29 августа
Солнце постепенно двигалось к западу. Вечер. Люди разъезжались по своим жилищам. Каждый погружался в собственное болото проблем, хлопот и переживаний. Возле меня две дамы вели милую беседу о тяжелой жизни театральной актрисы. И было приятно подслушивать, набираясь опыта и принимая близко к сердцу судьбу творческой интеллигенции в наше такое нелегкое время. А люди все набивали битком рогатую консервную банку со славным названием «троллейбус». Подумалось: вероятно, здесь же есть — и даже не один — писатель, художник... Такое уж у нас государство, в котором каждый второй — поэт. На всех ни Союза не хватит, ни гонораров.
Как тут в салон едва пролез, встал в середине прохода и... Вместо знакомого и заученного наизусть: «Извините, что к вам обращаюсь», — прозвучало совсем другое: «Я поэт...» Но затем: «...пишу стихотворения для вас — ночью, когда вы спите, днем — никогда. Великим человеком был Малышко, а я его ученик. Прочту вам стихотворение на русском языке «У распутья». Послушайте, пожалуйста, и скажите, что вы думаете». И когда воздух огласило это произведение человека, мне захотелось ответить, что вот высоких вопросов касаетесь вы, дорогой Николай, но рифма ваша дешевая, а размер детский...» Но потом передумал. А что, если поэзия — последняя отрада в душе этого человека? И сколько известных поэтов — членов Союза писателей — пишут хуже, чем он? Десятки, сотни...
А сколько еще представителей нашей безграничной одаренной нации пишут стихотворения (ночью, днем — никогда) и мечтают о светлом, культурном будущем родного государства?
