В субботу картиной Дмитрия Месхиева «Свои» открылся 36-й международный кинофестиваль «Молодость». «День» уже писал об успехе этой картины в рамках обзора 26-го Московского фестиваля (автор — Дмитрий Десятерик). Напомним, «эта драма времен Второй мировой войны выглядела наиболее сильной во всей конкурсной подборке. Дмитрий Месхиев, практически уже причисленный к классикам послесовесткого кинематографа, снял если не выдающуюся, то, вне сомнений, профессиональную, ладно скроенную картину. Причем военная тема, которая, кажется, опять входит в моду, подана у него довольно нестандартно. Действие происходит в среде тех, кто по тем или иным причинам выключен из боев, далеко от передовой — полицаи, беглые пленные, крестьяне оккупированной деревни. В такой ситуации у каждого уже своя правда, и понять, кто свой, кто чужой — очень сложно. Вместо битвы идеологий в права вступают человеческие чувства, спутываясь в почти неразрешимый клубок привязанностей, желаний, любви или вражды. Сценарий подкреплен прекрасной актерской работой. Месхиев сумел задать нестандартный рисунок роли даже для такого узнаваемого исполнителя, как Федор Бондарчук в роли полицмейстера. Но настоящее откровение фильма — Богдан Ступка в роли Старика, старосты оккупированного села. Он играет настолько тонко, точно, с таким обилием оттенков, что вспоминаются его лучшие работы на сцене, в первую очередь, конечно же, Тевье в уже хрестоматийном спектакле «Тевье-молочник». Ступка — чуть ли не единственный в фильме, где первоклассных исполнителей хватает, кто выдерживает свою роль — во всем богатстве нюансов — от начала и до конца. Потому с первого же показа не возникало сомнений в том, кому достанется «Золотой Георгий» за лучшую мужскую роль; а эта награда вытягивала за собой и главного «Георгия» за лучший фильм, — в итоге и Ступка, и Месхиев стали триумфаторами Московского форума».
«Свои» вскоре выходят в прокат в Украине. Однако довольно большому количеству фильмов, в частности европейских, повезло меньше. Прокатчиков они не очень интересуют. И только благодаря «Молодости» мы сможем увидеть их в эти (до 31 октября) дни. Почему так происходит — в интервью с генеральным директором фестиваля Андреем ХАЛПАХЧИ.
— Какие трудности можно назвать для фестиваля хроническими?
— Начнем, наверное, с того, что до сих пор в Украине не существует киноиндустрии. Хорош международный фестиваль там, где существует развитая сеть кинопроизводства и кинопроката. Тогда фестиваль занимает свою нишу между ними, как любое издание по кино, как любая рекламная акция, являясь тем звеном, которое соединяет две составляющие кинопроцесса. Что-то, конечно, меняется, чуть больше производят фильмов, а самое главное — увеличивается количество современных кинозалов. Но они еще не могут удовлетворить количество потенциальной публики, которая может ходить в кинотеатры. В связи с этим, конечно, главная проблема фестиваля — это финансовое состояние. Объем программ и то, что мы делаем, соответствует — по масштабам, по смете — среднему фестивалю, такому, скажем, как российский «Кинотавр». Понятно, что никто не собирается конкурировать с Каннами, Берлином и Венецией, где проводятся крупные фестивали, и Москвой, которая туда стремится. Такой фестиваль, как наш — я уже не говорю о количестве программ, которые мы делаем, — для того, чтобы нормально обеспечить гостям жилье, питание, транспорт, чтобы мы могли потратить что-то на церемонию открытия и закрытия. Хоть мы настаиваем на том, что у нас фестиваль рабочий, но все-таки должен быть определенный антураж праздника. Такой фестиваль, по скромным подсчетам, должен стоить миллион долларов. Мы же его каждый год умудряемся сделать за 150 тысяч долларов, в последние годы вышли где-то к $ 300 тысячам — даже не деньгами, а бартером, услугами, спонсорскими билетами и так далее, и так далее (в этом году мы вышли пока на рекордную сумму — 600 тысяч гривен финансирования государством). Это, конечно, ненормально; ненормальный тот режим, в котором мы работаем. Скажем, Московским кинофестивалем занимается такая давно созданная организация, как «Интерфест». Она осуществляет все зарубежные связи — как представление российского кино за рубежом, так и представление зарубежного кино в России, в том числе и ряда кинофестивалей. Они имеют отдельный большой особняк со всеми службами и структурами. Мы же в 16-ти квадратных метрах умудряемся проводить международный фестиваль на 60 стран. Кроме того, постоянно занимаемся проталкиванием наших фильмов на международные фестивали. Кинематограф мог бы — даже в том скромном объеме фильмов, который производится сегодня в Украине, учитывая украинскую классику (Довженко, Параджанов), и современников (Кира Муратова, Балаян и Ильенко), представлять такую коллекцию где угодно. Прошел очередной юбилей Параджанова. Целый ряд кинофестивалей были заинтересованы провести ретроспективу его картин. Но нет нужного качества копий... Конечно, при лучшем финансировании мы сами сняли бы себе офис и могли бы нормально работать. А так нам постоянно не хватает техники, компьютеров перерабатывать то количество информации, которое к нам поступает, осуществлять издание каталога. Все это у нас выходит в последние минуты.
И еще одна важная проблема — отсутствие внутреннего рынка в Украине. Страны и крупные студии заинтересованы представлять картины на тех фестивалях, где есть потенциальный рынок покупателей. Такой рынок сформировался в Москве. По-моему, это и политическая, и экономическая ошибка, что до сих пор Россия имеет право покупать фильмы на все СНГ и решать, когда и как она их покажет в Украине. Иногда она их продает в Украину отдельно за те же деньги, за которые купила на все СНГ. А самое главное — чаще они работают на каком-то паритете. 50% денег, которые остаются кинотеатрам в Украине, оседают здесь, а 50%, которые идут прокатчику, «уезжают» в Россию. Это большая проблема. Мы помним, в Советском Союзе шутили, что первая статья доходности в бюджете — от продажи водки, вторая — билетов в кино. А если серьезно, то деятельность наших прокатчиков зачастую блокируется их российскими коллегами. Скажем, ведем переговоры с какой-то французской фирмой о покупке фильма. А они говорят: нам московские прокатчики не разрешают отдельно продавать, иначе они у нас не купят на СНГ. Ведите переговоры с ними...
— Какова роль «Молодости»? В частности, в создании положительного имиджа страны?
— Я без ложной скромности могу сказать, что кинофестиваль «Молодость» на сегодня является главным культурным событием в Украине. Ни один другой кинофестиваль, ни наши музыкальные форумы такого резонанса не имеют ни в мире, ни в отечественной прессе. Второе: цепочка трудностей, к счастью, все-таки меняется. Больше стало кинозалов, мы можем показать больше фильмов; немного больше стали производить украинского кино, появляется все больше любопытных студенческих работ. Лет десять назад, когда студии стояли и ничего не производили, мы были единственным «островком», который, можно сказать, имитировал существование киножизни в Украине. К тому же, мы возбуждали сознание и наших чиновников, и наших кинематографистов, что надо что-то делать. Тот ажиотаж, который был вокруг нас в тяжелые годы, говорит о том, что кинематограф как таковой и сам фестиваль — нужны. Действительно, были годы, когда я хотел бросить фестиваль — попросту руки опускались. Но единственное, что давало какой-то оживляющий импульс, — это, когда приходится выходить вечером в Доме кино представлять какие-то программы, видеть глаза зрителей, сидящих в зале. Они ожидали кинематографического чуда. Заполненный зал — это, наверное, главный критерий.
Но мы стимулируем и производство украинского кино. Многие вопросы — о переводе на пленку, об ускоренном финансировании съемок — решаются, если фильм отобран на фестиваль «Молодость». Это стало уже определенным критерием и для наших государственных учреждений по вопросу — доводить картину до конца или нет, выпускать ее в свет? Это — ступень для участия фильма в других фестивалях.
Последнее звено кинопроцесса — кинотеатры. Фильм — это продукт. Какое бы искусство ни было, если оно не находит своего зрителя, зрители не голосуют билетами — это ужасно. Для многих компаний это тест. Когда фильмы, которые показываются на нашем фестивале, — все-таки достаточно особенные, — вдруг вызывают больший ажиотаж, чем американский блокбастер. В прошлом году нам говорили: жаль, что мы поставили мало сеансов ваших фильмов, потому что какая-нибудь «Матрица» не собрала 100% зрителей, как каждый сеанс фестиваля «Молодость». Этот фактор убеждает, что очень много зрителей, которые способны воспринимать серьезное, интересное кино. Я уж не говорю, какое значение это имеет для студентов. Они видят себя в контексте мирового процесса: что делают студенты других стран, что делают молодые кинематографисты. И зритель понимает, что, оказывается, настоящий кинематограф — это совсем не тот, который ежедневно демонстрируют на телевидении и в наших киноэкранах. Как мы начинали читать — с букваря, сказок, приключенческой литературы; только если этот процесс непрерывен, можно перейти к Достоевскому, к современной литературе и так далее. Так же и с кинематографом — это не так просто, как отличить белое от черного. Нужно воспитывать вкус зрителя. Поэтому, не имея возможности устроить здесь кинорынок, — хотя мы все это планируем и, надеюсь, к следующему году созреем, потому что это большой стимул — мы устраиваем постоянные круглые столы, специальные встречи прокатчиков, покупателей, производителей, организовываем контакты и знакомства. Из-за этого многие едут к нам на фестиваль: они знают, что могут нащупать рынок возможностей в Украине.
— В нынешнем году практически во всех крупных столичных кинотеатрах демонстрируются внеконкурсные программы фестиваля. Насколько охотно директора сотрудничают с «Молодостью»?
— Здесь есть определенные сложности. Несмотря на то, что залов стало больше, их все-таки еще не хватает для трехмиллионного города. В Москве все это растет значительно стремительнее. Или, скажем, я несколько раз приводил пример, что в одной только Варшаве пять мультиплексов, где от 10 до 14 залов. У нас пока таких залов нет. Конечно, большие прокатчики диктуют свою политику кинотеатрам (эксплуатерам). Скажем, дистрибьютер-прокатчик дает фильмы типа «Матрицы» иди «Джеймса Бонда» и ставит жесткие условия: с утра до вечера в течение двух недель вы демонстрируете эту картину, плюс я вам даю еще три американских фильма категории B, которые вы тоже обязаны показывать. Иначе вы не получите блокбастер. Конечно, кинотеатры, которые должны собрать максимум денег, идут на эти условия. И тогда очень трудно ставить европейское кино и какое-то другое. Во-первых, мы договариваемся с кинотеатрами заранее. Так как наш фестиваль ежегодный, и проводим мы его — при всех трудностях — всегда в одни и те же сроки, то кинотеатры уже знают, что им надо держать окна для кинофестиваля «Молодость», потому что это интересно, потому что приходит особая публика, и всегда это пользуется спросом. Конечно, мы не работаем в этих кинотеатрах с утра до вечера, мы даем один-два сеанса. Но так как это эксклюзивные показы — каждый фильм, по международным правилам, мы имеем право показать не более двух раз, на любой третий показ должны иметь специальное разрешение, — публика, которая ждет наш фестиваль, знает, что только в эту неделю только на этом сеансе они смогут это посмотреть. Я знаю, очень многие занятые люди берут на эту неделю отпуск, потому что для них это — единственная возможность посмотреть то кино, которое им интересно. Мы привыкли жить под одну линейку: либо все вместе голосуют, либо одно и то же едят. Понятно, если устрицы есть с утра до вечера, они могут осточертеть. Наверное, если интеллектуальное кино смотреть с утра до вечера, захочется пойти на хорошую американскую комедию или боевик. Должна быть дифференциация: когда в Киеве будет сто залов, один зал может работать как музей кино, показывать фильмы 20-30-х годов, другой будет показывать сугубо европейское, интеллектуальное кино, может, откроется порнографический кинотеатр, такое тоже возможно. Это не значит, что это разные слои населения; это те же самые мы, которые хотим утром выпить кофе, днем — чаю а вечером — кефир. У одного и того же человека есть совершенно разные потребности. Нельзя разграничивать: один зритель пойдет на то, другой — на это; это один и тот же зритель, у которого разные запросы в разное время.
— Теперь немного собственно о фестивале. В рамках «Молодости» возникают новые проекты. В частности, в прошлом году по примеру Берлинского МКФ появился проект «Кампус талантов», когда в течение фестиваля несколько молодых режиссеров из разных стран сняли свои 5-минутные фильмы. Насколько удачен, на ваш взгляд, этот опыт?
— Для нас очень важно сохранять традиции, сам дух «Молодости». И в то же время, фестиваль не должен закостенеть. Поэтому каждый год мы делаем какие-то новые вещи. А поскольку наш фестиваль молодежный, то стремимся превратить его в творческую лабораторию. Все интересные люди, которые к нам приезжали, всегда соглашались встретиться со студентами, провести мастер-класс. Берлинский фестиваль в прошлом году оформил это единой идеей, назвав это «кампусом талантiв» или, как мы говорим по-украински, «майстерня талантов», а можно назвать «лагерем талантов». Мы устраиваем лекции по разным направлениям профессии: как подать заявку, как добиться денег в фондах на финансирование... И далее весь процесс — сценарий, монтаж, режиссура, актерское, операторское искусство — до того, как фильм продать, как представить его на другой международный фестиваль, как заинтересовать им прокатчиков. В этом году немного меняем эту форму, делаем главный акцент на изображении в кино, а именно — операторском искусстве, хотя и все остальные профессии будут представлены. И второе: мы продолжаем то, что делает Берлинский фестиваль, то, что до него делал фестиваль в Санденсе в Соединенных Штатах, который идет под президентством Роберта Редфорда, — дать возможность во время фестиваля молодым режиссерам оторваться от студенческой скамьи и выйти на площадку, ощутить себя режиссером. В нынешнем году такая возможность представится двум украинским, белорусскому, российскому и, может быть, польскому молодым режиссерам.
— Андрей, вы около 20 лет связаны с «Молодостью». Сначала как руководитель киноклуба «Диалог» (в то время — доцент кафедры железобетонных конструкций тогдашнего Киевского инженерно-строительного института), а с 1990 г. — генеральный директор. Как меняются за эти годы его участники?
— Молодые кинематографисты стали более прагматичными. Буквально со студенческих работ режиссеры, особенно западные, ориентированы на коммерческое кино. Наши как раз больше тяготеют к авторскому. Однако иногда видишь, что это изобретенный велосипед, еще и трехколесный. Но в принципе есть очень много интересной молодежи. Может быть, у них есть какие-то пробелы. Они не слышали, кто такой Марсель Пруст, но знают много того, чего не знали мы. У них очень хороший потенциал.
