Между «евроатлантическим слоном» и «русским медведем». Так весьма часто эксперты характеризуют будущее и очень скорое пребывание Украины между двумя геополитическими и геоэкономическими системами — ЕС и ЕврАзЭС, НАТО и ОДКБ. Все страны региона уже присоединились или вскоре присоединятся к тому или иному экономическому, военному блоку (исключение пока что составляет Молдова). В мае произойдет расширение Евросоюза, куда вступит десять стран, а в июне пополнится семью новыми членами НАТО. На что может в такой ситуации рассчитывать Украина? Каким должен быть украинский интерес в соседстве с Евросоюзом? Может ли Киев надеяться на повышение уровня сотрудничества с НАТО? Об этом — в интервью с недавно назначенным на должность заместителя министра иностранных дел Украины Олегом ШАМШУРОМ.
«ДОРОЖНАЯ КАРТА» ПО-УКРАИНСКИ
— Не могли ли бы выделить наши принципиальные позиции по Плану действий Украина — ЕС?
— 27 января состоялся первый раунд консультаций с ЕС по Плану действий. Свои предложения мы передали в Брюссель еще в прошлом году. В начале этого года получили развернутую структуру Плана действий от ЕС. Сейчас работаем над созданием единого консолидированного документа. Следующие консультации запланированы на 24 февраля в Брюсселе. По моему мнению, именно эта встреча будет в определенной степени ключевой. После нее мы сможем окончательно определить темп нашей работы. Для согласования документа до конца марта необходимо провести очень большой объем работы. Имею в виду и согласование тех позиций, где есть определенные противоречия, и непосредственную работу над текстом. Если это нам удастся, тогда будут и перспективы для того, чтобы завершить работу над Планом действий вовремя. Потом сможем предварительно принять текст на Совете по вопросам сотрудничества Украина — ЕС в мае. После этого на саммите Украина — ЕС, который пройдет в начале июля в Гааге во время нидерландского председательства, мы выйдем на общее решение по имплементации документа.
Наша принципиальная позиция заключается в том, что мы готовы работать в сжатые сроки, но мы хотим, чтобы конечным результатом был взвешенный, реалистический и серьезный документ. Результатом его выполнения должен стать качественный скачок в отношениях Украины и ЕС. Этот документ должен быть краткосрочным — два года. Также очень важным элементом считаем (об этом есть договоренность с ЕС), что План действий должен быть «предметом общей собственности» — joint ownership. Речь идет о мерах, которые должна предпринять Украина для достижения тех или иных критериев, необходимых для дальнейшего продвижения по европейскому пути. Но с другой стороны, будут определены те меры или их формы, в которых ЕС будет оказывать нам содействие. План должен основываться не на односторонних, а на совместных действиях. Также считаем, что в документ должна быть заложена система мониторинга для того, чтобы мы через два года могли сказать: здесь мы достигли необходимых результатов, а здесь еще нужно поработать. Мы будем работать над тем, чтобы этот План действий стал своеобразной «дорожной картой» Украины на пути к заключению соглашения о зоне свободной торговли. Понятно, что очень важное условие — наше вступление в ВТО. Но в то же время мы считаем, что даже не ожидая этого момента, мы можем вести переговоры с ЕС, определять и реализовать меры, необходимые для заключения соглашения о свободной торговле. Вся масса мероприятий должна создать предпосылки для того, чтобы после выполнения документа были созданы основания для заключения в перспективе европейского соглашения об ассоциации между Украиной и ЕС.
— Как в ЕС относятся к «ассоциативным» намерениям Украины? Насколько в этом контексте вы считаете реалистичным прогноз о подписании соглашения об ассоциации уже в 2007 году? Какие конкретно ставятся в Плане действий цели?
— ЕС заявлял, что сейчас не готов вести переговоры по поводу заключения соглашения об ассоциации именно европейского типа. Относительно целей в рамках Плана действий высказывались заявления, что этот документ должен сблизить Украину и ЕС и начать работу по привлечению Украины к общему рынку ЕС. Такова трактовка у ЕС. Мы считаем, что в Плане действий наша интеграционная перспектива должна быть определена более четко, в первую очередь, через его содержательное наполнение. То есть План должен стать инструментом перевода отношений Украина — ЕС от модели сотрудничества к ассоциации. Подобная перспектива заключения европейского соглашения об ассоциации вполне реальна, но гарантировать ее никто не может. Хотя к этому мы будем идти и попытаемся приблизить этот срок.
— Какие наиболее противоречивые моменты вы могли бы выделить в переговорах с ЕС по Плану действий? Можно ли к таким противоречиям отнести стремление Брюсселя распространить Соглашение о партнерстве и сотрудничестве (СПС) на десять новых членов ЕС автоматически?
— Вопрос о СПС определенным образом связан с расширением, определенным образом с Планом действий, но все-таки он имеет самостоятельное значение. ЕС считает, что существуют все юридические основания для того, чтобы СПС распространить на новые страны-члены. Наша позиция состоит из нескольких элементов. Во-первых, она — максимально гибкая и конструктивная. Украина не ставит цель блокировать распространение СПС на новые страны-члены. Мы действительно стремимся до 1 мая завершить переговоры с ЕС путем достижения взаимоприемлемого компромисса. Это очень существенный момент, отличающий нашу позицию от позиций других государств, находящихся в аналогичной ситуации. Во-вторых, мы считаем абсолютно необходимым, чтобы в процессе переговоров по распространению СПС были учтены наши национальные интересы. Что имею в виду? Понятно, что СПС уже устарело и нуждается во внесении определенных редакционных правок. С этим Еврокомиссия согласна. В-третьих, мы предлагаем, чтобы с решением вопроса о присоединении 10 новых государств-членов ЕС к СПС синхронно были решены другие вопросы, вызывающие обеспокоенность в Украине. Имею в виду обеспечение минимального пересмотра договорно-правовой базы сотрудничества Украины с новыми государствами-членами ЕС, предупреждение возникновения вакуума в определенных сферах сотрудничества с расширением ЕС (ветеринария, стандартизация и тому подобное). Наилучшим решением этих проблем является предоставление Украине статуса страны с рыночной экономикой до 1 мая 2004 года, начало в 2004 г. переговоров по созданию зоны свободной торговли с ЕС и заключение определенных секторальных соглашений. Также важны для нас вопросы антидемпинговых расследований (например, через введение моратория), решение вопроса о сохранении квот на сталелитейную продукцию. Мы должны достичь взаимоприемлемых решений «пакетным подходом» — распространение СПС на новые страны-члены вместе с решением проблемных вопросов, возникающих в связи с расширением Евросоюза. Еще раз подчеркиваю, что наша позиция конструктивная — не блокировать, но достичь договоренности с ЕС в духе партнерства.
В НАТО — БЕЗ «ЗАСТОЯ»
— Как бы вы оценили готовность Украины к повышению уровня сотрудничества с НАТО — присоединению к Плану действий по членству (ПДЧ)?
— По всем оценкам, 2003 год был действительно переломным в реализации нашего курса на евроатлантическую интеграцию. Безусловно, отправной точкой стало принятие Плана действий в Праге в 2002 году, в котором определена наша конечная цель — получение в перспективе членства в НАТО. Украина смогла сделать ряд очень важных шагов для реализации этой цели. Мы сформировали такую систему мер и институций, которые позволяют нам продвигаться по евроатлантическому пути. Очень важно, что теперь у нас есть Государственный совет по вопросам европейской и евроатлантической интеграции, Национальный центр по евроатлантической интеграции. Их деятельность направляется Президентом. Это органы, которые, наконец, могут координировать усилия разных институций внутри страны на достижение евроатлантической цели. На более низком уровне были назначены национальные координаторы отраслевого сотрудничества Украины с НАТО.
Предварительная оценка НАТО выполнения Украиной Целевого плана действий на 2003 год — в целом позитивная. Это создает очень важную основу для следующего Целевого плана на 2004 год, который, мы надеемся, будет утвержден в ближайшее время. В сотрудничестве с НАТО один из самых важных вопросов — проведение военной реформы. Наши партнеры отметили (в том числе, во время визита председателя военного комитета НАТО Куйята в Киев), что они увидели качественные сдвиги в проведении военной реформы со стороны Украины.
Кстати, большое значение будет иметь визит в Киев генерального секретаря НАТО Яапа де Хооп Схеффера 19 апреля по приглашению Президента. Основным элементом будет встреча с Леонидом Кучмой. Мы рассчитываем, что это будет очень важный этап на пути подготовки к Стамбульскому саммиту.
— Когда будет утвержден новый Целевой план Украина — НАТО, ведь уже прошло немало времени, а документ отсутствует? С какими «достижениями» мы поедем в таком случае в Стамбул?
— Наши предложения уже были рассмотрены НАТО. 10 февраля прошло заседание Политического комитета, на котором была дана в целом позитивная оценка проекта Целевого плана. В то же время, ряд стран высказали предложения об усовершенствовании отдельных мероприятий. Буквально на этой неделе мы планируем завершить работу, чтобы передать в ближайшее время этот документ в Брюссель.
Как правило, согласование Целевого плана осуществляется по «процедуре молчания».
Согласно «процедуре молчания» стороны устанавливают конкретный срок окончательного рассмотрения и согласования документа или решения, по окончанию которого эти документ или решение будут считаться приемлемыми для сторон. В случае отсутствия замечаний документ считается согласованным.
— Все-таки каковы шансы Украины на присоединение к ПДЧ? Не назовете ли конкретно, какие страны поддерживают такой переход, а какие — нет?
— О поддержке лучше спросить у представителей стран-членов Альянса. Могу только сказать, что наши усилия направлены на повышение уровня отношений с Альянсом, чтобы вплотную приблизиться к полной интеграции с НАТО. Отмечу, что кроме ПДЧ еще существует этап Интенсифицированного диалога с НАТО. Тот План действий, который мы сейчас имеем с Альянсом, по многим параметрам шире Интенсифицированного диалога (ИД). Мы уже действительно ведем серьезную работу внутри страны в соответствии с критериями членства в НАТО. ИД и ПДЧ — это непосредственно те формы работы НАТО со странами, которые стали на путь вступления в Альянс, официальные программы подготовки к членству. Это же означает, что в НАТО существует полный консенсус о вступлении таких стран. План действий — это своего рода переходный этап. Но для полной интеграции с НАТО должны быть сделаны дальнейшие шаги, как со стороны Украины, так и со стороны НАТО.
— Когда в последний раз вы слышали от представителей высшего руководства Украины о стремлении государства повысить уровень сотрудничества с НАТО? Не имею в виду министра обороны и иностранных дел...
— Стоит напомнить, что курс на европейскую и евроатлантическую интеграцию был определен соответствующими решениями Президента и Верховной Рады Украины. Они же неоднократно подтверждали неизменность нашей политики на этом направлении. Впрочем, в принципиальном плане, в первую очередь, важны не заявления, а реальные дела. Важно, что решения о нашей интеграции в НАТО выполняются. Они не на бумаге. Если нам говорят в Брюсселе, что мы много достигли за 2003 год, то это не свидетельствует о «застое» в наших действиях. Необязательно все время повторять свои стремления. Изменится ли что-то от того, если мы постоянно будем только заявлять о своей интеграции? Декларация — вещь важная, но не главная. Мы уже задекларировали свое намерение двигаться к полной интеграции в НАТО. Теперь дело — за реальными шагами и действиями. Они, безусловно, есть на всех направлениях сотрудничества — и военных, и гражданских. И направляются эти действия высшим руководством государства.
— Принято ли решение о проведении заседания Комиссии Украина — НАТО (КУН) в Стамбуле?
— Пока что не приняты никакие решения о проведении в рамках саммита НАТО любых других заседаний, кроме, собственно, заседания Североатлантического совета НАТО на уровне глав государств и правительств.
— Почему не проводится разъяснительная работа — на уровне государственной информационной политики — по интеграции в НАТО среди населения? «День» проводил опрос на региональном уровне о том, что гражданам известно о намерениях Украины присоединиться к Альянсу. Многие отвечали — «Ничего!»...
— Это, конечно, плохо. Вместе с тем, я хотел бы отметить, что МИД вместе с Центром документации и информации НАТО, другими правительственными и общественными организациями проводит постоянную работу, направленную на распространение правдивой информации о НАТО, политике евроатлантической интеграции Украины. Утверждены соответствующие государственные программы, регулярно проводятся семинары, конференции, круглые столы — как в Киеве, так и в регионах.
Мы планируем наращивать усилия в этой сфере, чтобы преодолеть существующую, даже среди части молодежи, тенденцию воспринимать НАТО сквозь призму холодной войны. Безусловно, нужно еще больше объяснять, что эта организация является не конфронтационной, а наиболее действенным механизмом обеспечения стабильности и безопасности в мире. Малоизвестны и невоенные формы нашего сотрудничества с НАТО (в области экономики, науки и техники), помощь, которую неоднократно оказывало НАТО населению нашей страны в чрезвычайных ситуациях. Например, во время аварии в харьковской канализации, наводнения в Закарпатье. Повторяю, на этом участке нам нужны объединенные усилия всех заинтересованных в евроатлантической интеграции Украины факторов.
— Во время тузлинского кризиса Леонид Кучма в интервью «Известиям» заявил, что инцидент с островом подталкивает Украину к развитию отношений с Западом. Воспринял ли МИД президентское указание как руководство к действию?
— Тузлинский инцидент наглядно продемонстрировал важность распространения принципов безопасности и демократических ценностей, на которых построено НАТО, на более широкое трансатлантическое пространство — от Ванкувера до Владивостока. Мы смогли урегулировать ситуацию вокруг Тузлы на двухстороннем уровне, но важно было то, что мы ощущали поддержку наших друзей в мире, в том числе в Брюсселе. Хотел бы отметить, что наши отношения с НАТО построены не на конфронтации с Россией или противостоянии по линии Россия — НАТО. Для нас принципиально важно как последовательное движение к евроатлантическим структурам безопасности, так и последовательное развитие сотрудничества с Россией. Я не вижу здесь никакого противоречия, если мы будем действовать, исходя из национальных интересов Украины.
