Сплошное разочарование и усталость. Это общее впечатление после разговоров с двумя семьями, которые втянула и разрушила эта война. От услышанных историй наворачиваются на глаза слезы, и даже после выключения трубки не покидает чувство отчаяния, как будто передается какой-то телепатической нитью от опустошенных и разочарованных сердец. И в обоих этих жизнеописаниях неизвестно, будет ли счастливым конец. Все зависит от силы воли этих людей. А единственное, что может гарантировать им государство, — дополнительные статусы и социальные льготы, за которые нужно еще побороться.
ИСЧЕЗНУВШИЙ ВОЛОНТЕР
«Мужчина поехал забирать людей из оккупированной территории, но решил ехать не через блокпосты, а через лесополосу, в тот момент в том районе был обстрел, и с того времени о нем ничего неизвестно. В июле прошлого года он помогал людям пересекать безопасно границу, выезжать из зоны боевых действий, — историю пропавшего без вести волонтера Юрия рассказывает Юлия Кишенко из «Восток-СОС». Родители мужчины — Наталья Андреевна и Анатолий Николаевич — обратились в общественную организацию, чтобы помогли найти сына, с надеждой, может, он в плену. У «Восток-СОС» есть отдельное направление помощи пленным или тем, кто вышел оттуда. Но собственно поисковые работы организация не проводит. И отказать в поддержке семье — тоже не смогли. Как рассказывает Юлия Кишенко, жена Юрия осталась на оккупированной территории, пытается искать исчезнувшего мужа там. Родители с внуком переехали на Киевщину.
Прошел уже год, как от Юрия ничего не слышно. А надежда теплится. Наверное, благодаря ней семья находит силы жить дальше. «Родители не теряют надежду, ведь это для них — как спасительная соломинка. Сейчас собираем средства на лечение отца, он плохо ходит, ему нужна операция на шейке берда, стоит восемь с половиной тысяч, потому что сами же они переселенцы, живут на пенсию и соцвыплати, а внука еще нужно воспитывать (средства на операцию можно перечислить на карточку Приватбанка 5168 7553 5274 5414 на имя Юлии Кишенко), — рассказала волонтер.
Теперь юристы «Восток-СОС» попытаются помочь семье пропавшего волонтера, апеллируя к новому постановлению правительства № 740 «Об утверждении Порядка предоставления статуса лица, на которое распространяется действие Закона Украины «О статусе ветеранов войны, гарантиях их социальной защиты» некоторым категориям лиц». К этим категориям относятся члены семей погибших или пропавших без вести (или умерших в результате контузии, ранения или увечья) военнослужащих, добровольцев, даже не включенных в состав ВСУ, Нацгвардии или МВД, а также волонтеров. Чтобы получить этот статус, необходимо подать заявление и документы органа труда и социальной защиты населения.
ГОД БЕЗ МУЖА
Вера, жена погибшего бойца из Правого сектора (настоящие имена не называем по просьбе женщины) с сентября прошлого года живет с сыном одна. Мальчику — 11 лет. Потерю отца перенес очень тяжело, мама обращалась за помощью к психологу, хотя такая же помощь нужна была и ей самой. Ведь это тот случай, когда время не залечило совершенно ни одной душевной раны, не стерло никаких воспоминаний, а наоборот — усилило всю боль потери. Жена до сих пор живет прошлым, теми эмоциями и воспоминаниями, которые делали ее счастливой женой и матерью последние 12 лет. Несколько месяцев назад обратилась к соцслужбам, чтобы получить на погибшего мужа статус участника боевых действий.
«Наш районный соцдепартамент отказывает, равно как и все службы. Есть вывод Красноармейского морга, где четко указано: осколочное ранение грудной клетки и нижних конечностей. Я обратилась на Госпитальную, 16, там сказали, что эту выписку не могут приравнять к справке, на основе которой дадут статус УБД, — рассказала женщина. — Батальон должен быть подкреплен к МВД или СБУ, а Правый сектор нигде не подкреплен. Поэтому во всех списках он числится как погибший в АТО, а официально ничего не могут нам дать. Единственное, что от нашей соцслужбы нам выбили, так это субсидию на оплату коммунальных услуг, но оно так и есть, поскольку наш доход очень мал. Но для моего ребенка важно знать, что отец действительно погиб ради Украины».
Уже с помощью волонтеров реконструируем события годовой давности: мужчина пошел служить на фронт добровольцем, так как не мог смириться, что там погибают молодые ребята (сам погиб в 45 лет). Почему-то в официальные формирования его не взяли, оформился в ДУК «Правый сектор». Был в Степановке, на Савур-Могиле, погиб в Песках 3 сентября, получил в бою тяжелые ранения.
ПОСТАНОВЛЕНИЕ — УЖЕ В ДЕЙСТВИИ
Действительно ли семья Веры может претендовать на статус ветерана войны, «День» уточнил у Государственной службы по делам ветеранов войны и участников АТО, где нам подтвердили, что нет никаких преград для получения дополнительных социальных гарантий по постановлению №740. И органы соцзащиты должны были об этом сообщить семье.
«Семьям погибших независимо от того, был муж в том или ином формировании, предоставляется право на получение льгот, и на них распространяется действие закона о статусе ветерана войны и гарантии социальной защиты. Также они должны получить сразу удостоверение члена семьи погибшего и с ним имеют право на те льготы, которые прописаны в законе. С этим удостоверением нужно подойти в органы соцзащиты населения», — уточнил Сергей Кириленко, главный специалист по вопросам информационно-аналитической работы и вопросам взаимодействия с общественностью Госслужбы. Также заверил, что эта схема уже накатана и не должно возникать проблем, что семья, где есть погибшие бойцы, не получает от государства совершенно ничего.
Если прокрутить немного времени назад, представить, что последнего, действительно социального постановления правительства нет, то никаких гарантий и льгот Вера могла бы и не получить. По крайней мере, до тех пор, пока не заработал бы должным образом долгожданный закон №1688 — относительно легализации добровольцев. «День» ранее писал, что он оказался несовершенным, и те бойцы, которые в связи с разными факторами не вошли в официальные формирования, оставались вне игры. Никакие статусы и гарантии им не положены. «Общество ветеранов АТО» еще в августе активно взялось за изменения к данному закону, предлагая, чтобы всех, кто принимал участие в военных действиях, но не был официально оформлен в состав ВСУ, признать военнослужащими. Чиновники обещали отреагировать на инициативу бывших бойцов в течение недели. Прошло почти три месяца...
Сергей Кириленко добавляет, что в госслужбе тоже не довольны такими нормами принятого закона. «Мы готовили предложения к нему, чтобы принимались во внимание показания свидетелей, что доброволец принимал участие в АТО, но разрабатывало законопроект Минобороны, наши замечания не учли, и в результате в законе остались те же документы для получения участника боевых действий, как и для военнослужащих. Но некоторые документы доброволец просто не может собрать или подать».
Теперь Минобороны рассматривает каждый случай с добровольцами индивидуально, изучает все документы отдельно. То же самое могут сделать родители пропавшего Юрия или разочарованная Вера. Но, кажется, им для этого понадобятся немалые усилия. Слишком долго и медленно реагирует государственный механизм на человеческие судьбы.
