Статья Любови Ковалевской «Развитие — не наша идея?» («День», №206, 10 ноября 2000 г.) вызвала неоднозначные читательские отклики, которые мы опубликовали в рамках развернувшейся в газете дискуссии (см. «День», №№ 212, 226, 227, 231, 232 за 2000 г. и №12 за 2001 г.). Что, конечно же, подтверждает своевременность поднятых автором статьи проблем в условиях хронических «недостижений» Украины последнего десятилетия. Новая публикация Любови Ковалевской — столь же спорная, на наш взгляд, сколь и любопытная, развивает тему, возвращая нас к истокам целого ряда сегодняшних проблем и противоречий. Итак, дискуссия продолжается.
...Жизнь нашего предка скрывается в далекой доисторической эпохе, когда славяне составляли единое племя ариев с индоевропейскими народами. Это младенческая жизнь предка с НАИВНЫМИ представлениями о мире, якобы созданном из тела человека. Окружающий мир мыслился как плоть: земля, вода, дерево, цветок, птица, зверь были живыми существами, такими же, как и сам человек, только их плоть была заключена в иную форму. Жизнь определялась дыханием (духом), поэтому предок одухотворял и животных, и растения, и явления природы: грозу, гром, дождь, ветер (дуть и дышать — родственные слова), потому что во всем этом находил второй признак живого — движение. Неопытный ум нашего предка пытался найти причины явлений природы и понять себя ЧЕРЕЗ СРАВНЕНИЕ с животными и растительным миром.
Как у новорожденного никаких врожденных знаний о мире не существует, так и у нашего предка познание материального мира происходило через физические органы чувств: он видел (зрение), слышал (слух), ощущал запахи (обоняние), пробовал на вкус плоды и мясо, то есть ел, и все ощупывал руками (осязание). Материя окружала его как лоно, и познание ее было ЧУВСТВЕННЫМ, ЭМОЦИОНАЛЬНЫМ. И основным чувством был СТРАХ. Поэтому и мировоззрение наших далеких предков было неполным, неточным и неясным — МИФОПОЭТИЧЕСКИМ. Но именно по дошедшим до нас мифам мы знаем, как думали наши предки. Знаем истоки славянской мифологии КАК СИСТЕМЫ МИРОВОЗЗРЕНИЯ, и эти истоки — индоевропейские.
Точное место обитания племени неизвестно. Известно другое: что наши предки ОТКУДА-ТО пришли в Карпаты, т.е. изменили границы своих земель под НАТИСКОМ более сильных племен. И расселились до самой Вислы. Но и здесь было небезопасно: они сталкивались с римлянами, кельтами, германцами, хазарами, испытывали на себе представления о мире «чужих» и усваивали из этих представлений то, что было им сродни. И сами влияли на других. Вот почему так много общих черт и мотивов в славянских, германских и иранских мифах, которые мы рассматриваем как СИСТЕМУ мировоззрения, т.е. устойчивую конструкцию.
По мере расселения праславян происходила дифференциация (расчленение) славянской мифологии и обособление ее локальных (местных) вариантов. Украинцы, как и белорусы, и русские, относятся к восточным славянам времени их единства до конца I тысячелетия. Варианты мифов южных славян (прежде всего — Балканы) существенно отличаются от вариантов мифов украинцев. Кроме этого, мифология «южан» как система мировоззрения не представляла из себя стройной целостной конструкции, поэтому наши южные родственники РАНЬШЕ НАС пришли к ЕДИНОБОЖИЮ и более естественно «вписались» в окружающий европейский мир, создавший на основе христианства ЕДИНУЮ ТРАНСНАЦИОНАЛЬНУЮ КУЛЬТУРУ еще до появления определенных национальных государств.
До возникновения идеи Бога Землю населяли язычники, одинаково воспринимающие мир через сравнение и противопоставление, несмотря на различный цвет кожи, климатические и ландшафтные условия. Так сложилась СИСТЕМА КРАЙНОСТЕЙ — противопоставлений: небо — земля, добро — зло, суша — море, дом — болото, правый — левый, свой — чужой. Никакой МЕРЫ в восприятии и никаких ОТТЕНКОВ в отношениях. Разумы схожи в своей основе. Но в мышлении первобытных не было различия между индивидуумами, между субъектом и объектом (Леви-Брюль). Оно было эмоционально окрашено. Эмоции и аффекты владели и древними славянами. А в эмоциях, как известно, человек сдвигается (анг. еmotion — сдвигаться), иногда до крайности, перестает быть собой «изначальным», доэмоциональным. Вот почему мы и сегодня говорим: он вышел из себя; в него вселился бес... Индивидуумы различались только по оппозиции «свой — чужой» (первобытный этноцентризм), и реакция на чужого была однозначной — АГРЕССИВНОЙ, так сказать, упреждающее предупреждение. Чужие убивались, приносились в жертву идолам, брались в рабство и продавались (работорговля вовсю процветала и в Киевской Руси, а князь Владимир — наш святой — успел перед принятием христианства принести чужеземца-христианина в жертву деревянному богу Перуну — покровителю княжеской дружины, воинов-разрушителей, о чем свидетельствуют исторические источники). Чужое воспринималось как зло даже тогда, когда не было злом. Свое — как добро даже тогда, когда не было таковым. Чувство этнической враждебности, недоверие и подозрительность к чужаку родилось вместе со страхом перед ним, утвердилось в мышлении, кругозор которого был ограничен рамками собственного рода и племени: «мы» определялось через сравнение и сопоставление с другими — «они».
С развитием обмена и общения между племенами представления друг о друге усложнялись, но их содержание и эмоциональная окраска оставались прежними — стереотипными. Гнев и ненависть предлагали более простое решение — и неразвитое сознание соблазнялось этой «простотой».
Обмануть чужака, проявить коварство, вероломность, хитрость в отношении его было НОРМОЙ, НЕПИСАНЫМ ЗАКОНОМ, в чем мы можем убедиться на примере «Слова о полку Игореве». Жить не только за счет земли и даров леса и рек, но и за счет других, за счет чужих — также было НОРМОЙ. Это все нормы и права СИЛЫ. А крайности, как известно, всегда сходятся. Они порождали и опустошительные междоусобные войны, потому что и свои делились на отрицательных (небога, недоля) и положительных, но с оговоркой: НЕ Я.
Таким образом враждебность, обусловленная условиями существования, была первой натурой язычников, в том числе и праукраинцев.
Эта натура формировалась в лоне материального мира, где сильные животные пожирали слабых, одни ели других — шла беспощадная борьба за выживание одних за счет других, а не сосуществование на основе взаимопомощи. Чему способствовали и многочисленные боги: каждое явление природы было обожествлено, каждая причина объяснялась НАСТРОЕНИЕМ бога, его чувствами, каждое следствие — ПРОИЗВОЛОМ чувственных богов. Так же произвольно их можно было выбирать для себя, поклоняться «своим» богам, судить о них по СВОЕМУ ПОДОБИЮ, по СВОЕМУ разумению, мазать губы идолов теплой кровью и оставлять у подножия куски мяса, потому что души богов, как и души умерших, остаются на земле, живут на земле. Они материальны — едят и пьют, хотя и невидимы (мистический, а не религиозный элемент). Среди богов Род — умерший родоначальник и Роженица — праматерь рода. Предки автоматически причислялись к святым, мы и сегодня употребляем выражение «святые родители». Почитая умерших священными личностями, украинец-язычник считал их жизнь ОБРАЗЦОМ для земного пребывания и своих детей, и внуков. Вот почему и после смерти от душ умерших, автоматически приравнивающихся к богам, ждали помощи и защиты, верили в их могущество. Культ предков менее всего подвергся изменениям и переходит вместе с нами из века в век. И наши хождения на кладбище с едой и выпивкой — обряд дохристианский, более того — противоречащий духу христианства: душа нетленна, она не нуждается в одежде, еде и питье, ее нет на земле и она не опускается на землю, ее ВЕЧНАЯ ОБИТЕЛЬ — ВЕЧНАЯ ЖИЗНЬ — небеса. Для язычника жизнь после смерти была всего лишь продолжением земной жизни, только невидимой.
Понятие бога украинцев включало ДОЛЮ, УДАЧУ, СЧАСТЬЕ. И ничего более. Отсюда: имеющий бога — это богатый, а не имеющий бога — убогий (небог, небога). Богатство — дело случая (удачи), оно может прийти в одночасье ЗА СЧЕТ ДРУГИХ или за счет хорошего урожая, если любимец украинцев Дажбог даст дождя, живой воды, а значит, даст жизнь (датель бытия, т.е. дающий все). Известно много обрядов вызывания дождя, в том числе и коллективное битье утопленников и самоубийц... То есть благо можно было украсть у других, выпросить или выбить, а не сотворить самому, самим. Кстати, украинцы — единственные из славянских народов, табуировавшие слово «бог» — правильно: біг, как и произносят в Западной Украине. И наше утробное «г» служило тому же: выбросить изнутри христианского господа (при произнесении слова «Господи» происходит самопроизвольный выдох).
Поклонение множеству богов было второй важной причиной человеческого разобщения.
Идея единого Бога — единственная идея, призванная ОБЪЕДИНИТЬ разрозненные варварские этносы НА ВНУТРЕННЕМ УРОВНЕ (территориальное объединение было невозможно), в духовной области, на основе ОБЩЕЧЕЛОВЕЧЕСКИХ ценностей — принципов. Она возникла КАК ПРЕГРАДА человеческой дикости и взаимоистреблению, КАК СРЕДСТВО и СПОСОБ преобразования человека-животного (часть природы) в человека разумного, имеющего СОЗНАНИЕ, т.е. способного мыслить, рассуждать и определять свое отношение к действительности не системой крайностей, не с позиции родовых стереотипов, ПРЕДУБЕЖДЕНИЙ и ПРЕДРАССУДКОВ, а с позиции ЛИЧНОСТИ, корни которой НЕ В ЗЕМЛЕ, а в небе. Христианство — религия личностного постижения мира, в котором единый Бог — начало всех начал. И крест — символ личностного постижения, в отличие от языческого колеса, разделенного на родовые сегменты, символа света язычника — солнца. Когда светит солнце — язычник автоматически светел, когда светило исчезает на Западе (вот откуда предубеждения к Западу) — все погружается во тьму. А христианство пришло с Запада (из Греции), и в этом крылась одна из причин его неприятия. Чувство индивидуальной слабости компенсировалось язычником силой скопища или властью над другим. Отсюда — неутолимая и ненасытимая жажда власти, ее корни — в человеческой слабости, к тому же власть автоматически делала человека богатым, имеющим бога. Небоги — презирались, высмеивались, унижались. Христианство же призывало возлюбить и небогу, и инородца...
Никаких моральных принципов язычество не исповедовало: все, что полезно мне (даже убийство другого, даже воровство), — нормально (морально). Моральные принципы предложило христианство. Но язычник жил по законам плоти, по законам физиологии, не ведая чувства стыда и угрызений совести. Все вокруг него совокуплялось и размножалось на глазах. Он воспринимал эту природную естественность как НОРМУ. Сама мать — сыра земля совокуплялась с дождем и солнцем, оплодотворяла зерно и давала урожай (в этом также был мистический, а не религиозный элемент).
По всей Европе распространялась слава о сладострастии Киевской Руси. «В характере киевлян было что-то мягкое, роскошное, сибаритское... Болеслав... и войско свое развратил, и обессилил... влияние княжеского двора поддерживало сибаритство и развращенность женщин. На киевских женщин в преданиях, сохраненных в песнях, легла печать легкомысленности, развращения и вместе с тем колдовства. Киевская кокетка привораживает к себе любовников и меняет их по произволу. Такова Марина Игнатьевна в песне о Добрыне Никитиче. Она собирает к себе и девиц, и жен, сводит их с молодцами и сама водится с детьми со княжескими и со змеем Горынчищем...» (Н. Костомаров). Как видим, для разврата годились и свои, и чужие, ибо Горынчище — олицетворение враждебной силы, чужеземной, в то же время указывающей на пребывание в Киеве разнородных племен. Именно эта расслабленная атмосфера привлекала в Киевскую Русь на постоянное житье чужеземцев. «В Киевской земле, менее чем где-нибудь, мог сохраниться чистый тип одной народности, когда люди всякого звания и ремесла скоплялись там отовсюду, даже те, которые составляли княжескую дружину — класс, возвышавшийся над массою по значению и силе, — были не киевляне по происхождению, а пришельцы». Немудрено, что типы добрых жен крайне редки. Это Василиса Микулишна Денисова, которая решилась убить себя, но не изменить мужу, да жена Ставра-боярина, хитростью вызволившая мужа из тюрьмы. «Мужской тип волокитства и вместе изнеженности является типически в Чуриле Пленковиче». Летом перед ним носили подсолнух, чтобы солнце не обпекло белого лица. Да и сладострастие Владимира-язычника, имевшего фантастический гарем и множество наложниц, свидетельствует о распущенности нравов вообще, о буйстве материального, чувственного.
Христианство объявляло разврат грехом! До христианства наши предки не знали понятия порока и греха, поэтому не следует говорить о языческой нравственности. Христианство налагало на язычника чувства ответственности и вины, с чем он НИКОГДА не хотел примириться. Его корни были в земле. Личность, корни которой не уходят в Бога, не может САМОСТОЯТЕЛЬНО сопротивляться физическим и нравственным соблазнам материально-чувственного мира. Христианство вырывало язычника с корнем — и с этим наши предки НИКОГДА не смирились.
Они не могли признать грехом то, что любили больше всего на свете: богатство, праздность, разврат. Более того, НЕСТИ НАКАЗАНИЕ за порочную жизнь. Христианство отвергало языческий образец — ОБРАЗ ЖИЗНИ ПРЕДКОВ, рода, предлагая иной эталон — образец ДОБРОДЕТЕЛИ. То есть христианство было призвано УРАВНОВЕСИТЬ животную (физиологическую) часть человека его духовной частью — душой, представляющей собой не чувствилище, обитель чувств и страстей, человеческих желаний, а сжатое сознание. Сфера души — сфера разума, то, что позднее В. Вернадский назовет ноосферой (местом жизни души после смерти человека). Проще говоря, христианство стремилось к тому, чтобы НИЗ (пол) не формировал ВЕРХ (голову), не управлял умом человека, не затемнял сознание варварскими установками и стереотипами.
Тот факт, что украинцы не имели национальной иконы, более того, вплоть до XX в. жгли и ломали, тайно и открыто, «чужие» иконы, говорит не только о том, что их душа осталась верна «преданьям старины глубокой», но и о нетленном ПРАВЕ на СВОЙ образ Бога, по своему разумению.
Языческое семибожие ВЫСШЕГО УРОВНЯ князь Владимир Святославович пытался закрепить в КАЧЕСТВЕ СИСТЕМНОЙ ГОСУДАРСТВЕННОЙ религии в 980 г., т.е. создать общегосударственный языческий пантеон. В то время как в Европе единобожие уже давно закрепилось повсеместно. Среди семи главных богов, кроме Перуна-разрушителя, был и Велес (Волос) — бог скота и людей; человек соотносил себя со скотом. Высший уровень ФУНКЦИИ богов — ритуально-юридическая (рамки ритуала — это контроль поведения и рамки сознания), военная и хозяйственно-природная — был связан с ОФИЦИАЛЬНЫМ КУЛЬТОМ раннегосударственных образований, что сформировало особое ТЕРПИМОЕ отношение к ВЛАСТИ при любых притеснениях и гонениях, предопределило естественную передачу государству всех вышеперечисленных функций, а обществу — НЕПИСАННЫЕ РОДОВЫЕ ЗАКОНЫ, нивелирующие сознание и поведение, а значит, облегчающие КОНТРОЛЬ. Однородной массой было легче управлять. И государство до сих пор заинтересовано в сохранении ритуалов, так как ритуальное поведение прогнозируемо. РЕЛИГИОЗНО-МИФОЛОГИЧЕСКАЯ СИСТЕМА ЯЗЫЧЕСТВА, в том числе и украинцев, — это главное и ТРАГИЧЕСКОЕ отличие нас от других европейских собратьев-славян, верования которых были разрозненными, не связанными друг с другом.
Именно этот и ТОЛЬКО ЭТОТ высший уровень был разрушен в период христианизации — ОБЕЗГЛАВЛЕННОЕ ЯЗЫЧЕСТВО. Но многие языческие боги были ОТОЖДЕСТВЛЕНЫ с христианскими святыми: Перун — со святым Ильей, Велес — со святым Власием, Ярила — со святым Георгием (Юрием). Но святой и Бог — это не одно и то же, однако украинцы почитают святых как богов, отождествляют их до сих пор, они как бы ближе к земной жизни, к земле (земляные, их корни — в земле, среди людей).
СРЕДНИЕ и НИЗШИЕ уровни как система общих ПРОТИВОПОСТАВЛЕНИЙ (никакой середины, меры, сомнений, компромиссов, консенсусов) остались фактически в целости и сохранности именно на окраинах, перифериях, где христианство практически не контролировалось, не было системы просвещения, проповедников; в целости и сохранности остались у крестьян, ведущих ОБОСОБЛЕННЫЙ образ жизни («класс для себя»). И господствуют до сих пор. Кстати, слово «периферия» означает окружность, замкнутое пространство, здесь протекает жизнь в циклическом времени, по кругу, а не развивается по спирали, здесь кругозор ОГРАНИЧЕН природным круговоротом и, следовательно, сознание не выходит за пределы заданной окружности. На НИЗШЕМ уровне как раз и были божества (духи), воплощающие ЦЕЛОСТНОСТЬ ЗАМКНУТЫХ КОЛЛЕКТИВОВ, — Род и Чур (чур меня!) или связанные с сезонными обрядами. То есть с обрядами связаны именно мировоззренческие мифы: хождение с козой, гонение змей, заклание ильинского быка, сожжение чучел, завивание бороды, вызывание дождя, окликание звезды. Эту связь помогают установить и такие языческие праздники, как Масленица и Купала, позволяющие ВСЕ! А по сути являющиеся коллективным высвобождением желаний и низменных страстей. Веселье требует пола, а не личности. В массовых гуляниях человек соотносится и с богом, и с чертом. Пирующий князь (человек) сделался символом довольства жизнью еще в Киевской Руси, идолом довольства. А в пирах, которые задавались народу после всякого отрадного события и которые были душой общественной жизни, воплотилось извращенное понимание христианского человеколюбия.
Принятие христианства Владимиром в 988 г. повлекло за собой уничтожение капищ (пакости), идолов, языческой религии и обрядов. Но этот запрет реализовался только на государственном уровне. В массе людской — МНОГОБОЖИЕ сохранилось, но перешло в скрытое состояние, породило РАЗДВОЕННОСТЬ — ДВУЛИЧИЕ: внешне — христианин, внутри — язычник с неизменной системой суеверий и предрассудков, что расценивается христианством как духовный грех.
И советская власть мало повлияла на то, что ВНУТРИ, она уничтожала внешние символы христианства, а не нашего сущностного язычества. Более того, укрепляла старую символику и вводила новую, оставляя наше мышление в традиционном мифопоэтическом русле (от чего европейцы избавились еще несколько веков назад). О вреде такого мышления Р. Шнайдер писал: «Сознательная работа над символами тормозит мышление. Кто объясняется с миром с помощью символического мышления, тот не способен предоставить естественное и свободное пространство богатству мыслей, снова и снова мышление прерывается обычаем, ставшим второй натурой, и масонскими символами». В этом причина нашей «неевропейскости», которая объясняется европейцами как нецивилизованность (наивность дикаря), интеллектуальная неполноценность, препятствующие взаимопониманию и формированию общества.
Наша мифология как система мировоззрения на основе противопоставлений создала сложные сочетания с христианской религией — ДВОЕВЕРИЕ, оно остается нашей сутью, нашим естеством, причиной нашего заторможенного мифопоэтического мышления. Вот почему и ДЕМОНОЛОТИЯ с ее магами, ворожками, целителями, колдунами и прочими шарлатанами пользуется у украинцев большим доверием, чем сам Господь Бог. Предрассудки несовместимы с размышлением и критичностью. Несовместимы с христианством.
