Алексей Костусев, который возглавляет Антимонопольный комитет Украины уже пять лет, уходит с должности в связи с избранием его народным депутатом от Партии регионов. Он еще в апреле официально обратился в Верховную Раду с просьбой освободить его от текущих обязанностей. Соответствующее открытое письмо Костусев направил и Президенту Украины Виктору Ющенко. Поскольку председатель АМКУ назначается и освобождается с должности Президентом по согласию с Верховной Радой. И хотя по закону срок полномочий главы АМКУ составляет семь лет, А. Костусев не зря, по видимому, сделал выбор в пользу парламента — должность главы АМКУ, среди прочих, включена в коалиционный кадровый пакет и закреплена, в соответствии с коалиционным соглашением, за «Нашей Украиной». Среди кандидатур на этот пост, которые обсуждаются в блоке, называют Василия Куйбиду, экс-зампреда Фонда госимущества Александра Бондаря, члена Партии промышленников и предпринимателей Василия Гуреева и экс-главу МЧС Давида Жванию. С какими результатами Костусев покидает АМКУ? И чем так привлекательно кресло главы Антимонопольного комитета, что его (говорят, в нарушение Конституции) включили в процесс дележа портфелей участники новосозданной парламентской коалиции? Об этом в интервью «Дню» рассказывает сам глава АМКУ Алексей КОСТУСЕВ.
— Сегодня должность главы АМКУ, среди прочих, стала предметом дележа портфелей между членами новосозданной коалиции. Чем привлекательно кресло главы АМКУ?
— Считаю, что должность председателя Антимонопольного комитета не должна фигурировать в коалиционных договоренностях о распределении портфелей. Было бы правильным, если бы руководитель конкурентного ведомства назначался на конкурсных началах и определялся путем рейтингового голосования в парламенте. Если на мое место придет не объективный и не квалифицированный человек, то он может наломать много дров. АМКУ сегодня имеет большие полномочия, в том числе совсем недавно комитет стал уполномоченным органом по координации госзакупок. Поэтому понятно, чем место председателя Антимонопольного комитета привлекательно.
— Деятельность комитета, который вы покидаете, напрямую затрагивает интересы многих представителей политико-финансовых групп, в том числе и близких к власти. Возникали ли в связи с этим проблемы в вашей работе?
— С приходом в Антимонопольный комитет я сумел показать, что являюсь человеком исключительно объективным. Отбив несколько таких попыток, я тем самым подтвердил репутацию принципиального человека, стоящего на своих позициях. И, как видите, мне удалось проработать пять лет на посту председателя Антимонопольного комитета, действуя исключительно в соответствии с буквой закона. Конечно, не всем бизнесменам нравятся те решения, которые принимал и принимает комитет. Некоторые были недовольны, но случаев откровенного давления при принятии комитетом решений не было.
— Но ведь после прихода к власти «оранжевых» вы заявляли, что вас хотели насильно снять с поста главы АМКУ.
— Да, но это совсем другая история, не имеющая никакого отношения к конкретным делам, которые и по сей день ведет Антимонопольный комитет. Ведь по ним, повторяю, на меня давить было бесполезно. А вот снять меня хотели по политическим мотивам. Не секрет, что во время последних президентских выборов я поддерживал Виктора Януковича, а сегодня я — член президиума политсовета Партии регионов. Но когда к власти пришел Президент В. Ющенко, на Антимонопольный комитет развернулось просто бешеное давление. Не понравилась моя политическая позиция, и меня захотели убрать. Сначала в комитете была проверка Контрольно-ревизионного управления, которая хоть и стоила многих нервов, но закончилась без проблем. Только они ушли — как в гости, впервые за 12 лет существования комитета, с проверкой пожаловала Генеральная прокуратура. Тоже что-то криминальное искали-искали — найти ничего не смогли. После одной проверки, тут же, руководство Генпрокуратуры обратилось в знаменитый Печерский районный суд Киева, и началась новая сплошная проверка, что по закону запрещено.
— И все-таки, чем дело закончилось?
— Ни Генпрокуратура, ни КРУ ничего не нашли, даже при повторной проверке. А проверяли комитет все кому не лень — даже Счетная палата и Управление по борьбе с экономической преступностью. Более полугода проверяющие не выходили из комитета, иногда шерлоков холмсов в здании находилось больше, чем наших сотрудников. Работать в таких условиях было чрезвычайно тяжело — некоторые женщины не выдерживали — плакали, кто-то из сотрудников попросился в отпуск. Ведь доходило даже до того, что проверяющие начинали обмерять стены, двери в кабинетах: выясняли, сколько денег ушло на ремонт и реконструкцию здания. Честно говоря, в то время мне хотелось плюнуть и уйти, чтобы не видеть всю эту гадость. Но чтобы не давать повода для спекуляций, я принципиально не покинул комитет и не оставил своих подчиненных. Чтобы потом кто-то не выступал и не говорил: «Вот, Костусев испугался, и потому ушел!». Мол, натворил, значит, что-то и сбежал. А ведь, объективно скажите, в чем была моя вина? Я сделал много дел, которые реально ощутили люди. Понятно, если бы меня сразу позвали и сказали: «Ты за кого голосовал? За В. Януковича. А теперь власть — мы, так что давай разойдемся по-хорошему».
— В таком случае можно было бы разойтись. Так нет же. Никто ничего не говорил, на встречу не приглашал. Давили, съедали просто — уходи и все. А с какой стати? Ведь нигде и никогда за все время при мне Антимонопольный комитет не был инструментом политического давления на неугодных власти. Не участвовал я ни в каких подтасовках, а занимался своей работой — и все. Более того, будучи в оппозиции, и Порошенко, и Третьяков, и Мартыненко, и Червоненко обращались ко мне. Спросите у любого из них: был ли случай, что на вас лично или другой оппозиционный тогда бизнес оказывал давление Антимонопольный комитет? Давил на вас Костусев? Я всегда говорил своим сотрудникам: максимально осторожно относитесь к предприятиям человека, который находится в оппозиции. Если закон позволяет их не трогать — лучше вообще их не трогать. И, поверьте, никто ни одного примера не привел и не приведет. Иначе, если бы был факт, я тогда тут же встал бы и ушел. Сразу же.
— А вы к Президенту обращались?
— Да, я сразу сделал ряд заявлений: меня преследуют по политическим мотивам. Обратился в Службу безопасности Украины и Генеральную прокуратуру с официальным заявлением о том, что за мной ведут слежку, снимают на видео. Машину, которая за мной следовала, я воспринимал как психологическое давление. Из СБУ пришел ответ: разбираемся, принимаем меры. Кстати, СБУ тогда провела проверку и нашла в моем кабинете прослушивающее устройство. А в ответе из Генеральной прокуратуры сказали, что не имеют никакого отношения к слежке. И что стоит думать? Что прослушивали политические бизнес-группы, которые хотели подобрать материал для моего смещения с должности?
Когда давление особенно усилилось, все 11 членов Антимонопольного комитета, и я в том числе, написали письмо на имя Президента Украины, в котором выразили обеспокоенность тем, что предпринимаются попытки разрушить систему защиты экономической конкуренции, что все экономические неудачи и просчеты в стране пытаются объяснять исключительно заговорами. Но что такое репрессии я на генном уровне понимаю, ведь мои оба деда были репрессированы в 1937 году. Поэтому в обращении к Виктору Ющенко я тогда написал, что готов уйти в отставку, чтобы защитить создаваемую годами антимонопольную систему и специалистов, работающих в ней. В том же письме все члены комитета попросили Президента принять меня для решения этих вопросов, но ответа на письмо мы так и не получили.
— Как думаете, почему?
— Это вопрос к Президенту — ответ на его совести и совести его Секретариата. Теперь же я ухожу из Антимонопольного комитета в связи с избранием народным депутатом Украины. И ухожу с гордо поднятой головой. Я доказал, что обвинения в мой адрес были безосновательны, никакого криминала в деятельности комитета не было. Хочу выразить благодарность своим сотрудникам, выдержавшим все проверки. Я работал с порядочными людьми. Вы же понимаете — хозяйство большое, и где-то кто-то мог бы сделать маленькое злоупотребление при ремонте, реставрации здания. А потом бы это с успехом повесили на меня. Обсчитали каждый сантиметр штукатурки, краски — ничего не нашли. Подтвердилось, что действительно порядочные люди работают в Антимонопольном комитете.
— Так почему же вас все-таки тогда не сняли?
— Политический заказ не состоялся по нескольким причинам. Во-первых, потому что есть Закон об Антимонопольном комитете, где сказано, что председателя комитета назначает Президент по согласованию с парламентом сроком на семь лет. Во- вторых, порядок его назначения регламентирован Конституцией. А в законе черным по белому написано: есть только две причины для досрочного освобождения с должности председателя АМКУ. Это совершение им уголовного преступления или же по состоянию здоровья. Иных законных причин нет, так что силой выжить меня не удалось.
— С какими результатами вы сейчас уходите и что оставляете своему приемнику?
— Антимонопольный комитет сегодня оказывает реальное воздействие на экономические процессы в стране. Он стал органом, с которым считаются и который уважают. И самое главное: комитет — это активно действующий коллегиальный орган, защищающий интересы простых людей. Каждый год АМКУ выявляет порядка 3000 нарушений конкурентного законодательства. При этом в 1994 году, сразу после его основания, было выявлено всего лишь 174 нарушения, а в последующие семь лет — в среднем по полторы тысячи в год. На сегодняшний день комитет обнаружил и ликвидировал в общей сложности более 15 тысяч нарушений, и я считаю это неплохим результатом.
Приемнику будет легче, чем мне, работать на законодательном уровне. В том плане, что за последние годы внесены важные изменения в Закон Украины «О защите экономической конкуренции» и Таможенный кодекс (в соответствии с законом Украины от 31 мая 2005 года). Также под моим руководством комитет инициировал внесение изменений в статью 9 Закона Украины «О естественных монополиях». Так что в соответствии с законодательными изменениями АМКУ теперь участвует не только в реализации, но и в формировании конкурентной политики государства. Среди других важных новаций — функция контроля над регулированием цен на товары и услуги естественных монополий. Теперь четко конкретизированы полномочия комитета при получении от предпринимателей необходимой конфиденциальной информации. Все это существенно расширяет и подкрепляет деятельность комитета на правовом уровне.
— В вашем недавнем отчете прозвучало, что 24% украинских предпринимателей считают, что негативное влияние природных монополий на экономику только усиливается. Почему?
— Я привел данные опросов промышленных предприятий, которые ежеквартально проводит Госкомстат. Если в 2000 году 12—15% опрошенных отмечали, что высокие тарифы естественных монополий серьезно сдерживают производство, то в прошлом году — 21%, а в первом квартале текущего года — 24%. Это связано, в первую очередь, с ростом тарифов на грузоперевозки железной дороги, услуги связи, а в этом году — еще и цен на газ.
Остро в последнее время стоит также проблема цен на товары и услуги массового потребления. Уже было несколько ценовых кризисов, и не исключено, что они могут повториться. Поэтому хочу подчеркнуть, главное для АМКУ — не количество проверенных предприятий или суммы наложенных штрафов, а обеспечение надлежащей защиты граждан. И нередко здесь наиболее эффективным способом решения проблем являются не санкции, а открытый диалог с бизнесом. Своему приемнику я бы посоветовал не забывать об этом. Ведь действия Антимонопольного комитета по своей сути должны быть направлены на поддержку предпринимательства. Не любого конечно, а честного и добросовестного. Неправильно было бы идеализировать всех наших бизнесменов. Полтора десятилетия легальной предпринимательской деятельности после 70 лет запрещений — срок недостаточный для формирования стойких традиций добросовестного предпринимательства. Даже в тех странах, где рыночная экономика непрерывно функционировала столетиями, случаи недобросовестной конкуренции возникают довольно часто. А предприниматели и потребители имеют право требовать от государства защиты от недобросовестной конкуренции. И задача антимонопольных органов — обеспечивать эту защиту.
— Как вы считаете, будет ли с приходом нового руководителя Антимонопольный комитет использоваться для политического давления на бизнес-финансовые группы?
— Будет или не будет Антимонопольный комитет орудием политического давления, зависит от того, кто его возглавит. Я сам занимался и занимаюсь политикой, но я всегда подчеркивал, что моя партийность заканчивается перед дверьми кабинета председателя АМКУ. И это были не пустые декларации, а чистая правда. Если мой приемник сумеет подняться над партийными и политическими соображениями, если он сможет осознать так, как осознал это я, что мы работаем не на президента, не на премьер-министра, и уж тем более не на какую-то политическую силу, а только на народ Украины, то тогда все будет в порядке.
