90 процентов современных родителей — люди очень хорошие и максимально положительные. В повседневной жизни они преследуют единственное — видеть детей своих счастливыми. Осознавая это и включая себя в число вышеназванных процентов, тем не менее осознаю и необходимость создания партии современных родителей, основным лозунгом которой будут такие слова — родители, объединяйтесь, изменяйтесь, совершенствуйтесь, учитесь понимать и понимайте своих детей! «Здрасьте!» — хором скажут мои невидимые собеседники. Здрасьте-то здрасьте, а проблем с каждым днем все больше. И определить их можно одной фразой — «Не понимаю!»
А я была уверена, что понимаю все! Уже не уверена...
Все разрушила моя давняя-давняя приятельница. Милейшая женщина. Как-то не заметила она, что ее сын стал взрослым, что давно уже Деник зарабатывает гораздо больше, чем они вместе с супругом; что советы его и редкие деликатные замечания весьма умны и, как правило, по делу. Не замечала, что в доме уже двое мужчин. Хорошая дружная семья... И вдруг заметила. Сын привел в дом девушку, представил ее родителям как свою жену. И довел до их сведения, что и он, и его избранница отныне семья, но жить будут отдельно от родителей. Иными словами, они «снимают» квартиру. Ибо, по их глубокому убеждению, семья в семье — это нонсенс. Родители с обеих сторон вздохнули и в знак согласия кивнули головами. Жизнь продолжается. Но...
— Ты представляешь? — возмущенно-недоуменно причитала приятельница в телефонную трубку, — в ЗАГСе оформлять свои отношения они не собираются. А живут- то ведь вместе! Как же так?! Что это такое?! Как это называется?
— Успокойся. Мои юные коллеги давно уже объяснили мне, что это называется гражданским браком. Явление для всех времен нормальное.
— ?!?!
— И вообще, не штамп в паспорте объединяет мужчину и женщину на долгие годы совместной жизни. Не он питает и сохраняет их чувства. Вот послушай. Пример. Жизнь моего деда и бабушки. Слушаешь?
Дед не дожил до золотой свадьбы два года. Так обидно! Красивой парой они были. Осталась бабушка в большом, когда-то шумном и людном доме одна. Потихоньку возвращалась она к обыденной жизни. И вдруг как гром средь ясного неба примчалась председатель сельсовета.
— Мария Ивановна, где ваше свидетельство о браке? Родственники домом интересуются...
Бабушка ошарашено глянула на нее. Пересмотрели все документы, которые, как и положено, хранились на дне сундука. И... ничего не нашли. О, Господи, после 48-и лет совместной жизни Мария Ивановна поняла, что она никто. Нет документа — значит не жена вы покойного Поликарпа Семеновича.
Председательша расспросила — что, когда и как было. Сказала, как, по ее мнению, надо действовать. И заторопилась по другим делам.
Пожилая женщина устало опустилась на скамеечку у дома. Обвела подворье взглядом и задумалась...
Мария была видной девушкой: и в работе, и в школе, и в танце на вечерницах всегда среди первых. Сельские парубки все чаще и чаще бросали на нее восторженные взгляды.
— Тату, — Мария посмотрела на отца и тихо продолжила, — Онисим сватов собирается присылать...
— И на порог не пущу. Онисим — бандит (в первые годы советской власти многочисленные банды «гуляли» по просторам Украины. — Авт. ). Это каждый в селе знает. И пускай у него волы с золотыми рогами будут — не отдам! Это мое последнее слово.
Погоревала Мария, поплакала, но воля отца — закон.
Прошло время. Как-то на Рождественских вечерницах появился парень. Не местный. Пригласил Марию на танец. Перемолвились несколькими словами. Потом он еще не раз приходил, стоял в сторонке, молчал, изредка поглядывая на Марию.
— Староват как для жениха, — думала девушка, возвращаясь домой. И старалась о нем не вспоминать.
Прошла зима, весна, хлопотное лето, собрали урожай. Осенью на пороге их хаты появились сваты. После традиционных фраз познакомили с женихом. Отец ответил на их поклоны и... принял хлеб. Пригласил за стол.
— Тату, я ж его не знаю, — запричитала Мария.
— Не плачь, дочка. Надежный человек. Из хорошей семьи. Жить будешь, как за каменной стеной. Иди. Родители плохого не присоветуют.
Подчинилась Мария родительскому решению. Отгуляли свадьбу. И уехала молодая жена с мужем и нехитрым приданым (семья ее была многодетная, время смутное, роскоши не знали) в соседнее село.
Строгий свекор и молчаливая свекровь встретили невестку по-доброму. Семья была большая. Братья и сестры Поликарпа Семеновича уже были семейными. Жили дружно. Земли было много. Трудились от зари до зари. Пятеро мужчин в доме заботились обо всем. Колхоз не признали. По меркам того времени «потянули» на кулаков. Держались особняком. Коммунары им этого не простили. Пришли с постановлением. Забрали все. «Сахарные буряки детям на лакомство в печи пекли, и те унесли», — рассказывала когда-то бабушка Мария. Правда, не выселяли.
— Кто такой бедняк? — задавался вопросом Поликарп Семенович. И, помолчав, сам и отвечал. — Лодырь!
— Кто такой кулак? — Хозяин.
— Кто такой батрак? — Наемный работник. Умные батраки кулакам благодарны были.
Семья пошатнулась. Решили разделиться. Мария с Поликарпом остались с родителями. Продолжали трудиться. Жили в уважении друг к другу. Дождались сына-первенца, но недолгим был его век. Со временем еще появились в семье Марии и Поликарпа два сына. Наступил 33-й год. Голодовка. Отправились в Тулу. Город хлебный. Устроились на работу. Но ненадолго оторвались от украинского кошмара. Свекор со свекровью рвались домой. Старикам было тяжко на чужбине.
Возвратились. Зима. Холод. Голод. Спаслись благодаря родственникам из соседнего села. У тех была корова, и скромные надои они щедро делили со всей многочисленной родней. Поликарп работал обходчиком на железнодорожной станции. Изо дня в день отправлялся на работу. Обувь оставлял дома. Опухшим ногам (результат катастрофического недоедания) она была не нужна. Мария занималась детьми, помогала свекрам и высматривала мужа. С ним в доме было гораздо спокойнее. Поликарп был немногословен, но доброе слово находил для каждого.
Ждали весну. С ужасом смотрели на опустевшие дворы. Село вымирало семьями.
Первые весенние деньки подарили надежду. Готовились к посевной. И верили, верили. Осенью уже были с хлебом. И к хлебу было кое-что. Детишки похорошели. На лицах крестьян появились улыбки.
Мария Ивановна и Поликарп Семенович радовались сыновьям. Славные мальчуганы. Помощники...
— Грубости не знала. Униженной никогда не была. Завидовали мне... И ни о каком документе не думали. Повенчались тогда в далеком 24 – И все. Фамилия одна. Все общее. Что делить? Зачем? — горько вспоминает Мария Ивановна. И думает, думает, думает...
Давно уже стали они колхозниками. Изо дня в день тяжко зарабатывали свои трудодни. Сыновья росли. Бегали в школу. Мальчишки как мальчишки. Они во все времена одинаковые.
Только окрепли, хозяйством солидным обзавелись... И вдруг война. Два года оккупации. Это время вспоминать тяжко. Когда вошли наши — все вздохнули. Муж и сын ушли на фронт. Поликарп Семенович (ему уж было почти 50) воевал... в активном тылу. Обшивал наших воинов. Был он мастером на все руки.
И опять беда. В одесском госпитале, уже после победы, на руках у Поликарпа Семеновича умирает средний сын. Нет и никогда не будет таких слов, чтобы описать горе родителей. Солнце померкло, жизнь остановилась, мрак...
Но в том-то и заключается высшая философия жизни — побеждать горе. Помогали младшему. Учили его. И верили, верили, верили... Всегда рядом, всегда вместе. Младший стал офицером. Служил в Германии. Письма. Ожидание встречи. Офицер-красавец приехал в отпуск. Сельчане уважительно посматривали на его погоны. Охотно отвечали на его приветствия. Отпуск пролетел незаметно. Постаревшие родители не могли налюбоваться сыном. Заверив всех в скорой встрече, сын умчался к месту службы...
Ознакомившись с личным делом лейтенанта, областные военкомы, бывалые офицеры, не нашли в себе сил приехать к Марии Ивановне и Поликарпу Семеновичу. Со страшной вестью — Ваш сын погиб при исполнении.... Бросились за помощью в сельсовет. Председатель сельсовета побелел: «За что ж их так? Не могу, хлопцы! Это уже третий сыночек. Как сообщить?»
Соседи замерли. Выла волчица! Люди бежали ко двору Поликарпа. Хозяин лежал без сознания. А Мария, обезумев, выла... Трое побледневших мужчин молча стояли у стены.
Мария Ивановна долгие месяцы провела в больнице. Поликарп Семенович, постаревший, сгорбившийся, что-то мастерил в опустевшем подворье, занимался хозяйством. Мария вернулась домой. Без желания жить. Остались вдвоем. Надолго. Навечно. Нет, втроем. Он, она и огромное страшное горе. Поликарп всегда был рядом. Ни в одной сельской усадьбе не было так тихо. До боли тихо...
Председатель открыл калитку. Зашел во двор. Поликарп с Марией обедали. Вернее, Поликарп Семенович уговаривал жену хоть что-то съесть.
— Здравствуйте, — тихо сказал председатель. Старики ответили ему кивком головы.
— Мария Ивановна, урожай собираем... Людей не хватает. Помогите... Всех на поле отправляю. В детские ясли нужна няня...
— Я?! К детям? — горько запричитала.
— Больше не к кому обратиться, Мария Ивановна. Завтра к шести утра жду вас. Поликарп Семенович, а вы со столяркой в новой школе помогите. Так на вас надеюсь...
— Поможем, — ответил Поликарп Семенович. Он всегда был немногословен. А теперь...
Утром они вдвоем вышли со двора. И пошли трудиться. Односельчане, каждый про себя, просили Бога помочь им. А Петрова невестка умудрилась своего малыша «пристроить» к Марии Ивановне по дороге. Мальчуган крепко обхватил бабу Марию — так они и пришли на работу.
Прошли годы... И они уже давно были на заслуженном отдыхе. И всегда вместе. Поликарп Семенович начал болеть. Мария Ивановна не отходила от него. Врачевала и словом, и делом. По ночам прислушивалась к его дыханию.
— Все будет хорошо, Мария, — успокаивал он ее.
Тот год был високосным. Совсем занемог Поликарп Семенович. Заволновались соседи.
— В этот год святые переворачиваются в гробах, — пояснил всем Поликарп Семенович. — Если переживу этот год — буду жить долго. А если суждено умереть — то только в этом году.
Не пережил. Отошел к сыновьям своим. А Мария Ивановна так умоляла его: «Не оставляй меня, хозяин мой дорогой!» А он оставил...
И вот теперь она никто.
— Тетя Мария, председательша сказала, у вас какие- то проблемы, — сосед Иван отвлек ее от воспоминаний.
— Отвези меня, сынок, в мое родное село.
Проведала Мария Ивановна могилки родителей. Как будто опять за благословением... Отыскала подружку свою: она была на их венчании с Поликарпом Семеновичем. Суд постановил, что она действительно является женой гражданина... Через несколько дней сельсовет выдал «Свидетельство о браке».
Домой Мария Ивановна в тот день возвращалась женой «в законе», но... без мужа. В доме накрыла стол, одела кофточку выходную и, глядя на портреты своих дорогих мужчин, рассказала им эту историю. Ей показалось, что они поддерживающе улыбнулись. Они ее защищали всегда...
— Дослушала? — переспросила я приятельницу.
— Да, — всхлипнув, ответила она.
Я понимаю и не понимаю, что их объединяло столько лет. Но то, что не штамп в паспорте, — я знаю точно.
