, науке, культуре, образовании. И фиксирует пенсии на уровне прошлого года без учета инфляции, только ради сбалансированности бюджета. Создается впечатление, что бюджет разработан не ради развития страны, а ради бюджета. При этом погашение задолженности по непроиндексированным пенсиям осуществляется крайне медленно (7% снижения задолженности за 4 месяца 2000 года). В условиях роста цен речь уже не идет о развитии внутреннего рынка. Речь идет уже о физиологическом выживании людей. Все это может привести и приводит не только к росту теневой экономики и росту экономических нарушений, но ведет к куда более опасным последствиям — к деградации страны.
Резкое падение покупательного спроса привела к «битве» за СЭЗы — желанию вписаться в низкий покупательный спрос, когда нет места не только налогам, но и нельзя оценить эффективность экономики, поскольку у основной массы населения потребление замыкается на товарах первой необходимости.
А как же рост ВВП в I квартале, говорят оппоненты? А этот рост имеет весьма простое объяснение.
Исследования Фридмена показывают, что период, за который изменение денежного предложения изменяет ВВП, составляет от 6—8 мес. до года, а рост уровня цен наблюдается через 1—2 года.
Для Украины характерны меньшие цифры, как показывают исследования.
Этот рост ВВП — следствие следующих причин в порядке убывания их влияния:
1. Основная: массовое «вливание» денег (порядка $300 млн.) в экономику страны во время предвыборной кампании, причем не только из теневой экономики, но и из-за рубежа, что рассосало некоторые тромбы и временно повысило сбор налогов во время их «отбеливания».
2. Массовые выплаты зарплат и пенсий во время предвыборной кампании, что привело к резкому росту денежной массы.
3. Провал в ВВП в I кв. 1999 года (4,7%), связанный с кризисом 1998 года.
4. Значительный рост превышения просроченной кредиторской задолженности над дебиторской задолженностью, что достигает 43 млрд. грн. а также рост задолженности по зарплатам (6,5 млрд. грн.) и задолженности предприятий и организаций перед бюджетом (14 млрд. грн.)
В этих условиях важны показатели динамики роста задолженности, но они перестали публиковаться.
5. Как показали исследования Т.Шигаевой (ГИМР), происходит рост стоимостного выражения электроэнергии при падении ее производства, т.к. замещение электроэнергии, генерируемой АЭС на электроэнергию, генерируемую тепловыми станциями, приводит к росту ее стоимости в 4—5 раз, что и повышает ВВП, хотя, в действительности, ВВП должно снижаться.
6. Потребление значительных объемов топлива и энергии без оплаты.
7. Рост выпуска продукции предприятиями черной металлургии (на 16,4 %) за счет улучшения мировой конъюнктуры, но это наиболее энергоемкое и экологически грязное производство, тем более, что отмечен рост в продукции низкого уровня переработки. Эта конкурентоспособность также достигается за счет неплатежей за электроэнергию.
8. Административное давление, что приводит лишь к перераспределению денежных средств, оттягиваемых на энергорынок, тем самым ухудшая состояние остальной части реальной экономики из- за ее низкой монетизации.
9. По сравнению с I кв. 1999 г., значительно выросли поступления от приватизации, что также лишь приукрашает картину роста ВВП за счет распродажи активов государства.
10. В высокосном году февраль на 1 день длиннее, что автоматически дает 5% роста по сравнению с февралем 1999 г.
Эти факторы связаны с методологией расчетов или ситуативны и не носят системный характер. В то же время сверхплановый рост инфляции в I кв. 2000 г. связан с другим фактором — со скачкообразным ростом денежной массы в IV кв. 98. А рост денежной массы, связанный с предвыборной кампанией, скажется (по теории Фридмена) на росте цен в конце года. Так что уже можно к нему готовиться.
Конечно, есть факторы, которые оказывают влияние на эти закономерности, в частности, задержка с выплатами за газ (рост долга за первый квартал примерно на 500—600 млн. долларов) и за другие энергоносители приукрашают картину, но тем болезненнее проявятся впоследствии.
Ведь парадокс: по бумагам происходит рост производства в энергоотрасли, а энергии становится меньше. И связано это с тем, что производство энергии считается в стоимостном измерении, и чем дороже обходится энергия — тем лучше показатели!
В свете вышесказанного следует обратить внимание и на проблемы энергорынка. Все возникающие сложности ее решения имеют в своей основе прежде всего низкую монетизацию экономики страны. Не решив эту проблему, невозможно обеспечить прозрачность энергорынка, что создаст предпосылки для вполне естественных в этих условиях массы нарушений. Административный запрет неденежных расчетов не может в принципе решить эту проблему, вызывая только крайнее ожесточение агентов энергорынка, поскольку они технически не могут обеспечить проплату из-за ограничения денежной массы в стране (конечно, в немалой степени имеет значение и нежелание терять выгодный бизнес благодаря дисконтам, но это уже вторичный фактор).
Таким образом, проводимая в настоящее время «сбалансированная» бюджетная и с 1996 г. «жесткая» кредитно-денежная политика невольно направлена на разрушение экономики Украины.
В то же время в Украине сохраняется потенциал роста, определяемый в указанном дефиците предложения денег М в 12—20 раз меньшем, чем необходимо. Даже если учесть неэффективность ряда сегментов экономики, потенциальная возможность ВВП экономики Украины в настоящее время, как минимум, в 8 раз выше, т.е. в настоящее время составляет около $200 млрд. Это проявляется и в диспаритете цен на сельскохозяйственную и промышленную продукцию и в других сферах. Для примера можно сравнить розничный товарооборот в Украине, который в 1999 г. составлял около 33 гривен на человека в месяц, и стоимость аренды в Киеве, которая доходит до 30 дол. за кв. м. в месяц и выше, что больше, чем в Израиле или в Канаде.
Таким образом, в Украине срочно надо разрабатывать новую экономическую политику с учетом требований постиндустриального общества.
