Уже год прошел с того времени, как душевная боль заставила меня написать «Дню» о бедности телевидения на детские передачи, о наполнении единственной для малышей передачи «На добраніч, діти» и о важности для формирования самосознания ребенка присутствия мультфильмов, в которых персонажи общаются на украинском языке. Судя по письму «Почему?» читателя А. Бурлюка («День», № 132) , «воз и ныне там», изменений нет. Дискуссия продолжается. Можно, конечно, посочувствовать автору письма, который считает, что того факта, что русский язык «понимают на территории» от Карпат до Тихого океана» (кстати, вынуждены были понимать, как и знать упоминавшийся истмат и диамат), уже достаточно, чтобы сейчас в своем государстве, на собственной земле продолжать укоренять этот самый язык в сердцах и мыслях подрастающего поколения, продолжать выращивать манкуртов.
Может, достаточно уже дискутировать о государственном языке, а постараться самому хорошо его изучить, помочь своим детям полюбить и уважать его? Может, самому почитать о трагической судьбе Николая Гоголя и дружбе Виктора Некрасова с молодыми украинскими шестидесятниками?
В отличие от господина Бурлюка, для меня не является главным вопрос «Почему?» Я не вру своим детям, разговаривая на людях на одном, а дома на другом языке. Я не лицемерю, разговаривая с коллегами, не насилую себя, разговаривая с друзьями. Но мне больно, когда я вынуждена объяснять уже в который раз своей дочурке, что дети, которые играют с ней в песочнице, не приехали откуда-то, они из Украины, украинские дети, но говорят на русском языке. Потому что ребенок мой ставит основной вопрос, соответствующий его «почемучкиному» возрасту: «Почему?»
Так же я устала объяснять ребенку, почему с регулярностью до маразматизма «крутят» занудные мультфильмы по пять минут ежедневно «О Беде», «Емеля» и др. На русском языке без перевода. Как будто нет у нас прекрасных колоритных мультиков о казаках, «Ходить гарбуз по городу», «Коза-Дереза» и др., как будто так тяжело перевести неукраинские мультики для наших детей. А это — необходимо. Очевидно, «куражиться» над детьми, для которых украинский является материнским языком, можно. Неужели русский язык, который добровольно-принудительно знали при царе и 70 лет советской власти, должен и дальше уже с малых лет давить самосознание детей, унижая значение языка земли, которая их родила и кормит?
