Приблизительно год назад на внеочередном съезде Народного руха Украины был избран «самый младший» руховец, который только что вступил в партию. Даже чернила на его партбилете еще не успели высохнуть. Геннадий Удовенко, сам того не ожидая, еще несколько месяцев до того, оказался в ситуации, когда надо было возглавить одну из ветвей Народного руха. Надо, конечно, сказать, что экс-министр иностранных дел совсем не отказывался от возложенной на него миссии. В самом же Рухе его кандидатура никогда не воспринималась однозначно, но в то время он был едва ли не лучшей компромиссной фигурой. Ведь, прежде всего, он был новым человеком, который еще не успел занять ту или другую сторону во внутренних партийных конфликтах, иными словами он не принадлежал ни к одной из руховских группировок. Во-вторых, Удовенко был кандидатом в президенты от Руха, и его кандидатуру выдвинул Чорновил, а это тогда автоматически давало ему статус определенной неприкосновенности, и в определенной мере — право наследственности. Поэтому Геннадий Удовенко без проблем (не следует забывать, что тогда Рух, кроме всего прочего, должен был доказать свою монолитность) через несколько десятков часов после получения партбилета стал председателем НРУ.
Далее начались выборы президента. Удовенко не вступал ни в какие блоки, и партия, как тогда говорили, не нуждалась в чей-либо поддержке. На всех встречах сам Удовенко и его окружение заявляли о том, что он, как минимум, выйдет во второй тур. Удовенко был вынужден говорить именно это как кандидат, а окружению (близкому и не очень) — это было на руку. Все знали, что руховский кандидат непроходимый, и максимум с кем можно было конкурировать — это с председателем второй руховской ветви Юрием Костенко. А громкие заявления о будущей победе, кроме официальной пиар- потребности, были необходимы еще для того, чтобы потом, после выборов, обвинить руководителей кампании в несостоятельности руководить партией. И после этого устранить или немного потеснить их от руководства. Едва ли не самой большой проблемой выборов в 1999 г. для Народного руха стал тот факт, что Удовенко проиграл Костенко. Именно это, а не что-то иное, было одним из определяющих раздражителей будущих конфликтов, которые не заставили долго себя ждать после выборов. А в ночь после выборов даже председатель ЦИК, объявляя промежуточные результаты, несколько иронически отмечал, что продолжается борьба между Юрием Ивановичем и Геннадием Иосифовичем.
После выборов партия заявляла, что выборы не проиграны, ибо в государстве победила демократия, (безусловно благодаря руховским усилиям), а не коммунисты.
Сами же руховцы на этих выборах, как оказалось, набрались опыта. Но в партии в этот период были выдвинуты серьезные инициативы из низов, о которых многие говорят, что они инициированы сверху. Так, сразу же после 31 октября вслух начали говорить о том, что следует сместить из руководящих должностей руководителя избирательного штаба, а одновременно и очень близкого к руховским финансам человека — Вячеслава Коваля. Кроме того, начали четко вырисовываться внутрипартийные группировки с серьезными амбициями на лидерство. Так выделилась группа Леся Танюка. Официально это называется особой позицией Танюка относительно ситуации в киевской областной организации НРУ. Главным союзником Танюка является Атена Пашко, кроме того, его поддерживает целый ряд краевых организаций. Есть другая группа, которую якобы возглавляет Косив, и которую поддерживает целый ряд депутатов и краевых организаций. Есть Геннадий Удовенко, который занимает определенный нейтралитет и стремится играть как с одной группой, так и с другой.
Первый открытый конфликт начался два месяца назад в Киевской областной организации НРУ. Тогда, 10 февраля, председатель Киевской организации Владимир Шваба заявил, что партийная конференция требует немедленного съезда НРУ, отставки заместителей председателя Вячеслава Коваля, Юрия Ключковского и Елены Бондаренко и начала переговоров с костенковцами. О переизбрании председателя речь даже не идет. На это заявление сразу же отреагировал Ярослав Кендзер, заявив, что Шваба к Руху не имеет отношения, и еще в январе был исключен из партии. В то же время в самом центральном проводе начались трения. Лесь Танюк поддержал Швабу и не поддержал нового руководителя Киевской организации Николая Степаненко. Во время голосования Швабу, правда, поддержали только три члена провода. Шесть областных организаций (среди них Винницкая, Кировоградская, Львовская) почти одновременно выступили с заявлениями, в которых, в частности, давалась негативная оценка деятельности Леся Танюка.
Потом днепропетровская организация предложила к рассмотрению предварительный список Руха, где на третьем месте поставили Танюка. Это вызвало еще одну волну неудовлетворенности в партии. В это время Геннадий Удовенко опять занимает очень дипломатическую позицию и, по существу, не поддерживает ни одну из сторон. Далее группа молодых людей захватила офис Компартии, и абсолютно неожиданно назвали Геннадия Удовенко человеком, близким им по духу, что дало ему сильные козыри — ведь он стал политиком, которого больше всего уважают наиболее радикальные антикоммунисты (о которых, правда, никто ничего не знает). А заявление прокурора Подольского района, который ведет это дело, о том, что ни один из лидеров партий не имел отношения к захвату, сразу отбросило слухи о причастности Удовенко к этому делу.
21 марта после длительного межпартийного затишья опять на поле боя встретились оба Руха. В помещение на улице Гончара, 33 без какого-либо сопротивления вошли представители НРУ и захватили это помещение (там до последнего времени находился офис УНР и между прочим это помещение было юридическим адресом этой партии). В то же время это помещение Рух получил еще во времена Чорновила и поэтому обе партии доказывали свое право на него. Однако именно в день захвата Геннадий Удовенко сказал Юрию Костенко, что никого не уполномачивал на такие действия и отмежевался от них. Об этом заявил Юрий Костенко. Сам же Удовенко заявил, что события на улице Гончара станут первым шагом на пути к созданию коалиции двух руховских партий. В то же время пресс- секретарь Удовенко Дмитрий Пономарчук заявил, что то, что произошло на улице Гончара, является торжеством справедливости. По словам Михаила Косива, высшее руководство партии не знало о том, что произошло, а председатель секретариата НРУ полюбовно договорился со своим коллегой из УНР о передаче помещения. Сам Удовенко на пресс-конференцию по поводу «возвращения» помещения не пришел. Танюк заявил, что о захвате вообще узнал около двенадцати часов дня. Хотя вечером в помещение опять вернулись работники секретариата УНР, а после этого ситуация запуталась окончательно.
Следовательно, есть различные версии и различные заявления, из которых понятно только то, что правая рука подлинно не знает, что делает левая. Более того, ходят слухи, что исполнители, захватив помещение, только потом известили руководство о том, что сделано, и руководству уже постфактум пришлось ехать на пресс-конференцию и улаживать этот совсем ненужный казус. О том, что это шаг к объединению или коалиции с УНР — говорить нельзя, и, скорее, это похоже на то, что никто и не собирается ни с кем объединяться, разве что сами костенковцы придут и покаются, или наоборот — это не имеет значения.
В конце концов, все ожидают съезда, который должен состояться в мае. А пока что работа продолжается в кулуарах или, точнее — в регионах. Сейчас есть три кандидата на должность председателя Руха — Удовенко, Танюк и Косив. При этом следует отметить, что любой вопрос у кого-либо из руководства Руха по поводу возможного изменения руководителя предполагает ответ о монолитности рядов, и только некоторые трения в партии. Или, как сказал Кендзер: «есть некоторые деструктивные лица». Можно утверждать, что Рух не имеет четко выраженного лидера, и каждый из претендентов имеет свою группу поддержки, которой совсем не хочется идти на мировую с другими (здесь уже замешан вопрос списка). Кстати, и по мажоритарному округу из руководителей НРУ прошли только Танюк и Косив. А поэтому Танюк попробует договориться со «своими» краевыми организациями, Косив — со своими. Удовенко, который, похоже, не собирается складывать оружие, попробует занять нейтралитет, чтобы выйти незапятнанным третейским судьей. А поэтому в течение ближайшего месяца — полтора мы, очевидно, станем свидетелями многочисленных и разнообразных заявлений низовых организаций, которые будут требовать чьих-то отставок. Будут создаваться, ликвидироваться, а потом опять создаваться новые-старые ячейки Руха. Наконец, все будут иметь возможность доказать свою легитимность, хотя так же оппоненты будут иметь возможность доказать прямо противоположное. Не исключено, что кого-то таки исключат, но тогда придется иметь дело еще с одной партией с руховским названием.
При этом Рух перед съездом так и не сможет заняться главным — подумать, а что же дальше. Основой идеологии опять будет названа национальная идея, т.е. ничего нового не прибавится. Приход серьезного (или даже несерьезного) бизнеса не предполагается. Приход молодежи даже под крыльями «Самостійної України» если и возможен, то только минимальный в силу слишком радикальной направленности самостийныков. А поэтому остается кроме утверждения о монолитности партии еще воевать за офис на ул. Гончара и радоваться всем превратностям в УНР. Тем более, что их там более, чем достаточно.
Десять лет назад НРУ был наиболее массовой партией, которую поддерживали, потому что Рух боролся за независимость. Сегодня о численности Руха никто точно не скажет. И главное, за что сегодня борется Рух, — это за то, чтобы доказать другому Руху, что он более правильный. И еще Рух воюет за помещение, за 200 квадратных метров в центре Киева. Квартирный (или, точнее, офисный) вопрос портит не только москвичей.
То, что Рух останется, несмотря на то, изменится ли председатель или нет, никто не сомневается. Проблема в том, что на следующих выборах его ниша, разделенная между 4—6 партиями, сведется к двум-трем процентам, а вот тогда уже монолитный или немонолитный Рух интересовать никого не будет.
КСТАТИ
Вчера представитель фракции УНР Виталий Шевченко огласил с парламентской трибуны заявление, в котором утверждается, что своевольный силовой захват секретариата партии «лишний раз подтвердил в глазах украинской общественности репутацию Руха Геннадия Удовенко, как экстремистской организации, которая целенаправленно уничтожает демократические силы». За прошедший год, отмечается в заявлении, НРУ «прославился прежде всего скандальными заявлениями, проклятиями в адрес бывших однопартийцев, хищениями партийных документов и штурмами партийных офисов в разных регионах». Участие членов НРУ в захвате помещения Компартии в Киеве, отмечается в заявлении, позволило партийному руководству этой партии «сполна воспользоваться поводом показать себя в выпусках новостей, а патриотически настроенная молодежь оказалась за решеткой». «Очевидно, это было репетицией перед захватом секретариата УНР», — говорится в заявлении.
По мнению авторов заявления, захват секретариата УНР дает «однозначный ответ на вопрос, кто противится объединительному процессу». УНР выражает удивление в связи с тем, что «этот политический шабаш назван составной частью общенациональной недели памяти Вячеслава Чорновила» и что таким образом «настоящие руховцы» подтверждают верность идеям, за которые отдал жизнь трагически погибший лидер НРУ.
