Завтра в Национальном академическом драматическом театре им. И. Франко состоятся торжества по случаю завершения ХІІІ Международного конкурса по украинскому языку им. П. Яцыка. Цель этих соревнований —утверждение государственного статуса украинского языка (наконец, утверждение его в бытовом общении), повышение его престижа среди молодежи, воспитание уважения к родной культуре.
Конкурс проводится с завидной стабильностью. За последние годы число участников достигло 5 миллионов из 20 стран мира! Об этом и многом другом беседуем с главным организатором и финансистом — президентом Лиги украинских меценатов, председателем наблюдательного совета «Фармацевтическая фирма «Дарница», доктором фармацевтических наук, профессором Владимиром ЗАГОРИЕМ.
— Поскольку этот конкурс продолжается уже 13 лет, то сегодня не лишне будет напомнить, как и откуда все началось.
— Идея этого своеобразного языкового марафона вызрела в далеком Торонто, где выдающийся украинский меценат Петр Яцык поделился ею с исполнительными директорами Лиги украинских меценатов и своего Образовательного фонда Михаилом Слабошпицким и Марком Стехом: необходимо массовое и масштабное мероприятие, направленное на подъем самого социального престижа государственного языка в Украинском государстве. Он предложил им разработать мотивацию и сюжет такого действа. Они вдвоем и стали своеобразными архитекторами этого конкурса, предусматривавшего четырехуровневый сюжет: сначала — соревнования в школе, дальше победители меряются знаниями на районном уровне, потом победители второго этапа соревнуются в областном турнире, затем — национальный этап, финал соревнований. Яцык акцентировал на том, что в таком турнире самое главное — массовость. Школьники должны были почувствовать свою самую непосредственную причастность к широкомасштабному, беспрецедентному действу с «языковым знаменателем», которое снова и снова акцентировало бы: государственный язык — это не менее важно, нежели английский, информатика или математика. Важно, что, по замыслу Яцыка, такой конкурс, в противовес известным школьным олимпиадам, предусматривает не так поиски лингвистических гениев (если они найдутся в процессе нашего тестирования, то мы только будем рады этому), как патриотическое воспитание как раз в сфере отношений юных с языком.
Непременным условием этих соревнований было не дублировать узко языковедческое тестирование олимпиад, а придать всем тем тестам, с которыми будут иметь дело конкурсанты, выразительный украиноведческий характер. Неслучайно же потом последовательный защитник украинского языка Анатолий Погрибный назвал конкурс удачной формой нациотворческого характера. Он сразу же отметил мощный патриотический потенциал турнира.
— А один из первых меценатов конкурса Яцыка и член его опекунского совета, американец индейского происхождения Джеймс Мейс назвал этот проект первой попыткой национальной самозащиты украинцев...
— Да, я хорошо помню эти слова. В них — и качественная характеристика, и цель турнира, и его лейтмотив. Характерно, что именно Джеймс Мейс зорко заметил уникальность для Украины такого проекта, его драгоценную актуальность и именно он значительно раньше многих украинских деятелях, позиционирующих себя едва ли не самыми главными патриотами, поверил в него. Мейс сразу же стал пропагандировать конкурс, говорить о его направленности в будущее.
— Возможно, это потому, что Мейс хорошо знал Яцыка? Ведь они какое-то время активно сотрудничали, когда Мейс приезжал из Америки в Канаду и Яцык финансово поддерживал его работу — американский исследователь Голодомора ездил по всей Канаде для встреч с людьми, пережившими в Украине общенациональную трагедию сознательного уничтожения народа.
— Хорошо знал Мейс и о финансируемой Яцыком «Энциклопедии украиноведения», и об Украинском институте Гарвардского университета, и о Центре исследований истории Украины при Канадском институте украинских студий Альбертского университета, и об украинских кафедрах, центрах и лекториях в университетах Торонто и Лондона (провинции Онтарио). Наконец, каждый, кто знаком с меценатской деятельностью Яцыка, согласится, что он брался только за масштабные проекты, был неизменно последователен в их реализации и всегда доводил все начатое до завершения. Мейс сразу же увидел, что это такой же амбициозный проект, как и все, за что брался Яцык, ведь мелкие дела его просто не интересовали.
— Хорошо помню, что тогда, во время закрытия первого конкурса в столичной филармонии, вручая свои премии, Мейс сказал, что и у этого детища Яцыка — большое будущее.
— А кое-кто из наших деятелей встретил конкурс, как говорят, в штыки. Мол, это власть хочет усыпить нашу бдительность, отвлечь нас от борьбы за украинский язык. Услышав такие голоса, Яцык сокрушенно развел руками: «Бред отрубленной головы...» Во-первых, это не была инициатива власти, это была — повторяю это снова и снова! — инициатива Яцыка, поддержанная его единомышленниками из Лиги украинских меценатов и другими высокопоставленными должностными лицами, появилась на закрытии первого нашего конкурса, потому что хорошо почувствовала его позитив. Если и говорить о каких-то заслугах власти относительно конкурса, то надо сказать о тогдашних министре образования и науки Василии Кремене и его первом заместителе Ярославе Яцкиве, которые сразу же оценили идею такого турнира — и министерство протянуло нам руку на активное сотрудничество. Кстати, как раз благодаря академику Яцкиву конкурс сразу же получил статус международного. Когда первый заместитель министра образования Яцкив и исполнительный директор Лиги Слабошпицкий разрабатывали проект положения о конкурсе и все его регламентные документы, выдающийся астрофизик настоял: конкурс будет только международным — детям в Украине важно почувствовать, что есть большая мировая украинская семья, что украинский язык, несмотря на его социальную непрестижность в самой Украине, тоже принадлежат к мировым языкам. Ведь украинцы разбросаны по миру на разных параллелях и меридианах, и если бы все они сошлись в группу, то на каком языке могли бы между собой достичь взаимопонимания? Потому что один живет в Португалии или Бразилии, другой — в Аргентине или Эквадоре, третий — в США или Канаде, четвертый — в Польше или Румынии, пятый — в России или Грузии, шестой — во Франции или Швейцарии, седьмой — в Словакии или Венгрии. Но у них, кроме языка страны, где они живут, есть еще и свой, родной, украинский язык. Этот акцент выразительно проходит на всех этапах. Во всех наших конкурсах в разных формах подчеркиваем мы такой момент юным конкурсантам.
— Я невольно стала летописцем конкурса, поскольку, будучи пресс-секретарем Лиги украинских меценатов, написала о нем десятки статей. Листая свои записные книжки, возобновляю в памяти статистику турниров. В первом (официально он назывался «Конкурс юних знавців української мови») приняло участие свыше 200 тысяч школьников в Украине, а параллельно он прошел и в 13 странах мира.
— Не многие представляют, какая напряженная работа этому предшествовала, ведь организовать что-то — это море рутинной работы, которую не видно, которую нельзя потрогать, которая требует много времени и много нервной энергии, но исполнительная дирекция Лиги была на высоте и действительно творчески подошла к реализации проекта. Очень пригодилось М. Слабошпицкому то, что он долгое время был председателем секретариата Украинского всемирного координационного совета, а поэтому имел тесный контакт с руководителями украинских централей разных стран мира. Подавляющее их большинство были его хорошими знакомыми. Это значительно облегчило начало конкурса в диаспоре. Ведь в этом мире так много держится на личных связях. А особенно же — в таких делах. Огромную помощь оказало нам тогда и Министерство иностранных дел — несколько языковых турниров проходило при его непосредственном участии. Наши награды победителям и призерам турнира из Польши, России, Грузии, Румынии, Франции и других стран вручали послы Украины или другие ответственные сотрудники посольств.
— Вы вспомнили о наградах... Вот и подошли к теме призового фонда конкурса и вообще финансов, ведь это очень дорогое удовольствие. Сегодня (и вчера, и позавчера) главный меценат турнира — Фармацевтическая фирма «Дарница». Но давайте расскажем по порядку, как и откуда брались и берутся средства для конкурса?
— Раз и навсегда разработан бюджет конкурса — почти 800 тысяч гривен. Большую часть средств на первый конкурс дал Петр Яцык. К нему присоединились его друзья — благотворители из Канады и, конечно же, наша Фармацевтическая компания «Дарница». Яцык неожиданно умер за девять дней до начала второго конкурса. И в память о нем в Образовательный фонд его имени поступило намного больше пожертвований, нежели это было нужно для проведения второго языкового марафона. Таким образом его друзья, которых было действительно много, почтили его память.
Министерство образования с готовностью приняло наше предложение присвоить конкурсу имя его инициатора и вдохновителя. С тех пор он официально называется так: «Міжнародний конкурс з української мови імені Петра Яцика». Обратите внимание: уже нет в названии юных знатоков украинского языка, как это было раньше, ведь к нему примкнули и высшие учебные заведения, и Вооруженные Силы Украины. Уже со второго турнира он стал своеобразным посполитым движением к государственному языку. В нем приняло участие свыше 5 миллионов школьников, студентов, учеников профтехобразования и военных. Важно, что тогда, когда Минобразования возглавлял Василий Кремень, победителей-одиннадцатиклассников без вступительных экзаменов зачисляли на филфаки университетов (обучение за средства госбюджета). Сегодня этого нет. И не только этого. С тех пор как Минобразования возглавил Дмитрий Табачник, началось торпедирование конкурса, попытки маргинализировать его путем клонирования турнира (например, мертворожденное в недрах Минобразования дитя — конкурс имени Шевченко, который точнее было бы назвать конкурсом имени Табачника, поскольку в нем размыт и нивелирован патриотический профиль). Едва успев оседлать министерское кресло, Дмитрий Табачник начал велеречиво заявлять: в связи со сложной финансовой ситуацией у Минобразования нет средств для финансирования конкурса имени Петра Яцфка, а есть средства только для конкурса имени Шевченко, поэтому он снимает с себя все обязанности соорганизатора конкурса имени Петра Яцыка. Обыкновенное лукавство и дезинформация. Ведь Минобразования никогда ни одной живой копейки не предоставляло на наш языковой турнир. Все его расходы — это средства благотворителей. Каждая премия (а их — сотни!) носит имя ее конкретного основателя, все административные затраты во всех турнирах — из средств Лиги украинских меценатов. В регистрационных документах турнира, утвержденных в Минюсте, четко сказано: организаторы конкурса — Министерство образования и науки и Лига украинских меценатов, а проходит конкурс при участии Министерства культуры и туризма, Министерства иностранных дел и Министерства обороны. Премиальный фонд конкурса обеспечивает Лига украинских меценатов. Конечно, огромная волонтерская работа украинского учительства в конкурсе — это то, что трудно измерить, потому что для этого нет единицы измерения. Без этого конкурса просто не было бы, но когда речь идет только о деньгах, как это говорит нынешний глава образования, то налицо хрестоматийный пример либо его обычной неосведомленности, либо обычного лукавства. Потому что не может человек откровенно сказать: я этот конкурс не люблю, как не люблю ничего украинского, поэтому я против и хочу за что-нибудь его закопать.
— Почему каждый конкурс открывается в другом городе Украины?
— Организаторы приняли решение, что каждый языковой турнир торжественно будет открываться 9 ноября, в День украинской письменности, в другой области. И вот уже позади торжества открытий языковых соревнований в Черкасской области, на Волыни, Львовщине, Кировоградщине, в Запорожье, Крыму, на Черниговщине, Буковине, в Николаевской, Днепропетровской областях, на Закарпатье, Ровенщине. Это — словно зажжение олимпийского огня. Сигнал для всей Украины и мировой украинской диаспоры: очередной конкурс по украинскому языку объявляется открытым. На это открытие исполнительная дирекция Лиги украинских меценатов отправляет специальные делегации, куда входят известные писатели, артисты, представители СМИ. Эти мероприятия, как правило, проходят в областных театрах или филармониях и становятся действительно заметными событиями не только в области — их отголосок слышен по всей Украине.
Официальное закрытие каждого конкурса проводим ежегодно в середине мая в столичном Театре имени Ивана Франко. На сцену вызывают победителей и призеров, а также многочисленных обладателей поощрительных премий. Это — как своеобразный урок по географии Украины. Звучат названия сел, городков и городов страны. Надднепрянщина, Слобожанщина, Подолье, Галичина, Закарпатье, Крым... — вот она, единая, большая и многоликая Украина. На сцене, в свете юпитеров, перед телекамерами — юные представители этой Украины. У них — умные лица и искренние слова. В них — вера в Украину. Глядя на этих детей, слушая их, убеждаешься: Украина будет нормальным, во всех измерениях полноценным государством. И несомненно: лучшее, что она имеет, — эти дети. Они — ее стратегический ресурс. Они сменят ее нерадивых политиков и неграмотных властителей. Они станут ярким свидетельством модерной нации, которая сможет адекватно реагировать на все сложные мировые вызовы.
— Немало всевозможных гипотез вызвал отход от конкурса дочери Петра Яцыка Надежды. Как вы комментируете этот поступок?
— Напомню, что после смерти мецената о языковом марафоне несколько лет заботился Образовательный фонд его имени. Фонд, как это принято на Западе, имеет разрешение выдавать специальные справки на пожертвования, и те суммы выводятся жертвователям из-под налогообложения. Это весьма эффективно, поскольку поощряет в Канаде благотворительность, которая имеет действительно массовый характер. У нас есть реестры всех тех, кто тогда давал средства на конкурс. Это сотни людей. Непосредственно средств самого Фонда, а не целевых пожертвований на языковой турнир ежегодно было 5—6 тысяч долларов. Все остальные — средства других людей из Канады, США, Австралии и Украины, поэтому сам Фонд наш проект финансово не слишком перенапрягал. Взносы таких людей как, скажем, светлой памяти Стэнли Питерсон (Богдан Патык), который несколько лет давал по 50 тысяч долларов, или Леонид Лищина — меценат всех 13 конкурсов — намного больше взносов самого Фонда. Надежда Яцык — это не Петр Яцык. Он был украинцем, а она уже — канадка, которую фактически ничего реально не связывает с Украиной. Этот конкурс добавил ей забот — она должна была приезжать сюда на его закрытие. Пани Надежда искала повод и мотивацию, чтобы красиво от него отойти. Заявляла: об украинском языке в Украине должно заботиться государство, а если государство к языку безразлично, то почему вдруг граждане Канады должны делать то, чего не делает оно? Это, конечно же, так. Но если государство об этом не заботится, то должны заботиться мы. Потом, кажется, всякие насылаемые властью аудиты замучили Фонд — не могли понять, почему из него ежегодно идут средства в Украину. Поэтому пани Надежда сказала, что ей не нужны такие хлопоты. В чем-то ее можно понять: она — канадка, у нее в сто раз больше желания благодетельствовать, создавая себе соответствующее реноме, в Канаде. Хотя, с другой стороны, не могу понять, как это — отступиться от дела, которое носит имя отца, которое стало своеобразным нерукотворным памятником ему? С отходом Фонда из рядов организаторов конкурса мы потеряли многих жертвователей, которые не могли уже получить налоговые льготы, поскольку пожертвования напрямую, без посредничества харитативного учреждения, подлежат налогообложению. С нами остались самые преданные, самые жертвенные.
— Каждая премия, которую получают конкурсанты, — именная. Это у вас принципиально?
— Несомненно! Иногда за премией стоит целый сюжет. Например, несколько детей получали премии имени Татьяны Симиренко, дочери гениального помолога Владимира Симиренко, внучки выдающегося помолога Левка Симиренко и правнучки Платона Симиренко, который финансировал известное издание «Кобзаря» Шевченко. На похоронах этой прекрасной женщины в Оттаве ее приятельницы собрали средства для премий имени пани Татьяны. Или были у нас отличия имени Александра Олеся и Олега Ольжича. Внук и сын этих поэтов Олег Кандыба из Канады установил премии имени отца и деда, а в этом году конкурсантка-десятиклассница, которая заняла в своей номинации на всеукраинском уровне второе место, получит премию имени Олены Пчилки, которую основала на собственные средства известный языковед, теперь народный депутат Ирина Фарион. Ежегодно дети получают премии имени Дмитрия Нитченко, которые финансирует дочь писателя из Австралии Леся Ткач (в литературе она известна как Леся Богуславец). А Богдан Бенюк учредил премию имени своей мамы. Кстати, в конкурсе это очень распространено — награды в честь памяти своих родителей. Хорошее дело — средства на премии вместо цветов на их могилы. Традиция, которую наша диаспора переняла на Западе и передала в Украину.
Наш конкурс соединил детей Украины с диаспорными благотворителями — некоторые из них стали меценатами студентов, выплачивая им стипендии. Познакомившись со школьниками-конкурсантами, они стали поддерживать их, когда те стали студентами. Таким образом выстраиваются своеобразные духовные мосты, где встречаются люди не только разных поколений, но и разных материков. И эти люди — украинцы, которых соединил в таких благородных жизненных сюжетах наш конкурс. Видя это, чувствуешь большое моральное удовлетворение. Есть в этом несовершенном мире и хорошие деяния.
— Ваше виденье конкурсной ситуации на будущее?
— Мы никогда не смогли бы так масштабно развернуть конкурс и он никогда не стал бы таким популярным и престижным, если бы в обществе не было запроса на украинский язык. Никакие меценаты и никакие средства не смогли бы так мобилизовать и сплотить вокруг этого дела массы, если бы не армия учителей-словесников. Когда-то Бисмарк сказал, победив в войне, что у него был лучший в мире солдат, и этот солдат — прусский учитель. Украина тоже имеет лучших своих солдат не в лице нардепов или коррумпированных госчиновников. Ее верные солдаты — учителя украинского языка, которые знают, что государство — это не только президенты, премьеры, СБУ, границы, тюрьмы, парламент, а — прежде всего — Государство Слова. Немых государств не бывает, ведь немые государства обречены на смерть.
Конкурс, в котором принимают участие миллионы, будет жить, потому что он призван жизнью. Твердо уверен, что со сменой руководства Минобразования все вернется на свои места. Минобразования займет свое прежнее место надежного партнера этого проекта и опять будет обозначать его среди своих приоритетов, как это оно делало раньше, когда министры лично выезжали на открытие конкурса, когда они лично награждали победителей в Театре имени Ивана Франко. И все остальное, с этим связанное, тоже возобновится. И не только возобновится, но и будет прирастать хорошими творческими инициативами. Я здесь многое мог бы рассказать обо всем том полезном и важном, что инспирировал конкурс на местах (столько благотворителей за эти годы появилось у наших конкурсантов в районах и областях!). За 13 лет нашего языкового марафона в его потоке прошли миллионы тех, кто не хочет быть полуукраинцами. Под знаменем конкурса — не только нынешние или прежние его участники, но и их учителя, родители. Это таки армия, поэтому я убежден: при любой власти, моде и погоде конкурс сохранится. Он стал органической приметой нашей жизни, свидетельством общественного движения вперед даже тогда, когда государство нерешительно топчется на месте.
