«Мы приняли решение – бросить вызов мусорной мафии…», - написал недавно в facebook Егор ФИРСОВ, представитель общественной организации «Офис окружающей среды», экс-председатель Госэкоинспекции. Вместе с командой он планирует рассказывать о том, как зарабатывает на мусоре так называемая мафия, и бороться с этим явлением, а еще – разобраться с тем, почему до сих пор нет ни одного мусороперерабатывающего завода, при этом тонем в мусоре, а некоторые отходы еще и покупаем за рубежом. В общем – сфер деятельности, связанных с мусором, слишком много, чтобы их могла решить одна команда единомышленников. Это скорее одна из инициатив, привлекающая внимание к накопленным годами проблемам переработки, сортировки, утилизации отходов. Детальнее о новой кампании «Жизнь без мусора» от «Офиса окружающей среды» - далее в беседе с Егором Фирсовым.
КОМУ ВЫГОДНЫ СТАРЫЕ ПРАВИЛА ИГРЫ
- Егор, одна из последних инициатив вашей команды касается мусорной реформы. Собственно, о проблемах с сортировкой, вывозом, переработкой отходов вы рассказываете уже давно. Что теперь – какой именно план действий имеете?
– Для начала следует объяснить, что же такое мусорная мафия. Это криминалитет, занявший часть территории, 5-10-15 гектаров, на которой принимает незаконный мусор, зарабатывая, по сути, на паразитировании на окружающей среде. Я не могу сказать, что в одиночку эта мафия сильна, потому что это местные «князьки» с миллионными доходами. Но в целом по стране она хорошо организована, наверное, как и любая мафия, потому что ей выгодно неприятие законов и старые правила. Ежедневно на их свалки привозят тонны отходов, на чем они заработают ежедневно миллионы гривен.
Но дело в другом – мы живем с мусорной проблемой десятки лет. У нас нет мусороперерабатывающих заводов, мусор захороняется, сортировки как таковой нет… Мы, как неправительственная организация, хотим сдвинуть решение этой проблемы с места. Прежде всего, планируем публично рассказать о максимальном количестве свалок, количестве мафиози, кто к этому причастен.
- То есть вы готовы называть конкретные локации и конкретные имена, которые с ними связаны?
– Да. Конечно, это не будет информация обо всех 30 тысячах свалок, которые есть в стране. Но расскажем о наиболее интересных, где оказывается, что, условно говоря, мусорная мафия – это местный мэр (а это будет) или местный прокурор. Будем рассказывать людям, на чем они зарабатывают. Потому что в большинстве своем люди думают, что этот заработок получают чисто от сортировки. Но это не так. Заработок как раз в том, что происходит незаконное загрязнение территорий. То есть один формат работы – публичный, чтобы оказать давление на депутатов, вызвать у людей возмущение ситуацией, инициировать, чтобы быстрее принимался законопроект об управлении отходами, а другое направление – юридическое.
Чтобы закрыть свалку, помочь громадам что-то сдвинуться с места, добиться, чтобы экоинспекция вышла на проверки, нужно вести юридическую деятельность. Следует прописывать алгоритмы действий, готовить иски в суды. С этим будет работать группа волонтеров-юристов. Третье, на чем мы акцентируем нашу работу, это воплощение в жизнь положительных практик. Точечно есть определенные примеры хороших проектов. Например, в Обухове довольно неплохо работает сортировка и сбор отходов. В Житомире и Львове строятся мусороперерабатывающие заводы. Хорошо бы рассказать другим мэрам, как они это сделали, какие сложности возникали и т.д.
«МУСОРОПЕРЕРАБАТЫВАЮЩИХ ЗАВОДОВ НУЖНО СОТНИ, А СТРОЯТСЯ ТОЛЬКО ДВА»
– Заводы строятся по инициативе местных властей?
– Да, но нам таких заводов нужно сотни, а строятся всего два. Поэтому следует рассказывать о положительных практиках. Кроме того, планируем обращать внимание на определенные точечные вещи. Наверное, знаете о загрязнении рек Боржава, Тиса... Будем выходить с волонтерами на уборку, но не только для того, чтобы убрать, а чтобы обратить внимание власти, что она должна это делать, она должна приучать людей к сортировке, строить мусорные заводы, станции сортировки, очищать реки и так далее. Мы вроде бы все понимаем, что так дальше жить нельзя, но изменений нет. Все привыкли к этой ситуации. Хотя за один шаг ее не решишь.
Каждый день ситуация ухудшается. Мусор никуда не исчезает, его становится еще больше. С каждым годом тонны мусора попадают на свалки. Это можно увидеть по космическим снимкам – каждый год они занимают гектары новой земли. Конечно, все это имеет большие последствия. Поэтому мы будем рассказывать людям и о том, как свалки вредят здоровью, жизни, как загрязняют почву, воздух, грунтовые воды, реки. Как наша батарейка, градусники или таблетки, выброшенные на помойку, возвращаются через наши краны, из которых мы потребляем воду, через воздух, которым мы дышим. Люди должны знать об этой причинно-следственной связи. Мы отличаемся от политик Европы тем, что европейцы давно поняли связь между состоянием окружающей среды и уровнем продолжительности жизни. Потому они и живут на 10-15 лет больше. И уже идет речь, как человеку дожить до ста лет, а у нас каждый второй мужчина не доживает до 65-ти. Я не говорю, что из-за свалок. Это из-за плохого состояния окружающей среды. А на него влияет и огромное количество свалок.
Кто-то, возможно, ждет от нас мгновенных результатов. Хочу сразу предупредить – так не будет. Европа шла к этому десятки лет. Мы тоже, когда собрались с этой инициативой, поняли, что этот путь долгий, а воевать с мусорной мафией – малоприятно.
- По сути, вы начнете дергать за горячие точки кого-то из местных прокуроров, чиновников, соответственно, получите в ответ недовольство, угрозы, сопротивление…
– Мы это осознаем. Но если воевать не будем, они постоянно будут выигрывать эту войну. Мы будем терять территории, а они будут получать еще больше нелегальных денег. И ничего не изменится.
Ситуация с мусоросвалками так или иначе влияет на инвестиционную привлекательность страны. Бизнесмены инвестируют в те государства, где они хотят остаться. Не случайно Ли Куан Ю в своей книге «Сингапурское чудо» седьмую главу посвятил охране окружающей среды. Он говорил, что нельзя рассчитывать на инвестиции, если в стране будет беспорядок.
Мы тратим миллиарды гривен, чтобы купить сырье в других странах, в том числе и в России. Это макулатура, стеклобой, пластик – а это тоже экономика. Представьте себе свалку рядом с Киевом. Эта земля стоила бы миллионы долларов. Там мог быть коттеджный городок, дачи, нацпарк и т.д. Вместо этого там просто мусор, территория ничего не стоит, плюс ее еще предстоит рекультивировать. Конечно, это потери. А представьте таких точек 30 тысяч по стране. Это потери в миллиарды долларов.
«НАША ЗАДАЧА – ДАТЬ МУСОРУ ВТОРУЮ ЖИЗНЬ»
- Есть ли у вас план, с каких городов или сел начнете свою работу?
– Сейчас формируется команда со всей страны. К «Офису окружающей среды» присоединились другие природоохранные организации. Также около двухсот волонтеров вызвались нам помогать. И это не профессиональные экологи, а дизайнеры, айтишники и т.д.
Мы бы хотели начать с киевских проблем, они более масштабны, но это не значит, что они более важные, чем в других регионах. Будем рассказывать о проблемах во всех областях начиная с Киевщины.
– Вы уже упоминали о том, что мы покупаем отходы за рубежом, в том числе и у страны-агрессора. Была ли какая-то реакция после вашего видеообращения экоинспекции, СБУ, СНБО?
- Проверять нечего, потому что это официальные данные нашей государственной статистики. Это больше вопрос к парламентам и правительству – у нас не хватает вторсырья, не хватает мусороперерабатывающих заводов, мы тратим миллиарды гривен, финансируя другие страны, в том числе отдавая средства в Российскую Федерацию. Нужно двигаться в другом направлении. То есть эта информация не секретна, любой гражданин может подать запрос в Госстат и получить эти данные. Я лишь придал им публичности, чтобы все поняли, насколько абсурдна ситуация.
- Каковы ваши ожидания, изменит ли что-нибудь закон об управлении отходами, которого долго ждут? Буквально на днях появилась информация о том, что будет готовиться сравнительная таблица к этому закону, конечно, ситуация не изменится мгновенно. Тогда, может, нужно действовать уже?
– Мы решили не ждать, пока закон будет принят. Да, он важен, потому что обновляет очень устаревшее законодательство, он фиксирует позиции, создающие условия для развития мусороперерабатывающих заводов и т.д. Но это всего 5 или 10% от того, что необходимо сделать. Ведь наша основная задача – не просто принять закон. А нужно, чтобы бутылочка, которую мы выбрасываем на помойку, не оказывалась в желудке птиц или в Днепре, а чтобы получала вторую жизнь. Вот это самое главное. А на это уходят годы. Людей нужно приучить к культуре сортировки и потребления, нужно вводить расширенную ответственность для производителей, чтобы те, кто выпускает тару и упаковку, несли за это ответственность.
– Кажется, эта ответственность должна быть в законе об отходах, в связи с чем чего он, наверное, и блокируется?
- Это одна из ключевых его основ. Ведь производители засоряют страну, не неся за это никакой ответственности. Мы единственная страна в Европе, где нет системы расширенной ответственности производителя, то есть выпускай, сколько хочешь, засаривай страну, ничего не трать, а только зарабатывай деньги.
- Какова ваша оценка, удастся ли на этот раз мусорная реформа, учитывая работу вашей команды, принятие, надеемся, соответствующего закона, потому что действительно об этом говорится годами, а положительных изменений не видно?
– Это придется делать рано или поздно. И со временем, когда вы будете спрашивать о количестве мусорных свалок, я буду отвечать, что не 30 тысяч, а одна на страну. К этому все идет. Конечно, путь будет трудным. Потому что ситуацию довели до предела, и не только с мусором. Чернобыль нас не научил ничему, беречь окружающую среду в частности. Мы укрепили местную мафию, профинансировали ее. С одной стороны, люди вроде бы поддерживают идею решать проблему с мусором, но когда заходит речь о том, что нужно сортировать, платить за вывоз отходов, то есть другая проблема – этого не понимают и не хотят делать. Кстати, по статистике, у 30% населения нет договоров на вывоз мусора. Они и будут сопротивляться изменениям. Но надеюсь, что наши силы впоследствии будут конвертированы в результат.
