Большая и шумная семья покойной услышанное от эскулапов встретила в штыки. Решительно выставила требование: вернуть их любимую бабушку с того света. На аргументы не обращала внимания. Наконец, один из членов этой семьи выхватил откуда-то охотничье ружье и наставил на насмерть перепуганных врача и фельдшера. Если, мол, бабушка не поднимется, то они лягут смертью храбрых рядом с ней. Ага, от его решительной руки...
Что могли на это ответить беззащитные женщины? Начали делать «реанимацию» под дулом ружья. Это было как в страшном сне. Искусственное дыхание... какой-то укол... массаж сердца... Но как это все делать, когда точно знаешь, что только напрасно нарушаешь вечный покой?.. И долго ли еще придется мучиться? Чем, когда и как это закончится?..
Только что были крики, какие-то возгласы, брань, а теперь — глухая, словно в могиле, тишина. Казалось, что эта большая семья и сама не верит в результат безумия, которое совершила. Однако с деликатными замечаниями о том, что, к сожалению, ничего из этого не получится, согласиться не желала. Тот, наиболее агрессивный, прямо в упор наставлял на «реаниматоров» свое ружье.
Время, казалось, остановилось для них, врача и фельдшера. Как будто так же остановилось, как и для покойной, которую они якобы возвращали к жизни по наглому, бессмысленному принуждению. Уже потом, когда этот кошмар наконец закончился, выяснилось, что со времени прибытия по вызову до момента освобождения прошло около часа. А казалось, что вечность. «Фельдшер проявила смекалку. Сказала, что кончились лекарства, а в карете скорой помощи, мол, еще есть немного. Ее отпустили. Уже в машине вызвала по рации наряд милиции», — продолжает свой рассказ о почти невероятном (и очевидном!) Валентина Зембицкая. Просит не беспокоить ее подчиненных, которым пришлось это пережить: «Они не назовут своих фамилий. Потому что боятся мести. Времена очень ненадежные. А то ружье, под дулом которого «реанимацию» делали, как оказалось после, зарегистрировано. Разве кому-то докажешь, что все было именно так, а не иначе? А хотя бы и доказали, ну и что с того...» Дескать, эти скромные служители Гиппократа никому не нужны, они беззащитны. Кто идет на «скорую» работать? Тот, у кого ни связей, ни чего-то другого за душой нет. Потому что подобные ситуации с «реанимацией» чуть ли не ежедневно происходят: «Часто идут на вызов, как на передовую фронта. Вон нашему коллеге один пациент кость нижней конечности сломал. Бедняга стал калекой и уже уволился с работы. А то прибывают по вызову, их ведут во «времянку», требуют, чтобы разулись еще на улице, перед порогом. Такие случаи я в свой дневник записываю. Если бы это все напечатать отдельной книжкой, то гарантирую, что весь тираж за один день раскупили бы».
Наша собеседница только что вернулась из Киева. Там участвовала в конференции, где вопрос стоял остро: «Скорой помощи» нужна помощь. Чтобы потом не прибегать к реанимации... мертвого.
