За последние месяцы в Украине произошел своеобразный бум на проведение операций по пересадке органов. Сложные и сверхважные хирургические вмешательства проводят не только в ключевых институтах, но и там, где раньше это считалось фантастикой. Клиническая больница скорой медицинской помощи Львова уже имеет опыт посмертных трансплантаций. Еще год назад медики на специализированных конференциях и семинарах отмечали, что введение посмертного донорства сдвинет с мертвой точки трансплантацию вообще: если родственники, к примеру, погибших в автокатастрофе людей согласятся дать их органы на донорство, это спасет жизнь сразу нескольких человек. Такие положительные истории выживания рассказывали украинские медики из Италии или Беларуси. Теперь это реалии Украины.
ВДОХНОВЛЯЮЩИЕ ИСТОРИИ ИЗ РЕГИОНОВ
«Чувствую себя очень бодро, думаю, как строить завтрашний день. У меня даже кожа на руках посветлела, а то была черная. Спасибо семье, которая пожертвовала частичку своего родного человека. Спасибо, что согласились отдать почку. Спасибо врачам, которые так прекрасно приняли меня и прооперировали. Теперь мечтаю отвезти жену в Грузию к морю», — рассказывал медикам прооперированный во львовской больнице скорой помощи Олег Оленин.
Руководитель Центра хирургии Львовской больницы скорой медицинской помощи Юрий Шаваров в интервью «Высокому замку» отметил, что жизнь Олега Оленина удалось спасти действительно от посмертного донора, у которого констатировали смерть мозга: «Родственники согласились дать органы другому человеку для трансплантации. У донора констатировали аневризму сосудов мозга, которая привела к смерти мозга. Благодаря разрешению родственников появилась возможность пересадить трем разным людям его органы: сердце, почки и поджелудочную железу. Трупную поджелудочную железу пересадили впервые в Украине. Реципиент — молодой человек, который имел сахарный диабет и почечную недостаточность».
Для наших медиков это уникальный опыт, который дает зеленый свет на будущее трансплантологии в Украине.
Кроме Львова, есть чем поделиться и другим городам. Ковельскую центральную районную больницу стали называть даже столицей трансплантации: с начала года там провели несколько операций по пересадке почек и сердца. В Черкассах проводят сложные операции по замене костного мозга. В планах — начать родственные трансплантации почек. В Хмельницком готовятся к началу таких сложных хирургических вмешательств, к тому же там уже долгое время проводят диагностику смерти мозга.
В Ивано-Франковской области успешно готовят трансплант-координаторов, они есть в каждом районе, там полностью налажена коммуникация между ними и центром трансплантации. Заметим, еще недавно таких специалистов готовили только в Запорожье в рамках пилотного проекта Минздрава.
Всего в Украине запущено в работу 25 центров по развитию трансплантации. 19 из них имеют лицензию на проведение трансплантации органов, а шесть заведений — занимаются трансплантацией костного мозга.
Поэтому так или иначе сдвиги в сфере трансплантации начались. У пациентов появилась надежда, что вместо долгих ожиданий на лечение за рубежом, которое из-за пандемии стало еще более сложным, можно получить шанс на жизнь дома.
Но, как всегда, в каждой бочке с медом есть своя ложка дегтя. И это — финансирование.
ПРОБЛЕМА ПЕРВАЯ — «ЗАМОРОЖЕННОЕ» ТИПИРОВАНИЕ ДОНОРА И РЕЦИПИЕНТА
Так, в Национальном институте хирургии и трансплантологии им. А.А. Шалимова АМН Украины на днях заявили, что «процедура проведения генетического типирования временно приостанавливается в связи с исчерпанием финансовой квоты, которая была определена правительственным постановлением КМУ от 18 декабря 2019 № 1083». В институте отметили, что процедура генетического типирования является диагностической. «Сейчас операции по пересадке органов в институте выполняются в полном объеме за счет государственного бюджета. Предварительно средства на проведение генетического типирования должны поступить через два месяца», — добавили медики.
Трансплант-координатор упомянутого института Владимир ШЕЛЕСТ в комментарии «Дню» объяснил, что действительно закончилась одна часть квоты, которая была выделена для проведения процедуры генетического типирования — HLA. «Типирование — это анализ крови. Кровь берется у пациента для того, чтобы в дальнейшем, уже имея результаты типирования пациентов, стоящих в листе ожидания, подбирать пары — донор-реципиент. Типируются реципиенты, которые стоят у нас в листе ожидания: если появляется трупный донор, мы тоже его типируем, а затем сопоставляем результаты. Сначала — по группе крови, а затем — по HLA-генотипу. Таким образом, подбираются наиболее совместимые пары. Я по опыту могу сказать, что HLA-типирование в рамках Украины можно не делать... Если делать процедуру на собственные деньги — это ориентировочно стоит 12 000 гривен. В целом государство квоты выделяет: первая, которая у нас была, это 100 типирований. Мы их все сделали, ждем следующую. Должны протипировать всех людей, которые находятся в листе ожидания. Сейчас их больше 300, фактически треть протипирована».
Врач уверяет, что работа трансплантологов не прекращается, а угрозы для пациентов нет. Но если бы средства были уже, то медики бы по плану продолжили анализ данных и поиск пар донор-реципиент, это то, с чего начинается спасение чьей-то жизни. Фактически создание базы данных о тех, кто может стать донором, и тех, кому нужна немедленно пересадка органов, пока на паузе.
ПРОБЛЕМА ВТОРАЯ — ЗАКУПКА «НЕ ТЕХ» ИММУНОСУПРЕССОРОВ
Врач Татьяна БИЛИНСКИ из Луцка описывает другие финансовые перипетии. После сложных операций пациентам с новыми органами назначаются иммуносупрессоры. Это лекарства, которые надо принимать всю жизнь, чтобы не произошло отторжения пересаженных органов. Их граждане имеют право получать бесплатно при условии, если препараты входят в «Национальный перечень лекарственных средств». Как описывает Татьяна, в 2019 году этот перечень был изменен: «В него наши препараты вошли по действующему веществу, а не по торговому названию. Напоминаю: иммуносупрессоры — практически единственная в мире группа препаратов, которые назначаются по торговому названию, а не по действующему веществу, так как эти препараты так называемой «критической дозы». Вишенкой на торте стала новая редакция «Закона о публичных закупках», что практически перекрыло реципиентам доступ к качественной иммуносупрессивной терапии. По мнению отечественных и зарубежных трансплантологов, а также по рекомендациям ESOT (рекомендации Европейского трансплантологического общества) «неореформаторы» игнорируют, что обеспечение качественной иммуносупрессией обойдется государству дешевле, чем лечение осложнений после необоснованного назначения генериков».
Председатель правления ОО «Национальное движение «За трансплантацию» Юрий АНДРЕЕВ опубликовал в соцсети фотографию своего органайзера для таблеток. Лекарств осталось на несколько дней. Юрий имеет орфанные заболевания и на собственном опыте знает, что такое ждать пересадку органа, жить дальше после операции, ожидая, что государство все же подставит плечо.
ПРОБЛЕМА ТРЕТЬЯ — ЗАПАСЫ ЛЕКАРСТВ ИСЧЕРПАНЫ
Так же сейчас исчерпываются запасы иммуносупрессии у других пациентов. Минздрав обещает, что в сентябре больные таки получат жизненно необходимые препараты, именно те, которые им нужны, а не генерики, грубо говоря, не оригиналы, а копии необходимых медикаментов. С другой стороны, пациентам говорят, что они могут заменять себе лекарства, и в этом ничего страшного нет. Хотя замена препаратов может иметь последствия для здоровья.
«Оказывается, что многие «необходимые препараты» так и не вошли в номенклатуру по закупке, — описывает итоги визита в Киев и непосредственно в Минздрав Татьяна Билински. — Но есть международные протоколы и алгоритм для их выполнения... Я спросила в Минздраве: «Почему мы не можем покупать лекарства «критической дозы» у одного дистрибьютора так, как это делается в Казахстане и где это закреплено законодательно? Там же хорошо понимают суть настоящей экономии». В ответ я получила длинную тираду о коррупции и фармацевтической мафии. Итак: закупать качественную иммуносупрессию, согласно международному протоколу — это коррупция. А приезд в Украину неизвестного европейскому трансплантологическому сообществу профессора, лоббирующего некачественные генерики, — законно и в рамках правового поля».
Врач поинтересовалась, кто же будет формировать «Национальный перечень лекарственных средств» на 2021 год, в который таки должны войти все необходимые препараты иммуносупрессивного действия. Пока в Минздраве этого не знают. «О каком становлении трансплантации в Украине может идти речь, если Минздрав не может обеспечить качественную жизнь пациентов после нее?! Подчеркиваю — жизнь, а не существование! Каждый из реципиентов мог бы стать популяризатором этого метода лечения и на личном примере убеждать общество, что трансплантация в отдельных случаях может быть единственным средством для спасения», — замечает Татьяна.
ВЫХОД — УВЕЛИЧЕННОЕ ФИНАНСИРОВАНИЕ
По ее мнению, единственный выход сейчас — выдать целевую медицинскую субвенцию на закупку препаратов иммуносупрессивного действия в условиях децентрализации. «В этом я вижу выход для Волыни на данный момент. Но в целом так и должно быть, Кабмин должен принять такое решение. Минздрав не должен тратить бюджетные средства на лекарства, от которых отказываются пациенты. Я вообще не понимаю, зачем покупать то, что идет на свалку», — резюмирует Татьяна Билински.
Официальных комментариев от Минздрава относительно решения вопроса с лекарствами пока нет. Министр Максим Степанов на днях только добавил, что трансплантацию развивать в Украине будут, пока обсуждается ее «дорожная карта».
Однако тема финансирования медицины становится все острее. Пациентские организации собираются в эту пятницу, 18 сентября, с пикетом возле Верховной Рады. Активисты недовольны тем, что в бюджете на 2021 год расходы на медицину не увеличились. Обычно выделяется около 2% от ВВП, требование пациентов и экспертов — как минимум 5%, это почти 225 млрд грн. «Каждый год умирают люди, которым не хватило денег на лекарства, которым изменили курс лечения на более новейший, не успели собрать на операцию заоблачную взятку, — анонсируют событие общественные объединения. — Люди, которые при достаточном финансировании от государства могли бы жить».
