Они называют себя взрослыми друзьями для детей, которые при тех или иных обстоятельствах потеряли собственную семью. Их основное задание — не подарки и лакомства, а постоянное внимание и развитие ребенка. Все это о наставниках, которые в настоящее время стали полноценной и очень важной частью системы адаптации детей-сирот к взрослой жизни.
Наставничество для детей-сирот узаконили в 2016-м, а внедрять эту систему начали значительно раньше, в 2009-м. Волонтеры, которые до этого работали с детьми, лишенными заботы, создали организацию «Одна надежда». Посещая детей в интернатных заведениях, они заметили, что воспитанникам обеспечивают базовые потребности: у них есть еда, одежда, крыша над головой, но дети не умеют строить отношения с людьми, рассказывает исполнительный директор Альянса «Украина без сирот», который от начала занимался внедрением наставничества в организации «Одна надежда», Евгений ОСИПЧУК:
«Когда ребенок в семье, у него так называемый значимый взрослый. Он — авторитет. Обычно это мама или папа, бабушка или дедушка. Кто-то, с кого ребенок берет пример. В интернате же он не получает навыков самостоятельной жизни, которые должен был бы приобрести в семье. Он не умеет решать конфликты, принимать решения. Фактически за детей все решает система. Во многих интернатах по правилам детей не допускают на кухню или в прачечную. Им негде этому научиться».
Многие люди до сих пор пытаются помогать детям в интернатах тем, что привозят игрушки, одежду и сладости. Но волонтеры давно выяснили, такая помощь не слишком эффективна. Это нарушает здоровое понимание отношений между детьми и взрослыми. Более того, побуждает детей относиться к взрослым лишь как к спонсорам и воспитывает у них ошибочное ощущение того, что все люди обязаны им помогать (напомним, «День» недавно писал об этой проблеме в материале «Когда подарки портят жизни» № 17—18 от 31 января 2020 года). Какая помощь в действительности нужна воспитанникам интернатов и как побуждать их найти свое место в этой жизни?
БОК О БОК ШЕСТЬ ЛЕТ
Четвертого февраля наставница Мария Коханец и ее подопечная Катя Иванова отпраздновали шестую годовщину своей дружбы. Первая встреча Марии и Кати состоялась в общежитии, которое принадлежало одному из столичных интернатов. До этого Мария на протяжении года уже была наставницей у другой девушки, но та окончила из заведения и вернулась в семью.
Катя же всю жизнь провела в интернатных заведениях, родителей своих не знала. Незадолго до знакомства с Марией у нее также была наставница, но через год оказалось, что та переоценила свои возможности, больше не имеет времени на работу с Катей, потому общение прекратилось.
«Я сразу рассказала Марии, какие у меня были проблемы, она предложила мне помощь, и я согласилась», — вспоминает Катя.
Времени на размышления действительно не было, ведь девушка уже была совершеннолетней и полтора года как выпустилась из интерната. В то же время она так и не смогла найти себя в профессии и свыкнуться с мыслью, что теперь она взрослая и самостоятельная.
«Катя не имела ничего для того, чтобы приготовить себе еду, — ни чашки, ни ложки, ни предметов гигиены, — рассказывает Мария. — В интернате все общее, ребенок не чувствует, что ему нужно что-то свое. Еда одинаковая, одежду тоже выдают, воспитанник не имеет выбора. Когда Катя вышла из интерната, то не понимала, что нужно готовить, покупать посуду, все время пользовалась соседскими ложками и чашками. Катя даже не могла купить вещь: если продавец что-то навязывал, она не могла сказать «нет».
В интернатах дети не решают бытовые проблемы и боятся выходить во взрослую жизнь. Государство защищает их от семейного насилия, но не дает возможности увидеть здоровую модель семьи. К тому же в интернатах детям часто не прививают умение следить за собственным здоровьем, что оборачивается многими неурядицами. «У меня были серьезные проблемы со здоровьем, в частности с зубами, — рассказывает Катя. — С этого мы и начали. Мария нашла мне хорошего врача на своей малой родине в Ровенской области. Мы поехали на консультацию, а уже летом, когда закончилась учеба, я несколько месяцев жила у нее и лечилась».
Мария добавляет: «В неполных 19 у нее было 80% разрушения коронковой части зубов. Это все мы заменяли, протезировали. Кроме того, у Кати была травма пальца. Его когда-то сшил пьяный хирург наскоро в праздник, и палец так остался согнутый. Чтобы это исправить, мы сделали две операции в институте ортопедии. Где-то врачи соглашались делать бесплатно, где-то нужны были взносы. Я побуждала Катю, чтобы она откладывала деньги на это из стипендии».
Понемногу у Кати начала появляться мотивация работать над собой. После этого появилась и посуда, и все необходимые средства гигиены.
«Важно, что наставник должен научить ребенка самостоятельно решить проблему, а не делать это вместо него, — объясняет Мария. — Например, я мотивировала Катю отложить деньги на посуду. Я не могла просто принести ей все необходимое. Наставник — это не папа, не мама и не спонсор. Это взрослый друг, который подскажет, мотивирует, выслушает и поможет».
Важный элемент отношений между наставником и подопечной — взаимное доверие. Жизнь детей, которые попадают в интернаты, складывается не просто. Почувствовав измену взрослых однажды, они не радостно идут на контакт и далеко не сразу начинают доверять тому, кто о них беспокоится и помогает.
«Выстроить доверие мне помогает безусловное принятие ребенка таким, каким он есть, — рассказывает Мария. — Дальше он сам захочет совершенствоваться. Нужно быть примером доверия, постоянства, быть честным, всегда идти на контакт и быть готовым выслушать. Тогда ребенок начинает доверять».
ЧЕТВЕРТОГО ФЕВРАЛЯ НАСТАВНИЦА МАРИЯ КОХАНЕЦ И ЕЕ ПОДОПЕЧНАЯ КАТЯ ИВАНОВА ОТПРАЗДНОВАЛИ ШЕСТУЮ ГОДОВЩИНУ СВОЕЙ ДРУЖБЫ
Катя училась на повара, но эта профессия ее не привлекала. Мария все же побуждала девушку закончить учебу и впоследствии помогла ей научиться тому, что действительно привлекало Катю, — шитью. В настоящее время девушка полностью самостоятельна и общается с подругой Марией уже на равных.
«Если раньше Катя садилась в маршрутку и ожидала, что за нее заплатят, то сейчас это другая девушка: ответственная! Она даже может пригласить меня на встречу и угостить кофе. Уже нет потребительского отношения, которое развивается в интернате», — подытоживает Мария.
Саму же наставницу очень мотивировали изменения, которые состоялись с Катей. Когда Мария почувствовала, что Кате больше не нужна помощь, то взяла патронат над еще одну сироту. А прошлой осенью стала наставницей в четвертый раз.
НАСТАВНИЧЕСТВО-ОПЕКА-УСЫНОВЛЕНИЕ
Первое знакомство Ксении Зубрий со своим подопечным Альберто состоялось во Всемирный день счастья. Эта встреча стала для обоих действительно счастливым билетом, ведь они нашли не только друзей, но и настоящую семью.
В программу наставничества Ксения попала еще в начале ее существования. С тогдашним мужем они стали наставниками для 8-летнего мальчика и взаимодействовали с ним как пара.
«Откровенно, дети, находящиеся в интернатных заведениях, нелегко идут на контакт, — сознается Ксения. — Они потеряли веру во взрослых, которые им изменили или не защитили в детстве, и имеют на это полное право. Поэтому и наши первые встречи были достаточно холодными. Когда мы с мужем приехали знакомиться, Альберто как раз играл в приставку. Он слегка поднял голову, посмотрел на нас и продолжил игру. Не вспомню даже, поздоровался ли он. Впоследствии за чаем мы пытались с ним поговорить, но мальчик вовсе не проявлял интерес к общению. Меня это даже обеспокоило, показалось, что мы ему не понравились. Но когда после первой встречи его спросили, хочет ли он дальше работать с нами, он ответил утвердительно. Мы ездили к нему каждое воскресенье. Сначала общались только в заведении, потом начали брать на прогулки. Первые встречи были нелегкими и временами мне казалось, что они не приносят никакой пользы мальчику. Прошло месяца три, пока ребенок начал проявлять интерес. До этого все было на уровне приветствия, вопросов, что мы привезли и почему не привезли Лего. Иногда он брал подарки и, даже не поблагодарив за них, шел кататься на качели. Конечно, мы огорчались, но не уходили — продолжали играть со всеми детьми и пытались привлекать его также».
Во время знакомства с Ксенией Альберто было всего восемь лет. Его забрали из семьи, и он находился в реабилитационном центре. Через восемь месяцев после появления в центре мальчик получил статус лишенного родительской заботы и его должны были направить либо в интернат, либо в детский дом семейного типа уже для постоянного пребывания. Ксения же понимала, что для Альберто лучшее место — это любящая семья.
«Мы пробовали найти ему семью, но желающих взять восьмилетнего мальчика не было. В настоящий момент другая тенденция, но на тот момент люди не хотели брать взрослых детей. За это время мы привязались к Альберто, а он видел себя в нашей семье. Мы с мужем посоветовались и решили, что возьмем его в семью сами. На попечении мальчик прожил у нас более 6 лет, потому что на тот момент существовали обстоятельства, согласно которым мы не могли биологическую мать лишить родительских прав и усыновить его. Лишь два года тому назад суд, в заседании которого мальчик и сам принимал участие, принял долгожданное решение. Альберто был официально усыновлен, изменил фамилию и имя и стал «законным» членом семьи. Хоть он всегда им был, невзирая на отсутствие этого юридического статуса», — рассказывает Ксения.
Если подростков наставники готовят к будущему самостоятельной жизни, то с младшими детьми акценты в работе несколько другие. Они базировались непосредственно на индивидуальных потребностях ребенка, складывался соответствующий план работы, в котором отмечались также и достижения.
«Появлялся вопрос ухода за собой, — вспоминает прежняя наставница, — если ты болеешь, нужно лечиться и вообще следить за собой, чтобы были чистые руки, ногти, уши. Ко всему прочему ребенок не имел навыков правильного общения. Поэтому учили персональной коммуникации, что нужно здороваться, прощаться, благодарить за подарки, делиться гостинцами с друзьями. Также мы демонстрировали ему модель семьи. Кроме этого, до восьми лет Альберто не занимался спортом, потому даже не мог вылезти на скамейку, я уже не говорю о деревьях или горах. Он был здоровым мальчиком, но совершенно не гибким, поскольку физические упражнения никогда не делал и не развивался. Мы учили его кататься на велосипеде, на коньках и роликах, гуляли около водоемов. В это трудно поверить, но ребенок, живя на Оболони, никогда не видел реку или озеро. Он боялся воды. Уровень интеллекта у Альберто очень высокий. Поэтому мы занимались его развитием и в этом аспекте: учили с ним уроки и английский язык, складывали Лего».
В настоящее время парню 16, он — ученик 11-го класса физико-математического лицея. Сейчас главное задание для них с Ксенией — выбрать будущую профессию.
Сама Ксения заверяет, что участие в программе наставничества подарило ей не только замечательного сына, но и неоценимый опыт, который будет полезным для каждого: «Ты получаешь даже больше, чем даешь ребенку. Тщательным образом готовишься к встречам, прорабатываешь какие-то модели, пытаешься быть для ребенка лучшим примером. Ты учишь чему-то и постоянно учишься и совершенствуешься сам. Лично меня мой подопечный сын научил прощать и любить по-настоящему. Это самый ценный дар — и я безгранично ему за это благодарна».
ДРУЖБА, КОТОРАЯ ДАЕТ НАДЕЖДУ
Наставничество — это не украинская новация. Эта идея появилась приблизительно 40 лет тому назад в Америке. Уже тогда существовали проекты BigBrother/
BigSister. В 2009-м отечественные волонтеры создали проект «Одна надежда», который и начал заниматься внедрением наставничества. А уже в 2016-м эту инициативу официально взяла под контроль и начало продвигать государство.
«Основная наша идея, чтобы у ребенка из интерната был один взрослый друг, который станет для нее значимым, с которым ребенок научится строить отношения, — рассказывает представитель проекта «Одна надежда» Евгений Осипчук. — Это не заменит маму или папу, но это подготовит ребенка к самостоятельной жизни».
Главное преимущество наставничества — индивидуальная работа с ребенком, в противовес групповым занятиям с волонтерами в интернатах.
«Когда я впервые поехала волонтером в интернат в Киеве, я была разочарована от такого взаимодействия, — рассказывает наставница Мария Коханец. — Группа молодых людей занималась с детьми, дали им задание что-то слепить или смастерить коробочку. Детей было много, не каждому досталось внимание волонтеров. Тем, кто сидел впереди, еще помогли, а на тех, кто был на задних партах, просто не хватило времени. Как по мне, это было вовсе не эффективно и это побуждало меня искать другие пути помощи».
В соответствии с законом, наставник помогает ребенку в социальной и психологической адаптации к самостоятельной жизни. В частности, развивает ее потенциал, разъясняет права и обязанности, учит разрешать бытовые проблемы, прививает навыки здорового образа жизни, учит правильно строить коммуникацию.
КАК СТАТЬ НАСТАВНИКОМ?
Право иметь наставника имеет любой ребенок, который проживает в интернатном заведении, независимо от возраста. А наставником может быть любой человек старше 18-ти лет, который имеет достаточно времени, чтобы встречаться с подопечным хотя бы раз в неделю.
Первый шаг для наставников — встреча и консультация с психологом. Работа с детьми, лишенными родительской заботы, достаточно не проста. Лишь в личном разговоре специалисты могут выяснить, имеет ли тот или иной наставник достаточно ресурс, чтобы эффективно взаимодействовать с подопечным.
«Специалисты смогут обнаружить, которые у человека являются сильными качествами, которые являются рисками, — рассказывает Евгений, — с каким ребенком он может работать, с каким не стоит. У каждого человека есть свои представления о собственных возможностях, которые могут не совпадать с реальным ресурсом. Психологи помогают выявить этот ресурс. К примеру, у нас есть рекомендация, чтобы с ребенком нужно встречаться хотя бы раз в неделю на два-три часа. Если человек может выделить время лишь раз в месяц, то выстроить доверительные отношения не выйдет. Также мы настраиваем, что человек должен проработать с ребенком как минимум год».
Следующий шаг — собрать необходимые документы. Среди них: заявление, копия паспорта, справка из МВД о несудимости, медицинская справка о состоянии здоровья и разрешении от Областного Центра социальных служб для семьи детей и молодежи. Также необходимо пройти соответствующий тренинг для наставников. Если все в порядке, а ребенок или уполномоченное лицо, которое за него отвечает, не против взаимодействия, то наставник вместе с Центром социальных служб и руководителем детского заведения подписывают трехсторонний договор.
Важно: один наставник может работать только с одним ребенком одновременно.
«Это желание самих детей, большинство не хотят делить наставника с кем-то другим, — объясняет Евгений Осипчук. — У нас был опыт, когда в программе было две сестры. Но нам удалось найти лишь одну наставницу. Поэтому мы предложили им одного наставника на двоих. Но девочки не захотели, сказали, что хотят каждая своего наставника, чтобы работать отдельно, секретами делиться и все такое».
ПРОБЛЕМЫ СИСТЕМЫ
Хотя наставничество официально поддержало государство, даже через четыре года после принятия соответствующего закона далеко не все интернаты готовы к нему приобщиться. Интернатная система устроена так, что каждый директор заведения на своей территории имеет очень широкие полномочия, потому будут у детей наставники или нет — зависит лишь от их отношения к этой инициативе.
«Есть много и адекватных руководителей, — рассказывает Евгений. — Они видят пользу для своих детей от наставничества, потому с удовольствием работают. Сначала, конечно, многие побаиваются, но после первых наставников, когда видят пользу, люди идут навстречу. Но есть и те, кто серьезно саботирует процесс, хочет сорвать программу и не пускает к себе посторонних. В нашей интернатной системе директор заведения имеет настолько широкие полномочия, что он может не пускать к детям даже социальную службу. Администрация принимает все решения за воспитанников, и от этого, к сожалению, много прав детей нарушаются».
По словам пана Евгения, в Украине немало людей, которые готовы помогать детям, потому серьезных проблем с поиском наставников они не имели: «В Украине люди очень чуткие. Но у них часто нет информации, как можно помогать детям. О наставничестве знают не много, и те, кто слышит о такой форме работы, часто соглашаются на это. Дополнительная мотивация даже не нужна. В противовес, в Казахстане волонтерам сложно найти наставников. Их профильная организация работает много лет. Уровень жизни в этой стране более высокий, чем в Украине, но никто не хочет быть наставником для сирот».
По состоянию на 2018 год лишь 1500 дети-сирот имело наставников. К сожалению, их количество пока растет медленно. По мнению волонтеров, необходимы соответствующие информационные кампании. Ведь чем больше людей будут узнавать о наставничестве и видеть его позитивные результаты, тем больше детей смогут получить того единственного «значимого взрослого», который по-настоящему изменит их жизнь.
