Майдан как праобраз нашей казацкой демократии... Через несколько веков эта форма национального протеста, да даже решение наболевших вопросов, сосредоточены в этой странной формуле. И это не случайность. Если проанализировать нашу историю: стратегически важные вопросы, которые вставали перед народом, — все решались на Майдане. И стоит вспомнить: «в Киеве на Майдане радостные звоны Софии...» (о Злуке 22 января).
Майдан, в определенном понимании, не только территория, удобная для собрания большого количества людей, но и символ нашей демократии, которая живет у нас подсознательно на уровне генетической памяти. Наверное, не каждый из нас над этим задумывался, но если вспомнить исторические события прошлого Казацкой эпохи и даже Руси во времена князя Владимира, то образ «Майдана» постоянно повторяется. Важные решения объявлялись для народа на майдане: княжеские грамоты, гетманские универсалы и Переяславская Рада (также состоялась на майдане). Такая формула единства политических лидеров и народа присуща только нашей нации, в которой задействованы две активные стороны: власть и народные представители. Майдан был формой демократического голосования, советов, и даже прообразом «круглого стола» или гражданского общества в современном понимании или всенародного вече с согласованным решением обеих сторон. В течение веков эта форма народного волеизъявления неоднократно повторялась и будет повторяться в будущем, так как близка нашей ментальности и нашим традициям.
Майдан всегда происходит при участии народных героев — выходцев из низов и действующей власти. Именно Майдан порождает национальных героев и мифологемы, которые живут в памяти народа, фольклоре, творчестве. Майдан — сакральная среда.
На этапе установления нации и формирования ее в первые политические и государственные союзы появляются собственные мифологемы: это либо идеальный герой, выходец из народа, либо умный мудрец, либо же государственный деятель — мужественный и сильный. В национальном творчестве, особенно в устной его форме — фольклоре сохраняются праобразы национальных мифологем. На этапе утверждения нации появляются мифологемы в образе харизматичного лидера, который способен объединить родину вокруг идеи, за которую готов отдать свою жизнь. Когда умирают национальные мифологемы, в нации наступает регресс, она отмирает духовно, а затем и физически.
Мифологема — явление сложное. Это устоявшийся образ общественного сознания, который живет в национальной памяти, передается нацией генетически. Разумеется, этот процесс регулируется политическими событиями и исторической необходимостью, национальными кризисами. Характер мифологемы зависит также от путей достижения нации своего утверждения. Украинская нация видела идеал своего утверждения в национальном государстве, которое бы возглавлял харизматичный лидер. Мифологемами можно объяснить проблему интеграции молодой Украины в мировое сообщество.
Мифологемы наблюдаем в современном государстве, когда люди создают вокруг определенных лиц ореол славы, мистифицируют его в святого. Опять же доминирует духовный аспект. Вспомним студенческую «Революцию на граните», которая, между прочим, также происходила на Майдане. Сначала возлагали надежду на первого президента, потом носили на руках диссидентов. Вспоминаю случаи, когда люди их считали едва ли не святыми: для народа они — герои, которые пострадали за национальную идею.
Политическая мифологема — самая популярная национальная мифологема современности. Война идей и идеалов — так можно назвать это явление. Постоянный поиск национального лидера, собственно национального, потому что государственный политик должен быть национально сознательным. В мифотворчестве украинской нации есть один исторический парадокс: с одной стороны, она стремится к гетману, с другой — ненавидит любое унижение и рабство. Этот парадокс и дал жизнь известному высказыванию о ментальности украинцев: «Где двое украинцев — там три гетмана»...
Мифологема гетмана свой яркий образ обрела во время Помаранчевой революции. Народ созывал Майдан и избрал своего «президента». Разумеется, прошли годы — и каждый видит, что национальная мифологема, которая жила во время 2004 года, уже не жива. Ющенко разглядели как политика и человека. А он оказался несовершенным. Однако мифологема не исчезнет. И когда на политическом небосклоне опять засияет новая звезда — украинский народ нового героя превратит в мифологему, и это произойдет на Майдане.
Майдан — среда творческая. Вместе с тем, Майдан является нашей большой потребностью в национальном катарсисе — национальном подъеме. Доведенная до отчаяния нация, уставшая и разочарованная, нуждается в новом возрождении, новых национальных патриотических эмоциях, новых идеях и героях. Майдан как главный образ появляется в то или иное время не случайно. Для Майдана нужно, чтобы наше общество созрело, чтобы весы народного гнева и терпения «дошли до края», чтобы засветилась «национальная искра». Движущей силой Майдана была и будет молодежь — сегодня студенты — представители новой генерации с одной стороны, и власть, которая часто символизирует отсталость, стереотипность, враждебно настроена к продвижению вперед.
Майдан — место нашей национальной сплоченности. Да-да, именно сплоченности. Именно Майдан демонстрирует нам лучшие черты нашей национальной ментальности — взаимопомощи и сострадания к потерпевшим: становимся добрее, сочувственнее, готовы помочь едой, деньгами, транспортом, тогда как в повседневности не проявляем эти качества друг к другу. Именно на Майдане чувствуем дух единства, силы духовности и веры в себя — то, чего нам больше всего недостает.
Майдан — символ духовности и действенность национальной идеи. Как ни странно, но именно на Майдане наша национальная идея реализовывается и обретает уже практическое значение: возникают национальные символы, поем гимн, надеваем национальную символику, демонстрируем солидарность с пострадавшими во время «кровавого побоища»... Майдан объединил все общественные институты — духовенство, прессу, политиков, граждан... А это уже высокий уровень проявления гражданского общества.
Сегодня Майдан имеет название Евромадана. Это означает, что наше общество созрело к тому, что проблема внешней политики, а также будущего — в наших руках, что нуждаемся в коренных переменах, что хотим разрушить старую совковую систему, которая «трещит по швам», что нуждаемся в новом духовном возрождении... Конечно, еврореволюция, как и предыдущие — Помаранчевая и «на граните» — не является революцией настоящей. Разумеется, были и будут надежды и разочарования, но Майдан уже создал национальную мифологему, которая будет жить в нашей национальной памяти и истории.
Евромайдан демонстрирует нам готовность общества к качественным переменам, а также готовность Европы считаться с нами. Живем в трудное время, время очищения, так как прошли полпути, чтобы избавиться от рабской психологии. Зато Майдан у нас внутри, он жив... Он будет повторяться до тех пор, пока не обретем крепкую национальную почву, не утвердимся как нация среди европейских наций, не разрушим совковое сознание, не вернем себе свое национальное «я», не найдем свой национальный путь. Майдан — наша национальная форма общественного диалога, которая присуща только нашей нации (даже при цепных реакциях общественных протестов в других странах). Евромайдан — не только наша современность, это уже наша история.
