Совсем не новость, что человеческая жизнь, особенно у деятельных натур, делится на периоды или этапы, когда по собственной воле или в соответствии со служебными обязанностями посвящаешь себя какой-то идее или делу. Такой, правда, не очень приятный этап недавно, как раз перед днем рождения, закончился у известного банкира Вячеслава Юткина, которому завтра исполняется пятьдесят семь. После пятилетней судебной тяжбы Верховный Суд вынес наконец справедливое решение о дальнейшей судьбе гостиницы «Украина», куда в свое время руководимый Юткиным банк НРБ внес немалую инвестицию. Итак, судебная эпопея позади, и наш именинник, теперь первый заместитель председателя правления Проминвестбанка, с развязанными руками и легким сердцем может полностью посвятить себя новому делу — воссозданию из кризисного пепла этого крупнейшего и авторитетнейшего финансового учреждения Украины. «Мне тут очень интересно работать», — сказал Вячеслав Михайлович, предваряя вопросы «Дня».
— Ваш новый банк, несмотря на продолжающийся мировой экономический кризис, успел уже заявить себя одним из самых успешных в Украине. Считаете ли вы возможным сделать успешной в целом и банковскую систему Украины?
— Начавшийся в октябре прошлого года кризис еще далеко не окончен. Соответственно, и банковскую систему страны успешной пока назвать нельзя. С октября она прошла путь от суперуспешной, за каждую частицу которой, то есть за каждый коммерческий банк, готовы были давать немалые деньги, превышающие все, что могли бы заплатить за примерно такое же учреждение на Западе, — до падения ниже некуда, до уровня капитала с отрицательным знаком. И это не только по отдельным банкам, но и по всей системе. Сегодня трудно себе даже представить, какой из украинских банков могли бы купить по цене выше его капитала, как зачастую происходило до начала кризиса.
— Надеюсь, что крах нашей банковской системе все-таки не грозит?
— Я тоже. Но мы были свидетелями, как медленно наша банковская система реагировала на вызовы кризиса. Она слишком долго рекапитализировалась, спасая банки, которые первыми стали мишенями для кризиса. Она слишком долго решала проблемы вкладчиков-физических лиц. И до сих пор еще не решила большинство из них. Могу утверждать, что наша банковская система объективно была не готова к кризису. И тем не менее я думаю, что она выживет, вернет себе доверие граждан и снова станет успешной. Потому что, пусть и с опозданием, но все же ряд правильных решений Национальным банком был принят.
Я считаю, основную тяжесть кризиса и самых сложных его периодов, особенно в начале 2009 года, вынесли на своих плечах опытнейшие финансовые менеджеры как в Нацбанке, так и в каждом из коммерческих банков. Это был очень трудный период, и каждый спасался как мог, но в целом украинская банковская система выжила и живет. Она, безусловно, переживет этот кризис. Большинство наших банков сегодня с оптимизмом смотрят в будущее.
— Я так понял, что вы считаете удачными те шаги, которые были предприняты в Украине для оздоровления банковской системы. А нет ли в них каких-то подводных камней?
— Анализируя этот кризисный период, могу сказать, что подводные камни угрожают только банкам, которые по тем или иным причинам не провели реструктуризацию. У них слишком большая внешняя задолженность, слишком слабые кредитные портфели, что делает реструктуризацию проблемной и требует дополнительных ресурсов. А вот тем, кто барахтался, добивался реструктуризации, имея, конечно, для этого основания, и старался спасаться путем реформирования, да и сегодня идет по этому пути, — никакие подводные камни не страшны...
— А вот глава Счетной палаты Валентин Симоненко считает, что рекапитализировавшиеся банки удовлетворили физических лиц, но забыли о юрлицах и внешних кредиторах, что создает существенные угрозы в будущем, поскольку долги очень большие и сумм их никто не знает.
— Нет, все эти суммы хорошо известны регулятору (Нацбанку). Это никакая не тайна, все это отражено в отчетности банков. И, я считаю, что регулятор поступает правильно, в первую очередь защищая интересы физических лиц и уж потом — юридических. Ведь юрлица, работая с банками, вкладывая деньги под высокие проценты, принимают на себя риски и сами несут по ним ответственность. Конечно, рекапитализация банков могла бы помочь в решении этих проблем, но, повторяю, регулятор и Минфин поступают правильно, очень осторожно беря на себя обязательства банков по отношению к внешним кредиторам. Было бы просто неразумно ставить их интересы выше интересов физических лиц. Так что мне не очень понятно, в чем видит угрозу г-н Симоненко. Регулятор, по моему мнению, проводил взвешенную политику, аналогичную той, которую избрали и во всем мире.
— А как бы отреагировал Проминвестбанк, если бы ему предложили взять на себя пассивы и активы какого-нибудь ликвидируемого банка, как, к примеру, сейчас «Родовида»?
— Я думаю, что наш банк на это бы не пошел. Во-первых, требуется не менее двух-трех месяцев, чтобы понять, что же это за активы (по пассивам вопросов нет, все понятно). Тем более, для банка, выходящего из кризиса самостоятельно, еще не окрепнув, брать на свои плечи чужие проблемы равносильно дополнительной гире на шею.
— А «Родовиду» легче, поскольку он выживает не самостоятельно, а с помощью государства?..
— Я не хотел бы называть его козлом отпущения, тем не менее, ему приходится сейчас отдуваться за грехи другого банка. Выбора у него нет: ему говорят — он делает. Потому что в Украине нет так называемого токсичного банка — «сборника отходов», и «Родовид» теперь у нас что-то вроде этого. И не ему выбирать путь своего развития. Ему сказали: надо, он отвечает: есть.
— Какие еще новые государственные банки Украине следовало бы создать?
— Нашей стране очень не хватает банка развития. Такие учреждения существуют в той или иной модификации во многих государствах. Если бы такой банк у нас появился, — а соответствующие идеи время от времени высказываются, в том числе и из уст правительственных чиновников, — то правительство получило бы возможность решать большие проблемы, так, как это делается в России, по инфраструктурным проектам. К сожалению, попытки создать такой банк у нас провалились. Да и время для этого сейчас не из лучших. Но после завершения кризиса наше будущее правительство, я надеюсь, вернется к этой идее. Банк развития, в отличие от существующих госбанков, должен быть выше коммерции и решать те задачи, которые не по силам ни Укрэксимбанку, ни Ощадбанку, при всем к ним уважении... Он должен выходить на рынки внешних заимствований и даже иметь статус сверхбанка.
— А как вы относитесь к идее создания Земельного банка?
— Земельные отношения в Украине не урегулированы, определенности нет, действует мораторий на продажу земли сельхозназначения, но при этом идут спекуляции, законы игнорируются. В этих условиях создание такого банка, я считаю, преждевременно. Нужен четкий Земельный кодекс, который бы установил правила игры на этом рынке. Пока же они у нас меняются в зависимости от того, куда дует политический ветер. В этих условиях такой банк не может быть создан, поскольку никакой пользы от него не будет. Земля сегодня не является предметом торга и продажи, объектом ипотеки. А служит спекулятивным ресурсом.
— В начале нашего разговора я сделал предположение, что ваш банк и сегодня уже работает успешно. Вы можете это подтвердить и обосновать?
— Я думаю, было бы не очень скромно утверждать, что после шести месяцев тяжелейшего кризиса банк вдруг стал суперуспешным. Но то, что сегодня в нем происходит, это, однозначно, очень уверенное и сильное движение вперед от кризиса к выздоровлению. Планы, утвержденные нашим правлением, предусматривают, что 2009 год — окончание борьбы со всеми кризисными явлениями, 2010-й — год выходя из кризиса, год развития, постепенного завоевания высоких позиций на банковском рынке. Нам поставлена задача наблюдательными советами нашего банка и Внешэкономбанка России, который вкладывает в нас очень большие средства, за пять лет войти в тройку ведущих банков страны, постепенно перемещаясь на место единоличного лидера. Это непростая, но осуществимая цель. Для ее осуществления мы две недели тому назад получили полмиллиарда долларов, что является очень серьезным вливанием в банковскую систему Украины, поскольку вся эта валюта уйдет на рынок и вся будет конвертирована в гривни. На это вливание большие надежды и у Нацбанка. Таким образом, главное обещание акционера при входе на наш рынок выполнено до последней точки. Нам осталось только рачительно эти средства использовать и приумножать. Ну и, конечно, нужно вернуть все то, что ранее вложено «старым» банком в проекты. Хотя сделать это довольно сложно, но мы ежедневно уменьшаем существующую проблемную задолженность. К концу 2010 года рассчитываем выйти на прибыльную работу.
— Вы сегодня уже кредитуете промышленность?
— Мы это делаем буквально с первого месяца прихода в банк. 18 марта из Проминвестбанка была выведена временная администрация, а 20-го начали кредитовать.
— И физических лиц тоже?
— Нет. Им кредиты предоставляем лишь в порядке исключения. В отличие от других банков у нас исторически так сложилось, что кредитный портфель физлиц очень небольшой, что и помогает нам преодолевать нынешнюю сложную ситуацию. Да и обращений от них поступает не очень много. Так что мы имеем возможность и дальше не расширять этот сектор, ориентируясь всего лишь на 5—10% от всего кредитного портфеля.
— Какие отрасли народного хозяйства предпочитаете финансировать?
— Мы кредитуем крупные инфраструктурные проекты. Честно признаюсь, вынуждены, как и раньше, финансировать угольную промышленность, поскольку глубоко в нее увязли и хотели бы помочь предприятиям, которым дали большие кредиты еще до нас, выйти из опасного пике. Мы им выделили сегодня больше 200 миллионов гривен. Помогаем также авиапрому, реструктуризировав его задолженность и взяв невыгодные для себя обязательства в облигациях, отнюдь не отражающих стоимость денег, вложенных в соответствующие предприятия. Крупно кредитуем Донецкую топливно-энергетическую компанию и в кризисный период уже выдали ей больше 60-ти миллионов долларов. Делаем это потому, что соответствующие проекты реализуются в очень тесной кооперации с Россией, где закупаются, например, турбины. При мертвом рынке муниципальных облигаций наш банк 12 числа выкупает весь выпуск донецких муниципальных облигаций, направленных на различные инфраструктурные проекты, в том числе на Евро-2012. Это 50 миллионов евро на пять лет. Считаю, что это достаточно смелый шаг, аналогов которому в банковском секторе Украины сегодня нет. И Нацбанк нас в этом поддерживает.
Большой кредит (39 миллионов долларов) выдан Запорожскому трансформаторному заводу, поскольку легированная сталь для его экспортной продукции также производится в России. Серьезно рассматриваем пятилетний кредит на 100 миллионов долларов Киеву на закупку вагонов метрополитена в России под гарантии Киевской городской администрации. Кредитуем также украинскую молочную промышленность. Это предприятия «Тульчинка», «Галичина», Ичнянский молочный комбинат, Бахмачский молкомбинат. Мы считаем, что пищевой сектор, который все же сегодня реально работает, может стать своеобразным локомотивом, за которым потянется вся экономика страны.
— «Бывший» ПИБ плотно работал и с сельским хозяйством...
— У нас тоже есть несколько обращений крупных сельскохозяйственных предприятий, но мы пока только в стадии изучения их заявок. Средства для их удовлетворения есть, но мы очень тщательно рассматриваем эти просьбы — все, что прокредитовал в сельском хозяйстве ПИБ, сегодня на просрочке... Мы разбираемся с каждым заемщиком и пытаемся понять причины его трудностей, уяснить для себя, кого можно кредитовать, а кого — нет.
— Есть ли среди ваших проектов энергосберегающие?
— Я уже говорил о ДТЭК. Там переходят на новое поколение турбин.
— Покупаете ли вы также и государственные облигации?
— Пока нет, поскольку в этом нет никакой экономической целесообразности. Есть куда более привлекательные проекты. Мы помогаем стране другими методами, развивая ее экономику.
— Желаю вам от имени редакционного коллектива всяческих успехов, а также крепкого здоровья, неистощимого оптимизма и каждодневной удачи.
