Клинтон запомнился не только тем, что он был одним из самых
молодых американских президентов, что, очевидно, и содействовало нескольким
скандалам, наиболее известным из которых был «Моника-гейт». Не только Гальберстам,
но и многие другие комментаторы отмечают молниеносную реакцию президента
Клинтона, его уверенность в себе, его чрезвычайную энергичность.
Феномен Клинтона, считает Гальберстам, заключается в том,
что он базируется на фантастическом коктейле наилучших черт президентов
Кеннеди и Джонсона. Первого действующий президент США ему напоминал уровнем
интеллекта, ощущением истории и способностью формулировки взглядов. Джонсона
же — контактностью, даже любовью к пожиманию рук.
Собственно, именно Клинтон, как бы странно это не звучало,
будет задавать курс любому своему преемнику. И из-за того, что он был последним
президентом уходящего века, и потому, что он стал первым президентом США
в абсолютно новых условиях, когда закончилась «холодная война» и распался
Советский Союз. Клинтон, которого обвиняли в том, что он вообще ничего
не понимает во внешней политике, именно ее сделал своим козырем. Сам Клинтон,
кстати, себя не раз называл «наиболее путешествующим американским президентом».
Другой вопрос — насколько она действительно была успешной. Клинтон был
инициатором расширения НАТО на Восток несмотря на все протесты России,
именно он на балканском примере доказал, что Соединенные Штаты могут при
необходимости не просто навязать свою точку зрения европейским партнерам,
но и воочию доказать, что имеют все рычаги для ее защиты. Это ничего, что
балканская политика Клинтона вызвала чуть ли не больше всего вопросов,
а идея «гуманитарной интервенции», проведенной против Югославии, вообще
осталась ничем не оправданной с точки зрения международного права. И сам
Клинтон, и члены его команды легко оправдывались тем, что ничего более
эффективного так и не было предложено.
Клинтону, инициатору ближневосточных переговоров по формуле
«мир в обмен на территории», так и не удалось стать дирижером окончательного
примирения на Ближнем Востоке — проведенный по его инициативе кемп-девидский
саммит, который должен был подвести финальную черту под достижением общего
мирного договора, провалился. Дальнейшее развитие ситуации привело к тому,
что уже, очевидно, новому президенту США придется искать новые подходы
и новые инструменты для реанимации хотя бы главных принципов мирного процесса.
Клинтона и Гора их оппоненты-республиканцы обвиняют в провале
росийской политики. В известной степени это верно — в начале «эры Клинтона»
Вашингтон откровенно поставил на Москву как на единственного проводника
своих интересов в постсоветском пространстве. Со временем это несколько
изменилось, но не кардинально. Преданные огласке факты — то, в частности,
что Гор закрывал глаза на росийскую торговлю оружием с Ираном — безусловно,
могут несколько уменьшить шансы Гора стать президентом. Но и обещания команды
Буша — проводить более жесткую политику относительно Москвы, иметь самоценные
отношения с Украиной и другими постсоветскими республиками, независимые
от американско-росийских отношений — не выглядят обнадеживающими, но все-таки
обещаниями. Кроме того, стоит вспомнить, что после 1991-го весь мир с удивлением
открыл, что на месте СССР оказалось 15 государств. Причем первым против
их (и в первую очередь — украинской) независимости выступил именно республиканец
Буш-старший.
И сейчас будет очень маловероятным, чтобы уровень отношений
между двумя ядерными государствами — США и Россией — был таким же самым,
а то и низшим, нежели между США и Украиной. Независимо от фамилии нового
президента США. Очевидно, что Украина при любом президенте США будет зависеть
от американской политики. И так же очевидно, что эта зависимость, в свою
очередь, не является слишком персонально связанной с именами президентов.
За Клинтона голосовали женщины. Среди наибольших сторонников
Буша, который обещает довести до завершения создание национальной системы
противоракетной обороны, — Пентагон и военно-промышленный комплекс. Гор
может олицетворять желаемые для всех стабильность и покой. Но все равно
новый президент США будет обещать быть президентом для всех американцев.
А американцам, в свою очередь, может быть очень тяжело объяснить, что за
подъемом рано или поздно наступает спад.
Судить, кто из двух кандидатов лучший для Украины, можно
с различных точек зрения. Гор, например, хорошо известен в Киеве, соответственно,
зная его характерные черты, можно просчитать возможные акценты его политики.
И поэтому для украинской власти это, возможно, был бы лучший вариант.
Буш — представитель республиканцев, которые всегда считали
себя прагматиками и исходили из принципа «помоги себе сам». Однако прагматизм
Соединенных Штатов в целом, а не одной партии всегда состоял в максимальном
обеспечении своих национальных интересов — а очевидно, что интересы украинской
власти с ними нередко совпадают. Для Украины же в целом, очевидно, большой
разницы — кто, Буш или Гор, — не будет.
