Опубликовав в порядке полемики статью народного депутата Украины, одного из лидеров КПУ Георгия Крючкова («День», № 153 от 29.08.2001), редакция предложила экспертам и читателям высказать свое мнение по следующим вопросам:
1. Украинский коммунизм и независимость — есть ли точки соприкосновения?
2. Компартия Украины: возможна ли эволюция и ее «вхождение в Европу»?
Сегодня мы предлагаем вам подборку ответов наших читателей и экспертов на поставленные вопросы. Как вы можете убедиться, в них отображен максимально широкий спектр мыслей: от неприятия коммунистической идеологии и ее носителей — до поддержки КПУ. Сейчас мы наблюдаем как украинское общество исподволь избавляется от идеологии «вечно живого» учения, но при этом в общественно- политических отношениях рецидивами в виде большевистских методов грешат не только коммунисты. Это и неудивительно, ведь все мы «вышли из одной шинели». Но не стоит и говорить, что в такой «форме одежды» Европа не воспримет не только коммунистов, но и любую другую политическую силу. Избавляться от прошлого всегда тяжело (особенно если сейчас это прошлое приносит неплохие политические дивиденды одним и имиджевые преимущества другим). Наверно, должно измениться не одно поколение. Но чем быстрее мы это сделаем, тем быстрее войдем в европейское сообщество.
Собиратели запылившихся ярлыков
В юбилейный День независимости Украины страницы местных коммунистических газет пестрели заголовками и репликами: «Десятилетие развала СССР», «Годовщина экономического геноцида», «так называемая «незалежність», «прапор бандериться», «исчезновение нашей Великой Родины» и тому подобное.
Точки соприкосновения украинского коммунизма с независимостью Украины — это болевые точки, по которым бьют исподтишка. Возникает вопрос: «Украинский ли это коммунизм?»
Те коммунисты, которые сделали свой выбор за независимую Украину, вышли из состава КПУ, и за это словесно третируются как «предатели», «враги», виновные в развале «Великой Родины». Собирателям запылившихся ярлыков есть отчего беспокоиться. Из партии ушли лучшие представители элиты, и «кузница коммунистических кадров» за десятилетие пришла в упадок. В горниле пропагандисткой борьбы с украинской государственностью никак не закаляется партийная сталь. Несокрушимый внешне монолит дал трещину изнутри. Проще всего искать причину своего изъяна в происках Банковой, клонирующей партии- близнецы. КПУ — неоднородна по своему составу: в ней есть национал-коммунисты и патриоты России, процветающие бизнесмены и радикальная молодежь. Неоднородность рядов скрепляется в низах дисциплиной, а в верхах — торговой маркой КПУ, популярной среди протестного электората. Попытки расколоть Компартию извне с помощью создания КПУ(о), УКСМ не увенчались успехом. Однако из кризиса, о котором субъективно рассказал тов. Г. Крючков («День», №143), КПУ не сделала никаких объективных выводов. Кризис — он ведь для всех кризис, в том числе и для Компартии.
Но партия, проповедующая утопические идеи, ставит себя над обществом. «Священные идеалы» делают ее в собственных глазах безгрешной, такой, что имеет право всех судить или просто взять и «сменить политический курс». Эволюционная поступь социал-демократии, идущей в одном направлении со всем обществом, для коммунистов неприемлема как мелкобуржуазная. Общество должно следовать тем курсом, на который ему укажет Коммунистическая партия, а сама она будет возглавлять движение, а именно — стоять на месте. Ибо как может двигаться закрытая в своей непогрешимости, единственно правильная линия партии? Только по замкнутому кругу своих мифов, догматов и утопий. В 1917 году коммунисты изменили политический курс. Семьдесят лет возводили на костях миллионов людей утопию, которая рассыпалась за одно мгновение. Теперь, когда встало на ноги Украинское государство, коммунистам снова приспичило менять курс и «возрождать Союз братских народов». Для такой партии нужны не личности, не инициативные группы общества, а послушные массы. Спасибо, народный депутат просветил, что в нашей стране массы не созрели для того, чтобы Компартия возглавила их на «подвиги» по изменению курса. В чем же тогда заключается принципиальная позиция КПУ в период кризиса? В ожидании созревания масс или в понимании того, что реакция Запада на подавление бунта коммунистов не была бы столь бурной, как на демонтаж палаток оппозиции на Крещатике?
Кризис показал, что возможная эволюция Компартии искусственно сдерживается ее приверженностью ленинскому учению. Руководители КПУ П. Симоненко, Г. Крючков и др. — ортодоксы (верные последователи ленинского учения). Не поддержав экстремистов, Компартия объективно способствовала стабилизации политической ситуации в стране. Это цивилизованный шаг. Но когда тов. Г. Крючков рассказал о «смене политического курса — отказе от политики капиталистической реставрации» и незрелости масс — стало ясно, что «вхождение в Европу» для КПУ — весьма призрачно. Более реальны — расколы в партии, которые развалят ее изнутри. Так, В. Моисеенко уже создал Коммунистическую партию рабочих и селян (КПРС) в значительной мере за счет оттока кадров из КПУ. «Новоиспеченные» коммунисты озабочены зарплатой металлургов. Они призывают прекратить отгрузку металла по всей Украине и совместно с шахтерами провести всеукраинскую забастовку. Пока не увеличат среднюю зарплату до 7 тыс. гривен в месяц «за счет ненавистного буржуазного государства» (из листовки КПРС).
С одной стороны, радикализация в Компартии — это последствие просчетов в деятельности власти. Коммунистические идеи расцветают на почве нищеты и бедности. Но в истории посттоталитарного общества сложным образом переплелись как многочисленные проблемы, так и мера ответственности за результаты их разрешения. Элементы демократии и тоталитаризма присутствуют во всех, казалось бы, политических субъектах и явлениях. В Компартии есть демократически мыслящие люди, а в среде демократов — приверженцы принципа «цель оправдывает средства». Поэтому очень многое в процессе преобразований зависело и от самой Компартии, которая тоже была у власти. Люди при власти и в оппозиции — все родом из старой системы, а другие — наследовали ее и в новых поколениях. Компартия в ипостаси судьи «преступного режима» выглядит, мягко говоря, неубедительно. На протяжении нескольких лет коммунисты способствовали углублению кризиса, препятствуя в Верховной Раде принятию важных законов. «Благодаря» Компартии только на пятом году независимости Украина обрела Конституцию. Многие коммунисты проголосовали против Основного Закона страны. Часто они действовали по принципу: чем хуже для Украины, тем лучше для партии. И сегодня коммунисты всеми силами стремятся сохранить колхозный строй, не допустить частной собственности на землю. КПУ выступает против участия Украины в процессах глобализации, пытаясь обречь страну на вечную отсталость в объятиях нового «братского союза». Отсталая партия может иметь перспективы только в отсталой стране, поэтому она устремлена в прошлое. Из всех возможных вариантов поведения в новых условиях Компартия избрала один из худших. Паразитируя на ностальгических настроениях людей, КПУ в своей пропаганде идеализирует либеральные периоды (если их можно назвать таковыми) тоталитарного режима. Источником всех бедствий народа Компартия цинично называет «разрушение великой страны» и обретение Украиной независимости. «Светлое» коммунистическое прошлое КПУ возвела в ранг священной идеи. В этом прошлом-будущем Украине отводится место в Союзе славянских народов, который будет «противостоять действительной империи зла» — США. Для достижения своей цели — возрождения Союза — компартия проводит «регулярную и целенаправленную работу в трудовых коллективах и широких массах» (из выступлений на научно-практической конференции «Украина, Беларусь, Россия — Союз неизбежен!»). В этом союзе коммунисты обещают обеспечить всех работой, бесплатным образованием и медицинским обслуживанием. А на страницах коммунистических изданий все чаще можно увидеть статьи, восхваляющие Сталина, на митингах — портреты вождя всех народов...
Если партия не развивается, она деградирует.
Европа должна бояться украинских коммунистов
Один из лидеров украинских коммунистов — Г. Крючков — опубликовал в «Дне» для полемики свои политические соображения. На 10-м году существования государства он увидел, что «основная масса трудящихся недовольна политикой правящего режима, большинство их еще к организованным действиям не готовы. Изменить же ситуацию к лучшему можно только при условии активного непосредственного участия сотен тысяч, миллионов людей». Вот так! Прямо, по-большевистски. Масса давит своей массой и побеждает. Крючков увидел источники и уроки политического кризиса в Украине в неправильно избранном курсе, кризисе администрации, дезорганизации прокурорско-следственного аппарата, борьбе политических сил за власть («схватка» — по- крючковски). О «коварных планах» Запада, МВФ и «экспертов» нечего и говорить. То есть, по Крючкову — радикальное изменение курса, всесторонняя демократизация общества и неуклонное соблюдение прав и свобод граждан выведут (наверное, с коммунистами во главе) Украину из кризиса.
Чтобы найти ответ на первый поставленный редакцией вопрос, следует заглянуть в историю именно украинского, а не советского коммунизма-социализма. Вспомним украинских боротьбистов. Они тоже строили «свою» Украину. Предположим, что бы они выстроили, если бы не большевики. А выстроили бы они то же самое, что продекларировали автономисты УНР еще после буржуазной революции в Российской империи. Больше того, украинские социал-революционеры, как и их российские побратимы, и теоретически, и практически допустили трагикомическую ошибку. Они собой мостили путь коммунистам. Я считаю, что именно с эсеровской ошибки и появляются «точки соприкосновения» украинских коммунистов с независимостью государства. В 1990 — 1991 гг. уже национал-демократы всех мастей повторили эсеровскую ошибку, и снова уже КПУ нашла «точки соприкосновения» с той же независимостью. Коммунисты с началом реформ постепенно превращаются в капиталистов. Проследите хронику событий и разворовывания национального богатства, «прихватизацию» и обман граждан. Абсолютно все коммунисты, находившиеся в то время возле управления, ресурсов, денег, имущества, земли, товаров и т.п., хапнули себе в частную собственность «что-то». Хапнули вопреки их комидее о коммунизме-социализме, об общественной собственности на средства производства. Они не стали насмерть за идею и даже на идейном уровне не отказались от своей части частной собственности. Да что там «своей», они еще украли с гаком то, что им не принадлежало. Как видим, «точки соприкосновения» у коммунистов с независимостью здесь прямые и отдающие криминалом. Не ответив за одни преступления, они начали другие.
Что касается второго вопроса, то коммунисты мало пользуются терминами типа «эволюция». Для них характерен термин «революция». Вот с революцией они могут попасть в Европу, а с эволюцией — нет! Коммунистическая или социалистическая Украина непременно станет экспортером революций, истощения национальных ресурсов и жандармом «недоразвитых». Такова суть этой утопической идеи, такова природа ее реализации на земле. Коммунистический или социалистический СССР пал потому, что он не выдержал истощения, экспортирования революций и противостояния со странами с нормальным устройством бытия. Коммунисты, социалисты — всегда экстремисты. Они соревнуются в форс-мажорном режиме в то время, как все другие живут в нормальном. В этом их беда и опасность. У коммунистов и социалистов пульс должна держать масса, которая сметет правящий режим. Большинство гатит меньшинство! Гатит под началом и организацией не эволюционеров, но революционеров, радикалов-бунтарей. Поэтому Европа должна как огня бояться украинских коммунистов на своих просторах. Коммунисты и социалисты сегодня могут играть на ошибках власти, но от этого ни их собственная суть, ни естество их идей и практики не изменится. От этого они не станут «священными коровами» человечества. А как они к этому стремились, как подгоняли под это дух, как спекулировали на извечном стремлении человека к счастью, свободе, идеальному бытию.
Китайский уклон
1. Сама формулировка вопроса провокационна. Коммунизм по изначальному определению не может быть европейским, русским или китайским, хотя каждая нация вносит в него свою специфическую духовно-культурную окраску. Вспомним хотя бы теорию Дэн Сяопина о социализме с китайской спецификой. Этот социализм себя уже проявил и докажет свое всемирно-историческое значение в первом веке нового тысячелетия. Читайте, изучайте доклад Председателя КПК Цзян Цземина на торжественном собрании 1 июля 2001 года в связи с празднованием 80-летия создания Коммунистической партии Китая. Именно в такой политике, какую исповедуют китайские коммунисты, и заключается действительная независимость государства: строительство рыночного социализма с национальной спецификой под руководством Компартии.
2. Формулировка второго вопроса таки некорректна, явно провокационна. Компартия и не выходила никогда из Европы, ибо впервые понятие коммунизма было сформулировано и практически реализовано как политическое течение и массовое движение именно в Европе (напомню о К. Марксе и Ф. Энгельсе).
Авторы вопроса, наверное, имеют в виду желательную для них эволюцию коммунистов Украины в сторону европейской социал-демократии, как это случилось во Франции, Италии и некоторых других странах.
У нас в СССР уже был великий и трагический опыт практического строительства социализма. Шествие социализма в мире продолжается с учетом этого опыта. Но уже в новых формах. Тенденциям глобализации и космополитизации капитала противостоят новые силы, которые уже заявили о себе в Давосе, Генуе. Компартия Украины взаимодействует на международном уровне со всеми другими коммунистическими и рабочими партиями. Она была и есть в Европе, которая признает будущее за социализмом.
Эволюция и непримиримость
В редакционном предисловии к статье народного депутата Георгия Крючкова «Схватка» («День», № 153) читателям предлагаются к обсуждению весьма интересные вопросы, в том числе и о возможности эволюции Компартии Украины. Несколькими строками раньше, в этом же предисловии, отмечается, что «партия не подает признаков эволюции к левой партии европейского качества».
Сегодня ответить на вопрос, какие партии в Европе заслуживают, чтобы их называли «левыми», а какие — нет, довольно сложно. Прежние критерии в значительной степени деформированы, размыты, есть случаи быстрой трансформации некоторых партий. «Левыми» себя называют различные партии и ячейки: от национал-экстремистских и полуанархистских до провозглашающих марксистскую ориентацию. Складывается впечатление, что кто-то сознательно поощряет такую путаницу, чтобы помешать поиску отдельными сообществами, в первую очередь молодежными, своей идейно- политической идентичности. При подобном разнообразии определить, так сказать, «эталонную» левую партию и выдать ей что-то вроде «сертификата качества» (европейского или американского), чтобы на нее другие партии могли ориентироваться, и невозможно, и вряд ли нужно. Один из важнейших признаков зрелости политической партии — ее способность самостоятельно искать пути своего развития, эволюции.
С этой точки зрения непредубежденным взглядом нельзя не заметить, что эволюция Компартии Украины не только «возможна», но и реально происходит: достаточно проанализировать заявления партии и ее лидеров, итоги голосования ее представителей в Верховной Раде по широкому кругу вопросов. Реакция на такую эволюцию неоднозначна: кого-то возмущает, что некоторые члены партии сами занимаются частнопредпринимательской деятельностью, другие, наоборот, упрекают партию в непримиримости. Это неминуемо: в современных условиях политическая партия должна проявлять достаточную гибкость. Но есть такие вопросы, компромиссы по которым для партии левой ориентации недопустимы. К ним принадлежит и вопрос о превращении земель сельскохозяйственного назначения в товар. Вспомните, что наши великие земляки, классики украинской литературы, от Тараса Шевченко до Ольги Кобылянской, били в набат по поводу трагических последствий частной собственности на землю. Никто из них, кстати, не был коммунистом. Следовательно, непримиримое отношение к этим явлениям сегодня имеет глубокие социальные, исторические, моральные корни.
И еще один пример «непримиримости» партии. В упомянутом уже предисловии поставлен вопрос о «точках соприкосновения» украинского коммунизма и независимости. Они существуют, и их нетрудно найти в статье Г. Крючкова. Автор, мягко говоря, не очень одобрительно пишет о политике Президента Л.Д. Кучмы, но тон его статьи в корне меняется, когда речь идет о публичной острой критике Л. Кучмой МВФ и многочисленных западных «экспертов». Это и есть реальная поддержка шагов в защиту независимости Украины. Кстати, КПУ непримиримо выступила против диктата МВФ намного раньше, чем это было сделано официальным руководством страны. Кое-кто из оппонентов, выясняя отношение коммунистов к независимости, намекает на отношения с Россией. Снова-таки можно сослаться на Президента Л.Д. Кучму, который в одном из интервью не исключил возможности присоединения Украины к Союзу России и Белоруссии, заметив, что это возможно, если все будут чувствовать себя равноправными. Эту постановку вопроса разделяет и КПУ.
По-видимому, такое сочетание гибкой эволюционности с необходимой во многих случаях непримиримостью является одним из причин того, что КПУ по результатам социологических опросов электората многократно опережала все другие политические партии. Дело не в воспоминаниях о «дешевой колбасе», как пытаются объяснить этот феномен те, кто сами не способны возвыситься выше «колбасного» уровня мышления, а в том, что в исторической памяти народа сбереглось все: и светлое, и горькое, и величественное, и трагическое. Очень метко об этом высказался премьер-министр Украины А. Кинах в одном интервью. Он заявил о негативном отношении к формулировке «империя зла» и подчеркнул: «Ни в коем случае нельзя перечеркивать ту часть жизни, как и все достижения того времени. Вместе с тем, необходимо, безусловно, дать жесткую оценку всему, что противоречило законам природы, морали, развития цивилизации, экономики и общества».
По мере приближения парламентских, а затем и президентских выборов перед всеми политическими партиями стоят важные задания объективной, беспристрастной оценки прошлого и сегодняшнего дня, выработки политической линии, которая бы сочетала необходимую реалистическую гибкость с непреклонной преданностью основополагающим ценностям демократии, независимости, благосостояния Украины и украинского народа.
КОММЕНТАРИИ
Сергей МАКЕЕВ, доктор социологических наук, директор Центра политического анализа и консультирования:
— По моему глубокому убеждению, в 1968 году суверенитет Украины не мог состояться вследствие культурной, языковой стагнации и общей весьма длительной истории. А вот форма Союза, в которую объединились республики, оказалась именно тем социальным инкубатором, в котором вызрела не столько идея независимости (она как раз там не зрела, а всячески угнеталась), сколько ее организационные предпосылки. Среди этих предпосылок это прежде всего правительство и парламент, независимо от того, насколько они были самостоятельны в своих решениях и свободны в действиях. К тому же, как мы помним, именно в этот период Украина стала членом ООН с правом голоса. И в воображении международных организаций и лидеров она представляла если не самостоятельную независимую страну, то, по крайней мере, страну, которая представлена на высшем форуме наций 20 века. И когда в июне 1991 года Ельцин объявил о суверенитете России, то есть фактически об отделении России от всех других республик, то тем самым Россия фактически денонсировала договор 1654 года и независимость Украины стала фактом. Украинским коммунистам нужно было только поставить эту независимость на ноги и поднять власть, которая в августе 1991 года фактически была брошена к их ногам. Так и произошло. Что касается эволюции коммунизма в Украине и его пути в Европу, то мне кажется, что пути коммунизма и пути в Европу разошлись окончательно. Я думаю, что коммунизм выполнил свою историческую миссию — он значительно очистил и облагородил черты своего брата-близнеца капитализма. И призрак коммунизма уже давно не бродит по Европе — он затаился на ее дальней периферии: в России, Украине, Белоруссии, и здесь тихо и мирно доживает свои дни. Я думаю, эволюция Компартии Украины невозможна. В Европе не осталось коммунистических партий, кроме трех названных выше стран. И это показатель того, что они становятся все более ортодоксальными, цепляясь за бренд и тем самым отрезая себе путь к какой бы то ни было содержательной эволюции. Кроме того, места правее в этом ряду уже заняты партиями с другим названием. Поэтому дрейф коммунистов в чисто политическом смысле невозможен.
Сергей ТЕЛЕШУН, профессор, политолог:
— Ортодоксальный коммунизм не делился на русский, украинский, американский, английский — он был космополитичным. И 20-30-е годы — годы депрессий — характеризовались тем, что как раз советский коммунизм уничтожал представителей украинского, армянского, грузинского и других национальных течений коммунистического движения. Историческая заинтересованность представителей украинского коммунистического движения в независимости — другое дело, что они по-разному воспринимали независимость — это явление объективное. Здесь можно вспомнить фамилии Раковского, Шумского, Скрыпника и многих других, которые, возможно, по-разному воспринимали независимость, но, тем не менее, воспринимали ее как составную часть украинского коммунизма. До этого родоначальники социалистического движения, такие как Винниченко, Петлюра, Леся Украинка, Шевченко, Франко тоже вносили в программу своих политических партий вопрос независимости. Наш известный земляк Николай Бердяев говорил о необходимости учитывать важнейший из факторов — национальное самосознание и желание реализовать общие интересы. Без интересов гражданина, а в общем нации, невозможна реализация политико-экономических догматов, совокупность которых составляет и коммунистическую идею. Станет ли Компартия Украины европейской, зависит от того, хотят ли носители коммунистических идей, чтобы существовала Коммунистическая партия. Если они реально верят идеям коммунизма как передового учения, они, исходя из высказываний Владимира Ульянова, должны трансформировать партию. Потому что Ульянов почти по тексту говорил так: «Революционером не может считаться догмат, революционером может считаться только тот, кто реально использует ситуацию, подстраиваясь под нее». Если Коммунистическая партия сумеет найти форму для того, чтобы не паразитировать на достаточно высоком проценте электоральных возможностей, не консервироваться и не убеждать себя, что электорального потенциала ей еще на 10 лет хватит, и если она поймет, что нужно развиваться и привлекать в свои ряды новых молодых людей, тогда можно сказать, что эта партия перспективна. Я вспоминаю Черчилля, который говорил: «Чтобы стать в старости консерватором, в молодости необходимо быть революционером». Коммунисты должны развиваться, исходя из того, что только молодежь — будущее их идеи, потому что молодежь во всем мире преимущественно левая по своим убеждениям. Многие приверженцы коммунистической идеи в Украине обращаются к Китаю. Но, наверно, только слепой не видит, как трансформируется идеологически и политически Компартия Китая. Возможно, традиционные ортодоксы назвали бы компартию Китая ревизионистской. Но она более динамична, нежели многие те, которые стоят на старой традиционной основе. Это касается и КПУ.
Михаил ПОГРЕБИНСКИЙ, директор Киевского центра политических исследований и конфликтологии:
— Коммунисты голосовали за независимость Украины. Огромное количество коммунистов поддержало независимость Украины на референдуме. Наконец, коммунист Кравчук был первым президентом Украины. Кроме того, огромное количество коммунистов все эти десять лет работало на то, чтобы эта независимость утвердилась. Они не являются коммунистами по убеждениям, но они прошли школу КПСС и были членами КПСС. Поэтому точек соприкосновения между коммунистами и независимостью очень много. Кроме того, Коммунистическая партия все эти годы была системной политической оппозицией и своим присутствием создавала структурную необходимость утверждения стандартов существования Украины как независимого государства. Я, в первую очередь, имею в виду такие вещи как конкуренцию между коммунистами и некоммунистами на всех абсолютно выборах. Существование силы, которая в принципе не может победить, а может быть только структурным элементом оппозиции государственническим силам, создавало условия для того, чтобы задачи утверждения независимости были решены простейшим способом. Что касается будущего, можно вспомнить и то, что среди нынешних членов Коммунистической партии есть часть, которых раньше называли «суверен-коммунистами». Это люди, которые являются коммунистами по убеждениям, и одновременно они являются сторонниками украинской независимости. Мне кажется, Коммунистическая партия Украины не собирается в Европу. Она, по моему мнению, не может эволюционировать таким образом, чтобы стать современной левой партией. Для этого нужна революция в КПУ, чтобы большинство людей, которые сейчас принимают решение в партии, ушли и вместо них пришли другие, которые бы создали другую Коммунистическую партию. У сегодняшней Компартии нет потенции преобразоваться в партию, скажем, социалистическую (в понимании французских социалистов). Поэтому мне кажется, что, скорее всего, КПУ будет существовать как консервативная сила еще как минимум две каденции парламентских выборов. Со временем она будет терять электоральную поддержку. Может произойти раскол в рядах партии и часть, возможно, будет создавать современную левую партию. Но сегодня я таких предпосылок не вижу.
Владимир МАЛИНКОВИЧ, политолог:
— Есть достаточно много примеров украинского коммунизма, так сказать ориентированного на украинскую государственность. Левое движение в Украине практически всегда было основным. Ведь УНР строилась представителями социалистического направления. Винниченко, как мы знаем, был социалистом и достаточно радикальным социалистом, так же мы знаем, что было такое движение, и достаточно мощное, как национал-коммунисты, был Шумский. Все украинское «возрождение», по сути, 20-х годов это возрождение левое. И такие люди как Хвылевый, Микитенко, были украинскими патриотами и придерживались левых и даже радикально левых взглядов. Так что я не вижу никакого противостояния между идеей левого коммунистического движения и украинским патриотизмом. Другое дело, что «наши» — украинские коммунисты это не столько левые коммунисты, сколько продолжатели традиций Советского Союза. И поэтому партия, которая у нас называется коммунистической, во главе с бессменным Симоненко, на самом деле имеет мало общего с марсистско-ленинской идеологией. А вот российские коммунисты, типа Зюганова — прежде всего российские националисты и шовинисты, а потом уже коммунисты.Я вполне допускаю существование коммунистических партий в украинском государстве, думаю, что они имеют перспективу. Считаю, что продолжительное время они были и будут одной из самых сильных, ныне существующих партий. В Украине очень много социальных проблем, очень много пострадавших людей от реформ, и они еще долго будут поддерживать коммунизм. Кроме того, мы прекрасно знаем опыт Европы, где существует евро-коммунистические партии, и в ряде стран они занимают довольно сильные позиции. И я думаю, что у нас они будут еще более сильными, потому, что мы страна бедная. «Наша» коммунистическая партия может превратиться в партию типа испанской или, скажем, бывшей итальянской.
