Федора Николаевича Плотнира знаю более 40 лет. Сначала была переписка, потом личное знакомство, встречи, разговоры. Пришлось мне напечатать несколько статей об этом легендарном непреклонном человеке. И при каждой встрече он открывался новой гранью, новой чертой: то ли это был эпизод из его жизни, то ли новое слово, отысканное в хранилищах его прекрасной памяти.
Он страстный жизнелюб, влюбленный безгранично в свой край, его историю. Его всегда интересно слушать, а еще лучше прочитать его краеведческие книжки «Петрикивские бывальщины» (2000 г.), «Новопражская летопись» (2002 г.), «Наши земляки» (2004 г.). За «Петрикивские бывальщины» он первым на Александрийщине получил престижную областную краеведческую премию им. В. Ястребова.
Его жизнь — это живое предание. В ожесточенных боях под Вязьмой осенью 1941 года после ранения попал в фашистский плен и до конца войны терпел лишения в концлагерях Бухенвальда и Дахау. И не только в тайниках памяти хранятся те ужасные времена, а навечно в его тело засечены, точнее отмечены клеймом цифры 35949, которые были его номером в концлагере. Даже в тех нечеловеческих ужасных условиях его привлекала красота, совершенство, неповторимость творений, а точнее бессмертных творений человеческого ума и человеческих рук.
...Пленных привезли в город Кельн, согнали на перрон, поставили на колени. Федор Плотнир поднял голову и замер от восхищения, словно очарованный. Неподалеку возвышалось непревзойденное в своей красоте здание Кельнского собора. Забыв обо всем, он в восторге приподнялся на ноги, но от удара фашистского приклада, упал на землю. Впоследствии, он уже в Новой Праге долго искал фотографию этого гениального сооружения и радовался, как ребенок, когда получил открытку с фотографией Кельнского собора.
Узников Дахау освободили американцы. А «Родина-мать» встретила традиционным матом, бранью и изнурительными допросами в концентрационном лагере в далекой Башкирии.
После войны жить было тяжело, на работу устроиться долго не удавалось, льготы участников войны, которые оказались в плену и выжили всем смертям назло, на таких не распространялись. А он, не привыкший опускать голову, просить, жил насыщенной духовной жизнью. Собирал легенды родного края, много читал, собирал библиотеку, путешествовал по Украине, и ко всему присматривался, по-юношески любознательным острым взглядом.
В его небольшом доме, который стоит на пригорке вблизи от перекрестка дорог побывало много известных людей — писателей, журналистов, ученых.
Мне пришлось быть свидетелем встречи Федора Николаевича с известным политическим деятелем директором Института литературоведения, академиком Николаем Григорьевичем Жулинским. Оказалось, что отец Н.Г. Жулинского Григорий Лукьянович во время войны прошел те же гитлеровские лагеря, что и Федор Плотнир. После войны оказался в США, потерял связи с семьей. Долго разыскивали его через Красный Крест и другие организации и только через четыре десятилетия произошла встреча отца с сыновьями, родными, с Родиной. Когда Николай Григорьевич и Федор Николаевич коснулись этой больной темы, они не смогли сдержать слез. Запланированная кратковременная встреча продолжалась более часа и академик подарил Ф. Плотниру свои книги, среди которых волнующий очерк «Это твой, сын, отец» о судьбе семьи Жулинских.
Писать о Ф.Н. Плотнире, о его многогранных пристрастиях, неординарности, трепетном отношение к истории трудно. Как и нельзя не согласиться с Владимиром Панченко, доктором филологических наук, профессором Национального университета «Киево-Могилянская академия», который назвал Федора Николаевича одержимым Плутархом из Новой Праги.
Это он вместе с Александром Миргородским разыскал место в Рябоволовой балке, где фашистами были расстреляны во время оккупации евреи, и установил памятный знак с надписью «Бабий Яр Новой Праги». Это он отыскал место, где находился хутор Припутни, в котором последние годы своей жизни провел автор известной песни «Їхав козак за Дунай» Семен Климовский. Именно он, Федор Николаевич Плотнир, подарил областной научной библиотеке им. Д. Чижевского 500 евро, которые получил в качестве компенсации за свои лишения в фашистских концлагерях.
Это он, Федор Плотнир, инициировал краеведческую премию для своих юных земляков —учеников Новопражских школ.
Это Федор Плотнир помог переиздать книгу львовского писателя и музыковеда Григория Шульги.
А как не вспомнить, что благодаря настойчивости и энтузиазму Федора Николаевича наконец утвержден герб Новой Праги, проект которого разработал Ф. Плотнир.
Именно Федор Николаевич отыскал то место в бывшем селе Секретаровке вблизи Новой Праги, где находилась усадьба Ивана Константиновича Чижевского — отца всемирно известного ученого историка и слависта Дмитрия Чижевского.
И этот перечень открытий и находок новопражского краеведа можно продолжать долго. Он многое успел сделать за свою жизнь: защищал Отчизну, построил дом, посадил сад, вырастил детей, написал три прекрасные книги.
Федору Николаевичу 3 октября исполнилось 90 лет. Мне никак не верится, потому что у него прекрасная память и еще чувствуется мощь в его пожатии руки. Но самое главное, что есть у него, — духовная мощь. Дай, Бог, чтобы она передалась нам.
