Только что закончился конкурс карикатур «Коррупция и право», который был организован благотворительной организацией «Митець» при поддержке Международного фонда «Відродження». Пришло несколько десятков работ, все они были интересны.
Но, как ни странно, после оранжевой революции и последовавшими за ней коррупционными скандалами только в одной из карикатур актуальность нашла отражение. Там были изображены Ющенко с Тимошенко на носу условного «Титаника» под названием «Украина», а перед океанским лайнером возник айсберг в виде долларового символа.
Автор — победитель конкурса Дмитрий Скаженик из Мариуполя. (Кроме Скаженика победителями стали Игорь Лукьянченко и Алексей Кустовский). Победу, правда, ему принесла другая вещь.
Если до недавнего времени украинская карикатура была исключительно философской, потому как власти запрещали конкретику, то теперь, когда вроде бы отсутствуют цензурные рамки, она продолжает быть беззубой. Я как один из членов жюри вынужден констатировать это на примере данного всеукраинского конкурса. Хотя даже в его названии была политическая установка.
На эту и другие темы поговорим с известным карикатуристом (и председателем конкурсного жюри), частым гостем нашей газеты — Владимиром Казаневским. И при всем уважении к мэтру не будем смягчать тон беседы, поскольку, может, украинской карикатуре пришла пора меняться?
— Вопрос члена жюри к члену жюри. Сколько мы с тобой не судили (я — уже третий, ты — бесcчетное число раз), все конкурсы карикатур были на тему: какие украинцы плохие. То «Пресса и власть», то «Коррупция и право» и т.д. Запад финансирует мероприятия только на мотивы, какие мы «бяки»?
— В основном, они дают деньги на «борьбу за демократию». Те же Штаты.
— А если вы нарисуете, как нам не понравились их «демократические» бомбежки Ирака?
— Американская демократия однобока. И на это они, конечно, денег не дали бы.
— Но темы-то в любом случае похожи, и художникам приходится творчески изощряться.
— Тему коррупции подсказала Румыния. Там эта тема популярна. А тут и наши подоспели. Мы предвосхитили сегодняшние события.
— Случилось мощное социальное потрясение — оранжевая революция. Она — реакция на высочайший уровень местной коррупции. Новая власть обнаружила грехи старой. Но ни одно из этих событий, по сути, напрямую связанных с коррупцией, (кроме рисунка Скаженика) не отражено в присланных работах. Как такое может быть?
— И правильно. Коррупция — общечеловеческое понятие.
— Постой. Мы же с тобой говорили на прошлом конкурсе, что в Украине потому только философская карикатура, что власть пресекает фельетонно- шаржевое направление. Теперь никто не давит, а результат тот же.
— Если бы я участвовал в конкурсе, я бы тоже ничего не нарисовал на эту тему. Наблюдая ситуацию за последние полгода, я пришел к выводу, что те, кто пришел к власти, такие же коррупционеры, как и старые чиновники.
— Ты сам обозначил отличную злободневную украинскую тему: как вчерашние революционеры стали реакционерами. Чем это не событие для карикатуры?
—Ты говоришь о политической карикатуре.
— А что «Коррупция и право» — не политическая тема?
— Общечеловеческая.
—В Турции карикатуристов садят за «наезды» на конкретных политиков. А наши художники, кстати, там берут призы за «общие темы». Но не абсурдно ли заявление: давайте пофилософствуем на тему коррупции?
— Я могу сказать, почему я не касаюсь политики. Все эти личности, которые выплыли на волне оранжевой революции, показались мне неинтересными, чтобы тратить на них время. Меня не волнует, как сильно поругались между собой Тимошенко и Порошенко.
— Больше года назад ты утверждал другое. Что существует давление цензуры, поэтому карикатуристы избегают политических персонажей. А теперь ты утверждаешь, что тебе они вообще неинтересны? В принципе, любого художника должны интересовать сильные эмоциональные потрясения. А разборка Тимошенко — Порошенко — полный эмоциональный зашкал. Тем не менее вы игнорируете их.
— Они — мелкие личности.
— Как перебирают крупные украинские карикатуристы! Вы, помню, жаловались, что при правлении Кучмы все было серо. Все драки — под ковром. Теперь в политтеатре аншлаг — все равно карикатуристов это не увлекает.
—Мы выпустили альбом об оранжевой революции в 2004 году. Там были карикатуры, которые касались (не напрямую) Януковича, Ющенко и Тимошенко. Я разослал эти альбомы авторам по разным городам Украины. Также отослал в США с просьбой устроить выставку и там. Ни одно письмо не дошло! Значит, уже в феврале было что-то не то с новой властью, если такая цензура на почте. Сколько я ни посылал карикатур при Кучме — всегда доходили до адресата.
— Я не понимаю, зачем им изымать карикатуры, которые были против Януковича?
— В том то и дело, что если эти рисунки смотреть в ноябре — декабре, они вроде бы против Януковича и Кучмы. А если те же произведения оценить в феврале — они уже против новой власти. Вот, например, моя карикатура, как волки едят колбасу в виде булавы. Каждый из хищников хочет «сгрызть» свой кусок власти. Ни на ком из волков, понятно, не было указано фамилии. Но ребята из органов усмотрели в них намек на Ющенко, Тимошенко или Порошенко. А в сентябре, когда я сделал этот рисунок, я имел в виду совершенно других людей.
— Хорошо, по почте не дошло, но выставку-то у тебя никто не изымал. Продолжайте дело, а вы все возитесь с басенными образами.
— Они работают сильнее.
— Те же рисунки могли относиться и к Монголии, и к Франции, и к России.
— И хорошо.
— Чего ж хорошего? Мы же хвастались бескровностью нашей революции. Этим она отличалась от других бунтов. И — ни одного воплощения.
— Коррупция не имеет национальных особенностей.
— Ошибаешься. Например в Узбекистане, говорят, гаишники берут мзду за каждый километр асфальта. У нас же самих гаишников чуть ли не отменили. Есть разница? Вы не следуете Некрасову: «Поэтом можешь ты не быть, но гражданином быть обязан».
— Мы следуем Пруткову: зри в корень явления. А не изображай поверхностно. Вот в журнале «Перець», «Крокодил» это могло быть.
— Давай не трогать «призраков коммунизма». Для мелких «расхитителей государственной собственности» и «Перець» с «Крокодилом» были опасны. Табу на крупных. А кому опасны наши карикатуристы? Карикатурист, по идее, гражданином обязан быть больше поэта. Ведь он — сатирик.
— Когда я смешал оранжевую краску с синей, я получил грязный цвет и понял: им рисовать не могу.
— Ты отвечаешь опять же не как гражданин, а как философ. А не кажется тебе, что карикатуристы такие же реакционеры, как и те бывшие революционеры, которых ты костеришь за «консерватизм»? А вы в чем поменялись?
— Сейчас одно издательство выпускает игральные политические карты. Их директору позвонили и прозрачно намекнули, что нужно изъять одну политическую карту — Ющенко.
— Но твоей выставке никто не угрожал? А о злободневном, кроме Скаженика — ноль. А знаешь, почему Дима сейчас получает много призов? Потому что соединяет ментальные штуки с философскими парадоксами. В России он получил приз за ведро со спиртом и долькой лимона на бортике. Евроинтеграция по-русски. Мы отдали ему главный приз за то, что под наперстком — завод. Наперсточники — «это наше все». В Англии бы не поняли. Значит, есть оригинальные черты, которые стоит воплощать?
— Но у нас же не назывался конкурс «Коррупция и право в Украине».
— А что, он назывался «Коррупция и право в США»? Ты же сказал вначале, что за свои деньги они бы не стали вскрывать собственные недостатки.
— Коррупция была и в первобытном обществе. Власть должна узнать сама себя.
— Ей делать нечего? Социальный порок — конкретная вещь. И коррупция национально окрашена. В Колумбии — это больше наркотики, в Голландии — проституция, нигерийская мафия — авторы писем-«заманух». Если оранжевая революция — не копия французской буржуазной, значит, и оранжевая коррупция в чем-то самобытна.
— Оранжевая революция утонула в коррупции.
— Правильно. Потому что в том числе и карикатуристы не спасали ее конкретно. А украинские взяточники, глядя на ваши карикатуры, скажут, что это не они.
— А что, изображать как министр МВД Луценко призывал подчиненных не брать взятки?
— Тебе решать. Но карикатура не должна всегда быть без зубов. Тогда она будет напоминать беззубую собаку из анекдота: укусить не может, зато засосет до смерти!
— Этот анекдот касается роли всего искусства.
— У карикатуры есть социальная функция. Вот тот же француз Домье, которого ты любишь. У него были и вечные рисунки, и совершенно конкретные шаржи на министров. Вы же не объявляете конкурс «Философская карикатура в Украине»?
— Американцы тогда грант не дадут.
— Так и скажи, что не только правители, но и художники-карикатуристы не изменились. Раньше ты говорил: «Перестаньте на нас давить, и — мы будем рисовать иначе», а теперь — «Можете не давить, но все равно реальной критики не дождетесь».
— Если бы я даже захотел сделать подобное, то я, например, не умею рисовать шаржи. Поэтому не занимаюсь злободневностью.
— А почему обязательно шаржи? Можно брать символы. Ту же подкову с восклицательным знаком. Есть масса способов обозначить отношение к происходящему.
— Мешать голубое с желтым?
— Это ваша проблема: найти средства выражения. Ты бы мог нарисовать именно украинскую коррупцию? А не монгольскую, российскую или французскую.
— Я предпочитаю выражать общие закономерности.
— Знаешь понятие в литературе — «общие слова»? Это там — самое малоценное. Их можно использовать для того, чтобы по-быстренькому обозначить мысль. Но потом надо их заменить на точные.
— Ты меня навел на одну любопытную мысль. Действительно, раньше во Франции и США карикатуры носили более философский характер. В Штатах, в 30-х годах прошлого века и зародилась современная карикатура как жанр. И сейчас в США такой карикатуры нет. Теперь там фельетонно-политическая, шаржевая, касающаяся конкретных персоналий и тем. Это говорит о том, что в Украине сейчас зачаточная стадия развития. Та, что была в США и Франции несколько десятков лет назад. Однако метаморфозы происходят не моментально. Философская карикатура установилась у нас в 60-х, та самая — «без слов». Попала она к нам через Польшу и касалась именно общечеловеческих проблем. Я согласен, что мы были придавлены и не могли изъясняться никак, кроме эзопового языка.
— Так будут ли карикатуристы вырастать из «эзоповых штанишек» (не отменяя, разумеется, по-эзоповски глубинного проникновения в психологию)?
— Естественно, будут. Просто твоя мысль предвосхищает развитие карикатуры в Украине. Но карикатура не может меняться быстрее общества. Только вместе с ним.
