Среди погибших в теракте в московском аэропорту «Домодедово» есть одна украинка. Машутина Анна Григорьевна, в 1981 года рождения, из Одессы.
Творческий псевдоним — Анна Яблонская. Она — драматург, сценарист — прилетела в Москву, чтобы получить премию как один из лауреатов конкурса киносценариев «Личное дело», который проводился с июня прошлого года самым авторитетным на территории бывшего СССР киноведческим журналом «Искусство кино».
Анна прилетела около четырех часов дня, а получать приз должна была в шесть вечера. Ее пьесу «Язычники» признали одной из лучших на конкурсе. Ранее она вошла в число лауреатов международных конкурсов драматургии «Премьера.txt» и «Евразия», стала дипломантом конкурса современной драматургии «Свободный театр». В целом, Анна является автором более чем десятка пьес («Бермудский квадрат», «Видеокамера», «Выход к морю», «Где-то и около», «Дюймовочка и мотылек», «Заброшенное радио», «Монодиалоги», «Письмо в зоопарк», «Тепло», «Утюги», «Шоу ковбоя без собаки»), по некоторым из них в театрах Петербурга поставлено несколько спектаклей. У нее остались муж и ребенок, трехлетняя дочь.
Этот отрывок из пьесы Анны «Бермудский квадрат» теперь читается как ужасное пророчество:
«На квадратную сцену спроецировано изображение рисунка для игры в классики. По рисунку прыгает маленькая девочка. Человек в рабочей одежде (звукрежиссер1), сидит чуть поодаль за пультом (в одном из 4-х углов квадрата). Звукорежиссер1 управляет светом и звуком. На пульте, в числе прочих — большая квадратная красная кнопка. Звукорежиссер1 направляет на девочку луч света. Девочка считает свои прыжки: «Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь...» Внезапно девочка падает. Человек, сидящий за пультом, направляет луч в дальний угол квадрата. В освещенном пространстве стоит Она. Она смеется и пускает в зал бумажные самолетики».
21 декабря она записала на своем интернет-блоге в Живом Журнале (livejournal.com) единственную фразу: «Мне кажется, у меня осталось очень мало времени».
На этом можно было бы и закончить. Но вдруг мне попало на глаза сообщение о смерти Анны на «Украинской Правде». Потрясло не сообщение, а комментарии к нему — около 80 на момент написания этого текста. Вместо того, чтобы выразить соболезнование семье, чтобы просто ужаснуться тому, что случилось, значительное число комментаторов ринулись выяснять, какой национальности была погибшая и тупо глумиться относительно этого, поливать друг друга грязью в зависимости от того, кто на каком языке говорит, сводить какие-то убогие политические счеты — причем никто в этом помойном соревновании не выглядит достойно. И касается это и русско-, и украиноязычных. Подобные «дискуссии» — и относительно Анны, и относительно теракта в целом — продолжаются, в настоящий момент, не только на «УП», но и во всем секторе постсоветского интернета. Честно говоря, даже писать об этом гадко.
Я не буду делать эмоциональных обобщений. Человечество не обезумело, и те поганцы, которые упражняются в человеконенавистнической риторике и развлекаются плеванием на могилы, не составляют большинства. Но они активны, они заметны. Они заметны, когда пакостят в интернете, и заметны, когда отправляют смертника в аэропорт. Вот это обобщение не кажется мне ни рискованным, ни натянутым: мерзавцы, изо всех сил разжигающие ненависть между разными народами, ничем не лучшие тех, кто убивает во имя возвышения одной нации (веры, государства) над другой. Более того: первые значительно облегчают для вторых их грязную работу. Два сапога пара.
А почему они так хорошо и весело себя чувствуют? Да потому что мы им позволяем.
