2 февраля
Захожу на днях в один из книжных магазинов известного украинского издательства на Подоле. Чтобы быстрее сориентироваться, спрашиваю у миловидной хозяйки, сидящей у кассы, где мне найти поэтический отдел.
— Нет его у нас отдельного. Посмотрите в «сучукрліт», — последовал ответ.
Действительно, смотрю на полочки и нахожу надпись «Суч. укр. літ.».
Ох уж эти мне аббревиатуры и сложносокращенные слова... Как они иногда напоминают «большую национальную гордость» — забористый русский мат.
Эта опухоль веками дремала в лоне неньки-Украины. Моя бабушка Федора, родившаяся в 1886 году в селе Бирках на Киевщине, где и прожила всю свою сознательную жизнь, утверждала, что до советской власти в ее родном селе почти не матерились. Разве что те два- три старых деда-бесстыдника, которые по 25 лет отслужили в царской армии. И то — не при женщинах и не при детях.
А уже после того, как в 20—30 гг. ХХ века появились «комиссары с партбилетами», словесная «онкология» повсеместно закрепилась и сейчас победным маршем идет по всем пространствам мира, где только ступит «русская нога», не обходя даже такое явление, как «сучукрліт».
