Украинское общество на протяжении последних пяти лет, начиная с событий Майдана и до сих пор, во время украинско-российской войны, переживает психическую травму как на индивидуальном, так и на коллективном уровнях. Семьи теряют родных и близких, военные — побратимов. Кому-то удается это пережить, а кому-то нужна психологическая помощь. «День» пообщался с Ростиславой ПЕКАРЮК, психологом, психотерапевтом в Психологической Кризисной Службе, тренером Украинского института позитивной психотерапии и менеджмента, арт-терапевтом — о преодолении потери и о том, как семьи погибших воинов могут получить психологическую поддержку во Всеукраинском центре по работе с утратой «Семейный круг».
«ПРОЖИВАНИЕ ГОРЯ ВСЕХ НАС ТОГДА ОЧЕНЬ СРОДНИЛО»
— Ростислава, расскажите в первую очередь о том, как возникла идея создания центра «Семейный круг»? Какова его цель и кто его финансирует?
— Идея создания центра «Семейный круг» возникла еще в начале 2014 года. Все началось с волонтерства в психологической службе Майдана. А дальше мы как специалисты оказывали психологическую помощь семьям Небесной Сотни. Это была длительная индивидуальная работа, телефонное сопровождение и выездные группы поддержки, где на протяжении нескольких дней семьи находились вместе. Мы, психологи и священники, рядом с семьями проживали потерю, вспоминали героев Небесной Сотни, их мечты, надежды. Это было общее эмоционально-духовное пространство, которое помогало хоть немного обезболить пережитое. Это были незабываемые дни, которые останутся в памяти навсегда. И фактически первый наш опыт такого масштаба и эмоциональной окраски. Помним все семьи и их истории поименно, хоть прошло уже немало времени. Проживание горя всех нас тогда очень сроднило. Не просто так возникло и название «Семейный круг».
Инициатором создания «Семейного круга», а в настоящее время и руководителем, является психолог, психотерапевт Виктория Кочубей. Это у нее тогда возникла идея собрать семьи Небесной Сотни вместе. С того времени, то есть с мая 2014 года, все и началось. С началом военных действий мы начали сопровождать семьи погибших на Востоке. Дальше Виктория пригласила в Украину норвежских коллег, которые щедро делились и продолжают делиться с нами своими наработками относительно работы с проживанием утраты. Речь идет о норвежском Центре по работе с тяжелыми утратами университетской больницы Акхерсгус. На ноябрь этого года уже запланирована новая учеба по работе из суицидами. Актуальная, к сожалению, тема.
«Семейный круг» имеет своих сертифицированных специалистов практически в каждой области Украины. И эти специалисты, то есть мы, учим уже наших коллег, как работать с утратой. С 2018 года мы проводим во всех регионах трехдневный семинар «8-шаговая программа ведения групп психологической поддержки для тех, кто потерял близких людей». Есть отдельные семинары ведения групп для взрослых, и отдельно для детей и подростков. Для участников этот проект является бесплатным. Поддерживает проект Министерство здравоохранения Норвегии и Министерство иностранных дел Норвегии.
Сам же «Семейный круг» действует на общественных началах, мы как специалисты и в дальнейшем проводим бесплатные консультации для семей погибших.
— Вы как психотерапевт специализируетесь на работе с утратами. Почему важно утрату проработать? Каким является алгоритм проработки утраты?
— Да, одна из ключевых тем, с которыми я работаю как травмотерапевт, — это пережитые травматические события и утрата. Потерю надо проживать. Не убегать от переживаний, не бояться всех своих эмоций, которые возникают, а позволять им БЫТЬ. Ведь когда мы проживаем скорбь, у нас могут возникать очень разные эмоции — от печали и отчаяния до злобы и агрессии. Не каждый, кто проживает потерю, знает, что такие эмоции могут быть нормальной реакцией на утрату близкого человека. Часто люди боятся своих чувств. Боятся сами все это чувствовать и показывать другим. Таким образом, те реакции, которые должны были бы идти естественным путем, — блокируются, сам процесс горюющего откладывается во времени и может быть намного длиннее, растянуться не на год-два, а на годы. Высвобождение чувств, рассказ о человеке, которого потеряли (то есть воспоминания), является чрезвычайно важным и действенным шагом. Вот бывает очень часто так, что звонит человек или кто-то из близких и просит о помощи. Рассказывает, что кто-то из членов семьи никак не может «прийти в себя» после утраты, часто плачет. Я спрашиваю, а сколько времени прошло после утраты, и слышу в ответ, например, месяц-два. Тогда объясняю, что еще очень мало времени прошло, и хорошо, что плачет. Он же не все время плачет. Есть же моменты, когда общается или чем-то занят. А если плачет, то будьте рядом с ним, просто будьте и позвольте поплакать. Или расспросите о том, кто умер, так ему легче будет высвободить свои чувства, освободиться от того, что наболело. Есть такое хорошее высказывание, которое я очень люблю, из фильма «Последний самурай»: «Расскажи мне, как он умер. Я лучше тебе расскажу, как он жил...»
В этом высказывании много мудрости о том, как мы можем помочь человеку, который горюет, проживать потерю. Помогать рассказывать, делиться воспоминаниями. Ведь в этих воспоминаниях сам человек найдет для себя ресурс, который поможет прожить горе. Или же, наоборот, когда слишком идеализирует того, кого потерял, тогда можем в воспоминаниях найти что-то, что имело свою «печалинку». Так сказать, уровнять баланс между хорошими воспоминаниями и «не очень».
«ВАЖНО НЕ БОЯТЬСЯ СВОИХ СЛЕЗ»
— То есть уровнять эмоциональные полюса. А как быть, когда советуют не плакать ни самому, ни с тем, кто горюет?
— Правы в том, что часто в определенных кругах говорят: «не плач, потому что ему там от твоих слез плохо будет» или еще что-то подобное... Иногда такое и комментировать не хочется, но должны объяснять, иначе такой стереотип и в дальнейшем будет распространен. Тому, кто умер, мы не навредим слезами, но можем навредить себе. Бог даровал человеку слезы для того, чтобы он плакал тогда, когда чувствует такую потребность. Важно не бояться своих слез. Это о подлинности. Это о том, что ты жив. О том, что был кто-то, кого ты потерял, и теперь тебе больно. О том, что если позволяем себе грустить, злиться, бояться, тогда и радость сможем себе позволить. А если будем «наполовину» грустить, то и радоваться также будем «наполовину». Посмотрите на детей — когда им грустно, они плачут. Выплакались и уже играют с куклой или машинкой. Уже радуются. Они настоящие. И мы были настоящими до того времени, пока нам кто-то где-то не сказал, что так нельзя или не красиво.
Надо восстанавливать в себе детскую непосредственность при проживании эмоций, при этом помня, что мы взрослые и уже должны иметь чувство золотой середины. Весь процесс скорби о том, чтобы пережить боль утраты, и о том, чтобы беречь память, продолжая дальше жить. Процесс скорби имеет свои стадии. Должны дать себе разрешение и время, чтобы боль от потери прошла. Когда трудно самому справиться, надо идти к специалистам, которые выслушают, подскажут, информируют обо всем, что может чувствовать человек при потерях. Горе от этого не станет меньше. Но состояние человека изменится.
— Кто может обращаться к вам и куда?
— Лично я принимаю в г. Моршин, в двух локациях: на территории УГКЦ, там я каждый понедельник с 17.30; и в своем частном кабинете по ул. Сечевых стрельцов. Контакты есть на моем сайте. Напоминаю, с семьями погибших моя работа является волонтерской, то есть бесплатной. Обращаться могут как местные семьи, которые переживают потерю, так и семьи погибших, которые отдыхают на курорте.
Также на сайте «Семейного круга» можно найти контакты других психологов, которые оказывают помощь по всей Украине.
