Еще в 1946 году Джордж Оруэлл с горечью писал о «тумане лжи и дезинформации, окружающей такие темы, как голод на Украине. . .». Этот туман не рассеялся и сегодня — даже после падения коммунизма.
В этом году исполняется 75 лет жестокому голоду на Украине, известному как Голодомор. Миллионы крестьян пали жертвами насильственной сталинской коллективизации. Власти Украины воздвигают к этой дате серию национальных памятников; Россия выступает против.
Память о Голодоморе неразрывно связана с политикой. Президент Украины Виктор Ющенко добивается поддержки стран Запада в признании Голодомора актом геноцида. Россия же яростно выступает против этой кампании, считая ее чисто политическим ходом с националистическим окрасом.
Конечно, у одной из крупнейших гуманитарных катастроф прошлого века должна быть своя историческая категория. Однако то, как сегодня отмечается это событие, может привести к резкому обострению отношений между Украиной и Россией, а также усилить недоверие Кремля к Западу.
В данном случае вина лежит на плечах российского режима, чье поведение становится все более странным. Голод был не только на Украине, но и в других регионах Советского Союза, это верно. Однако если результат голода был одинаков для всех, то цель кампании Сталина была явной и жестокой: разрушить связь крестьян с землей и убить в украинском крестьянине чувство своей национальной принадлежности.
Никто не пролил на этот исторический эпизод столько света, сколько историк Роберт Конквест в своей книге «Урожай горя» (The Harvest of Sorrows), в которой он рассказывает о том, как власть безжалостно использовала голод в качестве политического инструмента разрушения нации. Украинские границы были закрыты; украинских крестьян выгоняли из русских деревень и оставляли умирать от голода. Слово «геноцид» было придумано уже после войны и зачастую действительно политизировано — но в отношении уничтожения Сталиным украинского крестьянства оно вряд ли может считаться преувеличением.
И это не Украина размахивает националистической повесткой дня. Это Россия при Владимире Путине и Димитрии Медведеве (так в тексте. — Прим. перев. ) постоянно занимает в отношениях с бывшими республиками Советского Союза непримиримые и обструкционистские позиции. Замалчивание национальной сути Голодомора — это продолжение линии России, начатой еще в 2004 году со вмешательства в украинские выборы и продолженной в 2006-м экономической блокадой Грузии.
В последнее время западные демократии реагируют на это слишком мягко, представая не столько в роли бдительного часового, сколько в роли коврика для ног. Только недавно, в апреле, Россия продавила недопущение Грузии и Украины к первому этапу вступления в НАТО. Признание явно национального характера голода — это вопрос исторической правды. Мы выиграли «холодную войну», в том числе и затем, чтобы все государства признавали факты и собственные ошибки.
Борьба между Западом и Востоком не была ни случайной, ни ошибочной: она была неизбежным результатом сталинской дипломатии как в период объединения с Западом во время войны, так и после нее. Эта было не просто конкуренция за влияние — это был спор идеологий, спор между силой государства и свободой личности.
И если сегодня мы умерим свое отношение к преступлениям Сталина в интересах облегчения отношений с нынешними обитателями Кремля — это будет предательством и той борьбы, и вообще всей истории. Отношения между странами становятся то хуже, то лучше; но жертвы истории должны остаться в ней навсегда.
