«Когда мы приходим с предложениями сотрудничать со страховщиками, чтобы были надбавки к зарплате, или когда предлагаем сдавать что-то в аренду, чтобы тоже иметь какие-то средства на больницу и в зарплатный фонд, нам говорят, что мы просто хотим заработать», — рассказал в частном разговоре один из знакомых врачей. Да, врачи хотят хорошо зарабатывать. Потому что зарплата в 1300 гривен в наше время — это стыдно. Зарабатывать хотят не на пациентах, а за счет поддержки государства, благодаря страховым полисам, сдаче больничных помещений в аренду, сотрудничеству с частными инвесторами — любым честным способом.
Для этого должны быть другие правила игры на медицинском рынке, в частности, должна работать система государственно-частного партнерства, когда бизнес вкладывает средства, например, в старую больницу или строит ее с нуля, получает от этого преференции, зарабатывает, также получает прибыли от этого и государство.
Какие именно правила игры необходимы, попробовали понять участники Научно-практической конференции с международным участием «Организация и управление охраной здоровья-2015». Спикеры отмечали, что без медицинской реформы здесь никак не обойтись. Наработанный закон об автономизации медицинских заведений до сих пор лежит в ящиках. А это первый шаг, который должен предпринять государство в изменении медицинской системы. Автономизация дает больше полномочий больницам и главным врачам, в частности и финансовых. Как комментируют медики, это позволит эффективнее сотрудничать с частными инвесторами, привлекать их к финансированию больниц, заманивать их привлекательными предложениями, от которых будет зарабатывать как инвестор, так и государство. А в конечном звене — и врач.
ЗА ПЯТЬ ЛЕТ — НИ ОДНОГО ПРОЕКТА С БИЗНЕСОМ
Государственно-частное партнерство хорошо развито в странах Европы, США, Канаде и других. В Канаде в настоящее время строится новая больница на 700 одноместных номеров, именно благодаря такому общему партнерству. В Ливерпуле строят детскую больницу на 270 кроватей. А у нас неосуществленные проекты по «Больнице будущего», недостроенный корпус клиники «Охматдет»...
И сетовать на отсутствие законодательства о государственно-частном партнерстве нет оснований, такой закон существует еще с 2010 года. Но в довольно гибридном виде, и за эти пять лет нет ни одного совместного проекта бизнеса и государства. Например, в Турции данный закон работает всего два года, а реализовано уже 45 проектов. Условия следующие: бизнес-компания готовит определенный план, например, какой-то консультативный центр на базе государственной больницы, государство выделяет ему определенную территорию этого заведения под частную застройку (парковки, кафе, что угодно), бизнес вкладывает свои средства в перестройку или строительство больничного комплекса с нуля, взамен получает с этого прибыль и 30 лет имеет нулевую ставку налога.
«ВСЕ ДЕЛО — В БЮДЖЕТЕ»
Но это турецкий вариант. У нас же в игру могут вступать, в частности принимать участие в тендерах на такие совместные проекты, только большие бизнес-структуры, малому и среднему бизнесу — нельзя. «Государственно-частное партнерство по-украински имеет свои подходы. У нас сложная процедура заключения договора, инициировать это сотрудничество может частный инвестор, то есть он должен первым предпринять шаг навстречу государству, составить проект, заплатить за это деньги, а государство ждет готового решения, а еще может и отказаться от проекта, — отмечает Ирина Селиванова с юридической компании «ILF». — Кроме того, инвестор должен еще и процедуру государственных закупок пройти».
«Это как будто помочь распылить деньги, причем и свои, — дополняет Андрей Семиволос, врач Национального института рака, советник в Минздраве на общественных началах. — Все дело — в бюджете. Это «отмазки», что закон несовершенный, просто больнице и главному врачу получить средства на год и знать, что на этом можно делать какие-то откаты, выгоднее, чем что-то менять».
ЛЕЧЕНИЕ НА ГОРЕ
Формы сотрудничества больницы и бизнеса могут быть разнообразными. Так, в Венгрии на базе государственной клиники работают полдня частные врачи, а другую часть дня — государственные. Зарабатывают и те, и другие, а вырученные средства можно вложить в оборудование кабинета. В Турции инвесторы умудрились построить клинику на горе в прямом смысле слова: такой неудобный участок им выделило государство в рамках общего проекта. Однако построили там медицинский центр, парковку, кафе. Значит, это было им выгодно. У нас же автономизация, а с ней и финансовая независимость больниц тормозится на этапе обсуждений, что это потянет за собой приватизацию. «Приватизировать наши клиники в настоящее время невозможно, потому что они в коммунальной собственности, часть корпусов арендована или полуразрушена, — добавляет Андрей Семиволос. — Закон об автономизации должен был бы упростить такое сотрудничество, потому что тогда бы клиника имела бы автономию и была определена как коммерческая или другая структура. И сейчас можно тоже использовать такое сотрудничество, но инвестор не верит, потому что государство не гарантирует ничего взамен».
НЕТ НИ РЕФОРМЫ, НИ ПРОФЕССИОНАЛЬНЫХ ДИСКУССИЙ
Сейчас наши больницы выкручиваются как раз тем, что сдают в аренду помещения, сотрудничают с частными клиниками, направляя пациентов к ним на консультации или обследования. «Государственно-частное партнерство — это перспективная и привлекательная вещь, от нее выигрывают люди, вкладывающие средства. А как это будет с позиции медработников, пациентов, и готова ли Украина перейти на это партнерство и внедрять его — это вопрос серьезных и профессиональных обсуждений. Мы даже до сих пор не знаем саму суть реформы», — считает Максим Ионов, председатель Общественного совета при Минздраве.
Пока одна часть врачей хочет прогрессивных изменений, старожилы системы оказывают сопротивление. Но столкновения их интересов в тех или других плоскостях — неминуемы. Свежий пример: недавно врачи Деснянского района столицы собрались на митинг против коррупции в районных медицинских заведениях. Заведующий медицинским филиалом, получив официальное сообщение об акции и разрешение на нее от КГГА, приказал заведующим отделениями и старшим сестрам вывести персонал на антимитинг.
