ВСТРЕЧА В АЭРОПОРТУ
Ехать в далекий Рим по приглашению незнакомых коллег — не такое простое дело для недавних затворников железного занавеса. Я все-таки волновалась — как оно все будет, встретят ли меня, а если нет — то смогу ли быстро сориентироваться в незнакомом городе? И как мне узнать тех «двух монахов, которые будут держать соответствующий плакатик», о чем мне было сказано по телефону главным редактором Украинского радио Ватикана отцом Августином?
И вот, наконец, я в гигантском аэропорту Рима, под крышу которого въезжают электрички, доставляющие прибывших в самый центр Вечного Города. Ожидаю свою дорожную сумку, не спешу, по опыту зная, сколько времени занимает выгрузка багажа пассажиров из самолета. И вдруг замечаю, что в зале получения багажа уже пусто, что я осталась там одна, а на автоматическом конвейере меланхолично кружит одна единственная сумка — моя собственная. Так выяснилось, что скорости обслуживания в Риме и Борисполе весьма разные. Может итальянцы начинают разгружать самолет загодя, еще до того, как он приземлится?
Иду на выход, присматриваюсь к небольшой толпе встречающих, напрасно пытаясь выделить «двух монахов» — не замечаю ни одного человека в черной рясе и скуфье. Обещанный «плакатик», однако, узнаю безошибочно — кусок плотной бумаги, на котором нарисована большая пуговица с четырьмя дырками. Держат «штандарт» два улыбающихся господина в светском, принадлежность которых к монашескому ордену выдают только особенные воротнички, — отцы Августин и Амвросий с Украинского радио Ватикана.
Эта неформальная встреча, этот старомодный пуговица-пароль как-то сразу приблизили меня к Риму, к новым людям, а незнакомые коллеги мгновенно перестали быть незнакомыми. Не один раз я потом ощущала, что приехала к людям, которых давно и хорошо знала.
УКРАИНЦЫ В ТОЛПЕ
Как ни сопротивляется итальянская власть, а украинцев становится в Риме все больше. Это не только туристы, но также «нелегалы» на заработках. Об этом свидетельствуют, в частности, первые издания путеводителей «Рим і Ватикан» на украинском языке (Украинская редакция о. Евгения Небесняка, о. Романа Тереховского и Андрея Репко), а еще — ноты украинского языка в уличном хоре. Сегодня украинца (скорее — украинку) можно встретить в Риме в любом месте. Случилось, например, так, что в вагоне метро со мной любезно поздоровались трое молодых земляков, — оказалось, что они случайно где-то видели меня в обществе украинского духовенства. Другой случай. Как-то я средь бела дня заблудилась, не могла найти дорогу домой. А очень не хотелось останавливать прохожих — я совсем не знаю итальянского, итальянцы же плохо понимают английский. Иду, выбираю из толпы не очень озабоченных людей, чтобы обратиться за помощью. И вдруг слышу родные звуки — на парапете маленького фонтана сидят две не очень молодые жиночки и громко, как дома около колодца, разговаривают. На мой вопрос, как найти дорогу, обе женщины, не прерывая разговора и не поворачивая в мою сторону голову, показывают руками направление. Абсолютно точное направление.
Еще одна встреча. Сикстинская капелла Ватикана, Микеланджело, час пик. Огромный высоченный холл плотно набит людьми, все как один стоят с поднятыми к прославленному плафону головами. В общем гудении голосов выделяю произношение, которое ни с чем на свете невозможно спутать — одесское: «Чтоб я так жил — толпятся, как у нас на Привозе! Только смотрят в другую сторону!»
ЦЕНТР ПРОВЕТРИВАЮТ
В первое воскресенье пребывания в Риме меня ожидал приятный сюрприз — бесплатный проезд в метро. Кассы были закрыты, щели турникетов зашторены (чтобы случайно кто не вставил билет), полиция во все глаза следит, чтобы все шли просто так, руки в карманах. Для меня это значило существенную экономию суммы в 3000 лир ($1,5) за проезд туда и обратно до площади Св. Петра. (Кстати, каждый билет стоимостью 1500 лир остается действительным в течение 75 минут после первого компостера, — вы можете воспользоваться им для дальнейших поездок в метро или автобусом.)
По какой причине богатым итальянцам дарится бесплатный проезд в метро? Оказалось, что каждый месяц в определенные воскресенья муниципалитет столицы осуществляет экологическое мероприятие — проветривает от выхлопных газов исторический центр Вечного Города, в лабиринте узких средневековых улочек которого может накапливаться опасное количество ядовитых и разрушительных веществ. В эти дни в наиболее посещаемой части города строго запрещается автомобильное движение. А чтобы как-то компенсировать автомобилистам неудобства, гостеприимно открывают настежь турникеты метро. Чем, конечно, пользуются и «безлошадные» граждане.
Средневековые улочки ставят перед муниципалитетом не одну сложную задачу. Например, озеленение. Что и как можно вырастить в этих каменных ущельях, которые иногда сужаются до ширины одной автомашины (когда-то такой меркой был осел с тюком на спине)? Но ведь, оказывается, что все-таки можно. Есть в самом центре Рима узкая, длинная и странная улица. По всей длине с обеих сторон она уставлена огромными, высотой, вероятно, в целый метр, керамическими горшками с землей, в которых растут молодые, но уже высокие березки. Свежие, прозрачные деревца на резном каменном фоне напоминают здесь не Россию, не картины Нестерова, а скорее хрупкие женские фигуры с картин Боттичелли — удлиненные и изящные, как будто бесплотные.
ПУТАНА
В СМИ много чего написано о расцвете разврата, о беззастенчивости и «собачьих» повадках определенной части молодежи, о прибыльном панельном бизнесе. Все это, к счастью, до сих пор остается для нас за гранями нормального бытия нормальных людей, где-то в другом измерении. Может, поэтому так поразила меня одна уличная картинка, свидетелем которой я невольно стала. Время события — яркий итальянский день; место события — ступени, ведущие в метро около руин Цирка Великого. Людской поток здесь не очень густой, но люди постоянно идут вверх-вниз, входят-выходят. Мои глаза равнодушно остановились на девушке и мужчине, которые сидели друг против друга на лестнице. Ничего странного — на улицах Рима сидят где угодно, на чем угодно и кто угодно. В некоторых местах, например, на прославленных ступенях площади Испании или около классических фонтанов, сидят ритуально — это часть паломничества в Вечный Город.
Так что увидев пару на ступеньках метро, я не удивилась и безразлично, мгновенно коснулась глазами совсем молодого и очень милого лица девушки, встретилась с нею взглядом. Человек способен многое увидеть и постичь в течение какого-то мгновения. Глаза я отвела сразу, но успела хорошо рассмотреть девушку и понять, что она была «на работе». Я поставила здесь кавычки, но это не совсем справедливо — выражение ее лица хорошо свидетельствовало, что она действительно работала, добросовестно обслуживала клиента. Не обращая никакого внимания на взгляды прохожих, на грубые ласки партнера. Меня поразила именно эта ее суровая сосредоточенность, серьезность, желание выполнить все, чего от нее требуют. Равнодушие девушки к толпе, к людям казалось непостижимым, каким-то сверхъестественным. Это была не шумная, с вызовом беззастенчивость, эпатаж, а пугающая апатия существа, которое принадлежит какому-то другому миру, живет по особым законам — вне границ добра и зла. Но ради чего так сломал себя человек?
МИЛОСТЫНЮ СИНЬОРУ
В Риме много попрошаек, не меньше, чем в Киеве (пусть это нас немного утешит), особенно в местах, которые чаще всего посещаются иностранными туристами. Немало среди просителей старых искалеченных людей, которых римляне, как и мы, подозревают либо в симуляции, либо в том, что ими пользуются, как «машинами» для сбора лир и долларов уж слишком здоровые родственники. Много на улицах цыганок, которые пользуются почему-то особой недоброжелательностью римлян, хотя они не хуже всех других мазуриков. Римляне приписывают цыганкам незаурядное знание человеческой натуры, а многих из них считают весьма талантливыми актрисами, хотя те никогда не меняют своей характерной внешности. Даже ради камуфляжа. «На вооружении», однако, они имеют интересные приемы.
Было, например, так: цыганку схватили за руку в тот момент, когда она украла с прилавка какие-то шелковые платки. Немедленно поднялся шум, сбежалась толпа, воровку окружили — расправа или задержание казались неминуемыми. В этот критический момент цыганка, молодая, статная и красивая женщина, подняла все юбки и рубашки себе на голову. И стояла так какое-то мгновение, как Венера, рожденная из пены морской (в нашем случае — из лохмотьев). Пока окружающие глазели на нее с открытыми ртами, бесследно исчезли те шелковые платки. Люди начали смеяться — над собой, над бесстыдницей, а особенно над монахами, которые случайно стали свидетелями инцидента и «не успели» отвести глаз. А «героиня» спокойно привела себя в порядок и исчезла за кулисами — в толпе.
Но сколько в Риме действительно несчастных, выброшенных из жизни людей! Иду мимо просителя с тяжелым и хмурым лицом, похожим на маску из черного дерева. Кладу в шапку какую-то мелочь и автоматически произношу одну из немногочисленных знакомых мне итальянских фраз: «Прего, синьор!» (Пожалуйста, синьор!) Этого мужчину давно уже, по-видимому, никто не называл «синьором» — так прояснилось и помолодело его лицо и такой сияющей улыбкой он отблагодарил меня за те жалкие лиры, которыми я могла ему помочь. Думаю, что я получила тогда значительно больше, чем тот несчастный.
РИМСКИЕ СЛЕДЫ НИКОЛАЯ ГОГОЛЯ
В Риме земляки подарили мне путеводитель, почти неизвестный в Украине — «По следам украинцев в Италии». Его составила Дарья Маркус, а напечатала фирма Kobasniuk travel, inc (США). Там старательно описаны места, так или иначе связанные с Украиной. Упомянута, в частности, Ватиканская библиотека, где хранится письмо папы Григория VII к киевскому князю Изяславу, датированное апрелем 1075 года; украинский греко- католический собор Св. Софии, пышно декорированный чудесными мозаиками, а также другие украинские храмы Рима, украшенные современными украинскими художниками.
Описывает путеводитель также старинный дом в самом центре Рима на via Sistina, 125, недалеко от площади Испании. Мемориальная доска свидетельствует, что здесь в 1838-42 годах жил Николай Гоголь. В этом доме он написал «Мертвые души», здесь собирались земляки из Украины, Польши, Петербурга — литераторы, художники, студенты. Некоторым из них он помогал финансово, например, крепостному Шаповаленко (собственность господина Капниста), присланному в Рим учиться живописи и мозаичному искусству. Гоголь отдал на проживание бедному студенту весь гонорар, полученный за специальный спектакль «Ревизора» в Риме.
Сохранилось в Риме также кафе «Greco», которое часто посещал автор «Ревизора». Около столика, за которым Гоголь обычно сидел, можно видеть его миниатюрный портрет. Друг Тараса Шевченко художник Штернберг описывает в письме, как он встретил там элегантного, модно одетого франта, который развлекал общество «сальными украинскими анекдотами» — Николая Гоголя.
Гоголь очень любил Италию, Рим и уезжая написал: «Все, что мне было нужно, я вобрал в себя, в глубины моей души. Там Рим, как святость, как свидетель чудесных явлений...»
