Промышленный квартал на Видубичах напоминает пейзажи из «Сталкера» Тарковского. Гуденье машин, заводы, пустыри, свалки утиля, очень высокие заборы и колючая проволока — сложно поверить в то, что здесь могут жить люди. После двух часов блужданий по этому причудливому зазеркалью наконец-то нахожу нужные ворота.
Часть территории — в собственности протестантской церкви Эммануил. Именно она предоставила приют переселенцам из Донецка и Луганска. Понятие «донбассовские переселенцы» у некоторых людей ассоциируется с чем-то негативным, легенды (иногда, что греха таить, небезосновательные) о безобразиях переселенцев кочуют в соцсетях и обрастают вымышленными подробностями. О позитивных случаях говорят меньше и с меньшим энтузиазмом, — такое читатели и зрители украинских СМИ любят меньше.
Прессу здесь боятся и видеть не хотят — мол, они о нас пишут только плохое. Поэтому прихожу сюда с мешком продуктов и обещаниями ничего не снимать. В трущобах столичной промзоны раскинулся пестрый лагерь. Преимущественно здесь женщины, дети и люди преклонного возраста. Кое-кто передвигается на колясках.
Владимир (имя изменено), один из координаторов лагеря, встречает и приглашает присоединиться к ужину. Просит прощения за то, что он в грязной рабочей одежде. Столовой служат громадные ангары, там и ужинают друзья по несчастью, которых более чем две сотни людей, среди которых 60 детей и несколько инвалидов. С детьми и инвалидами, говорят, никто не берет на квартиру, это наиболее «безнадежные категории».
«Спальней» служат другие ангары. Окон нет, пространство по центру разбито на перегородки из балок, фанеры и тряпок, в каждой — две двухэтажных кровати и столик-тумбочка. По форме и размеру напоминает купе. На «входе» в каждую такую комнатушечку наклеена бумажечка с номером, фамилиями и родными городами обитателей. Стены ангара служат «лентой новостей» с номерами телефонов горячих линий разных волонтерских групп и новостями о возможном поселении и трудоустройстве. Общая для всех импровизированная кухня расположена под открытым небом. Мрачный заводской двор «украшен» разбросанными детскими игрушками.
«Все, что мы имеем, — это благодаря киевлянам!» — говорит Владимир. Люди приносят продукты, одежду, организуют «культурные программы» для детей и взрослых, предлагают медицинскую и психологическую помощь. Обитатели лагеря осуждают правительство и благодарят волонтеров. Говорят, что оставили дома, когда Петр Порошенко официально обратился к гражданскому населению Донбасса с просьбой покинуть города на три недели для проведения антитеррористической операции. «И вот, сидим здесь уже три месяца! — рассказывает Владимир. Также не видели переселенцы и обещанных правительством социальных выплат.
Вопрос о будущей зиме повисает в воздухе. Ясно одно: железные ангары никоим образом от холода не защитят. «Нам всем нужно домой!» — едва слышно говорит седой мужчина, не сильно веря в возможность скорого возвращения. Варианты поселения в селах под Киевом или же в западных регионах здешние обитатели не рассматривают — их пугает безработица, на которую там они, будто бы будут обречены. Здесь же почти все мужчины уже нашли себе работу — «В основном физическую и низкооплачиваемую!» — уточняет собеседник. Интересно, что «малой оплатой» в представлении некоторых переселенцев являются три-четыре тысячи гривен в месяц.
Возникают трудности и с устройством детей в школу. Ведь по закону, чтобы быть принятым в школу, необходимо быть «прикрепленным» к определенному адресу. Однако, говорят, что директор местной школы Голосеевского района охотно идет на встречу переселенцам и принимает к себе всех желающих.
Другой проблемой для школьников-беженцев является психологическая. Хотя дети и благополучно перенесли изменение обстановки, по словам Владимира, столичные школьники не всегда радушно настроены к новичкам, их травят, не жалея эмоций, а многоразовое изменение школы становится для ребенка травматическим.
На прощание спрашиваю, чем помочь, чего больше всего недостает. «Лучше помогайте армии, это сейчас приоритет! А мы продержимся!» — горячо отвечает Владимир, и от этого стыдно за тех киевлян, которые верят «страшилкам» про «східняків-маргіналів» или же призывают отгородить Донбасс бетонной стеной. Несмотря на всю специфику и особенности менталитета, из Донецка и Луганска едет достаточно большой процент позитивно настроенного, целеустремленного и достойного населения. Слишком весомый процент, чтобы с ним можно было не считаться.
