Парламентские выборы в Грузии повлекли множество публикаций в СМИ, самый широкий диапазон оценок и прогнозов относительно будущего этой Кавказской республики. При этом западные СМИ и обозреватели в основном отмечали качество проведения выборов, называли их демократическим тестом, который успешно сдали грузинские власти. Российские СМИ в большей мере акцентировали внимание на результатах выборов и проигрыше партии Саакашвили. Более того, некоторые российские журналисты сразу же вынесли приговор грузинскому проекту. В частности, Юлия ЛАТЫНИНА в «Новой газете» написала: «Грузинский эксперимент, по большому счету, закончен... Грузинский избиратель сделал то, чего не смог сделать Путин, — уничтожил будущее Грузии».
«День» обратился к грузинским экспертам, которые представляют победившую и проигравшую стороны, с просьбой прокомментировать результаты выборов и, в частности, утверждение Юлии Латыниной, что «грузинская оппозиция сделала то, чего не смогла сделать российская армия в августе 2008 года», а также спрогнозировать, какой будет внешняя политика правительства Иванишвили: прогрузинской или пророссийской?
«ПО СВОЕЙ МЕНТАЛЬНОСТИ, ПО ЦЕННОСТЯМ ИВАНИШВИЛИ ГОРАЗДО БЛИЖЕ К РОССИИ, ЧЕМ К ЗАПАДУ»
Гия НОДИА, директор Кавказского института мира, демократии и развития:
— Однозначно трудно утверждать, какой будет политика у новой коалиции. Пока главная проблема состоит в том, что эта коалиция мощная и эта коалиция вокруг одного человека — Иванишвили, у которого пока нет политического капитала, есть только финансовый капитал и, к тому же, планы которого крайне неопределенны. Мы можем только догадываться, что он собирается делать. В этом смысле сам фактор, что страна сдала тест на демократию, что власть перешла мирным путем — это хорошо, но принесет ли это в дальнейшем более демократическую систему или наоборот, пока неясно. Есть основания опасаться, что, скорее, принесет, в конечном счете, регресс в отношении демократии, чем прогресс.
— Тогда можно ли прогнозировать, что грузинский проект провалился?
— Об этом еще преждевременно говорить. Я думаю, что многие реформы обратимыми быть не могут, но существует опасение, что Грузия изменит направление и это не будет позитивным.
— То есть изменит направление в сторону России в ущерб движению на Запад?
— Это имеется в виду. Изменение движения в сторону России как бы подразумевает изменение движения в сторону демократии. Обычно это так соотносится.
— Но флаги НАТО и ЕС на митингах оппозиции были все время...
— Позитивно то, что Иванишвили, во всяком случае, на словах подчеркивает, что не собирается менять ориентацию. Так что будем надеяться, что это будут не только слова. Есть опасение, что это только на первых порах, чтобы укрепить свои позиции. В Грузии непопулярно открыто быть против Запада.
— А как вы прокомментируете первые заявления Иванишвили, что Саакашвили должен пойти в отставку?
— Заявления, что президент должен пойти в отставку, — неконституционны, поскольку он избран народом. И президент, несмотря на то, что у него большие полномочия, заявил, что не будет мешать парламенту формировать новое правительство. Так что это очень настораживающее заявление с требованием отставки президента.
— Как вы объясните, что большинство грузин проголосовало за Иванишвили, а не за правительство, которое многое сделало для страны, вывело ее по показателям прозрачности, по реформам на первые места в мировых рейтингах?
— Существует много факторов. С одной стороны, одни и те же люди при власти надоедают. С другой стороны, многие оказались не довольными результатами экономического развития, которое вызывает большее неравенство. Кроме того, для многих ожидания были не удовлетворены. Для некоторых сыграл фактор магии денег. Иванишвили обещал всем золотые горы. И неопытное общество поддалось этим обещаниям. Все это в сумме сыграло роль, но окончательным и решающим фактором стал скандал с тюремными видео, который, с одной стороны, выявил реальные проблемы, стратегические ошибки правительства, не сделавшего приоритетом ситуацию в тюрьмах. А кроме того, это был организованный компромат, который был показан специально непосредственно перед выборами, чтобы вызвать в людях негодование, и люди проголосовали на эмоциональной волне, а не разумом.
— Тем более, было странным, что молодежь проголосовала за оппозицию...
— Да, это что-то новое. До того, как правило, противниками правительства были люди среднего и старшего возраста. И скандал с тюремным видео впервые всколыхнул молодежь, которая, видимо, более восприимчива к проблемам прав человека. В какой-то степени этот скандал ударил по сторонникам самого Саакашвили, которые были разочарованы реформаторской политикой правительства, считая, как такое можно было допускать в тюрьмах.
— И какой будет расклад в новом парламенте, потому что дают сообщения о том, что разрыв между коалицией «Грузинская мечта» и Национальным движением составляет более 10 процентов?
— Пока неясно. Видимо, от 80 до 90 мандатов в новом парламенте будет у «Грузинской мечты».
— То есть она не получит конституционного большинства?
— Поскольку у Иванишвили денег много, есть опасения, что он может перекупить каких-то депутатов и дойти до конституционного большинства.
— Хотите сказать, что в Грузии может начаться процесс «тушек», как это имело место в украинском парламенте?
— Именно это я имел в виду. Такие опасения высказываются. Но большего я не могу сказать.
— Можете ли вы сказать, каким может быть состав будущего правительства, кто займет ключевые посты?
— Проблема этой коалиции — в том, что там все зависит от одного человека, который очень скрытен, ничего не говорит до последнего момента. Единственное, что мы знаем, они с сегодняшнего дня начнут работать над формированием кабинета. Что касается Иванишвили, то у него нет проблем стать премьер-министром даже без грузинского паспорта. Да и с получением гражданства у него не будет проблем.
— Какой, по вашему мнению, будет внешняя политика Иванишвили, будет ли он проводить пророссийскую или прогрузинскую политику?
— Я надеюсь, что он не будет уж совсем пророссийским. А будет проводить какую-то свою политику. Но по своей ментальности, по ценностям Иванишвили гораздо ближе к России, чем к Западу. Однако сам факт, что коалиция зависит от воли одного человека — это очень настораживает.
— То есть это голосование можно понимать так, что среди грузин не удалось закрепить западные ценности?
— Особенно после скандала с тюремным видео и с обвинениями в отношении Саакашвили, что он авторитарный, многие люди, разделяющие западные ценности, тоже голосовали против Саакашвили. Может быть, им не очень нравился Иванишвили, но это было выражение протеста. Среди сторонников Иванишвили есть разные люди, некоторые из них, действительно, ориентированы на Запад. И сейчас они говорят: мы конституционным большинством сменили правительство и тем самым приблизились к Европе, а Саакашвили был барьером для западной интеграции. Такое тоже говорят. Правда, насколько это выражает реальное умонастроение самого Иванишвили — есть основания для скептицизма.
— Как вы считаете, после прихода правительства Иванишвили Россия изменит свою позицию по отношению к Грузии в вопросах признания Абхазии и Южной Осетии, снимет ли запреты на поставки «Боржоми», грузинских вин?
— Насчет «Боржоми», может быть, изменится. Но принципиально по вопросу Абхазии — это стратегический вопрос, Россия не изменит своей позиции. Мне кажется, скоро станет ясно, что без очень больших стратегических уступок при практически частичном отказе от реального суверенитета серьезного улучшения отношений с Россией быть не может.
— Иванишвили может на это пойти?
— Не думаю, это будет не очень популярно. Но он может пойти на какие-то шаги: не то, чтобы открыто признать независимость Абхазии и Южной Осетии, а сказать, что мы не будем об этом говорить, но фактически это означает признать.
«МЫ ДВИЖЕМСЯ В СТОРОНУ ЗАПАДА, ХОТИМ ИНТЕГРИРОВАТЬСЯ В ЕС И НАТО. ДРУГОГО ВЫХОДА У НАС НЕТ»
Лаша ТУГУШИ, главный редактор газеты «Резонанс»:
— Это шаг вперед. Во-первых, выборы состоялись, и народ большинством выбрал в парламент одну политическую силу. Не думаю, что здесь можно проводить параллели с той оккупацией, которая происходила в 2008 году. Это совсем другое дело, мы, грузины, должны решать, кто будет сегодня у власти, а кто будет завтра или послезавтра. Это то, что называется европейской электоральной демократией, когда одна политическая партия уступает другой. А та, которая уходит в оппозицию, имеет шанс через какое-то время выиграть выборы и вернуться к власти. Это не значит, что кто-то хочет упразднить какую-то партию. Та программа, которая есть у блока Иванишвили, более приемлема для Грузии. Естественно, скандал с тюремным видео увеличил шансы «Грузинской мечты».
— Не изменится ли направление внешней политики с приходом Иванишвили, которого называют пророссийским кандидатом?
— Внешнеполитический курс коалиции «Грузинская мечта» — евроатлантическая интеграция, сближение с Западом и налаживание отношений с северным соседом. Здесь ничего не меняется. Самое главное, что выборы состоялись. Ведь раньше смена власти в Грузии происходила через революции или применение силы.
— Все признают, что за время правления Саакашвили многое было сделано в стране, в том числе и в сфере борьбы с коррупцией, прозрачностью правительства... и это все большинство избирателей не ценит, проголосовав за новую политическую силу?
— Я не скажу, что не ценит. Действительно, власть должна что-то делать. И то, что сделал Саакашвили, видно. Но надо еще больше делать, идти дальше. Нужно дать шанс новым политическим силам, которые обещают, что продолжат или начнут какие-то реформы. Нужно сказать, что у президента Саакашвили были проблемы с демократическими реформами. Прозрачность — это не значит, что полицейские офисы прозрачны. А это более глубокая вещь — это и прозрачность финансов, информирование всего населения, прозрачность самой деятельности правительства. С этим у Саакашвили были большие проблемы. Он как бы стоял перед стеной и не мог двигаться дальше. Проблема не в том, что он хороший или плохой, а в том, что одна партия имеет такое большинство очень долго. Пусть так, эта власть развивала демократию, но теперь она устала и исчерпала свои возможности, поэтому пришла новая партия, которая начнет действовать с новой энергией, с новыми идеями. А у Саакашвили есть возможность быть сильной оппозицией, и, к тому же, он еще находится в исполнительной власти до конца своей каденции в октябре 2013 года.
Возможно, появятся сложные моменты взаимодействия между парламентом и президентом, потому что мы никогда не жили при таком политическом раскладе. Но если мы хотим продолжить движение, то должны как-то управлять кризисными или полукризисными политическими ситуациями. Изменение власти будет этому способствовать. Конечно, существуют риски. Всегда, когда страна стремится углублять демократию, надо идти дальше. Учитывая сложную геополитическую ситуацию и то, что часть нашей территории является оккупированной, мы движемся в сторону Запада, желаем интегрироваться в ЕС и НАТО. Другого выхода у нас нет.
— Каким вам видится решение проблемы с оккупированными территориями, удастся ли Иванишвили вернуть их или ему придется идти на какие-то уступки?
— Не думаю, что придется уступать. Ни один политик в Грузии не решится на такое, чтобы уступить. Иванишвили хочет начать диалог и найти какие-то решения, которые будут касаться экономических и культурных взаимоотношений. Он уже говорил о том, что надеется найти какие-то точки соприкосновения. Вряд ли в Москве рассчитывают на то, что какая-то сила придет в Грузии к власти и скажет: мы согласны на то, чтобы Грузию воссоединить. Это нереально. Я таких политиков не знаю, да и народ Грузии не поддерживает такого варианта. Вчера Иванишвили заявил, что он еще больше хочет углубить отношения с США. Исходя из того, что в коалиции есть партии, в частности старая Республиканская, которая всегда выступала за углубление отношений с Западом, то не думаю, что его окружение или сам Иванишвили изменит это направление.
«ПРИЗНАНИЕМ ПОБЕДЫ ОППОЗИЦИИ СААКАШВИЛИ ОТКРЫЛ СЕБЕ ДАЛЬНЕЙШУЮ ПОЛИТИЧЕСКУЮ КАРЬЕРУ»
Валерий ЧАЛЫЙ, заместитель генерального директора Центра им. Разумкова:
— Прежде всего, подтверждено, что демократия в Грузии работает и, думаю, что сам Саакашвили предпринял достаточно сильный шаг после обвинений в авторитаризме, в авторитарных тенденциях. Признанием победы оппозиции Саакашвили себе открыл дальнейшую политическую карьеру. Я думаю, что он останется активным игроком в политике Грузии. У меня нет уверенности, что это последние парламентские выборы в последующие несколько лет даже до вступления новых правил распределения власти и соответственно изменений конституции, начиная с 2014 года.
Во-вторых, в Грузии продемонстрировали, что демократическое общество все-таки тяготеет к более плюралистичной конкурентной модели. То есть, очевидно, что на постсоветском пространстве большинство стран пошли путем концентрации власти у президента, и фактически в Грузии едва ли не единственной сегодня обнаружилась обратная тенденция, если еще не говорить о Молдове, где пока еще процессы будущего четко не определены. Поэтому если удастся в условиях такой достаточно серьезной конкурентной борьбы показать необратимость реформ, это будет очень серьезный сигнал для всего постсоветского пространства.
Я не считаю, что сейчас ситуация в Грузии может кардинально измениться в краткосрочной перспективе. Очевидно, это будет тест на институционную стабильность или закрепленность тех реформ, которые были проведены в Грузии. Эти реформы довольно точечные, в частности, они касались работы правоохранительной системы, деятельности бизнеса. Нуждается в реформировании большой социальный сектор.
Но заявления оппозиции о кардинальном изменении отношений с Российской Федерацией будут проверены буквально в следующие несколько месяцев. Для меня не очевидно, что удастся здесь провести какие-то кардинальные изменения. Мне кажется, что очень быстро грузинское общество даст свои оценки и они могут быть абсолютно разнонаправленными. Во всяком случае важно, что это фактически первая передача власти в Грузии за период после революции роз. Это испытание для Грузии.
На мой взгляд точки над «і» сейчас не расставлены. Сейчас нельзя говорить о том, кто будет определять последующую стратегию Грузии даже в следующем году. В любом случае президент Саакашвили остается на своей должности и, откровенно говоря, призывы сегодня подать ему в отставку, которые звучат из лагеря Иванишвили, не достаточно обоснованы, и думаю, что было бы неправильным президенту Грузии реагировать именно таким образом.
Что касается внешней политики, я не вижу пока еще возможности кардинального изменения внешнеполитической стратегии Грузии. Очевидно, что все заинтересованы в стабильной ситуации в этой небольшой, но очень важной сегодня с имиджевой точки зрения страны, которая показывает другую модель развития на постсоветском пространстве, чем ее соседи.
