«План у нас», — говорил молодой, а потому и откровенный
гаишник, за безделицу штрафуя моего знакомца. — «Иначе уволят. Что же мне,
идти, вилами навоз кидать?». Ох, и не глупо сказал. Многоосмысленно.
Ведь копейку заиметь можно по- разному. Можно, например,
пойти работать, хоть бы и вилами навоз кидать, но кидать много, хорошо,
старательно. А можно и в ночи с кистенем на дорогу выходить, оно проще,
да опаснее. А можно и ни так и ни сяк, а по-рэкетирски.
Держава казну наполнить тоже разными способами может. Может
разумным подходом поднять экономику. Тогда многочисленные наши заводы да
фабрики, землепашцы да строители, произведя добротные товары, по хорошей
цене их сторговав и прибыли подсчитав, подати да сборы с легкой душой выплатят.
Выплатят и зарплату, тогда будет на чем людям за свет-газ с державой рассчитаться.
Да, экономику экономикой делать, тут умение надо, надо над этим работать
много, хорошо, старательно.
Можно и по-другому, как в 17-м. Отобрать все у всех — и
порядок. Оно легче, да нынче как-то стремно. Можно и так и сяк, вернее,
ни так и ни сяк, а фискально. Это и вовсе просто.
Но по диалектике, а ведь учили наши правители, ох учили,
личное с общественным, государственным то есть, переплетается. И как ни
сетуют власть предержащие на ущербность психологии доверившего им эту самую
власть народа, да психология эта не Богом дана, но самим же правительством
привита и взлелеяна. Как аукнется, так и откликнется.
Какого чиновника ни послушать — сплошной плач Иеремии.
Денег, мол, нет, никто платить не хочет, в бюджете сальдо с бульдо не сходятся.
Да лукавят. Ведь не от сохи мужики институты кончали, хозяйничали где-то,
руководили как-то, должны были об экономике что-то слыхать, жизнь, хоть
и из окон служебных лимузинов, да видеть.
Как же, скажите на милость, кредит с дебитом сойтись может,
когда львовские «Электроны», что раньше в каждом доме голубым экраном светили,
нынче не светят, харьковские утюги не греют, винницкие лампочки забыли
куда вкручивать, а на Киевском заводе Петровского, почитай, одни вахтеры
и пооставались? И вози ты ихних директоров хоть на учения, хоть на мучения,
да хоть макай в колодец вниз головой — НДС, ни акцизов, ни подоходных,
ни чернобыльских, ни иже с ними взять не возьмешь, «бо нема». И таки нема.
Видя такое дело, наши политические экономисты пошли другим
путем. Давай в три шкуры драть штрафы да пеню. Десять необлагаемых минимумов,
сто, тысяча! На тот предмет налоговая наша администрация (название-то какое!)
в великом почете, своей личной милицией обзавелась. Налогов по-прежнему
нет, зато штрафы регулярно снимаются. Но мало. Кабы снимались по правилам
путаных наших законов да инструкций, давно бы позакрывались и большие супермаркеты,
и маленькие магазинчики, и ларьки бы сняли, и палатки убрали. И где что
купить — неведомо.
Да слава Богу, налоговый инспектор — душа живая, человек
плотский. А, как писал классик, живому человеку «кожному рот дере ложка
суха, хто ж є такий, щоб був без гріха?» И грешат, и оттого и магазины
пока еще работают, и прикупить нам нужное пока еще есть где.
Мало штрафов до казны доходит. Не беда, есть еще у нас
Комиссия по защите прав потребителей. Как гражданина-покупателя она бережет,
то разговор особый. А вот гражданин- продавец от той Комиссии не наплачется.
Ходят члены означенной институции рейдами (а название какое, прямо скажем,
боевое), словно диверсанты Ковпака в тылу врага. Тылы эти вражеские — склады
да базы, магазины да магазинчики, ларьки да базарчики. С недостопохвальным
усердием изыскивают, какую промашку в мути инструкций да положений занятой
делом человек дал. А изыскав пустую ерундистику, никакому покупателю вовсе
не надобную, облечены правом такой штраф накладывать, что давно бы уже
и спичек коробку купить таким макаром защищенному потребителю и то б не
стало где. Но, слава Богу, и в Комиссии люди живые.
Но это все касаемо фирмачей. Но и прочие граждане в державе
имеются, и на них взгляд чиновничий положен. Ведь, случается, и автомобили
у тех граждан наличествуют. Вот тут раздолье. Есть такая организация —
ГАИ. Правильно называется — автоинспекция. Ее задача — не безопасность
граждан-автолюбителей на дорогах, не защита от угонщиков да погромщиков,
а инспектирование. Кого? Граждан.
Постовых пруд пруди. Все жезлом машут, но не на перекрестках,
чтоб движение регулировать, пробок избежать, а чтоб машину остановить,
хоть другим проезд и утруднить, да с водителя штраф взять. А штрафы немалые.
Хоть и не выезжай вовсе. Да слава Богу...
И кроме ГАИ, людей в формах предостаточно. Народу казенного
много, но и воров немало. Да до злодеев руки редко доходят. Все недосуг.
Крепкие ребята из ПМГ, патруля ОМОНа, Беркута, общедержавных и муниципальных,
поочередно бабок в переходах гоняют. Вовсе бы загоняли, так что семечек
не купить, да слава Богу...
Но это на государственном уровне. Так и местные администрации
не дремлют. Снуют по Киевским обочинам молодые хлопцы, исправно за парковку
плату выспрашивают. Деньги берут, а машины не охраняют, ответственности
не несут. Тоже работа хорошая.
Одно плохо, не все у нас при колесах. Кое-кто на работу
на трамвае добирается. Зарплаты не получают, а ехать-то надобно. Вдруг
что в лесу сдохнет — раскошелится дирекция, отвалив должок. Для тех, несознательных,
одного кондуктора- контролера мало будет. Это же человек работящий, билеты
продает, ему веры нет. Дополнили молодежью, просто контролерами. Те талонами
не торгуют, торгуют штрафами. Полезное дело.
Да только ли эти? А на таможнях мздоимство ядреной плесенью
разрослось. А в каждом присутственном месте что творится. Да читатель сам
не маленький. Ходит, видит, слышит. Поболее моего знает.
Вот какая петрушка выходит. Не тысячи — миллионы людей
вроде и при деле, да без дела. Население трудоспособное, да не трудящееся.
Морковку не садят, картошку не убирают, навоз не кидают, дома не строят,
деталей не точат, компьютерных программ не пишут. А их одеть надо, обуть
надо, прокормить надо.
Да и это не беда. Земли у нас черноземной вон сколько.
Прокормить станется, с голодухи не опухнут. Худо другое. Все эти ревизоры,
контролеры, милицейские, парковщики и прочая, прочая — люди, по большей
части, молодые. Какому ремеслу их эти работы обучат, какой специальности?
Какие навыки приобретут, какое трудолюбие им привьется?
К тому и привыкнут, что деньги чужие брать, того и обучатся,
что исчислять, сколько себе в карман положить можно, сколько начальству
отдать надобно, ну а сколько державе, так и быть, оставить. Лиши их теплоты
непыльной синекуры, пойдут они вилами навоз кидать? Или с кистенем выйдут?
А младшие братья да сестры ихние? А дети? Тут бабка надвое гадала. Я судить
не берусь.
И судить их нечего. Папа, знатный токарь, нынче без работы.
Мама, уважаемый учитель, третий месяц без зарплаты. Видать не нужны державе
их знания да умения. Зачем же тогда ненужному обучаться? Дома — хоть шаром
покати, хоть волком вой.
Хоть в петлю лезь, да державные мужи, паханы чиновные,
пригрели сирых, на службу к себе взяли. Научили, как работать, не утруждаясь,
как жить безбедно да бессовестно. А ведь сказано, г-да рулевые, сединами
убеленные, годами наученные, «о малых сих» и их «соблазнителях». Читали?
А уголовное уложение наше читали, где про растление статья прописана?
Но есть еще люди, которые работать умеют. Те — кто куда.
Кто в Польшу — картошку копать, кто в Чехию — морковку сажать, кто в Подмосковье
— дачу строить, кто в Грецию — навоз кидать, кто в Израиль — на станке
точить, а кто и в Штаты — компьютерные программы писать. Копают, садят,
строят, кидают, пишут, да и оседают в далеких палестинах на веки вечные.
Которые научиться хотят — те учатся. Да там, где дипломы
международные выдают. Все больше на языки налегают. Английский разговорный,
американский разговорный, немецкий разговорный... Где ж дети- то наши разговорно
разговаривать намерены?
А случись вдруг чудо — отвалят в одночасье мировые банки
денег, сколько для «розбудови» надобно. Стройте, мол, на здоровье, сажайте,
убирайте, точите, кидайте, пишите. Не будет ли нам, как Мальчишу-Кибальчишу:
и пушек много, и снарядов много, да бойцы убиты?
