Полгода назад обрела огласку информация о схеме, по которой украинцев вынуждали распространять или изготовлять наркотики в России (подробности в материале «Вместо работы — российская тюрьма» №184 «Дня» за 12 октября 2016 года). До того продолжительное время в общественном транспорте и на ситилайтах в разных городах размещали объявления вроде: «Приглашаются на работу! Для доставки негабаритного товара. Можно без опыта работы. Заработная плата до 5000 гривен в неделю». Тех, кто соглашался на подозрительно выгодные условия, ждала поездка в Россию, криминальная работа и довольно быстрое задержание. Потом — приговор по 228 статье Уголовного кодекса РФ («Незаконное приобретение, хранение, перевоз, изготовление, переработка наркотических веществ...»), который может достигать 15 лет лишения свободы. С недавних пор тем, кто проходит по этим делам, иногда также инкриминируют организацию преступной группировки (210 статья УК РФ). Официальные структуры называли разное количество людей, вероятно причастных к схеме, доходило до двух тысяч лиц.
Следствием занималось Главное управление Нацполиции в Днепропетровской области. В конце прошлого года полиция задержала четырех лиц по подозрению в вербовке украинцев для втягивания их в криминальный бизнес в РФ. Ситуация беспрецедентная — следователи утверждают, что впервые в Украине рассматривается дело о торговле людьми для привлечения их к обращению наркотиков.
Днипровские стражи порядка демонстрируют заинтересованность в эффективном расследовании. Судебное разбирательство дела сначала проходило в Днипре, и на прошлой неделе Высший специализированный суд Украины постановил, что процесс будет проходить в Соломенском райсуде города Киева.
Координатор «Медийной инициативы за права человека» Мария ТОМАК давно отслеживает дело, общается со многими причастными к нему людьми, в частности со старшим следователем по особо важным делам следственного управления ГУНП в Днепропетровской области Инной ТАРАСЕНКО. Мария объяснила, почему следователи не в восторге от переноса судебного разбирательства в Киев, и рассказала о других рисках дела.
1. АРГУМЕНТЫ ОБВИНЕНИЯ МОГУТ ОСЛАБЕТЬ
Перенос рассмотрения дела состоялся по ходатайству защиты обвиняемых. «Это не совсем то решение, на которое рассчитывала сторона обвинения и родственники жертв схемы, признанные потерпевшими. Главная причина, по словам следователя Инны Тарасенко, в том, что это создает большие логистические проблемы с доставкой доказательной базы, с тем, чтобы потерпевшие могли приехать в суд. Поскольку речь идет о социально незащищенных слоях, потерпевшие имеют проблемы даже с тем, чтобы купить билеты. Соответственно, это ослабит позицию обвинения в суде», — объясняет Мария Томак.
Еще не известно, когда киевский суд начнет рассмотрение дела. Мария Томак также обращает внимание на опасения следствия, что обвиняемые могут попытаться повлиять на суд в столице.
2. ВЛИЯТЕЛЬНЫЙ ОБВИНЯЕМЫЙ
В деле четыре обвиняемых. Один является гражданином Молдовы, где существовала подобная схема, другие — граждане Украины. Одного из обвиняемых следствие называет организатором. Один участник четверки признает вину и сотрудничает со следствием, остальные — нет.
«Человек, который проходит как организатор этой группы, владеет значительными финансами, — подчеркивает Мария Томак. — Об этом можно говорить наверняка, потому что когда этих людей только брали под стражу, суд определил залог в два миллиона гривен, и его жена моментально их внесла. Этого обвиняемого освободили из-под стражи, но почти сразу арестовали по другому эпизоду и определили залог в три миллиона гривен, который не внесли. Думаю, в украинских реалиях это признак риска, так как может быть попытка подкупа. Второй момент, который указывает, что организатор владеет существенным ресурсом, — он может позволить себе услуги адвоката Андрея Кузьменко, который также является адвокатом Романа Насирова (экс-глава Государственной фискальной службы, которого обвиняют в злоупотреблении властью и служебным положением. — Авт.)».
3. СВЯЗИ С УКРАИНСКИМИ ПРАВООХРАНИТЕЛЯМИ
Доказательств того, что вербовщики постоянно контактировали с украинскими стражами порядка, нет. Однако во время обыска после задержания группы у организатора нашли записи деталей уголовных производств. «Следователи утверждают, что этот человек имел выходы на каких-то правоохранителей, которые «сливали» ему информацию об уголовных производствах относительно дела. Но установить, кто именно «сливал» эту информацию, не удалось. Это были разовые контакты, — говорит Мария Томак. — Меня удивляет, что этого организатора прослушивали два месяца, и ни разу какая-то информация об этих правоохранителях не всплыла».
Поднималась тема о возможном привлечении к действиям группы представителя Управления государственной охраны. Оказалось, что один сотрудник УГО проверялся на причастность к делу. «Его допрашивали, и он признал, что передавал организатору контакты полиграфолога. Следствие говорит, что нет оснований для привлечения его к уголовной ответственности, потому что он не знал, с какой целью у него берут эти контакты. Возможно, так и есть. Но это тоже выглядит странно», — констатирует координатор МИПЧ.
4. КОНТАКТЫ С РФ
Деньги за «работу» организатор группы вербовщиков получал из России. При этом прямых контактов с россиянами следствие не зафиксировало. «Следователи говорят, что вербовщики связывались исключительно через, условно, шпионские программы, и отследить, с кем и как контактировал обвиняемый, нереально», — добавляет Мария.
Пока выглядит так, что следствие не владеет четкими доказательствами причастности к схеме российских правоохранителей или пока не хочет об этом говорить. «Непрямые доказательства свидетельствуют о возможной причастности к делу российских правоохранительных органов, — продолжает координатор МИПЧ. — Возможно, им сливают информацию, кого нужно задержать, а возможно, есть более тесное сотрудничество, которое позволяет существовать этой схеме по всей России».
5. ИГНОРИРОВАНИЕ ПРОБЛЕМЫ РОССИЕЙ
Патологическая незаинтересованность российских правоохранителей в расследовании заявлений жертв торговли людьми как раз может свидетельствовать об их связях с наркобизнесом. «Их позиция такова, что потерпевшие — преступники, и все», — говорит Мария Томак. Поэтому пока нет понимания того, какие механизмы использовать, чтобы вернуть потерпевших в Украину. Если Украина будет подавать ходатайство о переводе этих людей для отбывания наказания в Украину, этим она признает приговоры за участие в наркобизнесе. Если потом освободить этих людей, это даст России основания затронуть вопрос о выходе из Конвенции о передаче осужденных лиц и последующей невозможности передачи Украине кого-то из осужденных.
«Насколько понимаю, все международные документы по противодействию торговле людьми не рассчитаны на то, что правительство какой-то страны в сущности может быть инкорпорировано в такие преступления, — отмечает Мария. — Допускается, что если такие факты выявляютя на территории другого государства, то правоохранительные органы этого государства начинают это расследовать, освобождают потерпевших. А тут Россия не хочет расследовать ни одно из этих дел, не ищет организаторов. Просто «загребают» всех этих людей и «назначают» организатором того, кто находится в России дольше всего».
6. ОПРЕДЕЛЕНИЕ ПОТЕРПЕВШИХ
Сейчас, по словам следователя Инны Тарасенко, более 30 человек признали потерпевшими от схемы. А в целом в правоохранительные органы Днепра и Киева поступило около 70 заявлений от украинцев, арестованных в России из-за участия в наркотрафике. Это количество может измениться, да и не все потерпевшие обращаются в полицию.
Правоохранителям сложно определить, кто является жертвой. Ведь некоторые люди шли в наркобизнес сознательно. «Обсуждала это с представителями ОБСЕ. Когда речь идет о торговле людьми с целью привлечения их к криминальному бизнесу, всегда нужно доказывать, что человека привлекли силой, что у нее не было выбора. Потому что если выбор был, это его сознательное преступление. И грань тут очень тонкая», — резюмирует координатор МИПЧ.
***
Если тех, кто вербовал украинцев в наркобизнес, привлекут к ответственности, теоретически это должно помочь потерпевшим. То, что они стали жертвами торговли людьми, станет очевидным. Ключевая проблема в том, что Россия дело абсолютно игнорирует.
В целом, по убеждению Марии Томак, сейчас Министерство юстиции Украины должно искать способы помочь осужденным в России украинцам. Также правозащитники привлекают внимание представителей влиятельных организаций — ОБСЕ, Международной организации по миграции и т.п. А поскольку с такой же проблемой столкнулись в Молдове, возможно, Украине стоит вместе с ней озвучивать проблему на международных площадках.
А главным «мотором» дела являются родственники потерпевших. Во-первых, именно благодаря их активности на проблему обратили внимание. Во-вторых, поскольку речь идет о сотнях людей, впутанных в схему, ни одна правозащитная организация не сможет помочь всем жертвам вербовщиков. «Родственники потерпевших достаточно активны, — отмечает Мария Томак. — Конечно, им недостает определенных знаний, но они очень организованы, приходили на судебные заседания в Днипре и Киеве. Они осознают важность этого процесса для них».
