Сразу предостерегу внимательного уважаемого читателя: я не призываю никого к вооруженной борьбе, к кровавой революции, путчу и, даже, к элементарному физическому сопротивлению. Я не хочу, чтобы мы шли в лес, в непроходимые карпатские или крымские дубравы и формировали там боевые отряды с целью мести. Наш ответ нашим родным, двоюродным и далеким насильникам должен пока еще быть иным — более мудрым, более взвешенным, более эффективным. Следовательно, думаем, как отомстить так, чтобы было не до шуток недоброжелателям, врагам украинства и элементарным ворам, плутам, наперсникам, восседающим на властных тронах и в партийных структурах. Возможно, на этот вопрос мне удастся ответить далее.
ДЕДЫ, РОДИТЕЛИ, ДЕТИ...
У значительной части моих читателей вполне естественно возникнут вопросы: кто ты такой или что ты такое, чтобы нас поучать? Ответ короткий — я обычный гражданин своего государства, журналист, который на протяжении всей своей жизни помнил пророческие слова Франко о том, что «только труд освободит нас из неволи», и пытался честно работать, совершенствоваться, расти или, как сегодня говорит молодежь и современники, — делать карьеру. Здесь подробнее: родился я в селе подо Львовом, в обычной сельской семье, где наиболее ценились честный труд, правда и порядочность. Эти добродетели лелеяли и передавали от поколения к поколению мои родственники. Я не помню даже своих дедов, они рано умерли, хотя много знаю о них: одно время воевали, были старшинами австрийской армии (свято храню их фотографии) и всю жизнь трудились на земле и жилы с нее.
Мама, Мария Дмитриевна, прошла долгий жизненный путь в, казалось бы, непосильном крестьянском труде и до конца своих дней как-то по-доброму, с пониманием, но все же упрекала своих родителей, которые разрешили ей окончить только четыре класса школы и не направили на дальнейшую учебу. Мама знала, что поступить иначе они не, потому что господствовал непонятный межвоенный период, потому что традиционно надо было работать на земле, помогать им, но сожалела об утраченных мечтах, постоянно держа в свободное или воскресное время в руках книжку, журнал или газету, особенно на склоне лет.
Мама учила нас, своих детей, личным примером, каждый в доме знал свое место, выполнял свои трудовые обязанности, но непременным было ее постоянное поощрение к науке, к познанию. Как и положено, мы также воспитывались и на родительском опыте. Тот опыт был приобретен в сложные, трудные времена нашей истории.
1945-й год. К утру уже в который раз пожаловала пятерка повстанцев, чтобы пересидеть день. Измученные, голодные. Впустила на чердак еще не разрушенной старой хаты под крышей, которая заступала утреннее солнце напротив только что построенной. Перед тем как пойти на колхозную повинность отец предупредил партизан, что в селе красноармейцы. Они об этом знали, но рассчитывали, что до Павла, то есть до него, не дойдут. Он все-таки уже принадлежал к коллективному хозяйству как ветеринар. Помогал формировать ферму. Но энкаведисты не замешкались. Они появились как раз тогда, когда мама начала варить большой казан с картошкой и уже наложила глубокую полную миску квашеных огурцов. «Гостей ждете. А мы тоже еще не завтракали». «Та ні, чоловік обіцяв із «уполномоченим» із району надійти, та й дід, баба у хаті, двійко дітей — три і два рочки, ось і третє під серцем...». «Сначала мы, а потом уполномоченный».
Ели на улице, за большим столом, который вытянули из старой хаты, пилы водку, закусывали огурцами и салом. В то время за ними пристально следили пять пар голодных повстанческих глаз со снятыми с предохранителей автоматами и пулеметом. Но не случилось, очередная угроза суда и, что «еще лучше», — высылки в Сибирь в этот раз обошли семью.
Мама несколько раз рассказывала мне это приключение в разные периоды моей жизни: от ребенка до уже сформировавшегося журналиста. И я только теперь, когда мне за 60, а мама в лучших мирах, понял почему. В детстве ее поступок я воспринимал как героизм, позже — она хотела подчеркнуть, что по обе стороны баррикад — люди с тем самым ценным, что дал Бог, — жизнью, а позже, когда сине-желтые стяги затрепетали над селом, она словно подчеркивала, что иначе она, молодая сельская женщина с тремя, а в дальнейшем и четырьмя детьми на руках, не могла бороться за украинскую независимость и не умела, как честно воспитывать детей, заботиться о муже и семье, подать при необходимости кружку воды из колодца истощенному повстанцу или жаждущему красноармейцу.
Не без наворачивающейся слезы и застывшего комка в груди всегда вспоминаю Отца. Таки добился своего — довел до аттестата зрелости меня, своего сына, почувствовал, что могу заработать на себя, отдал в советские солдаты. И умер. А было ему всего 62. Дали о себе знать трудные времена, которые пережил. Тоска за утраченными мечтами и надеждами. Ровесник Степана Бандеры, он получил хорошее ветеринарное образование в межвоенный период и готовился к к фермерству. Еще перед войной и во времена оккупации скупал технику, построил добротную конюшню, ухаживал за лошадьми. Но не получилось. Хотя с лошадьми, родословная которых начиналась еще с 20-х годов прошлого века, не расставался до конца своей жизни.
Воспринимая жизнь такой, какой она и была, Отец понял, что победит всех профессионализмом. Это и был его фронт борьбы. Он творил чудеса, спасая людской и колхозный скот, и никто не мог сравниться с ним. Его имя было известно во всем Пустомытовском районе. Но стали в начале 60-х годов появляться дипломированные ветеринары-парторги и Отца медленно отодвигали на задний план. Опомнились, когда пришла беда. Научно-исследовательский институт земледелия и животноводства западных районов Украины, что отаборился на землях моего и соседнего сел, закупил в Голландии (очень дорого — 10 тысяч рублей золотом за одну голову) 100 породистых телок с целью выведения новой породы скота, адаптированной к нашим условиям. Когда поступило время отела — коровы стали погибать. В несчастье вспомнили об Отце. Вот тогда он спас своими руками, умом и опытом все «импортное» стадо, а институту в следующие годы, к сожалению, не удалось вывести новую породу, а новая линия скота, которая сегодня составляет основу стада личный дворов и многих хозяйств, появилась.
Отец не любил, не терпел горлопанов, лгунов и невежд. Поэтому, когда я ему сообщил, что хочу быть журналистом, он приуныл: будешь учиться врать, лучше уже — инженером, врачом или агрономом. К сожалению, Отец не дождался моей университетской юности, не читал мои очерки и статьи и так, как и я, не мог предвидеть, что стану впоследствии университетским преподавателем. Но его опечаленные глаза преследуют меня всю жизнь — не ври...
А еще отец учил терпению, настойчивости и последовательности. Уже будучи тяжело больным он только один-единственный раз сказал мне: «Знаешь, каждый несет свой крест, у каждого есть беда. Но если бы все эти беды да и поразбрасывать по ниве и обратиться к людям, мол, выбирайте, какую хотите, то каждый хватал бы свою...».
Эти слова я пронес через всю жизнь. И когда на таком поле оказалось со всеми ее проблемами и бедами моя страна, а мне как раз открылись несколько заграничных семафоров, я вернулся и выбрал свое. Поэтому до кончины буду делать так, чтобы беда стала благом.
Семей, подобных моей, в Украине миллионы. И каждая из них — отдельный макромир. Когда в моей отцовской хате предостерегали от бед и несчастий лики Иисуса Христа, Матери Божьей и Святых, вышитые рушники и снопы дидухов, то по ту сторону страны стены одинаково бедных хат еще и до сих пор оскверняют изображения Ленина-Сталина и краснопузые стахановские вымпелы, штампованные на один манер кубки «победителей социалистического соревнования», которые перешли от дедов в наследство.
Нас учили, воспитывали, растили по-разному. Но сегодня мы — один народ, одна страна, одно целое. Поэтому давайте забудем, выбросим фальшивых идолов в Днепр и Тису и приспособим к нынешней жизни то лучше, что нам прививали наши родители, независимо от национальности и языка общения. Почему-то больше чем уверен, что добродетелей: справедливости и взаимопомощи, любви и терпимости — учили нас придерживаться в каждой семье: и националиста, и коммуниста, и беспартийного... Но не одинаково нас учили беречь государство Украина как зеницу ока, перестраивать его, прославлять своими делами и поступками, защищать его. Поэтому должны научиться это делать сегодня . И действовать! Действовать немедленно.
ПРОЩЕНИЕ ПОРОЖДАЕТ ИСТИНУ, БЛАГО
Сегодня в нашей стране миллионы людей перессорились, иногда из-за таких мелочей, что не стоят выеденного яйца... Гневается подопечный на руководителя, сын на отца, мать на дочь, сестра на брата, студент на профессора. И нет этой веренице конца края. Хуже, когда гневается народ на свое правительство, а президент на парламент, провластная партия на оппозиционную и наоборот, друг на друга. Тогда живется очень некомфортно, со страхом, тогда страдают массы, невинные люди.
Уметь прощать, находить компромисс это — искусство. В горниле прощения рождается истина, продуцируется благо.
Более двадцати лет я работал плечом к плечу с профессором, доктором филологических наук Владимиром Иосифовичем Здоровегой. Был его аспирантом, ассистентом, доцентом, заместителем во время пребывания его деканом, а впоследствии — перебрал от него управление факультетом, кафедрой украинской прессы. Владимир Иосифович был лицом харизматичным, хорошо известным в научных кругах всего Советского Союза в качестве пионера в исследовании теории публицистики. Здоровега часто выступал в печати то ли по собственной воле, то ли по чьему-то побуждению в жанре памфлета, в целом весьма сложном с точки зрения профессионального мастерства. Но так у нас повелось, что этот художественно-публицистический жанр состоял на службе борьбы с церковью, «украинским буржуазным национализмом». Он и меня, чтобы не быть на кафедре одиночкой, побуждал к работе над памфлетом. Я всегда находил какую-то нехитрую отговорку. И я удивлялся, почему он — сельский парень из Тернопольской области так залихватски клеймит свое, родное, украинское. Ведь для того, чтобы получить материал для памфлета, нужно было идти на поклон в КГБ.
Все стало понятно в конце 80-х, начале 90-х годов прошлого века. В первой демократической печати появились публикации, из которых узнал, что добрая часть коллег, с которыми я работал на факультете, причастна к сотрудничеству с КГБ на принципах экспертов, чьи надуманные инвективы были основой заточения многих диссидентов. Был среди авторов пасквилей и профессор В.И. Здоровега.
Я замечал, как тяжело переживал это обнародование Владимир Иосифович. Он чаще заглядывал в рюмку, больше курил и нервничал. А помогло преодолеть депрессию другое. В.И. Здоровега пишет письмо покаяния к супругам Ирине и Игоре Калинцам, которые и были заключены в основном за литературное творчество, оценку которому он давал. Ответ не замедлился. Ирина и Игорь Калинцы простили своего обидчика.
Поговаривают, что они даже подали друг другу руки на каком-то представительском областном мероприятии.
Здесь надо отдать должное Ирине и Игорю Калинцам. Рана их была глубокой и болезненной. Ведь родителей по известному нацистско-коммунистическому сценарию надолго оторвали от единственной дочери Звениславы, от родителей и родного края. Поэтому они, казалось, должны были бы до конца своих дней если не проклинать, то презирать такого «литературного эксперта», а все же простили его.
Прощение Калинцов оказалось благодатным. В.И. Здоровега словно получил новые крылья. Он до конца своих дней выступал в печати с актуальной публицистической аналитикой, помогая тем самым перестраивать государственно-политические структуры, был инициатором «освобождения» Союза журналистов Украины от московского ига, как декан переводил львовский факультет журналистики на украиноцентрические рельсы и даже не дал диплом и тогда, и теперь предвзятому зазомбированному члену КПСС Александру Голубу. Хотя в последнем случае можно было быть более уступчивым — попробовать направить «красного Сашка» на украинскую дорогу: нам всяческие политики нужны.
Но самый главный результат прощения в другом — за те несколько лет до своей кончины Владимир Иосифович написал универсальный учебник по «Теории и методике журналистского творчества», который теперь является самой главной учебной книгой для студентов во всех без исключения многочисленных центрах и центриках подготовки специалистов для СМИ. Такой учебник мог сотворить только В.И. Здоровега.
Ирина и Игорь Калинцы учили нас и другим премудростям — политической осмотрительности и гражданской взвешенности. Когда мой народ предстал перед проблемой судьбоносного очередного выбора, прежние диссиденты стали плечом к плечу с генералом Евгением Марчуком, карьера которого начиналась в лоне еще советских спецслужб. Казалось бы, что может роднить украинцев — прежнего узника и его обвинителя? Здесь «срабатывают» добродетели высшего сорта — любовь к Родине, порядочность, восприимчивость к народным бедам и общественному горю, желание-стремление при любых условиях услышать, успокоить, помочь ближнему, ощущение пульса времени и потребности. Такие люди ест, везде, несмотря на иерархические лестницы. Ирина и Игорь Калинцы увидели в лице Евгения Марчука человека, государственника, который, следуя Библейской мудрости, был бы «пастухом, который стрижет своих овец, а не сдирает с них кожу». В этом проявилась их мудрость безоговорочного прощения, которая, словно свяченая вода, оживляет и одухотворяет, возносит к вершинам и побуждает к праведным деяниям, очищает и придает силы. Здесь для всех пусть будет примером Святой Памяти Папа Иоанн-Павел ІІ, который простил и благословил своего убийцу-иноверца.
Мы тоже перед дилеммой: простить или нет. Вади Великого Блага должны воспользоваться еще не до конца постигнутой силой Прощения.
СМИ КАК ТРИБУНА, ТОРГОВАЯ ЛАВКА И ЭШАФОТ
В советские времена в нашей журналистской среде с приходом к власти М.С. Горбачева появилось слово «гласность». Концепты «гласность» и «перестройка» стали основой действий и щитом партийно-советских органов, стражей порядка, с одной стороны, правозащитников, диссидентов и просто трезво мыслящих людей, с другой. Был это короткий период спурта прогнившей тоталитарной системы с одновременным выпусканием зловония из коммунистического меха.
Но эти смороды, оказывается, не развеялись, а сконцентрировались в коварные мины замедленного действия. И взрываются то там, то здесь на протяжении всего периода украинской независимости.
Гласность в короткую горбачевскую эпоху позволяла хотя бы как-то, схематически обозначить какую-то, например, экономическую проблему, слегка коснуться противоречивых эпизодов украинской истории, возможно, и избирательно, санкционировано развенчать какую-то аферу, связанную с коррупцией, вымогательством, аморальностью. За все кто-то отвечал после предания огласке этих проблем в СМИ, для некоторых все завершалось серьезными партийными взысканиями, а то и тюремным заключением. Тогда же актуальными были публикации моих коллег в научных изданиях о действенности прессы, то есть эффективности журналистских критических выступлений в печатных или электронных СМИ. Пресса не теряла функции своеобразного эшафота для негодяев. Досадно, но такую же роль она выполняла и в сталинские времена, где под острое лезвие адской машины попадали хорошие люди. Сегодня СМИ потеряли свою образную функцию, и, кажется, — бесповоротно. В большинстве случаев сегодня критика имеет эффект устного выговора, который для бессовестного человека ничего не означает.
Подвергнутые критике руководители, политические деятели или государственные служащие становятся еще изысканнее, изворотливее, покупают всех и вся и таким образом усугубляют моральный кризис в обществе. Мы много делаем не для блага обычного гражданина, который составляет основу общества. Вспоминаю дружеский разговор двадцатилетней давности в Мюнхене, в кругу известных националистических деятелей диаспоры, где преобладали представители бандеровского крыла. Присутствующий там профессор, доктор Гарвардского университета, а позже — ректор Украинского Свободного Университета Мирослав Лабунька, кстати, друг Кардинала Любомира Гузара, когда речь зашла о разгосударствлении, высказался с присущей только ему настойчивостью: «Вам понадобится три пятилетки, чтобы выйти на более или менее нормальный уровень развития. И будете дураками, если распустите колхозы, надо отдать, конечно, людям, которые работают на земле и живут с этого, столько земли, сколько они пожелают. Но в основном люди уже отвыкли от труда на земле, поэтому, когда сохраните государственную монополию на производство основных сельскохозяйственных продуктов, будете панами в Европе и мире. И людям будет хорошо».
Миновало больше чем три пятилетки с того времени. Блаженной памяти Мирослав Лабунька отошел в вечность. А его товарищ, Кардинал Любомир Гузар, в недавнем интервью 5-му телеканалу пророчит украинский прорыв еще через одно поколение, то есть лет через 20—25.
Мы много глупостей совершили за более чем 20 лет независимость. Прежде всего не научились мыслить и думать по-государственнически. Да и в сфере СМИ потеряли много того, что сегодня нам помогло бы быстрее и эффективнее преодолевать затрудненные многими факторами (внутренними и внешними) трансформации фактически во всех сферах.
Досадно, что нынешняя условная гласность, которая объясняется как проявление демократичности и которой так гордятся нынешние и прежние власть предержащие, беззубая и анемичная.
Какая польза из того, что творческая группа львовского телеканала «ЗІК» каждую среду в программе «Кто здесь живет» «выдает на гора» полный мех компромата на государственных деятелей, главных хозяйственников, высокопоставленных должностных лиц сферы охраны порядка и т.п. Только на одиночные факты реагируют контролирующие или высшие органы, прокуратура, милиция и то вяло, неуверенно, с опаской. А в широком социуме зреет недоверие ко всему, что делается в государстве, и, как ни досадно, к масс-медиа,.
Народ мудр, его, по крылатому слову Олийныка, «не візьмеш на макуху», поэтому он сам себе задает вопрос: являются ли наши украинские журналисты, которые должны бы придерживаться параграфов многочисленных журналистских кодексов чести и морали, сторожевыми псами демократии или цепными бульдогами своих хозяев? Ведь немало нашего брата, согласимся, кто дороже, а кто и за пятак, продается. Нормально ли это, когда владелец, который, как известно, представляет какой-то определенный партийно-олигархический клан, грубо вмешивается в тематическую политику, диктуя своим подчиненным темники?
Сегодня информационный рынок моего государства похож на шумный базар, где все покупается и продается. Роскошествуют на нем и заграничные купцы, которые, в отличие от доморощенных, заботятся об интересах своих государств. Они щедро платят манкуртам и янычарам: такой товар всегда был в цене. На этом рынке идет торг за слово, совесть, честь, достоинство. Так и хочется крикнуть: прочь лавочников из Храма! Но эти слова растворятся на шумном базаре. Лавочники новейшие всегда приобретут лавку и, даже если еще не «подвезли товар», запрут ее на большой висячий замок, и будут ждать удобного случая, чтобы начать торг. Так произошло с двумя известными информационно-аналитическими брендами во Львове «За вільну Україну» и «Молода Галичина». Первая газета была создана с благословения славной памяти Вячеслава Черновола и была пионером среди демократической прессы начала 90-х годов, вторая приняла эстафету от прежней областной молодежной газеты «Ленінська молодь», которая, несмотря на название, была чрезвычайно популярна среди молодежи и наиболее тиражируемая — почти 300 тыс. экземпляров. Частично и потому, что в ней работали известные литераторы Богдан Стельмах, Владимир Яворивский, Дмитрий Герасимчук, Василий Стефак, Наталья Дзюбенко, Петр Шкрабьюк, Владимир Калика, Роман Качуривский, Мария Людкевич но др. А сама редакция была ячейкой «информационной поддержки» когда-то молодых мастеров Богдана Янивского, Владимира Ивасюка, Игоря Билозира, Оксаны Билозир, Ивана Поповича, Игоря Кушплера, Степана Степана.
Обе газеты были рупорами национально-демократических трансформаций в Галичине, но на оба издания положили глаз новоявленные денежные политиканы. Они их вместе с коллективами редакций перепродавали другим и довели дело до полного банкротства. Сегодня оба бренда отдыхают, ожидая лучших времен. Они непременно наступят. И кое-кому будет не до шуток.
Нынешние владельцы, их предприимчивые лакеи на позициях медиа-менеджеров совершают и другие пакости, которые достойны глубоких монографических исследований. Вот и сейчас на часах 19.30., поэтому включаю телевизор, чтобы ознакомиться с прожитым украинским днем. Канал «1+1», «Телевизионная служба новостей», 8 августа 2012 года. Жду всеукраинской информационной панорамы. И вот.
Сюжет 1. Бешеная собака напала на детей 2—5 лет на игровой площадке. Покусала 5 детей и дворника и сдохла.
Сюжет 2. На Николаевщине столкнулись 3 автомашины: четыре человека пострадали.
Сюжет 3. В Донецке задержали подполковника милиции, который насиловал осужденных, занимался вымогательством.
Сюжет 4. В Херсонской области сгорел пассажирский автобус.
По такому же выборочному принципу построен международный блок «ТСН». Зрителю предлагается сплошной негатив, хотя в украинской жизни каждый день есть немало событий и поступков позитивных, созидательных. А здесь создается впечатление, что «1+1» методически и нагло разрушает психику миллионов людей, продуцирует разочарование и растерянность, заводит зрительскую общественность в тупики, из которого виден лишь один-единственный выход — суицид, увечье, «развлечение» алкоголем или наркотиками. Мы во Львове еще на первом курсе учим студентов-журналистов, что слово с одинаковой силой созидает и разрушает и надо подавать информацию так, чтобы читатель или зритель видел свет в конце тоннеля. А не конец и безнадежность.
Вместе с тем ряд печатных изданий, которые внешне отвечают всем мировым полиграфическо-оформительским стандартам, хорошо оплачиваемые телеканалы и редакции, интернет-ресурсы выстраивают сложную систему противостояния украинским государственно-созидательным процессам. Протекает этот процесс нагло и напористо без какого-либо внимания со стороны государственных и безопасностных структур, которым бы следовало давать правовую оценку антиукраинству. Но это тема отдельного разговора, может, и не публицистического, а научно-экспертного со всеми возможными репрессивными последствиями относительно вышколенных злоумышленников. Нуждается в отдельном пристальном внимании «переселение» советско-российских брендов «Известий», «Комсомольской правды», «Московского комсомольца» и т.п. в Украину.
Украинское издание под претензионным заголовком «2000» насквозь пропиталось нескрываемой антиукраинскостью. Ребята (среди авторов много знакомых имен), которые еще не так давно трудились на ниве коммунистической контрпропаганды, свили гнездышко под зонтом этой пророссийской рептилийки.
Украинское информационное пространство должно быть упорядоченным. Альтернативы этому нет никакой. Если мы хотя бы немного себя уважаем — надо опомниться. Вряд ли способно нынешнее правительство ликвидировать разбой, аморальщину и наслаждение беззаконием на национальном рынке информации. Трибуна СМИ должна принадлежать народу, с нее должны провозглашаться народные надежды и интересы, лавочники от информации должны быть изгнаны из Храма. На какой-то период с целью катарсиса пресса должна стать народным трибуналом.
ОТ ЕДИНСТВА — К ПОБЕДЕ
Этим летом я получил добрый сноп позитивных эмоций и уверенности в обреченности наших национальных усилий на успех от общения с представителями всех без исключения областей Украины. Случилось во время вступительной кампании в университет: факультет журналистики Львовского национального университета имени Ивана Франко выбрали много детей с Востока и Юга Украины, родителикоторых разговаривают на русском языке, но все они без исключения подписались бы под моими мыслями относительно современного политического и экономического состояния в Украине, относительно потребности защиты нашего государства от северного соседа, относительно необходимости пестования и сохранения украинского языка, относительно оценки бездеятельности больших, средних и малых политиков, относительно хронического натравливания Востока на Запад, Севера на Юг и наоборот, относительно хорошего нашего будущего, которое должны приближать купно. В конечном итоге, после тех июльских поли-диалогов я понял, какие мы все в Украине одинаковые. Они и побудили меня взяться за перо, чтобы еще раз громко и недвусмысленно заявить: будьте бдительны.
Старый как мир призыв «разделяй и властвуй» срабатывает и сегодня. Власть имущие да и претенденты, не всегда идеальные, на престолы не устают делить, обещать, врать, унижать, пугать массы с целью удовлетворения своих эгоистичных прихотей. Люди как будто бы и замечают ненастоящее и напускное, но проходят, например, очередные выборы, а жизнь к лучшему не меняется. ...І снова разочарование, и снова погружение в марево надежд и упований.
Правящая верхушка к нынешним парламентским выборам ничего нового не предложила — разыгрывает давнюю языковую частушку согласно партитуре северного соседа, под дирижированием известных моральных выродков Колесниченко — Кивалова, которые в нормальном правовом государстве были бы объявлены персонами нон грата, или вообще приговорены к заключению. Но у нас все по-иному. Торжествуют, что развели всех как котят. А прирученный президент, у которого наконец и могли бы проявиться хотя бы на мгновение выбросы совести, подписывает его, тем самым подписывая себе народную лицензию на расправу. Какой она будет? Тихой и решительной или громогласной? Покажет время. Но непременно справедливой и законной. Ведь когда-то нужно отвечать за свои поступки. И перед Богом, и перед Народом.
Для последнего доморощенные коммунисты, надеясь в эту пору на победу в парламентских октябрьских выборах, подготовили еще один «проект», один разговор о котором «тянет» на суд, возбуждение уголовного дела относительно посягательства на национальные символы, а значит и национальную безопасность. 10 августа с.г. в утренних выпусках новостей Украинское радио сообщило, что коммунист Симоненко призывает положить конец двадцатилетней дискуссии относительно Герба и Гимна да и Флага Украины и инициирует проведение Всеукраинского референдума по этому вопросу. А причина простая — под этими символами погибали советские граждане. Сколько нужно иметь злобы и ненависти к самому факту украинской независимости! И кто сегодня в Украине ведет дискуссии относительно национальных символов? Предполагаем, что не один завоеватель, энкавидист, отступник погиб от рук людей, на фуражках и нашивках которых были изображены эти символы. Но делали они так, защищая родной край, защищая родной народ. Во имя Украины. Задумывались ли симоненко, голубы, колесниченко, киваловы, под какими символами уничтожали родной народ их предшественники, издевались над ним? Во чье имя? Поэтому они и сегодня пытаются в период общественной неопределенности, вызванной рядом известных факторов, посеять раздор в государстве. Украина непременно опомнится от запрещенных ударов ниже пояса и соберет вас всех вместе под символический эшафот.
Сегодня никто в Украине по оба берега Днепра не сомневается, что ныне при разных властях находятся фигуранты далекие от осознания заслуженных народных потребностей. И тогда — под российский дырявый зонтик! Вам нужна держава? Вы не стоите ее!
Не радуйтесь! Ваше довольное потирание рук — преждевременно. Народ, между прочим, сравнивает вас с рептилиями, которые готовятся к зимней спячке, чтобы тогда, когда зацветет малина, неожиданно вырваться из норы на свет Божий и ужалить каждого, кто встретится вам на пути. Следовательно, где-то в конце августа — начале сентября гадюки собираются в гнездо, трутся и ... распевают, словно соловьи. Да-да, случайному путешественнику кажется, что поют милые птички, но на самом деле это змеи. В тот период они особенно опасны и желательно это многочисленное сатанинское отродье обходить.
Так и в политике, да и в нашей государственной жизни. «Аргументировал» как-то конвульсивно, брезгливо, с диким выражением на лице Колесниченко, как он любит «вашу соловьиную», и уже это определение в его исполнении приобрело негатив. Хотя никто не посмеет лишить мою речь благозвучия, как и большой очищающей силы, которую так гениально заметил Владимир Маяковский, который увлекался переводом с французского Эжена Потье на украинском языке — «Чуєш, сурми заграли, час розплати настав».
НАС ТРЕВОЖИТ СУДЬБА НЕБА И ЗЕМЛИ УКРАИНСКОЙ
Мы не точим мечи. Не хотим крови и зрелищ. Их было так много в нашей истории. Мы напишем новую страницу иначе. Нашей болью, совестью, правдой.
Нас унижает беспомощность дедов и отцов наших, которые на пенсионную ренту могут разве что приобрести несколько десятков пилюль, несколько буханок хлеба и небольшое ведерко молока.
Нас ранит взгляд молодой матери, которая не способна помочь в своей стране своим родным детям.
Нас испепеляют глаза шахтеров и металлургов, которые вопиют преодолеть наше безразличие, сонливость, лень и таки дать отпор злоумышленникам.
Нас тревожит судьба неба и земли украинской, которым, как и языку, готовят расправу не только континентального, но и мирового масштаба.
Нас тошнит от издевательских обещаний всеобщего добра и благоденствия на фоне тотального разбазаривания национальных богатств.
Нас режет фальшь и коварство голословных лозунгов и неосуществленных проектов.
Довольно!
Мы по благородному примеру семьи Калинцов и Папы Иоанна-Павла ІІ прощаем всем многолетнее надругательство и издевательство. Но наше благородное прощение зовет к мести.
Она будет простой и понятной.
Мы на первом этапе нашей борьбы будем голосовать против вас, наши дорогие враги.
Фото предоставлены автором
Михаил ПРИСЯЖНЫЙ, кандидат филологических наук, доцент, доктор общественно-экономических наук, профессор Украинского Свободного Университета в Мюнхене, декан факультета журналистики, заведующий кафедрой теории и практики журналистики Львовского национального университета имени Ивана Франко.
