Его знали и уважали музейные работники не только Украины — всего мира. А иначе и быть не могло, потому что за плечами патриарха музейного дела, академика, лауреата Национальной премии имени Тараса Шевченко, заслуженного работника культуры Украины и Польши, президента Украинского национального комитета Международного совета музеев (ICOM) Бориса Возницкого — свыше 60 лет самоотверженного труда, положенного на алтарь сохранения национальной культуры. Кто-то даже пытался посчитать, сколько памятников истории он спас, и цифра получилась невероятная — около сорока тысяч.
Борис Возницкий был инициатором создания ряда музеев, функционирующих как отделы Львовской национальной галереи искусств. Это музеи «Львовская сакральная скульптура XVIII ст. Творчество Пинзеля», «Искусство давней украинской книги», «Пятничанская башня», а также Олесский, Золочевский и Подгорецкий замки. Именно благодаря Борису Возницкому Львовская галерея стала большим научно-исследовательским, реставрационным и просветительским центром, получила авторитет и широкое признание как в Украине, так и за ее пределами, достойно войдя в контекст мировой музейной практики.
В 2012 году исполнилось пятьдесят лет с того дня, как Борис Григорьевич пришел на должность директора Львовской галереи искусств. В предпоследнем интервью газете «День» он сказал: «Я так много работаю, что даже в отпуск не хожу — последний раз отдыхал в 1964-ом. Работаю все субботы и воскресенья». В том же интервью прозвучали и такие фразы:
— Меня страшно угнетает то, что я хочу что-то сделать и не могу.
— Держу возле себя высказывание Иосифа Слепого «Народ, который потерял прошлое, исчезает с лица земли». А еще всегда цитирую Mein Kampf Гитлера: «Для того чтобы ликвидировать народ, у него нужно отобрать культуру»...
Он жил работой и погиб на работе — по дороге в Поморянский замок рано утром 23 мая 2012 года за рулем собственного автомобиля...
Вскоре коллектив галереи обратился к главе государства с просьбой решить вопрос о присвоении ей имени Бориса Возницкого (1926—2012), потому что именно благодаря его труду Львовская галерея искусств (в ее собрании — свыше 63 тысяч произведений национального и мирового искусства от самых давних времен до наших дней) стала одним из наибольших и самых богатых музеев Украины.
«РИСК БЫЛ ВО ВСЕМ»
О феномене Бориса Возницкого — в интервью с историком искусства, профессором, проректором Львовской академии искусств Романом ЯЦИВЫМ.
— Говорят, что с отходом директора Львовской национальной галереи искусств закончилась эпоха Возницкого. Итак, что такое «эпоха Возницкого»?
— Общественно-культурный феномен Бориса Возницкого закладывался конкретным историческим временем, поэтому как масштабная фигура он сам стал определенным «продуктом» соответствующей эпохи. Та конфигурация имени, которой сегодня мы определяем деятельный полет и авторитет Бориса Григорьевича, выстраивалась эволюционно — как, в первую очередь, им же самим в целенаправленных созидательных усилиях, так и уникальной комбинацией факторов ситуативного, психологического и субъективного уровней.
Культурно-художественная ситуация в западных областях Украины в период советского администрирования была достаточно специфической, и достигать важных для украинского дела результатов организационного порядка можно было только решительными, волевыми шагами. Риск был во всем, внимание к «бандеровским территориям» со стороны партийных и карательных органов было особым. Однако Борис Возницкий, еще как молодой руководитель, на глазах которого происходило немало драматических событий вокруг украинского исторического и культурного наследия, находил те способы обоснования собственных инициатив, в которых просматривалась польза и для ответственных за идеологию клерков, и государственных руководителей. Так национальное в своей сердцевине дело помещалось в программу «социалистических преобразований» в западных областях Советской Украины. Атеистическая доктрина партноменклатуры отступала, когда о том или ином художественном артефакте квалифицированно и убедительно говорил Борис Возницкий. Так, шаг за шагом, осуществлялась музеефикация Львовщины и в противовес возведенных в ранг идеологии манкуртства и нигилизма, вырастала новая философия музейного дела и культурного просветительства.
Употребляя понятие «эпоха Возницкого», следует принять во внимание то обстоятельство, что уже само появление Бориса Григорьевича в музейной отрасли состоялось в определенной переломной точке для судьбы украинской культуры в целом. В начале 1960-х годов, невзирая на так называемую политическую оттепель, усиливался партийный контроль над украинскими научными, библиотечными и музейными учреждениями, учебными заведениями, творческими союзами, издательствами. Тем не менее, в противовес остроте ситуации разрасталось диссидентское движение, рождались молодые литературные и художественные феномены. Административные и интеллектуальные усилия Бориса Возницкого синхронизировались с этими процессами, Борис Григорьевич как мог стимулировал исследовательские интересы к украинской истории, художественным явлениям великих эпох прошлого. На этом пути он встретил других сподвижников — Григория Логвина, Ярослава Исаевича, Павла Жолтовского, Владимира Овсийчука, с которыми ему представилась возможность осуществлять реконструкцию динамических культурных взаимодействий Украины с другими субъектами художественных процессов в Европе. Характерно, что интерес к эпохам Киевской Руси, барокко и рококо, маньеризму и классицизму он совмещает с влюбленностью и в свой родной XX век. И дело не только в компетентности, способности выделить значимое явление из общего контекста. Он тонко понимал природу творческого акта как такового, постоянно поддерживая того или иного мастера модернистского направления в условиях идейной борьбы против «формализма». Под личным патронатом Возницкого были практически все самые выдающиеся художники, прошедшие европейскую школу, а следовательно, проблемы с партфункционерами — Ярослава Музыка, Маргит и Роман Сельский, Роман Турин, Емельян Лищинский, Карл Звиринский, Даниил Довбошинский, Дмитрий Крвавич...
И еще. Даже в обстоятельствах канонизованного чиновниками «соцреализма» Борис Григорьевич приглашал во Львовскую картинную галерею выставки таких масштабных европейских авторов, как Пабло Пикассо, Жан Карзу, Корнелиу Баба, Юрий Новосильский, Тадеуш Кантор и др., желая показать львовянам, в каком контексте эстетического опыта формировались черты модерного украинского искусства. С позиции сегодняшнего дня эти и бесчисленное количество других примеров уже свидетельствуют о правильности того гиперболизированного понятия «эпохи Возницкого».
«ПРЕОБРАЗОВЫВАЛ УКРАИНСКУЮ КУЛЬТУРНУЮ РЕАЛЬНОСТЬ С НЕПОКАЗНОЙ ПЫЛКОСТЬЮ»
— В чем феномен Возницкого?
— Феноменальность Возницкого вижу, прежде за все, в институционности формата его действенного поля и уникальной комбинации человеческих качеств, непоказной пылкостью, с которой он преобразовывал украинскую культурную реальность, вопреки упадочническим настроениям или конъюнктуре. Не бояться делать добро, убеждать опаснейших оппонентов спокойным языком профессиональных аргументов, сохранять человеческое достоинство даже перед лицом опасности — это действительно редкая черта, которая выделяла его среди многих тогдашних руководителей культурных учреждений. Поэтому украинское общество очень хорошо помнит имя Бориса Григорьевича, быстро забыв имена десятков титулованных «государственных», но мизерных по духу и деяниям мужей.
«УЧУСЬ У НЕГО СТОЙКОСТИ В РЕАЛИЗАЦИИ СВОИХ ЦЕЛЕЙ»
— Борис Григорьевич несомненно принадлежал к категории тех людей, которые всю жизнь неутомимо работали, всю жизнь учились и, главное, собственным примером показывали, как нужно жить. Чему вас лично научил Возницкий?
— Я имел большое счастье много общаться с Борисом Григорьевичем в последние годы его жизни. Учился у него уравновешенности и способности сохранять силу воли даже в достаточно тревожных ситуациях, когда те или иные административные гордецы желали сковать его инициативы, проявляя невежество в определенных вопросах музейного дела и культуры. В первую очередь, учусь у него последовательности избранной миссии интеллектуального лидерства и стойкости в реализации своих целей.
Борис Возницкий призывал к культурному диалогу как к особому механизму совершенствования общественной жизни. Его пример меня всегда будет мотивировать к самоусовершенствованию и более требовательному отношению к морально-этическому фактору всего, что делаю. Сегодня еще глубже постигаю содержание и форму автографа на книге о Николае Потоцком: «...Романові Яціву, з великою вдячністю»! Только великий Человек с большой человеческой Добротой может выбрать такую высокую форму почтения, адресованную своему скромному коллеге, который к этому изданию никоим образом не причастен... Это больше, чем такт, и больше, чем символика... Таким остается Борис Григорьевич Возницкий в моем сердце.
