Отзвучали пламенные речи украинских политиков и государственных мужей к очередной годовщине памяти жертв Голодомора, и о величайшей трагедии в истории человечества, которая сделала Украину бесперспективной во всех отношениях страной, забыли до следующей осени. Правда, в следующем году те пустопорожние «пламенные речи» будут звучать несколько чаще, исходя из даты грустного юбилея.
Уже само формальное отношение к украинской катастрофе свидетельствует о том, что наше общество тяжело больно, прежде всего — в морально-этическом аспекте, что и делает его, по определению Мейса, постгеноцидным. Вот только несколько примеров, свидетельствующих о том, что Украина — уникальная страна в плане отстаивания своих национальных интересов в вопросах внешней и внутренней политики.
«Газовая трагедия» в Днепропетровске продемонстрировала всем нам, что интересы российского капитала в Украине для наших госмужей имеют несколько больший приоритет, нежели безопасность собственных граждан. Объяснить это ничем иным невозможно, как только тем, что некоторые члены действующего правительства повязаны коррупционными обязательствами с российскими бизнесменами, владеющими «Днепрогазом».
Трудно себе представить, что во всем остальном мире существует еще такая страна, которая отбивается от претензий другой страны на материальную компенсацию за то, что нефтяной танкер и сухогруз с серой той «обиженной» страны на много лет вперед загрязнили курортное побережье «страны-виновницы». Вывод из этого маразма можно сделать лишь один: та страна, которая осмеливается предъявлять подобного рода претензии, прекрасно понимает, что имеет дело с не совсем адекватным в плане международного права партнером. А вот сам этот «партнер», напротив, считает себя вполне адекватным, так как для него главным выводом из данной экологической катастрофы является лишь понимание того, что морская граница с нагловатым соседом все-таки необходима.
Невозможно себе представить, что самое рейтинговое политическое телешоу в любой другой стране, кроме нашей, вел бы гражданин другой страны. В Украине же уже сама постановка такого вопроса считается крамольной, посягающей на святая святых демократии, — свободу слова.
В результате этот иностранец из программы в программу подчеркивает (стабилизирует) под различными тематическими предлогами разделение телеаудитории всей Украины на ментальном уровне к телячьему восторгу очень многих наших политиков всех цветов и оттенков.
Дело дошло до того, что этот телеоракул (к слову, прекрасно понимающий, что имеет дело с травмированным геноцидом народом) предложил в телеэфире нашему политическому и интеллектуальному бомонду определится с национальными героями по весьма сомнительным, исходя из демократических ценностей, критериям: крови, земли и языка.
И наш «бомонд» клюнул на эту провокацию, горячо доказывая, какой из этих критериев является главным. Единственным из присутствующих в телестудии гостей, почуявшим недоброе, был, как ни странно, лидер КПУ Петр Симоненко.
Но ни он, ни кто другой из гостей, как оказалось, не знают, что главным и определяющим признаком принадлежности к той или иной нации у человека является его ментальность, или душа, если хотите. Именно ее как связку поколений имел в виду наш великий Кобзарь, когда говорил о единстве «і мертвих, і живих, і ненароджених».
Именно исходя из этого единства американец Джеймс Мейс сказал, обращаясь к украинцам: «Ваши мертвые выбрали меня» и внес куда больший вклад в осмысление трагических последствий Голодомора для Украины, чем все наши историки, политологи и социологи, вместе взятые.
Но в том телешоу никто из наших ведущих политиков (кроме Юрия Луценко, неуверенно выговорившего «Мейсон») и интеллектуалов ни разу(!) даже не произнес имя Джеймса Мейса. Это не что иное, как лучшее подтверждение диагноза этого великого украинца нашему обществу — постгеноцидное.
И наконец, трагедия на шахте в Донецке. Уже третья на этой шахте за последние восемь лет. В общей сложности там погибло около двухсот(!) горняков. В таких странах, как Польша, Германия и Англия (до ликвидации ее угольной отрасли), после двух трагедий кряду эта шахта была бы наверняка закрыта, и третьей, самой масштабной, трагедии, унесшей жизни ста шахтеров, там бы просто не было.
Совсем по-другому в данном случае обстоит дело в постгеноцидной Украине. Вместо постановки вопроса о немедленном закрытии шахты- убийцы и Президент Украины, и лидер независимого профсоюза горняков в один голос запели оды руководству шахты за его… ответственное отношение к вопросам безопасности на данном предприятии. Неужели эти два лидера не понимают, что такая их политически конъюнктурная позиция заставляет здравомыслящих людей задуматься уже об их моральном уровне как таковом. Или они все же рассчитывают на то, что в Украине поражены постгеноцидным синдромом все ее граждане, без исключения?
