Фармацевтические компании хотят убедить нас в том, что бурный рост цен на лекарства отпускаемые по рецепту, обусловлен необходимостью покрыть расходы на научно-исследовательские работы (НИР). Это утверждение подразумевает, что они тратят большую часть своих денег на НИР, и что после оплаты этих работ у них остается лишь скромная прибыль. Они говорят, что обуздание цен погубило бы НИР и заглушило бы инновации. Но в действительности все обстоит совершенно иначе.
На самом деле крупные фармацевтические компании тратят на НИР относительно немного — значительно меньше, чем на маркетинг и административные нужды, и даже меньше, чем остается у них в качестве прибыли. Например, в 2002 году совокупный объем продаж десяти крупнейших фармацевтических компаний Америки составил 217 миллиардов долларов. Согласно их собственной статистике, они потратили на НИР 14% от доходов с продаж. Но их расходы на маркетинг и администрирование составили при этом огромную величину, более чем в 2 раза превышающую затраты на НИР — 31%. И 17% осталось у них в виде прибыли.
Большинство фармацевтических компаний в своих годовых отчетах приводят суммарную цифру расходов на маркетинг и администрирование, но одна из них сообщила, что на маркетинг было затрачено 85% от этой суммы. Если предположить, что для других крупных компаний соотношение примерно такое же, — а для такого предположения есть основания, — то получается, что они затратили на один только маркетинг почти вдвое больше, чем на НИР.
В публичных заявлениях представители этой отрасли отрицают это, считая маркетингом лишь четыре конкретных вида деятельности — торговые визиты к врачам, стоимость бесплатных образцов, реклама, адресованная непосредственному потребителю и реклама в медицинских журналах. Но на самом деле средства, выделенные на маркетинг, расходуются далеко не только на это, и наиболее важной статьей является «просвещение» врачей (при котором их учат прописывать больше лекарств).
А что насчет прибылей? Вот уже много лет прибыли фармацевтических компаний намного выше, чем в любой другой отрасли — и это за вычетом расходов на НИР и другие нужды. Сравните 17% прибыли у десяти ведущих фармацевтических компаний Америки в 2002 году со всего лишь 3,1% прибыли в среднем для всех отраслей промышленности США, данные по которым приведены в «Fortune 500» за тот же год. В 2003 году, впервые за все время, данная отрасль переместилась по прибыльности с первого на третье место, но ее прибыль по-прежнему была гораздо выше среднего значения.
Недавнее утверждение о том, что фармацевтические компании тратят в среднем 802 миллиона долларов на вывод каждого нового препарата на рынок, основано на секретных, закрытых данных и является невероятным преувеличением. Но, независимо от того, сколько тратят эти компании на НИР, вряд ли они имеют право утверждать, что высокие цены необходимы для покрытия этой статьи расходов, если и размеры прибыли, и расходы на маркетинг превышают ее. Высокие цены нужны не для этого, а для покрытия их огромных затрат на маркетинг и поддержания прибыли на баснословно высоком уровне. Сейчас цены несколько снизились, но фармацевтические компании компенсируют это тем, что убеждают все больше людей принимать больше лекарств по сомнительным или искусственно преувеличенным причинам, увеличивая тем самым объем продаж.
Важный вопрос заключается не в том, сколько фармацевтические компании тратят на НИР, а в том, стоят ли лекарства, которые они нам продают, тех денег, которые мы за них платим. Примечательно то, что лишь небольшую часть лекарственных препаратов можно назвать новыми в сколько- нибудь значимом смысле этого слова.
В течение шести лет, с 1998 по 2003 год, из 487 препаратов, поступивших в продажу, целых 78%, по классификации Управления по контролю за продуктами и лекарствами США, вряд ли в чем- то превосходили уже имеющиеся на рынке препараты. Более того, 68% даже не представляли собой новые химические соединения — это были всего лишь старые лекарства в новых формах или сочетаниях.
Иными словами, основную долю производимой отраслью продукции составляют не важные новые лекарства, а незначительные вариации на тему препаратов, уже имеющихся на рынке — то, что называют имитациями или препараты-клоны. Например, препарат с наибольшим объемом продаж в мире, Липитор (Lipitor), выпускаемый компанией Pfizer, является четвертым из шести однотипных препаратов для снижения уровня холестерина. В настоящее время существуют целые семейства таких вот препаратов- клонов, и вряд ли есть основания считать, что в сравнимых дозах одно хоть сколько-нибудь лучше другого.
Фармацевтическая промышленность, далеко не являющаяся образцом свободного предприятия, полностью зависит от финансируемых государством исследований и предоставленных государством монополий в форме патентов и эксклюзивных прав на маркетинг. Немногочисленные действительно новые препараты обычно являются результатом исследований, проведенных за бюджетные деньги в правительственных или университетских лабораториях. Даже в классе родственных препаратов-клонов родоначальником обычно является препарат, полученный в результате финансируемой государством работы.
Например, первый из препаратов-аналогов Липитора, Мевакор (Mevacor), поступил на рынок в 1987 году, и его разработка основывалась главным образом на университетских исследованиях. Большинство лучше всего продающихся сегодня препаратов имеют препараты-предшественники, полученные еще в 80-х годах или даже раньше.
Основная идея заключается в том, что, несмотря на их утверждения по этому поводу, фармацевтические компании становятся все менее и менее склонны к инновациям. Они просто перетасовывают все те же старые препараты, получают новые патенты и эксклюзивные права и полагаются на свою маркетинговую мощь, убеждая врачей и пациентов в том, что они творят медицинские чудеса.
В каждой развитой стране лекарства, отпускаемые по рецепту, каким-то образом регулируются. Даже в США плата за услуги врачей и за лечение в больнице регулируется системой Medicare. Так что не стоит нам беспокоиться по поводу удушения НИР, направленных на создание новых препаратов. Фармацевтические компании делают в этом направлении гораздо меньше, чем утверждают, а то, что они делают, им вполне по карману.
Марсия АНДЖЕЛЛ, старший преподаватель социальной медицины в Гарвардской школе медицины, автор книги «Правда о фармацевтических компаниях: как они нас обманывают и что с этим делать».
